Нежеланный сын и дворовый атаман
Проскурин всегда носил в себе одну занозу. Она сидела где-то под сердцем, не давая покоя. Он не любил вспоминать, но когда-то мать призналась: рожать его она вовсе не хотела. Семья собиралась выбираться из казахстанской глубинки в Москву — новый шанс, новая жизнь, и вдруг ребёнок. Лишний, неподходящий, мешающий.
Она делала всё, чтобы избавиться от этой ноши: пила горькие отвары, таскала тяжести, прыгала с печки. Но ребёнок, словно назло, цеплялся за жизнь. И родился. Маленький Витя появился на свет вопреки — не благодаря, а вопреки. И с самого детства жил с этим знанием: он не подарок, он случайность, он лишний.
Та детская травма потом отзовётся во всём: в его бунтарстве, в вечном поиске признания, в жажде любви, которую он будет рвать у мира зубами. Витя любил маму, но её слова обжигали его на всю жизнь.
В четырнадцать он уже знал вкус дешёвого портвейна, ходил по дворам заводилой таганской шпаны. Вечные драки, сигареты, хулиганские вылазки. В нём чувствовалась энергия, которая могла либо взорвать его жизнь, либо превратить её в подворотню без будущего. За ним шли — он умел быть лидером, но этот лидерский талант грозил завести его слишком далеко.
Мать не выдержала. Схватила сына за шкирку и силком притащила в драмкружок. И там произошло чудо: Витя, хулиган и дворовый главарь, вдруг загорелся сценой. Он впервые увидел, что может управлять не только шпаной, но и вниманием зала. «В артисты пойду!» — сказал он. И это не было бравадой. В его голосе звучала твёрдость, которую в нём ещё никто не слышал.
Мать только махнула рукой. «Ты что, дурачок? У тебя на фабрике 400 рэ в месяц, держись за валенки!» Но Витя уже сделал выбор. Не валенки, не портвейн, не драки. Сцена.
В «Щуку» он поступал как на войну. Первый раз его высмеяли: «С такими щёлками в глаза актёры не идут!» Виктор вылетел из приёмной комиссии бордовый от злости, но стиснул зубы: «Вернусь. Поступлю сюда же. Хоть тресните». И вернулся. Через год.
На этот раз его «неправильная» внешность проиграла таланту. Проскурина приняли. И тогда начался путь, который мог привести к славе, ролям, аплодисментам.
Только в его биографии всё будет иначе. Не прямая дорога к успеху, а сломанная линия: любовь и измены, взлёты и пьянство, театр и изгнание, роли и провалы. Путь, где каждый шаг вверх оборачивался падением вниз.
Первая любовь и крушение семьи
В институте Виктор впервые по-настоящему влюбился. Его избранницей стала однокурсница Ольга. Их роман напоминал театральную пьесу: страстные признания под окнами общаги, шумная свадьба сразу после выпуска, а затем — внезапная беременность.
Оба растерялись. Ольга уже лежала на каталке, когда Виктор влетел в больницу и выкрикнул: «Будем рожать!» Так на свет появилась их Сашенька. Молодой отец был счастлив, но радость продлилась недолго: заботы о ребёнке он быстро переложил на жену. Ему было некогда — его приняли в легендарную «Таганку».
Казалось бы, всё: звезда «Большой перемены», молодой талант, харизма. Но там, где блистали Высоцкий, Бортник, Абдулов, новичка быстро поставили на место. «Витёк, ты как раз вовремя, сбегаешь за пенным?» — поддевали его. Виктор кипел. Полгода спустя он сорвался: «Сами бегайте!» Любимов холодно показал на дверь.
Проскурин даже обрадовался. Накануне он случайно пересёкся с Марком Захаровым. Тот выслушал и сказал: «Приходи ко мне. Поставлю тебя в “Тиле”, а там посмотрим». Виктор не упустил шанс.
В «Ленкоме» он встретил новую любовь — Татьяну Дербенёву, свою партнёршу по спектаклю. Витя ходил за ней «хвостом», и она в конце концов сдалась. Успокаивала совесть: мол, первый брак у него студенческий, пробный.
Для Ольги это стало ударом. Муж ушёл, оставив ей лишь новую «двушку» от театра. Но даже после предательства она его простила. Виктор ушёл налегке — и с головой бросился в новую страсть.
Только вот счастья и тут не вышло. Запои, скандалы, бесконечные примирения и разрывы. В итоге на съёмках в Ленинграде он встретил сценаристку Светлану Колганову. Новая женщина — новая жизнь.
«Капитан», который довёл всех до белого каления
Светлана Колганова стала его новой семьёй и самой прочной женщиной в жизни. На её фоне Виктор снял свою главную роль — в фильме «Выйти замуж за капитана».
Картину задумывали как пропаганду для военных. Никто не ждал откровений. Но когда Проскурина поставили рядом с Верой Глаголевой, произошло чудо. Лысоватый, невысокий, с хитрым прищуром — он вдруг превратился в мужчину, от которого дамы вздыхали в зале. Летом 85-го кинотеатры полнились женскими охами: «Ну кто устоит перед таким капитаном?»
Но за кулисами творился ад. Проскурин доводил всех. Любимая его фраза на площадке: «Давайте снимем это по-другому». Глаголева терпела, но однажды сорвалась. В сцене у реки он вытащил её из воды, прекрасно зная, что на ней нет лифа. Крик Веры слышала вся группа. Режиссёр Мельников умолял её не уходить и в итоге оставил скандальный дубль: «голая правда жизни» оказалась трогательной.
Фильм прогремел, но Мельников поклялся: больше с этим актёром не работать. И он был не одинок.
Рязанов долго бился за то, чтобы взять Проскурина в «Жестокий романс». Госкино предупреждало: «Он тебя оставит без нервов». И предсказание сбылось. Проскурин явился на съёмки с наголо выбритой головой, хотя режиссёр просил отрастить волосы. «Вы вообще понимаете, в каком фильме снимаетесь?!» — взорвался Рязанов. Спас ситуацию Михалков, пошутив: «Ну, лысый Петренко в парике снимается, значит, и Проскурину можно». Смех снял напряжение, но ненадолго.
К концу съёмок Рязанов, сжав зубы, сказал коллеге: «Я этого г… больше снимать не буду».
Тем временем Виктор срывался всё чаще. На съёмках «Военно-полевого романа» он, не имея транспорта, поехал за спиртным на… танке. Местные бабушки крестились, вынося ему самогон. Для Проскурина это была обычная шутка. Для режиссёров — кошмар.
Даже на сцене он позволял себе выходить пьяным. Захаров однажды прилюдно его пристыдил. Виктор вспыхнул, догнал худрука и выдал такое, что пути назад уже не было. Увольнение стало точкой: 15 лет славы в «Ленкоме» оборвались.
Авария, предательства и последний день
После увольнения из «Ленкома» Виктор пытался начать заново. Театр Ермоловой дал ему ведущие роли, первые годы залы были полны. Светлана Колганова подставляла плечо: не упрекала, не тянула в быт, называла его «необыкновенным». Но старые привычки возвращались.
Рок настиг его на просёлочной дороге. Пьяный за рулём, удар в столб — и жизнь висела на волоске. Его спас случайный водитель, узнавший в пострадавшем кумира и домчавший в больницу на «москвиче». Проскурина собрали по кускам: раздробленные кости, удалённая часть печени, месяцы неподвижности. Светлана ухаживала за ним, как за ребёнком. А когда он встал на ноги, Виктор тихо произнёс: «Я ухожу. Я разлюбил тебя».
Это было ложью. Онкология уже точила его изнутри. Он не хотел, чтобы любимая женщина видела его развалившимся инвалидом. Двадцать лет брака закончились одним предложением.
Дальше был фарс. Костюмерша Ирина — тихая гавань, казалось. Но перед операцией Виктор, пьяный, подписал дарственную на квартиру. Ирина тут же подала на развод, переписала недвижимость на сына и оставила ему право жить лишь в одной комнате «бывшего» дома. Судиться было бесполезно — подпись стояла. Это предательство он переживал как нож в сердце.
И всё-таки судьба ещё раз дала ему шанс на любовь. На светском вечере он встретил яркую брюнетку — художницу Ирину Хонду. Уже через четыре часа знакомства он сказал ей: «Пойдём по жизни вместе». С ней он бросил пить на пять лет. С ней снова вернулся в профессию. Их появление в ресторанах было спектаклем: яркие наряды, демонстративные поцелуи, смех на весь зал. Народ шептался, а они наслаждались.
Но счастье длилось недолго. Ирина мечтала о ребёнке, врачи сказали: может родить, но не от него. За ужином Проскурин выдал страшное: «Заведи любовника, рожай. Я усыновлю. Никто не узнает». Она отказалась. В кафе они разрыдались на глазах у посетителей.
Карьера рушилась: его выгнали и из института, где он преподавал, — «слишком много Проскурина». Он снова сорвался. Друзья дежурили у его койки в больницах. Курение стало последней страстью. Даже когда врачи показывали снимки лёгких, похожих на решето, он лишь усмехался: «Брошу завтра».
В финале он снова оказался один. Отношения с Хондой треснули, когда он впервые поднял на неё руку. Она уехала, но позже они помирились, мечтали об Испании, о театральной студии. Но не успели.
Виктора Проскурина не стало 30 июня 2020 года. Капитан, которого любила вся страна, умер так, как жил: упрямо, не по правилам, до конца оставаясь самим собой.
