А за границей ее ждали лишь новые испытания, потрясения, психиатрическая больница и пансионат для эмигрантов на долгих 50 лет.
Сильфида из мира искусств
Впервые зрители увидели Ольгу Спесивцеву в 1913 году юной прекрасной девушкой, нежной, пленительной и робкой, с огромными, полными тайны глазами.
Путь Ольги в русский балет начался с Императорского балетного училища, которое она закончила в 1913 году. В этом же году состоялся дебют балерины на сцене Мариинского театра. В балете «Раймонда» она исполняла одну из эпизодических ролей.
Выдающиеся способности и отличные внешние данные быстро выдвинули Спесивцеву в состав солистов.
Тонкая, стройная фигурка, роста немного выше среднего, горделивая посадка маленькой головы и огромные темно-карие глаза на фоне бледной кожи и гладко зачесанных черных волос — Ольга Спесивцева многим напоминала Сильфиду, из мира искусства материализовавшуюся в реальном мире.
Впереди балерину ждали тяжелые времена, но пока она блистала на сцене и совершенствовала мастерство от спектакля к спектаклю.
В начале двадцатых годов эта девушка была настоящим кумиром молодежи и покорительницей Парижа, участвуя в спектаклях дягилевской труппы вместе с неповторимым Вацлавом Нижинским.
Степень виртуозности Спесивцевой все чаще сравнивали с виртуозностью Анны Павловой, находя в танце юной балерины неповторимые черты.
В 1916 году Ольга Спесивцева выехала на гастроли в Соединенные Штаты Америки в составе дягилевской труппы, которой руководил Вацлав Нижинский.
Встреча с великим танцовщиком, находящимся в ту пору уже на краю бездны безумия, наложила неизгладимый отпечаток на тонкую и впечатлительную натуру Ольги Спесивцевой.
Революция и начало краха Спесивцевой
Пока в стране разгоралась революция, Спесивцева сбивала ноги в кровь в репетиционных залах. Она готовилась выйти на сцену в роли Жизели в одноименном балете — уникальный шанс, который выпадает не многим начинающим танцовщицам.
Знаменитый искусствовед Аким Волынский, который был без памяти влюблен в Ольгу, посоветовал ей посетить психиатрическую клинику, чтобы лучше вжиться в роль Жизели, которая находится на грани сумасшествия.
Спесивцева послушалась его совета. Этот опыт действительно помог ей лучше понять ее героиню. Но и одновременно с этим привел впечатлительную артистку в ужас.
«Я не должна, не должна ее танцевать — слишком вживаюсь в роль», — сказала она накануне премьеры.
В 1919 году Ольга Спесивцева впервые станцевала партию Жизели, разученную под руководством Агриппины Вагановой.
Когда опустился занавес, в зрительном зале творилось нечто невообразимое: аплодисменты, восторженные крики. Ольга Спесивцева потрясла всех. Но и сама балерина на какое-то время словно потеряла сознание.
Коллегам и педагогам пришлось приводить балерину в чувство, прежде чем она смогла выйти на поклон.
Несмотря на периодически открывавшийся туберкулез легких (что усугубляли тяжелые послереволюционные условия), балерина восстанавливалась и завоёвывала новые вершины.
Никия в «Баядерке» была поистине сказочной Пери из восточных легенд. А Одетту в «Лебедином озере» сравнивали с врубелевской Царевной-Лебедью с её загадочностью и неизреченной печалью.
На волне славы и признания балерина не сразу заметила, что Российская империя встретила свой страшный кровавый конец. Впрочем, разруха и голод скоро коснулись и Мариинского театра.
Зарплаты артистов превратились в мизерные пособия, даже репетиционные залы перестали отапливать, из-за чего многие балерины болели туберкулезом. Спесивцева была в их числе.
Но неожиданно в ее жизни появился «спаситель» — богатый и властный чекист Борис Каплун.
Вокруг Ольги Спесивцевой было множество поклонников, ей посвящали стихи, из-за неё готовы были стреляться, а сама балерина быстро утомлялась повышенным вниманием к своей персоне вне театральной сцены.
Но появившегося однажды за кулисами члена Петроградского совета Бориса Каплуна она вдруг приняла за Альберта, возлюбленного Жизели. И полюбила его со всей страстью творческой натуры.
На рассказы о том, что её уже практически супруг принимает участие в расстрелах, балерина реагировала остро, однако Борис Каплун ответов на робкие вопросы возлюбленной умело избегал.
Посещение рабочего кабинета мужа надолго потрясло Ольгу Спесивцеву. Никогда до этого она не видела столько оружия.
Борису пришлось потом долго успокаивать слишком чувствительную барышню, но он даже представить себе не мог, насколько хрупкой окажется психика балерины.
Довольно быстро Каплун стал тяготиться связью с ранимой и чувствительной балериной. Он решил отправить свою протеже на лечение в Италию.
После лечения балерина ненадолго вернулась в Россию, но в 1924-м она эмигрировала во Францию. Уезжала балерина вместе с матерью и знала, что не вернётся. Она снова чувствовала себя преданной тем человеком, которого любила. В 1937 году Борис Каплун будет расстрелян.
Иммиграция, любовь и психиатрическая больница
В Париже Спесивцева сразу же нашла работу. Ее приняли в труппу оперы Гарнье и даже возродили балет «Жизель» ради нее, который парижане не видели больше полувека.
Однажды она пришла совершенно сияющая и рассказала матери о своей новой любви. Предметом обожания балерины стал коллега Серж Лифарь, её новый Альберт, с которым она танцевала в «Жизели».
И каким же горьким оказалось разочарование балерины, когда она узнала, что Серж Лифарь любит другую женщину. Услышав отказ любимого, она тут же едва не выбросилась из окна.
Лифарь вместе с пианистом Леонидом Гончаровым едва успели подхватить Ольгу, которая уже зависла над площадью.
Месяц балерина пребывала в депрессии, затем покинула Гранд-опера и с тех пор уже постоянной сцены у неё не было.
Ольга так и не прижилась в чужой стране. Французская публика не принимала ее несмотря на былой успех «Русских сезонов». По крайней мере так считала сама балерина. Она чувствовала себя чужой, а за глаза ее называли «советской шпионкой».
Но, скорее, дело было в максимализме и перфекционизме, которые мешали ей найти общий язык с Сержем.
Балерина не стала испытывать свою терпение и вновь решила уехать. На сей раз она отправилась в Лондон. Приглашение танцевать Одетту во втором акте «Лебединого озера» в Ковент-Гардене побудило Спесивцеву в 1929 году вернуться в труппу Дягилева.
Он пообещал балерине, что воскресит для нее Жизель. Но этим планам не суждено было сбыться. 19 августа 1929 года Сергей Павлович умер.
Ольга не была приспособлена жить одна, без поддержки. К счастью, в Лондоне Ольга встретила — американского бизнесмена Леонарда Брауна.
Он был влюблен в балерина, помог ей финансово и оказал моральную поддержку в период, когда она буквально погибала от депрессии.
Леонард Джордж Браун организовывал гастроли балерины, но при этом ей приходилось работать буквально на износ, по несколько спектаклей еженедельно. Ольга уже не справлялась с нагрузкой, даже были случаи, когда она забывала партию прямо на сцене.
В Австралии стало понятно, что Ольгу надо лечить, Браун повёз балерину назад во Францию.
Позже балерина всё же предприняла ещё одну попытку стать счастливой и скоропалительно вышла замуж за Бориса Князева, танцовщика и педагога. Но брак их был недолгим.
Поначалу супруг пытался создать нормальную семью, но Ольга Спесивцева буквально изводила его. То приближала, то отталкивала, то рыдала от тоски, то выставляла за дверь.
Князев даже открыл балетную школу, надеясь привлечь жену к преподаванию, но ей эта тема быстро наскучила.
Позже Спсивцева переехали в США вместе с Брауном, который взял на себя всю заботу о ранимой балерине, в том числе финансовую.
Но Леонард Браун неожиданно умирает от инфаркта. Смерть близкого человека стала ударом для Спесивцевой: у нее начались проблемы с психическим здоровьем.
Ольга начала терять память, не могла выговорить простые слова, даже собственное имя вспоминала с трудом. В таком состоянии ее поместили в психиатрическую клинику для неимущих под Нью-Йорком.
Когда ситуация обострилась, балерину поместили на лечение в психиатрическую клинику Нью-Йорка.
Так одна из талантливейших балерин XX века превратилась в безымянную пациентку No360446. Она проживет в больнице 21 год, десять из которых в общей палате на 20 коек в полнейшей изоляции.
Французский она забыла, английского толком не знала, а на русском там никто не говорил.
Случилось чудо…
В 1940 году молодой американский танцовщик и литератор Дейл Ферн читая дневник Вацлава Нежинского наткнулся в нем на фотографию Ольги Спесивцевой.
Он влюбился в нее по фотографии и стал искать информацию о балерине. Совершенно случайно выяснил, где она находится. Ферн посещал некогда блистательную танцовщицу каждую неделю в течение 10 лет и писал ей письма на французском.
По сути, Ферн спас Специвцеву, потому что, когда в больнице узнали, кто у них находится, условия содержания кардинально изменились. Пациентка No360446, наконец, обрела имя и отдельную палату, в которой ей позволили держать православные иконы.
Спесивцева прожила 20 лет в психиатрической больнице, а потом еще 30 лет в американском пансионате для эмигрантов, созданном Александрой Толстой — дочерью великого русского писателя.
К ней вернулась память, она даже занималась какими-то делами. Но к нормальной жизни она так и не вернулась.
Несмотря на тяжелую судьбу и проблемы с ментальным здоровьем, Ольга Спесивцева прожила до 96 лет. Она умерла 16 сентября 1991-го в Нью-Йорке.
