Светлана аккуратно выложила на блюдо последнее пирожное, критически оглядела результат и вздохнула. «Безупречно» — отметила про себя, но слово звучало не как похвала, а как приговор. Три часа на приготовление муссового торта с лимонной прослойкой — ровно столько, сколько оставалось до того момента, когда на пороге появится свекровь с дочерью, а ничто, кроме безупречности, их не устроит.
Сегодня исполнялся ровно год с того дня, как Светлана вышла замуж за Андрея. Год попыток стать «своей» в семье мужа, год вежливых улыбок и подавленных обид.
— Может, они сегодня сделают перерыв в критике? — Светлана повернулась к Андрею, который сидел в кресле, уткнувшись в телефон. — Всё-таки годовщина.
Андрей оторвался от экрана и посмотрел на жену усталым взглядом.
— Света, опять начинаешь? Мама с Ириной нормально к тебе относятся. Это ты всё драматизируешь.
Светлана стиснула зубы, чтобы не ответить резко. Уже научилась распознавать ситуации, когда спорить бесполезно. Просто кивнула и отвернулась к разделочной доске, чтобы нарезать фрукты для сервировки стола.
Когда в дверь позвонили, Светлана ещё раз окинула взглядом квартиру. Идеально убрано, новая скатерть на столе, аромат свежей выпечки… Но как только порог переступила Тамара Петровна, свекровь, Светлана почувствовала привычный холодок тревоги.
— Андрюша! — Тамара Петровна устремилась к сыну, игнорируя невестку. — Как ты? Бледный какой-то! Она тебя кормит нормально?
«Она» — это Светлана. Не по имени, не «Света», не «Светочка», даже не «невестка». Просто безликое «она», словно Светлана была предметом мебели. После щедрых объятий с сыном, Тамара Петровна повернулась к Светлане:
— Здравствуй, — кивнула свекровь. Ни улыбки, ни теплоты в голосе. — Что это у тебя с волосами? Новая стрижка? Хм, необычно.
«Необычно» в переводе с языка Тамары Петровны означало «ужасно». Светлана потратила на укладку полтора часа, но теперь чувствовала, что выглядит нелепо. Впрочем, какую бы причёску она ни выбрала, реакция была бы такой же.
— Мама, у тебя новое платье? — восхищённо спросил Андрей, и лицо Тамары Петровны моментально просветлело.
— Заметил! Я так и знала, что тебе понравится, — Тамара Петровна крутанулась, показывая наряд. — Ирина выбирала, у неё безупречный вкус.
«В отличие от некоторых», — мысленно добавила Светлана, уловив быстрый, оценивающий взгляд свекрови, брошенный на её собственное платье.
Ирина вошла последней. Стройная, уверенная в себе, на одиннадцать лет младше Андрея, но державшаяся с видом человека, который точно знает, чего хочет от жизни. Едва кивнув Светлане, Ирина обняла брата.
— Андрюш, я тебе привезла новый кофе из той обжарки. Помнишь, ты говорил, что любишь с кислинкой? — Ирина достала пакет из сумки и только потом обратила взгляд на Светлану. — А, привет. Ты что, сама волосы красила? Смелое решение.
Светлана проглотила комок в горле. У неё только вчера была запись в салоне, и мастер уверял, что оттенок идеально подходит к цвету глаз. Но, очевидно, Ирина видела иначе.
— Проходите к столу, — Светлана постаралась улыбнуться. — Я приготовила…
— Кстати, я принесла салат, — перебила Тамара Петровна, доставая контейнер из сумки. — Андрюша, твой любимый, с курицей и ананасами. А то я знаю, что Света предпочитает эти странные современные рецепты.
«Странные» — ещё одно слово из словаря свекрови, означающее «неприемлемые». Светлана потратила весь прошлый вечер, изучая старые рецепты семьи Тамары Петровны, чтобы приготовить именно то, что они любят. Но, кажется, всё напрасно.
За столом разговор тек привычным руслом: Тамара Петровна и Ирина обсуждали общих знакомых, события на работе Андрея, планы на лето — и всё это мимо Светланы. Изредка бросали в её сторону вопрос — простую формальность, чтобы нельзя было упрекнуть их в невежливости.
— Светлана, а ты чем занимаешься в последнее время? — спросила Ирина, намазывая масло на хлеб. — Всё ещё ищешь работу?
— У меня есть работа, — спокойно ответила Светлана. — Я уже три месяца в маркетинговом агентстве…
— Ах да, вспомнила, — перебила Ирина. — Что-то с интернетом, верно? Рисуешь там картинки для рекламы?
— Я аналитик данных, — Светлана почувствовала, как начинают гореть щеки. — Анализирую эффективность рекламных кампаний, настраиваю…
— Очень интересно, — снова перебила Ирина, поворачиваясь к Андрею. — Слушай, а помнишь Пашку Соловьёва? Встретила его на прошлой неделе…
И разговор ушёл дальше, оставив Светлану за бортом. «Как всегда», — подумала она с горечью. Когда дело дошло до десерта, Тамара Петровна изобразила удивление:
— Ох, ты испекла торт? Как мило… Но я на диете, знаешь ли. И Ирине нельзя сладкое, у неё аллергия на цитрусовые. Ты разве не помнишь?
Светлана помнила. Именно поэтому она сделала отдельные пирожные без лимона специально для Ирины и диетический йогуртовый десерт для Тамары Петровны.
— Я учла, — Светлана встала и достала две маленькие вазочки из холодильника. — Вот, без цитрусовых и почти без сахара.
Тамара Петровна и Ирина переглянулись с видимым разочарованием. Их застали врасплох — не смогли отказаться от десерта под благовидным предлогом.
— Так мило, — процедила Ирина. — Ты прямо как нянечка, всё запоминаешь. Кто чего не любит, кто что не может… Заботливая.
Слово «заботливая» прозвучало как оскорбление. Светлана опустила глаза и молча стала собирать грязные тарелки.
— Оставь, — вдруг сказал Андрей. — Я потом сам помою.
— Ты? — удивилась Тамара Петровна. — Сам помоешь посуду? С каких это пор?
— Просто хочу помочь, — пожал плечами Андрей.
— Помочь? — изумилась Ирина. — С домашней работой? Ну ты даёшь.
— Ещё скажи, что сам готовишь, — фыркнула Тамара Петровна. — Мужчина на кухне — это неправильно.
— Я готовлю по выходным, — тихо заметила Светлана. — И Андрей иногда помогает…
— Да? — Тамара Петровна поджала губы. — Я вижу, ты совсем сбила мальчика с толку. В нашей семье мужчины никогда не занимались хозяйством. Это женская обязанность.
— Я иногда просто нарезаю овощи, мам, — примирительно сказал Андрей. — Ничего особенного.
— Именно так начинается подкаблучничество, — заявила Ирина. — Сначала ты режешь овощи, потом моешь посуду, а потом она заставит тебя ходить по магазинам.
— Я никого не заставляю, — Светлана старалась, чтобы голос звучал ровно. — Мы помогаем друг другу, это нормально.
— Нормально? — Тамара Петровна покачала головой. — Не в нашей семье. Я вырастила Андрея настоящим мужчиной, а не… домохозяйкой.
Светлана промолчала. «Настоящим мужчиной», который боится открыть рот, когда мать и сестра оскорбляют его жену.
После чая Тамара Петровна внезапно встала и направилась к комоду.
— Кстати, я хотела тебе кое-что показать, Света, — она достала пакет. — Я увидела это и сразу подумала о тебе.
Светлана напряглась. «Подарки» от свекрови всегда были с подвохом. Это мог быть шарф «подходящий к твоим зелёным глазам», которые на самом деле были карими. Или книга рецептов с отметкой на странице «как правильно варить борщ», хотя Светлана выросла в семье, где борщ был фирменным блюдом бабушки и мамы.
— Вот, — Тамара Петровна протянула Светлане книгу. — «Как справиться с лишним весом после 30». Я подумала, тебе пригодится. Скоро тридцать, а фигура уже не та.
Светлана застыла, держа книгу в руках. В комнате повисла тишина.
— Это же твоя годовщина, правильно? — продолжила Тамара Петровна. — Год прошёл, а попы прибавилось, да?
Ирина захихикала. Светлана подняла глаза на Андрея, безмолвно умоляя вмешаться, защитить, сказать хоть что-нибудь. Но муж лишь улыбнулся:
— Мам, ну ты как всегда… — в его голосе не было ни нотки возмущения, только снисходительное веселье.
— Что «как всегда»? — возмутилась Тамара Петровна. — Я забочусь о ней! Что плохого в том, чтобы дать дельный совет? Я же хочу, чтобы мой сын был счастлив с красивой, ухоженной женой.
— Я и так счастлив, — пробормотал Андрей, но так тихо, что никто, кроме Светланы, этого не услышал.
Остаток вечера прошёл как в тумане. Светлана говорила, улыбалась и даже смеялась в нужных местах, но внутри нарастало чувство удушья. Она больше не могла так жить — постоянно стараться, прогибаться, угождать и всё равно оставаться плохой, неправильной, недостойной.
Когда Тамара Петровна и Ирина наконец ушли, в квартире повисла напряжённая тишина. Андрей включил телевизор, делая вид, что ничего особенного не произошло. Светлана молча убирала со стола.
— Хороший был вечер, — заметил Андрей, не отрывая глаз от экрана. — Мама и Ира давно так душевно не сидели.
Светлана замерла с тарелкой в руке. «Душевно». Значит, унижение жены — это теперь «душевно»?
— Твоя мать подарила мне книгу о похудении на нашу годовщину, — медленно произнесла Светлана. — Книгу. О. Похудении.
— Ну и что? — Андрей пожал плечами. — Она же из лучших побуждений. И потом, ты сама говорила, что хочешь сбросить пару килограммов.
— Я говорила это тебе! — Светлана повысила голос. — Тебе, а не твоей матери! И точно не для того, чтобы получить такой «подарок» от свекрови!
— Опять начинается, — Андрей закатил глаза. — Света, ты всё драматизируешь. У тебя прямо мания какая-то — везде видеть подвохи и оскорбления.
— Да? А как ты назовёшь фразу «А попы прибавилось»? — Светлана с грохотом поставила тарелку на столешницу. — Это не оскорбление?
— Это шутка, — Андрей вздохнул. — Просто шутка, Света. Мама так выражает заботу.
— Заботу? — Светлана почувствовала, как внутри что-то обрывается. — А Ирина? Её постоянные комментарии о моей внешности, работе, готовке — это тоже забота?
— Ты просто не понимаешь их юмор, — отрезал Андрей. — У нас в семье всегда так общались.
— Да, у вас в семье. Но я не выросла в семье, где нормально оскорблять друг друга под видом шуток! — Светлана чувствовала, как дрожит от гнева. — И, знаешь, я устала притворяться, что всё в порядке. Устала улыбаться, когда твоя мать и сестра втаптывают меня в грязь, а ты просто смотришь и смеёшься вместе с ними!
— Я не смеюсь! — Андрей встал. — И они тебя не оскорбляют! Это всё в твоей голове, Света! Мама права — ты слишком мнительная.
— Мнительная… — эхом повторила Светлана. Значит, обсуждают её ещё и без неё. Что ж, неудивительно. — Знаешь, я больше не хочу это терпеть. Ни «шутки» твоей матери, ни «юмор» твоей сестры, ни твоё молчаливое согласие с их издевательствами.
— И что ты предлагаешь? — Андрей скрестил руки на груди. — Запретить им приходить? Заставить меня отказаться от семьи?
— Нет, — Светлана вдруг почувствовала странное спокойствие. — Я предлагаю им вести себя по-человечески. А тебе — не молчать, когда они переходят все границы.
— Так скажи им сама! — Андрей повысил голос. — Почему я должен быть между вами посредником?
— Потому что это твоя семья! И потому что я говорила им — десятки раз! Но они не слушают. Они продолжают, потому что знают, что ты промолчишь. Что ты никогда не встанешь на мою сторону.
— А с чего я должен быть на твоей стороне? — Андрей сорвался на крик. — Это моя мать и сестра! Ты хочешь, чтобы я с ними поругался из-за твоей мнительности?
— Нет, я хочу, чтобы ты был мужчиной! Чтобы ты мог сказать «мам, хватит» или «Ира, это неуместно»! Но ты не можешь, да? — Светлана подошла к журнальному столику и взяла книгу о похудении.
— Что ты делаешь? — Андрей нахмурился.
— Возвращаю «подарок», — Светлана разорвала книгу пополам. А потом ещё раз. И ещё. Страницы разлетелись по комнате.
— Ты с ума сошла! — Андрей бросился подбирать обрывки. — Мама же старалась, выбирала…
— Старалась? — Светлана горько рассмеялась. — Да, очень старалась меня унизить. И ты… ты тоже.
— Я? Когда это я тебя унижал?
— Прямо сейчас. И весь вечер. И всю нашу совместную жизнь, — Светлана вдруг поняла, что плачет. — Каждый раз, когда молчал и улыбался их «шуткам». Каждый раз, когда говорил мне «не драматизируй». Каждый раз, когда выбирал их сторону, а не мою.
Она развернулась и пошла в спальню. Достала из шкафа чемодан.
— Что ты делаешь? — Андрей застыл в дверях.
— Не собираюсь больше терпеть издевательства от тебя и твоей семейки. Я подаю на развод.
Андрей застыл в дверном проёме, словно его ударили. Лицо мужа выражало недоверие, смешанное с раздражением.
— Что за глупости? Из-за какой-то книжки? — Андрей покачал головой. — Светлана, ты совсем с ума сошла?
Светлана молча достала из шкафа одежду и аккуратно сложила в чемодан. Движения были спокойными, почти механическими, будто каждый жест планировался заранее.
— Можешь не отвечать, — продолжил Андрей, наблюдая за сборами жены. — Знаю эту тактику — молчишь, чтобы я почувствовал себя виноватым. Но это детский сад, Света. Взрослые люди решают проблемы разговорами, а не истериками.
Светлана застегнула чемодан, выпрямилась и посмотрела на мужа:
— Я пыталась разговаривать. Целый год пыталась. Ты не слышал. Никто из вас не слышал.
— И куда ты пойдёшь, интересно? — Андрей скрестил руки на груди. — У тебя здесь вещи, квартира…
— Квартира твоя, — тихо ответила Светлана. — Как и твоя мама. И твоя сестра. Всё твоё. Не моё.
Андрей открыл рот, чтобы возразить, но Светлана уже прошла мимо, катя за собой чемодан. У входной двери остановилась, чтобы надеть пальто.
— Света, ну ты чего? — голос Андрея смягчился, в нём появились нотки беспокойства. — Давай завтра обсудим спокойно. Сейчас все на эмоциях.
— Спасибо за вечер, — только и сказала Светлана, выходя за дверь.
На улице моросил мелкий дождь. Светлана остановилась, подняла лицо к небу, позволяя каплям смешиваться со слезами. Достала телефон и набрала номер.
— Алло, Маша? Это я… Можно к тебе приехать?
Мария, одноклассница и лучшая подруга, жила в соседнем районе. Через сорок минут Светлана уже сидела на кухне Марии, держа в руках чашку горячего чая.
— Так что случилось? — Мария придвинула ближе тарелку с печеньем. — Ты выглядишь… потерянной.
— Я ушла от Андрея, — Светлана произнесла эти слова, и что-то внутри щёлкнуло, будто встало на место. — Ушла насовсем.
— Вы поругались? — осторожно спросила Мария.
Светлана покачала головой:
— Дело не в ссоре. Дело в том, что… — она замолчала, собираясь с мыслями. — Знаешь, как капля точит камень? Год за годом, медленно, но верно. Сегодня была последняя капля.
Мария слушала молча, не перебивая, пока Светлана рассказывала обо всём: о постоянных насмешках свекрови, о язвительных комментариях золовки, о равнодушии мужа, который никогда не вставал на защиту жены.
— И сегодня… — Светлана сделала глоток остывшего чая, — сегодня свекровь подарила мне книгу о похудении. На нашу годовщину. При всех. А когда я попыталась объяснить Андрею, что это больно и унизительно, он сказал, что я всё драматизирую. Что его мать «просто заботится».
— Господи, — Мария покачала головой. — И это происходило год? Света, почему ты терпела?
— Думала, что смогу изменить ситуацию, — Светлана горько усмехнулась. — Старалась стать «своей». Готовила их любимые блюда, одевалась так, как им нравится, смеялась над их шутками… А сегодня поняла, что никогда своей не стану. Они не примут меня. Никогда.
— Знаешь, что я думаю? — Мария взяла подругу за руку. — Ты достойна лучшего. Они тебя сломают, если ты вернёшься.
Светлана подняла глаза:
— Правда?
— Абсолютная, — твёрдо ответила Мария. — Ты умная, красивая, заботливая. Тебя не ценили. Ни твой муж, ни его семья. А ты заслуживаешь уважения и любви.
В эту ночь Светлана спала на раскладном диване в гостиной Марии. Впервые за долгое время сон был глубоким и спокойным, без тревожных мыслей о том, что завтра скажет Тамара Петровна или какой колкостью поделится Ирина.
Утром Светлана проверила телефон. Ни звонка, ни сообщения от Андрея. Вероятно, муж считал, что жена просто устроила сцену и скоро «отойдёт», вернётся домой с повинной головой.
Весь день прошёл в странном оцепенении. Светлана позвонила на работу, взяла отгул. Помогала Марии с домашними делами. Вечером посмотрела старую комедию по телевизору и даже несколько раз искренне рассмеялась. Телефон молчал.
В воскресенье Андрей прислал короткое сообщение: «Ты где? Возвращайся домой, хватит дурить». Светлана не ответила.
В понедельник, отпросившись с работы на пару часов, она отправилась в ЗАГС. Дорога была знакомой — здесь, ровно год назад, они с Андреем подавали заявление на брак. Светлана тогда светилась от счастья, представляя, как будет жить в большой дружной семье, ведь своих родителей девушка потеряла ещё в подростковом возрасте.
В здании было тихо и прохладно. Светлана подошла к окошку и спокойно произнесла:
— Добрый день. Хочу подать заявление на расторжение брака.
Пожилая женщина за стойкой посмотрела на Светлану поверх очков:
— Паспорт, свидетельство о браке. Супруг с вами?
— Нет, — ответила Светлана, протягивая документы. — Он не согласен. Придётся через суд.
Процедура заняла меньше времени, чем Светлана ожидала. Заполнить бумаги, оплатить госпошлину, получить документ о принятии заявления и дату первого судебного заседания.
Выйдя из ЗАГСа, Светлана остановилась на ступеньках. Моросящий дождь сменился ярким осенним солнцем. Светлана глубоко вдохнула и написала сообщение Андрею:
«Не собираюсь больше терпеть издевательства от тебя и твоей семейки. Я подаю на развод.»
Ответ пришёл почти мгновенно. Телефон залился трелью входящего звонка. Светлана сбросила. Андрей позвонил снова. И снова. После пятой попытки Светлана выключила звук и убрала телефон в сумку.
Вечером, вернувшись к Марии после работы, Светлана обнаружила 27 пропущенных звонков и десяток сообщений. Они шли по нарастающей:
«Ты шутишь?» «Перезвони немедленно!» «Это абсурд. Развод из-за книжки?» «Света, хватит дурить, позвони!» «Ты совсем с ума сошла!!!» «Мама плачет. Довольна?» «Ты эгоистка, знаешь? Думаешь только о себе.» «Света, прости. Я погорячился. Давай поговорим.» «Я люблю тебя. Вернись, пожалуйста.» «Без тебя плохо. Обещаю, будет по-другому.»
Последнее сообщение пришло пять минут назад: «Я жду тебя. Приходи домой.»
Светлана выключила телефон и впервые за день расслабилась. Нет, она не вернётся. Не сегодня, не завтра, не через неделю. Никогда.
В субботу, когда Андрей должен был быть на работе, Светлана с Марией приехали к квартире. Ключ всё ещё был у Светланы, но она на всякий случай позвонила в дверь. Никто не открыл.
— Думаешь, он мог специально остаться дома? — шепнула Мария.
— Не думаю, — Светлана покачала головой. — Суббота — его день с клиентами. Он никогда не пропускает.
Всё равно, входя в квартиру, Светлана испытывала странное чувство, будто нарушает чужую территорию. Хотя ещё неделю назад это был её дом.
Сбор вещей не занял много времени. Одежда, косметика, книги, немногочисленные украшения. Всё, что имело для Светланы ценность, уместилось в два больших чемодана.
— А это что? — Мария указала на стопку свадебных фотографий на полке.
— Не моё, — тихо ответила Светлана. — Пусть остаётся.
Когда они выходили из квартиры, в коридоре появился сосед — пожилой профессор с пятого этажа.
— Светочка? Вы уезжаете? — удивился сосед.
— Да, Михаил Семёнович, — Светлана улыбнулась. — Мы с Андреем расстаёмся.
— Жаль, жаль, — покачал головой Михаил Семёнович. — Вы такая приятная соседка. Всегда здоровались, интересовались, как дела. Не то что его мать — смотрит мимо, будто я пустое место.
— Спасибо, Михаил Семёнович, — Светлана почувствовала, как к глазам подступают слёзы. — Всего доброго вам.
Неделя сменялась неделей. Андрей продолжал звонить и писать, то умоляя вернуться, то обвиняя во всех грехах, то угрожая, что никогда не даст развода. Светлана не отвечала.
Через две недели она сняла небольшую квартиру недалеко от работы. Ещё через неделю состоялось первое судебное заседание по делу о разводе. Андрей не явился. Светлане назначили повторную дату.
На втором заседании Андрей пришёл. Выглядел осунувшимся, бледным. Пытался поговорить до начала, но Светлана держалась на расстоянии.
— Почему ты это делаешь? — шепнул Андрей, когда их вызвали в зал. — Зачем разрушаешь семью?
— Какую семью, Андрей? — Светлана посмотрела ему прямо в глаза. — У нас не было семьи. Была ты и твоя мать. А я была… никем.
Судебный процесс затянулся на три месяца. Андрей всячески препятствовал, не приходил на заседания, выдвигал встречные требования. Но в конце концов судья, уставшая от проволочек, вынесла решение о расторжении брака.
В тот день, получив на руки свидетельство о разводе, Светлана впервые за долгое время чувствовала себя абсолютно свободной. Словно тяжёлый груз, который она таскала на плечах годами, вдруг исчез.
Был солнечный весенний день. Светлана выбрала столик в летнем кафе, заказала чашку кофе и пирожное. Надела то самое платье, которое когда-то раскритиковала свекровь — яркое, с открытыми плечами. Волосы Светлана покрасила в рыжий — цвет, который так не нравился Ирине.
Сидя в кафе, Светлана наблюдала за прохожими. Мимо проходили люди — спешащие по делам, гуляющие с детьми, держащиеся за руки влюблённые. Светлана поймала себя на том, что впервые за долгое время по-настоящему улыбается. Не натянуто, не через силу, а искренне, от души.
Телефон, лежащий на столике, завибрировал. Сообщение от Андрея: «Я всё ещё люблю тебя. Возвращайся.»
Светлана посмотрела на экран, потом на прохожих, на своё отражение в витрине кафе. Рыжеволосая женщина в ярком платье, с прямой спиной и спокойным взглядом. Свободная. Сильная.
Светлана выключила телефон, отложила его в сторону и сделала глоток восхитительно ароматного кофе. Жизнь только начиналась.
