Анна протирала окна в гостиной, когда услышала знакомый звонок в дверь. Два коротких, один длинный — Виктория всегда звонила именно так, будто это был какой-то опознавательный знак. Женщина вытерла руки о фартук и пошла открывать, мысленно настраиваясь на очередную встречу с золовкой.
Три года прошло с тех пор, как Анна с Ильёй поженились и стали жить в её квартире. Двухкомнатная, досталась от родителей ещё до замужества. Небольшая, но уютная. Анна любила этот дом — обои клеила сама, мебель выбирала по крупицам, каждая вещь здесь была пропитана воспоминаниями.
Виктория заходила в гости регулярно. Раз в месяц точно, иногда чаще. И каждый визит был одинаковым — золовка рассказывала о своих успехах, о том, как правильно жить, как зарабатывать, как выглядеть. Будто Анна была ученицей, которой нужно всё объяснять.
— Привет, Аня, — Виктория прошла в прихожую, сняла туфли на каблуке, оглядела коридор. — Одна дома?
— Илья на работе, — Анна закрыла дверь. — Чай будешь?
— Конечно, — золовка прошла в гостиную, устроилась на диване, закинув ногу на ногу. — Знаешь, я тут новую машину купила. БМВ, последняя модель. Чёрная, кожаный салон. Красотка просто.
Анна поставила чайник и вернулась в гостиную. Села в кресло напротив.
— Поздравляю.
— Да, бизнес идёт хорошо, — Виктория достала телефон, начала листать фотографии. — Вот, смотри. Салон, кстати, тоже расширила. Теперь три комнаты вместо двух.
Анна кивала, слушая вполуха. Всё это она слышала уже сотни раз. Виктория владела небольшим салоном красоты в центре города, квартира тоже в центре, машина новая. Золовка не упускала случая напомнить об этом.
— А у тебя как дела? — Виктория подняла глаза от телефона, и в её взгляде мелькнуло что-то снисходительное. — Всё так же на той же работе?
— Так же, — Анна встала, пошла на кухню за чаем.
— Аня, ну ты же понимаешь, что так нельзя, — голос Виктории звучал из гостиной. — Надо развиваться, двигаться вперёд. Ты же молодая ещё. Можешь многого добиться, если постараешься.
Анна разлила чай по чашкам, стараясь не реагировать. После каждого визита золовки внутри оставалось неприятное чувство. Будто Анна делала что-то не так. Жила не так. Работала не там. Но женщина предпочитала молчать — не хотела конфликтов в семье Ильи.
— Вот я, например, в двадцать пять уже свой бизнес открыла, — Виктория продолжала, принимая чашку из рук Анны. — Рисковала, конечно, но оно того стоило. А ты всё в офисе сидишь, зарплату получаешь. Скучно же.
— Мне нравится моя работа, — Анна села обратно в кресло.
— Ну да, ну да, — золовка отпила чай. — Главное, чтобы тебе нравилось.
Интонация была такой, будто Виктория говорила с ребёнком, который не понимает, что для него лучше. Анна сжала чашку в руках, но промолчала. Илья не любил, когда жена жаловалась на сестру. Говорил, что Виктория просто такая — прямолинейная, любит похвастаться. Не со зла.
Когда золовка ушла, Анна долго сидела на кухне, допивая остывший чай. Внутри копилось раздражение. Почему Виктория считает, что имеет право учить жизни? Почему каждый её визит превращается в лекцию о том, как надо жить?
Иногда во время таких визитов присутствовала Людмила Петровна, свекровь Анны. Женщина всегда смущалась, когда дочь начинала свои монологи. После ухода Виктории подходила к невестке, виновато улыбалась.
— Анечка, прости её. Вика с детства такая — самолюбивая, прямолинейная. Не со зла говорит.
— Я не держу зла, Людмила Петровна, — Анна отмахивалась. — Всё нормально.
— Спасибо, что понимаешь, — свекровь гладила невестку по руке. — Главное, чтобы в вашей семье с Ильюшкой был мир.
Анна правда старалась не держать зла. Семья мужа — это важно. Конфликты ни к чему. Проще промолчать, переждать, забыть. Жизнь шла своим чередом — работа, дом, мелкие радости и заботы. Виктория появлялась, уходила, и Анна старалась не думать о её словах.
Но однажды всё изменилось.
Был обычный будний день. Анна собиралась на работу — макияж, кофе на ходу, поиск ключей. В дверь позвонили. Женщина нахмурилась — рано ещё, почти восемь утра. Кто это может быть?
Открыв дверь, Анна застыла. На пороге стояла Виктория. Но не та уверенная, напомаженная Виктория, которая обычно приходила в гости. Золовка была без макияжа, волосы растрёпаны, в глазах какая-то потухшая пустота.
— Вика? — Анна отступила. — Что случилось?
— Можно войти? — голос был тихим, усталым.
— Конечно, — женщина пропустила золовку. — Ты в порядке?
Виктория прошла в квартиру молча. Остановилась в гостиной, оглядела комнату медленно, внимательно. Подошла к окну, посмотрела во двор. Потом повернулась, обвела взглядом стены, мебель, потолок.
— Хорошая квартира, — произнесла золовка задумчиво. — На рынке будет стоить неплохих денег. Миллионов пять точно потянет. Может, и больше.
Анна моргнула, не понимая, к чему эти слова.
— Вика, ты о чём?
— Да так, — Виктория прошла к выходу. — Просто думаю вслух. Пойду я.
— Подожди, может, расскажешь, что происходит? — Анна шагнула за золовкой.
— Потом, — Виктория надела туфли, открыла дверь. — Увидимся.
Аня осталась стоять в прихожей, глядя на закрытую дверь. Что это было? Зачем Виктория приходила? И почему говорила про стоимость квартиры?
Весь день на работе Анна не могла сосредоточиться. Слова золовки крутились в голове, не давая покоя. Что-то происходило. Что-то не так. И это «не так» касалось её квартиры.
После работы Аня решила не ехать домой, а заехать к Людмиле Петровне. Свекровь жила в соседнем районе, в старой хрущёвке. Анна поднялась на третий этаж, позвонила. Дверь открылась быстро.
— Анечка! — Людмила Петровна обрадовалась, обняла невестку. — Какими судьбами? Проходи, проходи.
Анна разулась, прошла на кухню. Свекровь поставила чайник, достала печенье, суетилась. Но в движениях чувствовалась какая-то нервозность.
— Людмила Петровна, — Анна села за стол. — Что с Викой? Она утром приходила, странно себя вела.
Свекровь замерла у плиты, держа в руках чайник. Помолчала. Потом тяжело вздохнула и села напротив.
— Анечка, я хотела с тобой поговорить. Но не знала, как начать.
— О чём? — Аня выпрямилась.
— О Вике, — Людмила Петровна сжала руки на столе. — У неё… проблемы.
— Какие проблемы?
— Бизнес, — свекровь говорила медленно, подбирая слова. — Она хотела расширяться. Открыть второй салон. Взяла кредит большой. Вложилась в какой-то проект. Думала, быстро отобьётся.
Анна слушала молча, чувствуя, как внутри растёт тревога.
— И что?
— Не получилось, — Людмила Петровна опустила глаза. — Партнёры обманули. Деньги исчезли. Теперь кредит висит, проценты капают. Вика продала машину. Квартиру выставила на продажу. Салон закрыла.
— Господи, — Анна откинулась на спинку стула. — Почему она ничего не говорила?
— Гордость, — свекровь горько усмехнулась. — Вика всегда была гордой. Всем рассказывала, какая успешная. А признать, что ошиблась, не может.
— Но при чём здесь я? — Аня напряглась. — Зачем она приходила утром?
Людмила Петровна помолчала. Потом подняла глаза, и в них было что-то вроде извинения.
— Дочь всё продаëт, деньги профукала, теперь и на твою квартиру глаз положила! — выпалила свекровь быстро, будто боялась не успеть сказать.
Тишина повисла на кухне. Анна сидела неподвижно, переваривая услышанное.
— Что вы сказали?
— Вика думает, что ты должна ей помочь, — Людмила Петровна говорила тише. — Продать квартиру. Разделить деньги. Чтобы она могла погасить долги.
— Продать мою квартиру? — Анна не верила своим ушам. — Людмила Петровна, вы серьёзно?
— Анечка, я не на её стороне, — свекровь подалась вперёд. — Я против. Но Вика уже поговорила с Ильюшкой. Сказала, что вы семья. Что должны помогать друг другу.
— И что Илья?
— Он… — Людмила Петровна вздохнула. — Он сказал, что подумает. Что поговорит с тобой.
Анна встала резко, чуть не опрокинув стул.
— Спасибо, что рассказали, — Аня схватила сумку. — Мне нужно домой.
Дорога до дома прошла как в тумане. Анна вела машину на автомате, не замечая дороги. В голове крутились мысли, одна страшнее другой. Виктория хочет её квартиру. Илья знает. И молчит.
Муж был дома, когда Анна вошла. Сидел на диване с телефоном, смотрел что-то.
— Привет, — бросил Илья, не отрываясь от экрана.
— Илья, нам нужно поговорить, — Анна бросила сумку на пол, встала перед мужем.
— О чём? — муж наконец поднял глаза.
— О твоей сестре.
Илья замер. На лице мелькнуло что-то вроде вины.
— Что с ней?
— Не прикидывайся, — Анна скрестила руки на груди. — Твоя мать всё рассказала. Виктория разорилась. И теперь хочет, чтобы я продала квартиру.
Муж опустил телефон, потёр лицо руками.
— Аня, это не так просто…
— Очень просто, — жена шагнула ближе. — Ты знал?
— Вика мне рассказала, — Илья встал. — Ей правда тяжело. Долги большие. Кредиторы требуют.
— И что я должна делать? — Анна почувствовала, как голос дрожит от возмущения. — Отдать ей мою квартиру?
— Не отдать, а продать, — муж говорил осторожно. — Аня, мы можем купить что-то поменьше. А Вике помочь.
— Илья, ты слышишь себя? — Анна отступила. — Это моя квартира. Моя! Досталась от родителей. Я здесь выросла. И ты предлагаешь мне продать её ради твоей сестры?
— Аня, она семья, — муж попытался взять жену за руки, но Анна отдёрнулась. — Мы должны помогать.
— Должны? — Анна почувствовала, как внутри закипает. — Я никому ничего не должна! Виктория три года учила меня жить. Рассказывала, какая успешная. Хвасталась машинами и бизнесом. А теперь разорилась по собственной глупости и хочет за мой счёт вылезти из дерьма?
— Не говори так, — Илья нахмурился. — Она не виновата. Партнёры обманули.
— Партнёры обманули, потому что она не проверила их, — Анна повысила голос. — Потому что жадность сыграла. Хотела быстрых денег. Вот и результат.
— Аня, ты бессердечная, — муж шагнул к жене. — Моя сестра в беде. А ты думаешь только о себе.
— О себе? — Анна рассмеялась, но смех вышел злым. — Илья, эта квартира — всё, что у меня есть. Мой дом. И я не собираюсь отдавать его никому. Тем более твоей сестре, которая всю жизнь смотрела на меня сверху вниз.
— Значит, ты отказываешься помогать? — муж скрестил руки на груди.
— Да, — Анна подняла подбородок. — Отказываюсь. И если это проблема для тебя, вот дверь. Можешь идти жить к своей сестре.
— Ты меня выгоняешь? — Илья не поверил.
— Выгоняю, — жена шагнула к шкафу, достала чемодан мужа. — Собирай вещи. Мне надоело, что все считают мою квартиру общим имуществом. Это мой дом. И я решаю, кто здесь живёт.
— Аня, ты с ума сошла, — Илья попытался остановить жену, но Анна швырнула чемодан на пол перед ним.
— Вон отсюда. Сейчас же. — Моя квартира останется моей.
Илья постоял, глядя на жену. Потом резко развернулся, пошёл в спальню. Через десять минут вышел с наскоро собранными вещами. Прошёл мимо Анны, не глядя на неё. Дверь хлопнула, и в квартире стало тихо.
Анна закрыла дверь, прислонилась к ней спиной. Руки тряслись, дыхание сбилось. Но внутри была странная ясность. Точно. Правильно. Так и надо было.
Вечером зазвонил телефон. Людмила Петровна. Анна долго смотрела на экран, прежде чем взять телефон.
— Алло?
— Анечка, это я, — голос свекрови был мягким, успокаивающим. — Ильюшка пришёл ко мне. Рассказал, что вы поссорились.
— Людмила Петровна, я не хочу обсуждать…
— Подожди, выслушай меня, — свекровь перебила. — Анечка, ты поступила правильно.
Анна замерла, не веря услышанному.
— Что?
— Правильно, — Людмила Петровна повторила твёрдо. — Вика давно перешла все границы. Я люблю дочь, но она сама виновата в своих проблемах. И пытаться решить их за твой счёт — это подло.
— Людмила Петровна… — Анна почувствовала, как к горлу подступает ком.
— Ильюшка расстроен, злится, — свекровь продолжала. — Но я с ним поговорю. Объясню, что ты права. А если он не поймёт… — женщина помолчала. — Тогда пусть живёт, как хочет. Но знай — я на твоей стороне. Даже если дело дойдёт до развода.
— Спасибо, — Анна едва выдавила из себя.
— Не за что, милая, — в голосе Людмилы Петровны была теплота. — Ты хорошая девочка. И заслуживаешь, чтобы тебя уважали. Держись.
Анна опустила телефон и тихо заплакала. От облегчения. От усталости. От того, что хоть кто-то встал на её сторону.
Следующие несколько дней прошли в странном спокойствии. Анна ходила на работу, возвращалась в пустую квартиру. Илья не звонил, не писал. Виктория тоже молчала. Будто все ждали, кто первый сдастся.
Через неделю позвонила Людмила Петровна. Сказала, что Илья живёт у неё, думает, злится. Виктория уехала к родственникам в другой город. Всё как-то затихло, улеглось.
— Анечка, как ты? — спросила свекровь.
— Нормально, — Аня сидела на кухне. — Просто… привыкаю.
— Привыкай, милая, — Людмила Петровна вздохнула. — Ильюшка всё ещё злится. Но я вижу, что он сомневается. Начинает понимать.
— А если не поймёт?
— Тогда это его выбор, — свекровь сказала твёрдо. — Анечка, не жертвуй собой ради чужих ошибок. Ты молодая, умная. У тебя впереди вся жизнь. Не трать её на тех, кто тебя не ценит.
Прошёл месяц. Анна привыкла жить одна. Даже понравилось — можно делать что хочешь, никто не спрашивает, не требует. Квартира стала по-настоящему её территорией.
Илья так и не вернулся. Иногда писал короткие сообщения — спрашивал, как дела, говорил, что скучает. Но о возвращении не упоминал. Анна отвечала сдержанно, не обнадёживая.
Людмила Петровна звонила регулярно. Рассказывала, что Виктория продала квартиру, погасила долги, снимает комнату. Работает администратором в каком-то офисе. Успешный бизнес закончился, осталась обычная жизнь.
— Может, это и к лучшему, — говорила свекровь. — Вика была слишком заносчивой. Жизнь научила.
— Может быть, — Анна соглашалась.
Через три месяца после ссоры в дверь позвонили. Анна открыла — на пороге стоял Илья. С цветами, растерянный, виноватый.
— Можно войти?
Жена молча отступила. Муж прошёл в квартиру, положил цветы на стол.
— Аня, прости.
— За что?
— За всё, — Илья опустил глаза. — Ты была права. Вика перешла границу. И я был не прав, требуя от тебя жертв.
Анна скрестила руки на груди, глядя на мужа.
— Илья, это не просто извинения. Это выбор. Ты выбираешь меня или семью?
— Тебя, — муж поднял глаза. — Аня, я понял, что не хочу тебя терять. Мама права — ты хорошая. И я был идиотом.
Жена помолчала. Думала, взвешивала. Принимать обратно или нет? Верить или не верить?
— Илья, если ты вернёшься, правила изменятся, — сказала Анна медленно. — Это моя квартира. И никто больше не будет претендовать на неё. Ни твоя сестра, ни твои родители, ни ты. Понял?
— Понял, — муж кивнул.
— И если кто-то из твоей семьи снова полезет с требованиями, ты встанешь на мою сторону. Сразу. Без раздумий.
— Встану, — Илья шагнул ближе. — Обещаю.
Анна смотрела на мужа долго. Потом медленно кивнула.
— Хорошо. Посмотрим.
Жизнь вернулась в прежнее русло, но что-то изменилось. Виктория больше не приходила в гости. Илья стал внимательнее, осторожнее. Людмила Петровна звонила чаще, спрашивала, как дела, поддерживала.
Однажды вечером, когда Анна и Илья сидели на кухне за чаем, муж сказал:
— Вика устроилась на новую работу. Мама говорит, стала спокойнее. Скромнее.
— Это хорошо, — Анна отпила чай.
— Аня, спасибо, — Илья взял жену за руку.
— За что?
— За то, что приняла обратно. Не сдалась. Отстояла себя. Я понял, что ты сильнее, чем я думал.
Анна улыбнулась. Да, сильнее. Потому что научилась ставить границы. Говорить «нет». Защищать своё.
Квартира осталась её. Жизнь осталась её. И это было правильно.
