— Как ты могла отказать моей дочери в прописке?!

— Как ты могла отказать моей дочери в прописке?! — свекровь влетела в квартиру

Лена закрыла дверь съёмной квартиры и устало прислонилась к косяку. Ещё один рабочий день позади, ещё одна зарплата частично ушла на аренду. Она сняла туфли и прошла на кухню, где Сергей уже разогревал ужин.

— Привет, — он повернулся и поцеловал жену. — Как день?

— Обычно. Устала.

Они прожили в браке почти два года, и за это время успели привыкнуть к скромному быту. Их общий доход составлял около ста десяти тысяч рублей — не бедность, но и не роскошь. Большую часть денег съедала аренда этой однокомнатной квартиры на окраине. Тридцать восемь тысяч ежемесячно — и это ещё не самая дорогая цена по городу.

— Смотрел сегодня объявления, — сказал Сергей, накладывая макароны с котлетами на тарелки. — Цены снова выросли. Однушка в нормальном районе уже под пять миллионов стоит.

Лена кивнула, садясь за стол. Они часто разговаривали о покупке собственного жилья, но каждый раз разговор заходил в тупик. Накопления росли медленно — после оплаты аренды, продуктов, проезда, коммуналки оставалось в лучшем случае двадцать тысяч. Откладывали регулярно, но первоначальный взнос для ипотеки всё равно казался недостижимой суммой.

— Когда-нибудь у нас будет своё, — сказала Лена, пытаясь улыбнуться.

— Конечно будет, — Сергей взял её за руку. — Просто нужно время.

Время. Вот только его требовалось слишком много. По их подсчётам, чтобы собрать на первый взнос, понадобилось бы ещё года три минимум. А там и цены вырастут снова, и круг замкнётся.

Каждый месяц Лена открывала приложение банка и смотрела на накопительный счёт. Цифра медленно, но росла. Сто семьдесят тысяч. Сто девяносто. Двести пять. К концу года они надеялись накопить триста тысяч, но этого всё равно было катастрофически мало.

Она листала объявления о продаже квартир по дороге на работу. Двушки стоили от шести миллионов, трёшки — от семи с половиной. Даже старые панельки в спальных районах не опускались ниже пяти. Лена закрывала приложение и вздыхала. Мечта о собственном жилье отодвигалась всё дальше.

— Может, родители помогут? — однажды предложил Сергей.

— У твоих нет таких денег, а мои… — Лена замялась. — Моя мама одна живёт на пенсию. Ей самой помогать нужно.

— Ладно. Значит, дальше копим.

Они экономили на всём. Отказались от ресторанов и кино, покупали одежду только по необходимости, готовили дома. Друзья звали отметить чей-то день рождения в баре — приходилось отказываться. Коллеги предлагали съездить на выходные за город — снова отказ. Вся жизнь была подчинена одной цели: накопить на своё жильё.

Но деньги росли медленно. Очень медленно.

— Иногда кажется, что мы так никогда и не накопим, — призналась Лена однажды вечером.

— Накопим. Главное — не сдаваться.

Сергей всегда был оптимистом. Лена любила его за это. Но иногда его оптимизм казался наивным. Реальность была слишком суровой — при их доходах купить жильё в обозримом будущем не представлялось возможным.

Звонок из нотариальной конторы застал Лену врасплох. Она сидела на работе, разбирала почту, когда телефон ожил.

— Елена Сергеевна? Это нотариус Павлова. У нас к вам дело о наследстве.

— О каком наследстве? — Лена растерянно моргнула.

— Ваша бабушка, Елена Ивановна Крылова, оставила завещание. Вам необходимо прийти к нам для оформления документов.

Лена замерла. Бабушка умерла три месяца назад, и это была тяжёлая потеря. Они были близки — бабушка часто звала внучку в гости, кормила пирожками, рассказывала истории из молодости. Но о завещании никогда не упоминала.

— Что именно она завещала? — голос Лены дрожал.

— Трёхкомнатную квартиру в центральном районе. Все подробности обсудим при встрече.

Лена повесила трубку и уставилась в экран телефона. Трёхкомнатная квартира. Трёшка. Своё жильё. Это не могло быть правдой.

Она сразу позвонила Сергею.

— Серёж, ты не поверишь! Бабушка оставила мне квартиру!

— Что? Серьёзно?!

— Нотариус только что звонил! Трёшку в центральном районе!

Сергей засмеялся от радости.

— Лен, это невероятно! Я так рад!

Они встретились вечером и долго обсуждали новость. Лена не могла поверить в своё счастье. Квартира. Собственная квартира. Не через три года, не через пять — прямо сейчас. Она будет их. Точнее, её — наследство по закону не делилось, оно принадлежало только Лене. Но для неё это была их общая квартира.

— Надо съездить посмотреть, — сказал Сергей. — Нотариус когда приём назначил?

— На понедельник. Сказала, что оформление займёт несколько недель.

— Ничего. Подождём. Главное, что скоро у нас будет свой дом.

Документы оформляли долго. Походы к нотариусу, в Росреестр, сбор справок, оплата госпошлин. Лена каждый день проверяла статус заявки, считая дни до получения свидетельства о праве собственности. Наконец, через полтора месяца, она держала в руках заветный документ.

— Поехали смотреть? — предложил Сергей в выходной.

Они взяли ключи и отправились по адресу. Квартира находилась в старом доме на тихой улице недалеко от парка. Подъезд был чистым, лифт работал. Лена с замиранием сердца открыла дверь.

Квартира оказалась просторной, но явно требовала обновления. Обои выцвели, мебель досталась ещё советская, паркет местами скрипел. В ванной висело старое зеркало, на кухне стоял громоздкий буфет. Но планировка была отличной — три изолированные комнаты, широкий коридор, большая кухня.

— Можно сделать космос из этого места, — Сергей обнял жену. — Давай вложимся в ремонт?

У них на счету было как раз около трёхсот тысяч — деньги, которые они копили на первоначальный взнос. Теперь их можно было потратить на обустройство.

— Давай сделаем сами, — предложила Лена. — Косметический ремонт осилим. Сэкономим кучу денег на рабочих.

Они принялись за дело. По вечерам после работы и по выходным красили стены, клеили обои, меняли сантехнику. Сергей оказался неплохим мастером — установил новые смесители, повесил светильники, собрал купленный в магазине шкаф. Лена выбирала текстиль, расставляла растения, подбирала декор.

Через два месяца квартира преобразилась. Светлые стены, свежие полы, новая мебель в гостиной. Конечно, ремонт был бюджетным, но результат превзошёл ожидания.

День переезда выдался солнечным. Лена стояла посреди гостиной и смотрела на коробки с вещами. Их оказалось на удивление мало — за два года в съёмной квартире они не успели обзавестись большим хозяйством.

— Вот и всё, — Сергей обнял её со спины. — Больше никаких съёмных квартир. Это наш дом.

Лена прижалась к нему. Внутри всё ликовало. Больше не надо платить за аренду. Тридцать восемь тысяч ежемесячно останутся в семье. Их можно будет тратить на путешествия, на обустройство дома, на накопления. Можно будет начать планировать ребёнка — в съёмной квартире они об этом даже не думали.

— Давай отметим? — предложил Сергей.

Они заказали пиццу и сидели на кухне допоздна, обсуждая планы. Лена хотела обустроить одну из комнат под кабинет, Сергей мечтал о домашнем кинотеатре в гостиной. Разговаривали о детях — может, через год попробовать? Теперь, когда есть своё жильё, можно было думать о расширении семьи.

— Надо маме позвонить, рассказать, — спохватился Сергей.

— Давай завтра, — Лена зевнула. — Сегодня хочу просто насладиться моментом.

Они легли спать в новой спальне, на новом матрасе, купленном специально к переезду. Лена долго не могла уснуть — всё не верилось, что это их квартира. Их дом. Место, откуда их никто не выгонит, где они могут жить, как хотят.

Утром Сергей всё-таки позвонил матери.

— Мам, привет! У нас новость — мы переехали в квартиру Лены. Да, ту, что по наследству досталась. Приезжай в гости, посмотришь!

Лена слышала восторженный голос Татьяны Петровны в трубке. Свекровь обрадовалась и пообещала заехать на днях.

Татьяна Петровна приехала уже на следующий день. Она принесла с собой пакет с фруктами и баночку домашнего варенья.

— Ой, какая квартира! — воскликнула свекровь, входя в прихожую. — Просторная какая! И потолки высокие!

Лена провела её по комнатам. Татьяна Петровна восхищалась каждой деталью — и планировкой, и ремонтом, и расположением дома.

— Вам повезло, — сказала она, садясь на кухне за стол. — Такое жильё получить! Прямо подарок судьбы.

— Да, бабушка была очень щедрой, — Лена поставила перед свекровью чай.

— И правильно сделала, что внучке оставила. Молодым нужна поддержка. Вы только жизнь начинаете строить.

Разговор был приятным. Татьяна Петровна рассказывала о своих делах, спрашивала о работе, интересовалась планами. Лена расслабилась — свекровь всегда была доброжелательной, хоть они и виделись нечасто.

— Я вам торшер привезу на днях, — предложила Татьяна Петровна перед уходом. — У меня стоит без дела, а вам пригодится.

После её ухода Сергей улыбнулся.

— Мама в восторге. Видел, как глаза горели?

— Да, она рада за нас.

Лена не придала визиту особого значения. Обычное дело — родственники приходят посмотреть на новое жильё, порадоваться за молодых. Ничего странного.

Но Татьяна Петровна стала заезжать чаще. Через неделю привезла обещанный торшер. Ещё через пару дней зашла с набором полотенец — мол, видела в магазине со скидкой, решила купить. Потом принесла комнатное растение в горшке.

— Не стоило так тратиться, — говорила Лена, принимая очередной подарок.

— Да что ты, мелочи! Для родных не жалко.

Во время очередного визита Татьяна Петровна сидела на кухне с Леной и вздыхала.

— Как же у вас тут просторно. Вот где разгуляться можно! А мы с Мариной в однушке тесной живём. Особенно сейчас, когда она после развода вернулась.

Лена кивнула сочувственно. Она знала, что у Сергея есть сестра Марина, но виделась с ней редко — пару раз на семейных праздниках.

— Марина развелась? — спросила она из вежливости.

— Ой, не говори! — Татьяна Петровна всплеснула руками. — Муж оказался таким… Ну, в общем, алкоголик. Марина терпела, терпела, а потом не выдержала. Подала на развод. Квартира была мужа, она оттуда съехала. Теперь живёт со мной.

— Понятно. Тяжело, наверное.

— Ещё как! Представляешь, мы в однушке вдвоём! Я на диване сплю, она на раскладушке. Места совсем нет. Вещи некуда складывать. На кухне друг другу мешаем. Кошмар просто!

Лена поддакивала, слушая жалобы свекрови. Ей было искренне жаль Татьяну Петровну — жить вдвоём в маленькой квартире действительно неудобно.

— Ничего, Марина найдёт работу получше, снимет что-нибудь, — сказала Лена утешающе.

— Ну да, ну да… — Татьяна Петровна посмотрела в окно. — Только работу сейчас сложно найти. И съёмное жильё дорогое. Одной девушке не потянуть.

Разговор перешёл на другие темы, и Лена забыла об этом разговоре. Просто свекровь поделилась семейными проблемами — обычное дело.

Но с каждым новым визитом Татьяна Петровна всё чаще возвращалась к теме своей тесной квартиры. Она рассказывала, как Марина мешает ей смотреть любимые сериалы, как они не могут одновременно готовить на кухне, как неудобно делить один санузел на двоих.

— А у вас тут три комнаты! — восклицала свекровь, оглядывая квартиру. — Места столько! Даже если гости придут, всех разместить можно.

Лена начала замечать, что эти разговоры становятся слишком частыми. Татьяна Петровна словно подводила её к какой-то мысли, но пока не говорила прямо.

— Знаешь, Леночка, — начала свекровь однажды, — а вы не планируете никого к себе заселить? Ну, временно?

— Нет, — Лена удивлённо посмотрела на неё. — А зачем?

— Да так, подумалось. У вас же комнат много. Можно было бы кому-то помочь с жильём.

— Мы с Сергеем хотим третью комнату под детскую оборудовать, — ответила Лена.

— Ой, так это же нескоро! А пока комната простаивает зря!

Лена нахмурилась. Ей не нравилось направление разговора.

— Татьяна Петровна, комната не простаивает. Мы туда вещи складываем пока, потом распределим всё нормально.

— Ну да, ну да… — свекровь замолчала, но Лена видела, что тема не закрыта.

На следующей неделе Татьяна Петровна снова начала:

— Марина совсем загрустила. Говорит, не может она больше у меня жить. Тесно ей. Хочет съехать, но денег нет.

Лена промолчала, надеясь, что разговор закончится сам собой. Но свекровь продолжала:

— Вот думаю, может, у вас бы пожила? Временно, конечно. Пока не встанет на ноги.

Лена застыла с чашкой в руках. Она правильно услышала?

— Вы предлагаете, чтобы Марина поселилась у нас?

— Ну да! — Татьяна Петровна оживилась. — Временно же! Месяца на три-четыре. Она работу найдёт, денег накопит, съедет. Вам не в тягость будет — у вас места много.

— Татьяна Петровна, это наша квартира. Мы с Сергеем только-только обжились. Не думаю, что нам нужны соседи.

— Какие соседи?! — свекровь всплеснула руками. — Это же родная сестра Серёжи! Семья! А семья должна помогать друг другу!

— Мы помогаем, чем можем, — Лена стояла на своём. — Но поселить кого-то к себе — это слишком.

— Ой, Леночка, не будь такой чёрствой! Девочке помочь надо! Она же в трудной ситуации!

— У Марины есть мать, у которой она живёт, — твёрдо сказала Лена. — Этого достаточно.

Татьяна Петровна поджала губы. Остаток визита прошёл в натянутой тишине. Уходя, свекровь только коротко кивнула на прощание.

Вечером Лена рассказала Сергею о разговоре.

— Представляешь, твоя мама предложила заселить к нам Марину!

Сергей поднял брови.

— Серьёзно?

— Да. Говорит, временно. На три-четыре месяца.

— И что ты ответила?

— Отказала, конечно. Я не собираюсь с кем-то делить нашу квартиру.

Сергей кивнул, но что-то в его взгляде насторожило Лену.

— Серёж, ты же не думаешь, что это хорошая идея?

— Нет, конечно, — быстро ответил он. — Просто Марине правда тяжело сейчас…

— И? Она взрослая женщина. Пусть сама решает свои проблемы.

— Ты права, — согласился Сергей, но Лена видела, что он не до конца убеждён.

Через несколько дней Татьяна Петровна снова позвонила.

— Леночка, я тут подумала… Может, хотя бы прописку Марине сделаешь? Не обязательно жить у вас, просто прописка. Ей для работы нужна регистрация в городе.

Лена крепко сжала телефон.

— Татьяна Петровна, я не буду никого прописывать в своей квартире.

— Да почему?! Это же формальность! Просто штамп в паспорте!

— Прописка — это не формальность. Это юридические последствия. Я не хочу рисковать.

— Рисковать?! Да ты что говоришь?! Марина же не чужой человек!

— Для меня — чужой, — твёрдо сказала Лена. — Извините, но моё решение окончательное.

Она повесила трубку и выдохнула. Руки дрожали от напряжения. Татьяна Петровна явно не собиралась отступать.

Вечером свекровь приехала лично. Она ворвалась в квартиру, даже не разувшись.

— Лена, ты должна помочь Марине! Она твоя золовка!

— Татьяна Петровна, я уже сказала нет. Это моя квартира, моё решение.

— Какая твоя?! Это семейная квартира! Серёжа тоже тут живёт!

— Квартира моя по наследству. Сергей здесь прописан, но собственник — я.

— Ах вот как! — свекровь скрестила руки на груди. — Значит, ты на своём праве собственности играешь? А как же родственные чувства? Как же взаимовыручка?

— Я никому ничего не должна, — Лена чувствовала, как поднимается гнев. — Ваша дочь — взрослый человек. Пусть сама устраивает свою жизнь.

— Бессердечная! — Татьяна Петровна развернулась и ушла, громко хлопнув дверью.

Лена опустилась на диван. Сердце колотилось. Она понимала, что конфликт только начинается.

Когда Сергей вернулся с работы, Лена сразу рассказала ему о визите матери.

— Серёж, твоя мама совсем обнаглела. Требует прописать Марину!

— Ну мама, — Сергей скинул куртку. — Она просто переживает за сестру.

— Переживает? Она в нашу жизнь лезет!

— Лен, ну давай спокойно. Может, правда временную прописку сделать? Марине реально для работы нужно.

Лена не поверила своим ушам.

— Ты серьёзно?

— Ну подумай сам. Это же не навсегда. Просто штамп в паспорте.

— Серёжа, ты понимаешь, что прописка даёт права на квартиру?! Что потом выписать человека будет сложно?!

— Да не будет сложно! Марина же не враг какой-то!

Лена вскочила с дивана.

— А для меня она кто? Я её толком не знаю! Видела пару раз за два года!

— Это моя сестра, — Сергей повысил голос. — И мне не всё равно, что с ней происходит!

— А мне не всё равно, что происходит с нашим домом! — крикнула Лена. — Мы только-только переехали! Только начали обустраиваться! Планировали ребёнка! А ты хочешь, чтобы я вписала сюда постороннего человека?!

— Она не посторонний!

— Для меня — посторонний!

Они ссорились до поздней ночи. Впервые с момента получения наследства. Сергей настаивал, что нужно помочь сестре, Лена стояла на своём. В конце концов Сергей ушёл спать на диван в гостиной, хлопнув дверью спальни.

Лена лежала в темноте и смотрела в потолок. Слёзы текли сами собой. Она не понимала, как муж может быть на стороне родственников. Это её квартира. Её наследство. Почему она должна кому-то что-то доказывать?

В пятницу Лена задержалась на работе. Нужно было закрыть квартальный отчёт, и она засиделась допоздна. Домой вернулась около девяти вечера, голодная и уставшая.

Открыв дверь, она услышала голоса на кухне. Мужской голос Сергея и женский, незнакомый. Нет, не совсем незнакомый — Лена вспомнила этот голос с семейных встреч. Марина.

Лена скинула туфли и прошла на кухню. За столом сидели Сергей и его сестра, а перед ними лежали какие-то бумаги. Марина, увидев Лену, широко улыбнулась.

— О, привет, Лен! Как раз вовремя!

Лена посмотрела на мужа. Тот избегал её взгляда.

— Что здесь происходит?

— Вот, — Марина придвинула к ней стопку документов, — всё готово к моей прописке в этой квартире. Серёжа объяснил, где подписать. А через недельку я и заеду. У вас тут места много, я прекрасно впишусь. Мешать друг другу не будем.

Лена взяла документы дрожащими руками. Заявление о регистрации по месту жительства. В графе «адрес» был вписан адрес её квартиры. В графе «собственник» — её имя. Внизу ждала подпись.

— Ты что, с ума сошла? — Лена швырнула бумаги на стол.

— Что? — Марина удивлённо подняла брови. — О чём ты?

— Я не собираюсь тебя прописывать! И уж тем более заселять!

— Лен, давай спокойно, — начал Сергей.

— Спокойно?! — Лена развернулась к нему. — Ты привёл сюда свою сестру с готовыми документами за моей спиной?!

— Я думал, ты согласишься…

— На каком основании ты так думал?! Я же сказала нет!

Марина встала из-за стола.

— Лена, не будь такой. Мне правда нужна помощь. Я устроилась на новую работу, мне нужна регистрация и место, где переночевать первое время.

— Первое время? — Лена рассмеялась, но смех был нервным. — Твоя мать говорила про три-четыре месяца! А теперь ты говоришь «первое время»! Кто мне гарантирует, что ты вообще когда-нибудь съедешь?!

— Ну ты чего?! Я же не монстр какой-то! — Марина скривилась. — Просто пока не встану на ноги…

— Вставай на ноги в другом месте! Это моя квартира!

— Какая твоя?! — вмешался Сергей. — Мы здесь живём вдвоём! Я тоже имею право голоса!

— Право голоса, может, и имеешь, — Лена подошла к нему вплотную, — но права собственности — нет. Квартира моя. По наследству. И я никого здесь прописывать не буду!

— Ну ты гад! — выкрикнула Марина. — Мать говорила, что ты стерва, но я не думала, что настолько!

— Вон! — Лена ткнула пальцем в сторону двери. — Убирайся из моей квартиры! Немедленно!

— Да кто ты такая, чтобы мне указывать?!

— Я собственник! — крикнула Лена. — А ты здесь незваный гость! Проваливай!

Марина схватила сумку и рванула к выходу. На пороге обернулась:

— Ты ещё пожалеешь! Моя мать тебе этого не простит!

Она хлопнула дверью так, что задрожали стёкла. Лена стояла посреди кухни, тяжело дыша. Адреналин бурлил в крови. Она развернулась к Сергею.

— Как ты мог?

— Я просто хотел помочь сестре…

— За мой счёт! Ты хотел помочь ей за мой счёт! Привёл её сюда с документами, не спросив меня!

— Я думал, ты поймёшь…

— Что я пойму?! Что для тебя твоя семья важнее меня?!

Сергей опустил голову. Лена ждала ответа, но он молчал.

Всю ночь они не разговаривали. Лена легла спать одна, Сергей снова отправился на диван. Утром Лена проснулась от шума в прихожей. Она выглянула из спальни и застыла.

В квартире стояла Татьяна Петровна. Свекровь явно была в ярости — лицо красное, глаза горят.

— Ты! — она ткнула пальцем в Лену. — Как ты могла отказать моей дочери в прописке?!

— Татьяна Петровна…

— Молчать! — рявкнула свекровь. — Марина вчера плакала всю ночь! Говорит, ты её как попрошайку выгнала!

— Она пришла без спроса с готовыми документами! — Лена подошла ближе. — Думала, что я просто поставлю подпись!

— И что? Нужно было поставить! Девочке помочь! Она же в беде!

— Её беда — не моя проблема!

Татьяна Петровна шагнула к Лене, нависая над ней. Свекровь была выше ростом и пользовалась этим.

— Ты бессердечная эгоистка! Получила квартиру на халяву и возомнила о себе!

— На халяву?! — голос Лены задрожал. — Это наследство от моей бабушки! Она мне его оставила!

— И что теперь? Теперь ты считаешь, что можешь плевать на родню мужа?

— Я не плюю. Я просто не хочу никого прописывать в своей квартире!

— Своей, своей! — передразнила Татьяна Петровна. — А Серёжа тут кто? Приживал?

— Серёжа мой муж. Он здесь живёт. Но квартира моя!

— Жадина! — свекровь повернулась к сыну, который вышел из гостиной. — Серёж, ты видишь, на ком женился? На жадной стерве!

— Мам, не надо, — попытался остановить её Сергей.

— Как это не надо?! Она твою сестру обидела! Твою родную сестру!

Лена глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Кричать было бесполезно — Татьяна Петровна всё равно не услышит.

— Послушайте, — сказала она как можно спокойнее. — Я понимаю, что Марине тяжело. Но это не значит, что я должна решать её проблемы. Квартира досталась мне по наследству. Это моя собственность.

— Собственность! — фыркнула свекровь. — А как же семья?! Как же взаимопомощь?!

— Семья — это я и Сергей, — твёрдо сказала Лена. — Все остальные — родственники. Которые должны уважать наши границы.

— Границы?! Какие ещё границы?! Марина просила элементарного — прописку! Это же мелочь!

— Это не мелочь. Прописка даёт права на квартиру. А если я пропишу Марину, потом её будет не выселить.

— Да кто тебе сказал такую чушь?! — Татьяна Петровна размахивала руками. — Марина не преступница какая-то! Она съедет, когда встанет на ноги!

— Когда это будет? Через месяц? Через год? Через пять лет?

— Вот видишь! — свекровь торжествующе посмотрела на сына. — Она уже думает о худшем! Не доверяет нам!

— Я защищаю свои интересы, — Лена скрестила руки на груди. — И интересы нашей с Сергеем семьи.

— Какая семья?! У вас даже детей нет!

— Потому что мы только начинаем! И не хотим, чтобы кто-то посторонний мешал нам!

— Посторонний! — Татьяна Петровна всплеснула руками. — Ты называешь Марину посторонней?! Да это же сестра твоего мужа!

— Для меня она именно посторонний человек. Я её почти не знаю.

Свекровь повернулась к Сергею, и Лена увидела, как на её глазах наворачиваются слёзы.

— Серёженька, скажи ей что-нибудь! Это твоя сестра! Родная кровь!

Сергей молчал. Он стоял между матерью и женой, и Лена видела, как он мучается. Наконец, он заговорил:

— Мам, Лена права. Это её квартира. И она имеет право решать, кого здесь прописывать.

Татьяна Петровна вытаращила глаза.

— Что? Ты на её стороне?!

— Я на стороне здравого смысла, — Сергей подошёл к матери. — Марина взрослая. Пусть сама устраивает свою жизнь.

— Да как ты можешь! — свекровь отшатнулась. — Я тебя родила! Растила! А ты выбираешь эту… эту…

— Мою жену, — твёрдо сказал Сергей. — Я выбираю свою жену. И свою семью.

— Да что за семья! — Татьяна Петровна плакала уже по-настоящему. — Вы даже не женаты толком! Свадьбы не было!

— Мы расписаны. Этого достаточно.

— Серёжа… — свекровь попыталась взять сына за руку, но он отстранился.

— Мам, пожалуйста, уходи. Мы всё обсудили. Решение принято.

— Ты пожалеешь! — крикнула Татьяна Петровна, хватая сумку. — Марине плохо будет, ты пожалеешь, что не помог ей!

— Марина справится, — спокойно ответил Сергей. — Она сильная.

Свекровь выбежала из квартиры, рыдая. Хлопок двери эхом отозвался в тишине. Лена и Сергей стояли молча. Наконец, Лена подошла к мужу.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что встал на мою сторону.

Сергей обнял её.

— Прости, что не сразу понял. Ты была права с самого начала. Мама и Марина зашли слишком далеко.

— Они хотели решить свои проблемы за наш счёт, — Лена прижалась к его груди. — И если бы я согласилась, они бы не остановились. Сначала прописка, потом вещи, потом постоянное проживание…

— Знаю. Я всё понял.

Вечером Сергей позвонил матери. Лена не слышала весь разговор, но тон мужа был твёрдым.

— Мам, мы приняли решение. И оно окончательное. Нет, мы не будем прописывать Марину. Нет, это не обсуждается. Лена — моя жена, и я на её стороне.

Он повесил трубку и выдохнул.

— Как она?

— Обиделась. Сказала, что больше не хочет нас видеть.

— И что ты ответил?

— Что это её выбор. Но мы всегда будем рады, если она передумает.

Лена села рядом с мужем на диван.

— Тебе было тяжело с ней разговаривать?

— Очень. Но нужно было. Она должна понять, что у нас теперь своя семья. Со своими правилами и границами.

— А Марина?

— Марина тоже обижена. Но это её проблемы. Она же не одна на свете. Как-нибудь устроится.

Следующие недели прошли спокойно. Татьяна Петровна не звонила, не приезжала. Лена знала, что свекровь дуется, но не переживала особо. Она никогда не была близка с семьёй Сергея.

Сергей иногда созванивался с матерью, но разговоры были короткими и формальными. Марина нашла работу и сняла комнату в общежитии. По словам Татьяны Петровны, дочь справлялась сама.

— Видишь, — сказала Лена однажды, — она и без нашей помощи обошлась.

— Да. Мама преувеличивала масштаб проблемы.

— Или просто хотела, чтобы Марина жила комфортнее за наш счёт.

Сергей кивнул, не споря.

Спустя несколько месяцев Лена и Сергей снова вернулись к разговору о ребёнке. Они сидели на кухне поздним вечером, допивая чай.

— Знаешь, — сказала Лена, — я тут подумала. Может, пора?

— Пора? — Сергей посмотрел на неё.

— Ну, о ребёнке. У нас теперь всё есть — своя квартира, стабильная работа, накопления.

Сергей улыбнулся.

— Я тоже об этом думал. Давай попробуем?

— Давай.

Они обнялись, и Лена почувствовала, как внутри разливается тепло. Наконец-то их жизнь вошла в нормальное русло. Конфликт с родственниками остался позади, квартира была их крепостью, будущее казалось светлым.

Через месяц Татьяна Петровна позвонила Сергею. Разговор был коротким, но тёплым.

— Мам, привет. Как дела?

— Нормально, сынок. Слушай, я хотела… Извиниться. За то, что давила на вас.

— Всё в порядке, мам.

— Марина устроилась хорошо. Работает, снимает комнату. Справляется.

— Рад слышать.

— Можно я как-нибудь в гости приду?

— Конечно. Приезжай.

Лена услышала разговор и кивнула. Она не держала зла на свекровь. Просто было важно, чтобы Татьяна Петровна поняла границы.

И она поняла.

Вечером Лена и Сергей стояли на балконе, глядя на город. Огни домов мерцали в темноте, где-то вдали гудели машины.

— Знаешь, я счастлива, — сказала Лена.