Софья Пилявская в юности была так хороша собой, что вслед ей оборачивались не только мужчины, но и женщины. А ещё она была одарённой и решительной и, мечтая о подмостках с раннего детства, уверенно двигалась к цели. Она сияла на сцене МХАТа, снималась в кино, преподавала и не сетовала на судьбу, подарившую ей слишком много испытаний для одной жизни.
Польская княжна русской сцены
Её отец, страстный революционер и сподвижник Ленина, происходил из дворянского рода. Станислав Пилявский увлёкся марксистскими идеями ещё в гимназические годы, неоднократно подвергался арестам, а затем был навсегда сослан из родного Вильно в Красноярск.
Там он встретил свою соотечественницу, оказавшуюся в Сибири благодаря матери — истинной польской аристократке, которая отказалась от семьи ради любви к простолюдину.
Молодые поженились, и в 1911 году у них появилась дочь. Ребёнка крестили в 11 месяцев по всем католическим канонам, дав ей, как принято, тройное имя: Софья Аделаида Антуанетта, но близкие звали её Зосей. Девочка была шумливой и непослушной, однако родители души в ней не чаяли и всячески баловали.
Зося проявляла характер с малых лет. В три года она схватила ножницы и остригла под корень почти все волосы, завитые на папильотки. Малышке категорически не нравились ни кудри, ни сам процесс их создания.
После революции отец Софьи занимал высокий пост, семья даже проживала в Кремле. Актриса позже неоднократно вспоминала, как случайно врезалась головой в живот самого Ленина. Родители девочки в итоге развелись, но ради детей поддерживали нормальные отношения.
Однако семье стало жить намного сложнее, и в 1919 году Зосю определили в интернат. Пробыла она там неделю, и это оказалось настоящей пыткой: старшие девочки отобрали у неё все вещи, включая кусочек мыла, заставляли отдавать половину скудной еды, а ещё дразнили и оскорбляли.
Когда через неделю мама приехала навестить дочь, Зося сначала молчала, а потом тихонько выбралась вслед за матерью за пределы интерната и предстала перед ней лишь на станции. Там она дала волю слезам и поведала о том, как действительно провела эту мучительную неделю. Мама больше не пыталась отправить дочь в тот несчастный «Лесной приют», после которого девочка ещё долго кричала ночами.
В четвёртом классе Софья Пилявская увлеклась театральным искусством. Она ставила школьные спектакли, сама в них выступала и полностью погружалась в процесс. Даже педагоги удивлялись, как ей удавалось переходить из класса в класс.
Она просмотрела неоднократно все постановки МХАТа и видела себя в будущем звездой этой легендарной сцены. После школы она набралась храбрости и подала документы в Школу-студию МХАТ в класс, который вела сестра Станиславского Зинаида Сергеевна Соколова.
Она тщательно готовилась к прослушиванию и на экзамене прочла с чувством и выразительностью монолог Фленушки из романов Мельникова-Печерского «В лесах» и «На горах». Всё шло хорошо, но речь её была с заметным польским акцентом. Зинаида Сергеевна вынесла приговор: она никогда не сможет выступать на русской сцене, поскольку польский акцент неисправим.
Но Зинаида Соколова не знала Софью Пилявскую! Девушка сначала наплакалась, а затем запретила домашним разговаривать при ней на польском и сама принялась тренировать московское произношение.
По нескольку часов ежедневно она повторяла одну фразу, добиваясь нужной округлости и мягкости звуков. Через год она вновь пришла к Зинаиде Сергеевне с тем же материалом. И была полностью вознаграждена за усилия: её зачислили в студию. Так польская княжна сделала первый шаг на русскую сцену.
Дочь врага народа
В студии Софья Пилявская встретила главного мужчину своей жизни — Николая Дорохова. Он влюбился в Зосю с первого взгляда и почти сразу стал называть её своей супругой. Он нежно ухаживал за ней, ежедневно провожал домой и заботился как о хрустальной вазе.
Девушка ответила ему взаимностью. Вскоре влюблённые стали мужем и женой, мама Софьи приняла зятя, но отец так и не познакомился с мужем дочери. Накануне назначенной встречи Станислава Пилявского арестовали. Из тюрьмы он не вышел.
На Софье немедленно поставили ярлык: «дочь врага народа». Многие друзья и знакомые отвернулись от неё, и девушка в страхе ожидала дня, когда её вызовут в театр, где она уже работала, и объявят об увольнении.
Её брат уже потерял работу, дочь отца от второго брака исключили из комсомола, а она продолжала выходить на сцену МХАТа. Заслуга в этом принадлежала самому Константину Сергеевичу Станиславскому. Именно он защитил актрису, отстоял её и не изгнал из МХАТа, несмотря на попытки давления на него.
У Станиславского был авторитет и влияние, к его словам прислушивались, и Софья Пилявская сохранила место. Правда, когда спектакли посещали высокопоставленные чиновники, перед выходом на сцену ей приходилось терпеть унизительные обыски.
Представитель силовых органов проверял, не прячет ли дочь врага народа в одежде оружие. Девушка стойко переносила это, держала голову высоко, и лишь лихорадочный блеск в глазах выдавал бурю эмоций внутри.
Любовь не изменяет
Тяжело пришлось и Николаю Дорохову. Ему настойчиво советовали отказаться от жены, а затем даже склоняли к сотрудничеству с НКВД и требовали написать донос на Софью Пилявскую. Прояви он слабость, и актриса немедленно последовала бы за отцом.
Но Николай Дорохов стоял непреклонно, он не мог представить, как предать человека, которого любишь сильнее своей жизни. Стрессы того времени подорвали здоровье актёра, и в 33 года он перенёс первый инфаркт.
Тогда Зося преданно заботилась о нём, кормила с ложки, вела долгие разговоры, признавалась в любви и всеми силами помогала ему быстрее выздороветь. Муж поправился, вернулся к работе.
Они были очень счастливы, Софья Пилявская и Николай Дорохов почти не расставались, им никогда не было скучно вместе, напротив, даже короткая разлука казалась вечностью. Они не могли существовать друг без друга и чувствовали себя спокойно лишь на расстоянии вытянутой руки.
После ареста отца Софьи у супругов осталось мало друзей, и сами они избегали людей. Не потому, что никому не доверяли, просто не хотели, чтобы из-за общения с ними кто-то пострадал. Среди немногих, с кем они поддерживали дружбу, была Ольга Книппер-Чехова, которую вполне можно было считать почти родственницей Пилявской и Дорохова — настолько тёплой и искренней была их связь.
Традиционно 31 декабря супруги шли к Ольге Леонардовне встречать Новый год, но 1954 год для Николая Дорохова не наступил. За 20 минут до боя курантов ему резко стало плохо, боль в сердце была нестерпимой. Прибывшие в квартиру Ольги Книппер-Чеховой медики констатировали смерть 48-летнего актёра. Софье Пилявской тогда было всего 42 года.
Она похоронила мужа, старалась изо всех сил поддерживать его родителей, а её поддерживала мама. Актриса продолжала выступать на театральной сцене, сниматься в фильмах, но внутри словно всё застыло. Она оставалась дружелюбной и приветливой, только глаза всегда были печальными.
Детей у неё не было, но всю нежность души она отдавала студентам, которым преподавала актёрское мастерство в Школе-студии МХАТ. Они заходили к ней на чай, вели долгие беседы о профессии и жизни, спрашивали совета, делились переживаниями.
Софья Пилявская могла бы снова выйти замуж, поклонников у неё всегда было в избытке, находились и те, кто пытался за ней ухаживать. Но она смотрела на них с недоумением: разве кто-то способен сравниться с её супругом? Сама она даже не допускала мысли о другом мужчине.
Она прожила 46 лет в одиночестве и никогда не задумывалась о новых отношениях. В её сердце навсегда жила любовь к лучшему на свете человеку, память о котором она не могла предать. И нарушить клятву верности, данную ему в день, когда согласилась стать его женой.
Одной из самых ярких работ Софьи Пилявской в кино стала роль Алисы Витальевны, тёти Костика, в фильме «Покровские ворота». Эту картину сегодня называют классикой советского кино, а ведь когда-то её положили на полку и были уверены, что «Покровские ворота» неминуемо ждёт провал.
