«Рядом с ним я чувствовала себя не звездой, а посмешищем — человеком третьего сорта» — вспоминала Виктория Токарева. Пятнадцать лет она горела в огне его гения, чтобы в итоге стать просто пеплом на его пути к другой.
В Ленинградском музыкальном училище у 20-летней Виктории Токаревой был маленький секрет — она давала уроки фортепиано за деньги одному неучу. Однажды, придя к ученику, она увидела за столом молодого человека и обомлела.
Синие глаза незнакомца сияли, как два сапфира. Выточен он был по подобию Владислава Дворжецкого, и подтянут, как принц Чарльз. Через три дня они поцеловались. И поцелуй произвел на 27-летнего Виктора такое впечатление, что он тут же позвал ее в ЗАГС. Молодые расписались и зажили по-ленинградски уютно.
Виктор — инженер проекта в НИИ — оказался тихой, надежной гаванью. Они родили дочь, которую полюбили так, что она «затмила солнце на горизонте». И вроде всё было прекрасно. Кроме одного. Муж амбиций не имел — получал твердые 120 «рэ» и менять ничего не собирался.
Другое дело Виктория. Она мечтала выбраться из тесной коммуналки, писать книги и жаждала славы. «Придётся всего добиваться в одиночку», — осознала она и переехала в столицу, где в пыльных классах обычной музыкальной школы стала учить детей музыке.
Свою работу Виктория ненавидела до дрожи, но мучилась не зря. По поручению школьного начальства она устроила творческую встречу с Сергеем Михалковым. Мэтр, впечатленный молодостью и тонкой талией организатора мероприятия, милостиво черкнул ей свой телефон.
Когда Виктория недобрала балл, при поступлении на сценарный факультет ВГИКа, этот клочок бумаги стал для неё спасением. Один звонок и вот она уже студентка…
Свой первый рассказ «День без вранья” она отнесла в редакцию советского журнала, учась на втором курсе в какой-то там вторник, а в пятницу народ его уже зачитывал до дыр. На гребне шумного успеха её позвали на “Мосфильм” и предложили написать сценарий по нашумевшему рассказу. В помощники определили маститого сценариста Георгия Данелия.
Когда Виктория встретила Гию
Творили у него дома, в квартире на Чистых прудах, где Гия жил с родителями, сыном Колей и своей «неназванной» женой, актрисой Любовью Соколовой. «Работалось нам весело. «Рядом со мной Георгий чувствовал себя императором Наполеоном и львом заодно, потому что я искренне восхищалась им»- вспоминала писательница.
В тесной восьмиметровой комнатке, где её колени почти касались его, с каждым днем гениальный грузин нравился ей всё больше. «Данелия, конечно, в меня влюбился. Куда было деваться в такой близости?», — констатировала Токарева с женской уверенностью.
Оживший рядом с восторженной соавторшей, он хохотал и кокетничал, а за дверью маячила тень его «вынужденной» жены, Любы. Её робкие попытки заглянуть в комнату он пресекал грубостью.
Вскоре в кулуарах киностудии о ней заговорили как о беспринципной разлучнице. Она появлялась на светских раутах под руку с Гией, ничуть не смущаясь. Роман пылал, но это был странный огонь. Данелия продолжал жить с Соколовой, а Токарева возвращалась к своему тихому Виктору, неприметно живущему в тени знаменитой жены.
Люба
Георгию Данелия, минуло 26 лет, когда он только что освободившийся от раннего брака, приехал набираться опыта на съёмки картины «Хождение по мукам». Там он и встретил Любу Соколову. Она, 36-летняя, со скромным пучком и простыми чертами лица, была полной противоположностью гламурным идеалам Гии. Он даже не смотрел на неё.
В интервью актриса рассказывала красивый миф о внезапной влюбленности режиссёра в неё, но правда была жестче. Она сама постучала в его номер и сделала свой ход: «Гия, я в вас влюбилась». Для него, ленивого сердцееда, это было идеально — готовые чувства на блюдечке, без усилий. Он принял эту данность милостиво.
Роман вспыхнул, как сухая трава, и перекочевал в Москву. Режиссёр помог ей купить кооперативную однушку, и квадратные метры в районе «Аэропорта» превратились в штаб-квартиру творческой богемы: звон бокалов, песни под гитару, иллюзия большой любви.
Всё закончилось, когда 37-летняя Люба объявила: «Я беременна». Данелия воспринял новость как ловушку и выставил ультиматум: никакой семьи у них не будет, только аборт и нечего тут думать. Но неожиданно наткнулся на железную волю актрисы, решившей родить любой ценой. Негодующий Гия растворился в тумане… Из роддома Любу с сыном Колей забирали чужие люди.
Всё изменила мать Георгия. Увидев во внуке точную копию мужа, она забрала их обоих в свою квартиру на Чистых прудах. Когда почти через год режиссёр пришел домой, опустошенный бесконечными запоями, мать посмотрела на него так, что ему пришлось смириться с присутствием Любы и сына. Он так и не женился на ней. Яркая актриса, талантище Любовь Соколова позволила превратить себя в повара, прачку, горничную…
Гия стыдился появляться с Любой на людях. «Они смотрелись как тётка с племянником», — откровенничала писательница. Он стыдился её и никуда не брал с собой. Она работала там как домработница с питанием и проживанием”.
Не смотря ни на что Люба держалась за него крепко и понимала — он ускользает. «Единственным козырем в её руках оставался алкоголизм Гии. Она ждала, когда он окончательно сломается — тогда, наконец, он будет принадлежать только ей».
Развязка наступила, когда актриса Инна Гулая позвонила Любе и «просветила». «Токарева с Данелией давно любовники, а ты — дурёха, которая смотрит на это сквозь пальцы». Любовь надела праздничную белую блузку и отправилась к сопернице на разговор. «Люба, мы просто творим. Гие нужны мои свежие мозги, а мне его успех и имя. У меня же тоже семья», — успокоила её Токарева. Но, видимо, не убедила.
Люба, вдруг перестала быть покорной. Она вошла в кабинет директора «Мосфильма» с отчаянной решимостью. «Писательница вертится под ногами у Георгия, как приблудная собака, а я, его жена и требую прекратить этот цирк! У них командировка за границу намечается.
Прошу Токареву не выпускать». На киностудии артистку услышали, и Гия отправился в Италию один. Но потом всё узнал. «Как ты могла пойти на такую подлость, Люба?»- набросился он. Она ответила с ледяным спокойствием: «Я боролась. Надоело вечно молчать».
Сомнительное счастье
То, что рядом с гением Данелия она не так уж счастлива, Виктория поняла позже. Он преподавал на сценарных курсах, где был объектом обожания всех молодых студенток. Свою страсть к Виктории на людях он тщательно скрывал. И давал надежду на взаимность как бы каждой…
«Он демонстративно показывал всем, что я для него никто, — вспоминала Токарева. «Как сейчас помню: надела новые туфли из «Березки», а он заставил меня бежать ему за пивом. Я шла, туфли натирали ноги до крови, а в голове стучало: «Зачем я куда-то прусь? У меня дома дочка, а я тащусь за пивом».
Виктория отчаянно ждала, что Гия наконец сделает выбор. Но он лишь тянул время. «Каждый раз в подпитии он рыдал в телефонную трубку, клялся в вечной любви и звал под венец. А наутро, трезвый и осторожный, брал слова обратно. Однажды ночью он позвонил с той самой непоколебимой твердостью в голосе: «Завтра всё скажу Любе… Будем вместе».
Я проснулась с чувством, что жизнь перевернулась. Подошла к мужу, чтобы признаться… но слова застряли в горле. А через несколько часов встретила его. Он избегал моего взгляда, сутулился и явно жалел о ночной откровенности. И тут до меня дошло: это был просто еще один пьяный бред, за который ему теперь стыдно».
Разрыв
Когда сыну Коле исполнилось восемнадцать и пришла повестка в армию, Люба приняла решение, обычное для богемных кругов того времени: устроила сыну фиктивную госпитализацию в психиатрическую клинику, где ему гарантировано вручили бы «белый билет».
Но врачи обнаружили у юноши реальное психическое расстройство. «Это всё ты… Из-за тебя!» — в отчаянии упрекнула Гию Люба. Он поверил и сломался. Напрасно Виктория пыталась до него достучаться. Его любовь, длившаяся полтора десятилетия, вдруг испарилась. Но по-настоящему она осознала это гораздо позже.
Новая Люба
После смерти матери режиссёр встретил молодую Галину и без лишних сантиментов выставил Соколову из квартиры. Но Люба не сломалась. Эпоха Данелии для неё закончилась — началась эра великой актрисы Любови Соколовой. Она сбросила кожу затюканной жены и явила миру благородную, умную и абсолютно самодостаточную женщину.
Спустя год Виктория столкнулась с ней на приеме в Кремле. Растерялась и ждала от неё справедливых слов осуждения. Но Люба встретила её искренней улыбкой. «Зла не держит» — поняла потрясённая Токарева. «Настоящая русская женщина с большим сердцем, способным простить даже десять лет ада, который я ей устроила».
Горькая правда
Виктория ещё долго верила, что её роман с Гией не завершился, пока до неё не дошёл слух, что он вот-вот женится. Галина Данелия вспоминала: «Для Токаревой это был удар ниже пояса. В отчаянии она швырнула в него всё, что пришло в голову: «Красота? — так её там нет! Зато у Гали есть сын — готовая обуза! Она не наивная девочка, а продуманная штучка!» — кричала она.
Поздним звонком редактор Токаревой окончательно развеяла её иллюзии: «Гия сделал это. Свадьба гудит прямо сейчас в Доме кино». Новость раздавила. «Как жить дальше? Да никак», — решила писательница и едва не совершила глупость.
Но вовремя очнулась. «Ну какой из пьющего Данелии семьянин? Ничего бы не вышло. Он — источник творческой энергии, генератор идей». Правда, для неё это тоже важно, она же творец, но ей нужна семья.
Прошло и это…
После разрыва режиссёр и писательница не общались два десятилетия. Но когда Данелия оказался на пороге смерти, в доме Токаревой раздался звонок. «Умирал он тяжело. За несколько лет до своего ухода бесповоротно ослеп. Я советовала ему аудиокниги, мы их обсуждали. Всё было так, будто мы и не расставались», — вспоминала писательница.
Муж Виктории Токаревой совершил тихий подвиг — простил. Он пережил бурный роман жены с гением, оставшись в тени, но сохранив достоинство.
В 2019-м она потеряла и его, и Гию. «Это ложь, что нельзя любить двоих», — резюмирует Виктория Самуиловна. «Можно». Почему она так сказала? Наверно потому, что одна любовь — как тихий дом, а другая — как пожар. И горят они разным пламенем.
