Я, конечно о последнем приюте нашего неподражаемого и лучезарного Андрея Миронова и его мамули Марии Владимировны, «подселенной» к великолепному артисту позже, пока не писал, но ещё не вечер, может, и сподоблюсь. Но дело в том, что их могила на Ваганьково настолько популярна, что что-либо новое изыскать в связи с этим просто не представляется возможным. Поэтому время покажет. А вот с местом последнего пристанища отца бесподобного актера, Александра Менакера, познакомиться советую, тем более с той могилой связана такая душераздирающая история, что просто сердце кровью обливается.
А начну с того, что напомню—дуэт русской до мозга костей Мироновой и представителя древнейшей и славнейшей нации Менакера гремел на всю страну —их искрометные смехотворные репризы и скетчи заводили публику будто шарманщик свой музыкальный инструмент. Стезя любимого артиста была поистине заковыристой и извилистой. К звёздам он пробивался через такие тернии, что на несколько жизней хватит. Учился Менакер и на актера, и на режиссера, а в 1932 году он числился в Ленгорэстраде, выходя на сцену с пародийными сценками и художественно разыгрывая фельетоны. Ленинградский мюзик-холл явился следующим местом работы мужчины. В 1935 году артист оказывается уже в Харькове, где исполняет обязанности художественного руководителя Джаз-театра Дома Красной Армии. Которая, как мы знаем, от тайги до британских морей всех сильней. Между тем, замечу, что выступление в дуэте Менакер практиковал и до судьбоносной встречи с Марией Мироновой, радуя зрителей на пару с некой Евгенией Фиш, спутницей жизни известного актера и грека по национальности Виталия Полицеймако.
В 1939-м в Ростове-на-Дону, он же Ростов-папа, Миронову и Менакера практически одновременно пронзает мысль—а ведь нам друг без друга не жить.
И пускай узы не слишком удавшихся браков тогда сковывали и одного, и вторую, спустя три дня после их дебютного душевного контакта волевая и привыкшая всегда и везде добиваться своего Миронова берет быка за рога и заявляет Александру, что уходит от нелюбимого мужа и предлагает мужчине поступить также.
Вот ведь женщина, не женщина, а огонь. И сужу я так об артистке не по одному данному поступку. Она вообще по жизни такой была. Могла и кулаком по столу ударить, настояв на своем, и другого человека волевым усилием направить на путь истинный.
Не о таких ли писал классик, что «есть женщины в русских селениях»?
Отпрыск артистов, Андрейка, появился на свет в трагическом до ужаса для советского народа 1941.
Господь отпустил этому выдающемуся человеку всего лишь 46 с хвостиком лет жизни. И о жизни легенды доныне рассказывают мифы и небылицы. Одна из них связана с днём рождения Миронова.
А дело в том, что строгой в быту, но раскрепощённой и благодушной на сцене Марии Владимировне захотелось одарить в чудный день 8 марта всех отечественных представительниц слабого пола неким сюрпризом. Каким и явилось рождение её замечательного сынишки. Причем на самом деле Андрей огласил белый свет криком выхода из маминой утробы в вечернее время 7 марта, но видите, в документах завизировали дату иную. И только представьте себе, то событие позже особенно веселило нашу искрометную Татьяну Пельтцер, которая вовремя спохватившись и проявив выдержку и самообладание, немедленно сопроводила коллегу и близкую знакомую, всячески упиравшуюся и не собиравшуюся прекращать выступления, в родильный дом имени товарища Грауэрмана.
Некоторые обделенные благорасположения Андрея дамы ехидно шушукались по углам, что артист держится за мамину юбку и без родительницы шагу не может сделать. И, конечно же, эти злопыхательницы были в корне неправы.Уважая безмерно родительницу, Миронов был полностью свободен в своих решениях и шагах.
Нить жизни славного актера прервалась спустя пять лет после ухода папы, Мария Владимировна же отдала Богу душу в 1997.
И вот здесь начинается самое интересное.
Александр Семёнович с помощью определенных служителей нашел свой последний приют не где-либо на отдельном, так сказать, суверенном участке, а в одной могиле с совершенно лично ему посторонними товарищами—Владимиром и Елизаветой Мироновыми, родителями великолепной артистки. И ладно бы, просто чужие по крови люди, так нет, и в лицо отец Миронова их никогда не видел.
Вы спросите, как так? Он что, сторонился их со страшной силой? Конечно же, нет. К великому прискорбию, не было их уже в живых, когда он познакомился с Марией. Я конечно, о той трагической поре имею собственное мнение, но дабы никому не портить настроение, просто процитирую некую Татьяну Егорову, которая посвятила Андрею Миронову пронзительную и душераздирающую книгу:
«Когда наступили кровавые времена, сажали и уб…ли невинных и лучших людей России. Эпоха исторического ужаса. В 1935-м позвонили в дверь и увели Владимира Николаевича. Маша рыдала до сотрясения всего своего организма и вонзила свои ногти в подушечки ладоней так, что из них текли ручьи крови. Она очень любила своего отца, до обожания, — с матерью отношения были очень натянутые. Мать не одобряла образ жизни, замужество и профессию дочери. Елизавета Ивановна от горя не могла ходить: поругано все — Бог, традиции, вечные ценности — честность, порядочность, все отнято и разграблено, и муж в тюрьме.Через год Владимира Николаевича выпустили. Он ослеп на один глаз и постарел на 20 лет. В 1937 году родители Маши уходили в одной больнице на разных этажах — не от старости, они умирали от горя. Маша сутками просиживала возле них, скрывая от отца, что уходит мать, а от матери, что уходит отец. В марте 1937 года она их похоронила. Год после этого болела. Не могла работать. А еще через год была приглашена в новый Московский театр эстрады и миниатюр, благодаря которому познакомилась со своим главным мужчиной — Менакером, вернувшим ее к жизни».
Да не, репрессий никаких не было, женщина, милая, о чем вы? Была праведная и священная борьба с лютыми врагами социализма, дЕла великих Ленина-Сталина и народа. И когда лес рубят, поневоле щепки летят. Ясно вам? И не надо наводить тень на плетень. А то, ишь, либерасты, нашу светлую и благотворную историю взялись охаивать. Окститесь, аспиды. То то. Как пела американская группа «Тото».
Ну так вот, когда Менакер отправился к праотцам, заморачиваться рытьем особой для него могилы по каким-то причинам не стали и определили папу Андрея к ближайшим родственникам его супруги, в Донском некрополе. Думаю, что на том свете им втроём хорошо. Ибо там нет разделения ни на богатых и бедных, ни на русских и евреев, ни на интеллигентов и работяг от сохи, ни на чекистов и врагов народа.
В то же время Мария Владимировна также всегда выражала желание быть погребенной рядом с трагически ушедшими родителями и супругом, сердце которого оказалось неприсобленным к напряжённому ритму существования.
Увы и ах, суровая и не настроенная на сантименты жизнь распорядилась по-своему.
Мама пережила свою ненаглядную кровинушку, а ведь это не могло присниться ей и в самом страшном сне.
Актера проводили в последний путь, боль утраты немного утихла.
Но теперь у Марии Владимировны не оставалось никаких сомнений—конечная станция её пути определена. Только Ваганьково, лишь место, где можно упокоиться бок о бок с её ненаглядным сыночкой. Упокоиться, дабы идти по вечности рука об руку.
Что же касается внешнего вида последнего приюта отца Андрея Миронова и его бабушки и дедушки по материнской линии, то это действительно по-нашенски—в то время как имена и даты рождения и ухода Мироновых высечены на камне где-то там внизу крохотными буквами, данные о Менакере занимают значительную часть стелы. Хотя, извините меня, могила с самого начала была Мироновская. Неважно, кто более известен—они или ты.
А вообще изначально светлый камень надгробия местами облупляется, цвет его приобрел желтизну, живыми цветами на могиле и не пахнет, в общем, не сказать, что перед глазами предстает мерзость запустения, но порядок там навести не помешает.
Кстати, недавно та же Татьяна Егорова, бывшая одной из дам сердца Андрея Миронова, поведала неподражаемому и умопомрачительно прекрасному интернет-таблоиду «Экспресс-Газета» о том, что между ошеломляюще обворожительной актрисой Марией Мироновой (знать, от мамы Екатерины Градовой, которую мой знакомый таксист то и дело возил, ей красоты немерено досталось) и ее бабушкой Марией Владимировной в свое время пробежала кошка.
Дословно Егорова заявила следующее: «Мария Миронова не любит своего отца и его маму, Марию Владимировну. Никогда не ходит на их могилы. За могилами ухаживаю я. С Марией Владимировной в последние годы ее жизни я была очень дружна. Она переживала из-за того, что Маша игнорирует ее, но при этом пользуется всеми привилегиями фамилии.»
Так. Ясно. Но если у Марии свет Андреевны не лежит сердце к папане и бабушке, может, ей дедушка не безразличен?
Может хоть его могилу она навестит и обходит по мере возможности? Повторю то, с чего начал. Поживем—увидим.
