В марте 1994 года в милицейских протоколах была зафиксирована трагедия, в которую отказывалась верить вся страна. Народный артист Георгий Юматов, звезда «Офицеров» и десятков других советских картин, застрелил из охотничьего ружья дворника, помогавшего ему похоронить любимую собачку Фросю. Как же так вышло, что бравый моряк, бесстрашный герой, кумир миллионов, на седьмом десятке лет превратился в персонажа криминальной хроники? В статье мы ответим на этот вопрос.
Не всем известно, но Юматов когда-то был моряком. В 1942 году, в разгар войны, шестнадцатилетний московский паренек поступил в военно-морскую школу, чтобы впоследствии попасть на фронт. И он туда попал. Сначала он был юнгой на торпедном катере, потом рулевым-сигнальщиком на бронекатерах «малого флота», который принимал на себя самые жестокие удары. Он штурмовал Будапешт и Вену, и был трижды ранен во время сражений. За храбрость ему дали медали Ушакова и Нахимова. Юматов вернулся с войны героем, но с тяжелейшей контузией, и тем, что сегодня назвали бы ПТСР. Война до конца жизни снилась ему в кошмарах.
После войны он, простой парень без образования, каким-то чудом попал во ВГИК, в мастерскую самого Сергея Герасимова. Его приняли сразу. Фактура! Настоящий герой, который, к тому же, прямой, честный и притягивающий своей доброй улыбкой. Режиссеры выстраивались в очередь, чтобы снять его в своих фильмах. За годы своей карьеры, Юматов стал воплощением идеального советского мужчины — надежного, сильного и близкого к народу.
Первая встреча Юматова с единственной женой произошла в стенах театрального института. Муза Крепкогорская была его полной противоположностью по всем параметрам. Она тоже училась во ВГИКе и мечтала о славе великой актрисы. Юматов влюбился без памяти. Он красиво ухаживал, дарил охапки цветов и буквально носил любимую на руках. Они поженились уже через несколько месяцев после знакомства, и весь вуз с интересом наблюдал, как развиваются их отношения. Со стороны они выглядели очень счастливыми, но на самом деле в этой «идеальной» советской семье с самого начала всё было не слава богу.
Муза, при всей своей легкости, была женщиной с огромными амбициями. Ей хотелось блистать, ловить восхищенные взгляды, жить на широкую ногу. А карьера не складывалась. Ее брали в основном на эпизодические роли подружек и соседок главных героинь. Она видела, как купается в славе ее муж, и это било по ее самолюбию. Юматов же, обожавший ее до безумия, страдал вместе с ней. Он буквально вгрызался в режиссеров, умоляя их взять на съёмки его жену, и часто добивался своего. Он готов был отдать ей все свои роли, всю свою славу, лишь бы она была счастлива.
Их дом со временем превратился в поле битвы двух неудовлетворенностей. Его мучили призраки войны, ее — призраки несбывшихся надежд. И они нашли страшное лекарство, которое на время примиряло их с реальностью — алкоголь. Сначала это были веселые застолья с друзьями и богемные вечеринки. Но постепенно бутылка стала главным гостем в их доме. Юматов, с его контузией и надломленной психикой, терял контроль над собой мгновенно. Он становился буйным, ревнивым, мог устроить скандал на пустом месте. Муза, вместо того чтобы его успокоить, часто подливала масла в огонь. Их ссоры были очень громкими, с битьем посуды и криками на весь дом. А на утро наступало мучительное похмелье и примирение. Муза отпаивала мужа рассолом и ставила компрессы, а вечером начиналась очередная пьянка. В таком режиме они жили десятилетиями.
Этот замкнутый круг стоил Георгию Юматову, пожалуй, самой перспективной роли в его жизни. Владимир Мотыль видел в образе красноармейца Сухова из «Белого солнца пустыни» только Юматова. Роль изначально писалась под него. Но накануне съемок Георгий Александрович, как это часто бывало, сорвался и запил. На улице он ввязался в пьяную драку. Снимать его было невозможно из-за многочисленных синяков, а ждать когда лицо заживёт было нельзя — приступать к съёмкам нужно было немедленно. Так роль ушла к Анатолию Кузнецову, а фильм в итоге стал всенародным хитом. Для Юматова это был страшный удар. Он понимал, что сам, своими руками, уничтожил то, что могло принести ему невероятную славу.
Режиссеры зачастую отказывались от сотрудничества с Юматовым. Чем меньше становилось ролей, тем больше становилось водки. В 80-е годы супругов почти перестали снимать. Они жили в забвении и в нищете: продавали вещи и занимали деньги у немногочисленных оставшихся друзей. Юматов, народный артист и герой войны, ходил в штопаных брюках и старом пальто.
Вся жизнь Юматова и Крепкогорской сосредоточилась в четырех стенах маленькой квартиры, где единственными свидетелями их угасания были собачка Фрося. Муза все чаще кричала мужу в лицо во время ссор свою коронную фразу, полную горечи и любви одновременно: «Если бы не я, ты бы уже давно сдох под забором!». В этих страшных словах была своя правда. Она была его мучительницей, но она же была и его ангелом-хранителем. Она хоть и была сама пьющей, но вытаскивала Юматова из запоев, кормила с ложечки, когда он не мог встать и контролировала, чтобы он оставался трезвым, когда ему нужно было идти на съёмки.
С годами не стало их собаки. Для бездетных Юматовых Фрося была последней отдушиной. Ее смерть сломала старика окончательно. Дворник-азербайджанец, молодой парень, помог выкопать могилу, а потом Юматов предложил дворнику помянуть собаку. И тут парень, захмелев, бросил неосторожную фразу, которая стала детонатором. Узнав, что Юматов — ветеран, он с ухмылкой сказал что-то вроде: «Зря мы немцам не дали пройти. Жили бы сейчас как люди». Для Юматова, который прошел ад Дунайской флотилии, который видел смерть товарищей и сам чуть не погиб, эти слова стали последней каплей. Война, которая 50 лет жила внутри него, вырвалась наружу. Он молча встал, достал с антресолей старое ружье, вернулся на кухню и выстрелил.
Суд, следствие, тюрьма… За Георгия Юматова тогда вступились все — от простых зрителей до знаменитых коллег, которые писали письма представителям власти и просили о снисхождении. Через два месяца Юматов оказался на свободе — попал под амнистию как ветеран войны. Вернувшись домой, он был уже другим человеком. Он насовсем отказался от спиртного и обратился к Богу, начал ходить в церковь. Казалось, пережитая трагедия очистила его. Однако здоровье было уже подорвано. Врачи обнаружили аневризму аорты — бомбу замедленного действия в его груди. Юматову можно было помочь, но он отказался от операции, сказав, что ему наскучила жизнь.
Последние месяцы Муза была целыми сутками находилась рядом с Юматовым. Она ухаживала за ним с такой нежностью, на которую, казалось, уже не была способна. Вся горечь и ссоры исчезли из их семьи. Осталась только странная неугасающая любовь двух стариков, которые прошли вместе страшный, но общий путь. Георгий Юматов ушёл из жизни во сне осенью 1997 года. Муза Крепкогорская пережила его всего на полтора года, угаснув без своего Жорки, который был для нее одновременно и проклятьем, и единственным смыслом жизни.
