Ирина сидела на диване в съёмной однушке и листала объявления о квартирах. Все цены кусались, а денег едва хватало на аренду и продукты. Два года назад она вышла замуж за Максима, и с тех пор они жили в этой маленькой квартирке на окраине города. Площадь была крошечная, мебель старая, соседи шумные. Но выбирать не приходилось — на большее денег не было.
Максим работал менеджером в небольшой фирме, Ирина — инженером на заводе. Денег хватало только на самое необходимое. О детях пока приходилось забыть — где их растить в этой коморке? Да и на что содержать?
— Макс, ну когда же мы наконец сможем купить своё жильё? — вздохнула Ирина, откладывая телефон. — Смотрю на цены и понимаю, что нам лет двадцать копить придётся.
— Не знаю, — пожал плечами муж, не отрываясь от компьютера. — Надо накопить хотя бы на первый взнос по ипотеке. Лет через пять, может быть, что-то придумаем.
Ирина закусила губу. Пять лет в этой клетушке казались вечностью. А потом ещё двадцать лет ипотеки. Когда же они, наконец, заживут нормально?
Родители Ирины, Пётр Васильевич и Тамара Ивановна, жили в соседнем городе в просторной четырёхкомнатной квартире. Отец работал начальником цеха на заводе уже тридцать лет, мать преподавала русский язык и литературу в школе. За долгие годы труда они смогли скопить приличную сумму. Жили скромно, во всём себе отказывали, откладывали каждую копейку. Не ездили в отпуска, не покупали дорогих вещей, не меняли мебель. Всё ради будущего дочери.
Ирина была их единственной дочерью, и родители души в ней не чаяли. Когда она вышла замуж, они надеялись, что зять окажется хорошим хозяином и обеспечит дочери достойную жизнь. Но прошло два года, а молодые так и ютились на съёмной квартире. Ирина не жаловалась родителям, но Тамара Ивановна всё видела и понимала.
— Пётр, надо дочери помочь, — сказала как-то вечером Тамара Ивановна мужу. — Видишь, как они живут? В этой конуре даже кошку завести негде, не то что внуков нам родить. Ириночка уже почти тридцать, а у неё до сих пор нет нормальных условий для семьи.
— Думаю об этом постоянно, — кивнул Пётр Васильевич, отложив газету. — У меня есть идея. Давай купим им квартиру? Все наши накопления как раз хватит на трёшку в новостройке. Я смотрел объявления — есть хорошие варианты в приличном районе.
Тамара Ивановна обняла мужа.
— Правильно думаешь. Нам с тобой много не надо, проживём как-нибудь. А Ириночке с зятем молодым жить да детей растить. Пусть хоть они порадуются, мы своё уже отжили.
— Не говори так, — усмехнулся Пётр Васильевич. — Мы ещё поживём. Зато будем знать, что дочь в тепле и уюте.
Галина Фёдоровна, мать Максима, жила вместе с дочерью Кристиной в старом деревенском доме, который достался им после смерти мужа пять лет назад. Дом был в ужасном состоянии: отопление печное, воду носили из колонки на улице, туалет во дворе. Зимой холодно, даже если печку топишь с утра до вечера. Весной грязь непролазная, летом комары заедают. Одним словом — кошмар.
Кристине было двадцать шесть, но работать она не спешила. Говорила, что в деревне всё равно работы нормальной нет, одни магазины да склады. Сидела целыми днями в соцсетях, мечтала о городской жизни, выкладывала селфи и жаловалась подругам на судьбу. Галина Фёдоровна работала в сельском магазине продавцом, но денег едва хватало на жизнь. На ремонт дома или переезд не было и речи.
— Мам, я больше не могу в этой дыре сидеть! — ныла Кристина каждый вечер. — У всех моих подруг квартиры в городе, работа нормальная, машины, кафе, клубы. А я тут как Золушка! Сижу в этой избушке, как в прошлом веке!
— Потерпи, доченька, — вздыхала Галина Фёдоровна. — Может, Максим нас заберёт когда-нибудь. Он же женился на хорошей девушке, может, они нам помогут.
— Да когда это будет? — капризничала Кристина. — Я молодость свою тут зарываю! Мне уже двадцать шесть, скоро старая дева буду!
Максим действительно регулярно приезжал к матери и сестре, привозил продукты, помогал по хозяйству. Каждый раз он возвращался домой мрачный и раздражённый. Ирина это замечала, но списывала на усталость.
— Ира, ты бы видела, как они там живут, — жаловался он жене после очередной поездки. — Мама уже не молодая, ей пятьдесят восемь, таскает воду вёдрами. Спина болит, руки болят. Кристина вся измученная, работы никакой нет. Сидят в том доме, как в тюрьме. А мы тут на съёмной квартире сидим, и им помочь не можем.
Ирина сочувствовала родственникам мужа, но что они могли сделать? Сами еле сводили концы с концами. Максим каждый месяц отправлял матери немного денег, но это были копейки, которые не решали проблему.
Однажды в субботу родители Ирины позвонили и пригласили молодых на ужин.
— Ириш, приезжайте обязательно завтра, — сказала Тамара Ивановна. — Нам нужно кое-что обсудить. Серьёзное дело.
— Мам, а что случилось? — забеспокоилась Ирина. — У вас всё хорошо? Со здоровьем всё в порядке?
— Всё хорошо, доченька, не волнуйся. Просто приезжайте. Нам есть что вам сказать.
Ирина встревожилась. Мама говорила каким-то странным тоном, одновременно торжественным и взволнованным. Может, у родителей проблемы со здоровьем, и они хотят об этом сообщить? Или ещё что-то случилось?
В воскресенье они с Максимом приехали к родителям. Тамара Ивановна накрыла стол, причём приготовила все любимые блюда Ирины. Отец достал бутылку хорошего вина, которое берегли для особых случаев. Всё выглядело очень торжественно и праздично.
— Что случилось? — насторожилась Ирина, садясь за стол. — Вы меня пугаете. Какой-то у вас вид странный.
— Не бойся, доченька, — улыбнулся Пётр Васильевич. — Ничего страшного не случилось. Наоборот. Мы с мамой приняли решение. Важное решение.
Ирина и Максим переглянулись. Максим равнодушно налил себе вина и сделал глоток.
— Мы купили для вас квартиру, — произнесла Тамара Ивановна, глядя дочери в глаза. — Трёхкомнатную, в новостройке, в хорошем районе. Документы уже оформлены. Ключи получим через неделю.
Ирина замерла с открытым ртом. Она не верила своим ушам. Её сердце бешено застучало.
— Что? Квартиру? Для нас? Вы серьёзно?
— Для тебя, доченька, — кивнул отец. — Оформили на твоё имя. Это наш подарок. Мы хотим, чтобы ты жила достойно, чтобы внуки наши росли в нормальных условиях. Хватит вам на съёмных квартирах мыкаться.
Ирина вскочила и бросилась обнимать родителей. Слёзы сами покатились по щекам. Она не могла сдержать эмоций.
— Мама, папа… Я не знаю, что сказать… Как вас благодарить… Это же все ваши накопления! Всё, что вы копили столько лет!
— Нам много не надо, — отмахнулся Пётр Васильевич, обнимая дочь. — Главное, чтобы ты была счастлива. Мы с мамой уже не молодые, нам особо ничего не нужно. А ты вся жизнь впереди, семью строить надо.
Максим сидел молча, глядя в тарелку. Лицо у него было каменное. Потом он медленно поднял голову и сухо, без особых эмоций, произнёс:
— Спасибо большое, Пётр Васильевич, Тамара Ивановна. Очень благодарен за такой щедрый подарок.
Его голос прозвучал формально, как будто он благодарил за подаренную книгу, а не за квартиру. Ирина не обратила внимания на холодность мужа. Она была переполнена счастьем. Своя квартира! Просторная, новая, в хорошем районе! Мечта, о которой она даже не смела думать!
Через неделю родители передали Ирине ключи от квартиры и все документы. Девушка не могла поверить своему счастью. Она сразу помчалась смотреть новое жильё, даже отпросилась с работы на пару часов.
Квартира оказалась ещё лучше, чем она представляла. Светлая, с большими окнами, просторной кухней и двумя балконами. Ирина ходила из комнаты в комнату, прикидывая, где что поставить. В голове уже роились планы: здесь диван поставим, там шкаф, а в этой комнате детскую кроватку…
— Макс, смотри, какая огромная гостиная! Метров двадцать пять, наверное! А здесь будет наша спальня. А эта комната — для ребёночка, когда появится! Представляешь, какое счастье!
Максим молча бродил по пустым комнатам. Лицо у него было задумчивое, даже мрачное. Он смотрел в окно, трогал стены, но не разделял восторга жены.
— Ты что такой грустный? — удивилась Ирина, подходя к нему. — Должен радоваться! У нас же теперь своя квартира!
— Я радуюсь, — буркнул он, не поворачиваясь. — Просто устал с переездом возиться в голове. Много дел предстоит.
Следующую неделю они потратили на подготовку к переезду. Ирина с энтузиазмом упаковывала вещи, покупала новые крючки для ванной, держатели для полотенец, думала о ремонте. Она составляла списки, что надо купить, звонила мастерам, узнавала цены. Максим помогал молча, без особого энтузиазма. Вид у него был отсутствующий, как будто он думал о чём-то своём.
В субботу утром, когда все коробки были упакованы и стояли посреди комнаты, готовые к перевозке, Максим вдруг сел на одну из них и посмотрел на жену серьёзным взглядом.
— Ира, нам надо поговорить. Серьёзно поговорить.
Ирина насторожилась. Что-то в его тоне заставило её встревожиться. Он так говорил только когда собирался сообщить что-то важное или неприятное.
— О чём?
— О квартире, — Максим сложил руки на коленях и вздохнул. — Я тут подумал за эту неделю… Спасибо, конечно, твоим родителям за трёшку. Но мы отдадим её маме и сестре. Им надоело в деревне.
Ирина застыла на месте, не веря своим ушам. Сердце словно пропустило удар.
— Что? Повтори, пожалуйста. Я не расслышала.
— Квартиру отдадим маме с Кристиной, — спокойно повторил Максим, как будто говорил о чём-то само собой разумеющемся. — Они там в деревне мучаются без удобств. Им эта квартира нужнее, чем нам. А мы молодые, здоровые, ещё поживём здесь, на съёмной. Потом что-нибудь сами заработаем.
Ирина хлопала глазами, не зная, как реагировать. Это какой-то бред. Сон. Кошмар. Она сейчас проснётся, и всё окажется шуткой.
— Макс, ты в своём уме? — выдавила она, стараясь не повышать голос. — Это моя квартира! Мои родители её купили! Для нас! Для нашей семьи!
— Для тебя, — поправил Максим, поднимая палец. — На твоё имя оформлена. Значит, ты можешь ею распоряжаться как хочешь. Ты можешь переписать её на маму. Или хотя бы прописать их с Кристиной, пусть живут тут, а мы пока здесь посидим. Ничего страшного.
Ирина схватилась за голову.
— Ты издеваешься, да? Это розыгрыш какой-то? Ты сейчас засмеёшься и скажешь, что пошутил?
— Я абсолютно серьёзно, — Максим встал и подошёл к жене, положил руки ей на плечи. — Ира, подумай сама. Моя мама уже немолодая, ей пятьдесят восемь. Она таскает воду из колонки. У неё спина болит, давление скачет. Кристине двадцать шесть лет, ей надо устраивать личную жизнь, а какая жизнь в деревне? Там же один дед Матвей остался и алкаш Вовка. Им эта квартира действительно необходима. Мама сможет устроиться на нормальную работу, Кристина найдёт работу, может, замуж выйдет. А мы молодые, у нас всё впереди.
Ирина отступила на шаг, убирая его руки со своих плеч.
— Максим, это бред. Полный бред. Мои родители отдали все свои накопления, чтобы я жила нормально! Они всю жизнь копили эти деньги! А ты предлагаешь просто взять и подарить их квартиру своей матери и сестре?!
— Не подарить, а помочь семье, — нахмурился Максим. — Или ты только о себе думаешь? Эгоистка? Тебе не жалко моих родных?
Кровь прилила к лицу Ирины.
— Это я эгоистка?! Ты хочешь отнять у меня квартиру, которую мои родители на последние деньги купили, и отдать её твоим родственникам! И после этого я эгоистка?!
— Не ори, — поморщился Максим. — Ты сейчас ведёшь себя по-детски. Мама с Кристиной мёрзнут зимой. У них печка дымит, постоянно угар. Вода замерзает в вёдрах. Крыша протекает. Тебе что, не жалко их?
— Мне жалко, — Ирина стиснула кулаки. — Но это не повод отдавать им мою квартиру! Если им так плохо, пусть продают свой дом и покупают что-то в городе! Или снимают квартиру! Или устраиваются на работу! Кристине двадцать шесть лет, а она целыми днями в телефоне сидит! Ни одного дня не работала!
— Ты сейчас оскорбляешь мою семью, — побледнел Максим. — Кристина не может найти работу, потому что в деревне её нет!
— А ты оскорбляешь моих родителей! — не выдержала Ирина. — Они отдали последнее, чтобы помочь нам! А ты даже спасибо нормально не сказал! Сидел с каменным лицом за столом, как будто тебе одолжение какое-то сделали, а не подарили квартиру!
— Я был удивлён, — пробормотал Максим. — Не ожидал такого подарка.
— Зато сейчас быстро сообразил, как им распорядиться! — Ирина схватила свою сумку. — Знаешь что, Максим? Если ты не откажешься от этой безумной идеи прямо сейчас, я подам на развод. Я не собираюсь жить с человеком, который считает нормальным отобрать у жены подарок от родителей.
Максим побледнел ещё сильнее.
— Развод? Ты серьёзно? Из-за какой-то квартиры?
— Из-за какой-то квартиры?! — Ирина не могла поверить своим ушам. — Это не просто квартира! Это все сбережения моих родителей! Это их любовь ко мне! Это их забота! И ты хочешь просто так это выбросить!
— Абсолютно серьёзно, — Ирина посмотрела ему прямо в глаза. — Выбирай. Либо мы переезжаем в квартиру и живём нормально, либо я ухожу.
Максим схватил телефон и вышел в подъезд. Через несколько минут Ирина услышала его взволнованный голос:
— Мам, она не хочет! Говорит, что разведётся! Что делать?! Я всё как ты сказала, а она упирается!
Ирина закрыла глаза. Так вот оно что. Он уже с матерью обо всём договорился. Заранее. Ещё до того, как они получили ключи. Всё это было спланировано. Он ждал этого момента.
Максим вернулся через десять минут. Лицо у него было решительное.
— Мама сейчас приедет. Будем разговаривать втроём.
— Втроём? — переспросила Ирина. — Твоя мать к нашим семейным делам какое отношение имеет?
— Прямое, — отрезал Максим. — Это же про неё речь идёт. И вообще, она моя мать, она имеет право участвовать в наших решениях.
— Нет, не имеет, — холодно сказала Ирина. — Это наша семья, наша квартира, наши дела.
— Теперь имеет, — буркнул Максим.
Галина Фёдоровна появилась через два часа. Она влетела в квартиру как ураган, даже не поздоровавшись. На ней был старый выцветший плащ, волосы растрёпаны, вид взволнованный.
— Ира, ты что творишь?! — накинулась она на невестку, едва переступив порог. — Максимка мне всё рассказал! Как ты можешь быть такой чёрствой?! Бессердечной!
— Здравствуйте, Галина Фёдоровна, — холодно сказала Ирина. — Присаживайтесь, давайте поговорим спокойно.
— Какое там спокойно! — взвилась свекровь, махая руками. — Мы с Кристиночкой в жутких условиях живём! У нас дом старый, холодный! Зимой печку топим с утра до вечера, а всё равно мёрзнем! Руки отмораживаем, когда воду из колонки таскаем! Я уже старая, здоровье не то! Давление скачет, спина болит! А Кристине замуж пора, а какие женихи в деревне?! Один алкоголик Вовка остался!
— Галина Фёдоровна, — перебила её Ирина. — Мне очень жаль, что вам тяжело. Но эту квартиру купили мои родители. На последние деньги. Для меня. Я не имею права ею распоряжаться по желанию вашей семьи.
— Как это не имеешь?! — возмутилась Галина Фёдоровна. — Максим твой муж! Значит, и его мать теперь тебе родная! А родным помогают! Или ты думаешь, что ты одна у Максима есть?
— Мои родители помогли нам, — твёрдо сказала Ирина. — Купили квартиру. Это их помощь. Я не собираюсь её никому отдавать.
Галина Фёдоровна захлопала в ладоши.
— Вот оно что! Значит, мой сын тебе не муж! Значит, я тебе не свекровь! Жадная ты, вот кто! Бессердечная! Подумаешь, квартирка! У твоих родителей четырёхкомнатная квартира есть, они богатые! А мы бедные, нам помочь надо!
— Мои родители не богатые, — Ирина сжала кулаки. — Они всю жизнь работали и копили. Отец на заводе тридцать лет работает, мать учительница. Они во всём себе отказывали. И потратили все накопления на эту квартиру. Для меня. Не для вас.
— Максимка, ты слышишь, как она с твоей матерью разговаривает?! — завопила Галина Фёдоровна. — Ты что, позволишь ей так себя вести?! Ты мужчина или нет?!
Максим стоял у окна, глядя куда-то вдаль.
— Мам, давай не будем скандалить…
— Не будем?! — перешла на визг свекровь. — А мы с Кристиной в холоде сидеть будем?! Я тебе что, чужая?! Я тебя двадцать лет в нищете растила!
Ирина развернулась и прошла в комнату. Взяла телефон и набрала номер отца.
— Папа, можешь приехать? — голос Ирины дрожал. — Тут… Ситуация сложилась.
Пётр Васильевич не стал расспрашивать, сразу всё понял по голосу дочери:
— Через час будем. С мамой вместе. Жди.
Галина Фёдоровна всё ещё причитала на кухне, когда через час раздался звонок в дверь. Ирина открыла. На пороге стояли родители. Лицо у отца было хмурое, мать выглядела встревоженной.
— Что случилось, доченька? — Тамара Ивановна сразу обняла дочь.
— Проходите, — тихо сказала Ирина. — Сейчас всё объясню.
Пётр Васильевич и Тамара Ивановна вошли в квартиру. Галина Фёдоровна сидела на кухне с красным от крика лицом, Максим стоял рядом с понурым видом, глядя в пол.
— Здравствуйте, — сухо поздоровался Пётр Васильевич. — Что тут происходит?
— Сейчас объясню, — Ирина глубоко вдохнула. — Максим заявил, что мы должны отдать эту квартиру его матери и сестре. Потому что им в деревне плохо живётся.
Тамара Ивановна замерла на месте. Пётр Васильевич нахмурился и медленно повернулся к зятю:
— Максим, это правда?
— Ну… В общем, да, — пробормотал тот, не поднимая глаз. — Понимаете, Пётр Васильевич, у них там действительно условия ужасные. Дом старый, без удобств. Маме тяжело. Кристине надо в город переехать, работу найти…
— И поэтому вы решили забрать квартиру у моей дочери? — жёстко спросил Пётр Васильевич.
— Не забрать, а… Ну, отдать на время, — замялся Максим. — Они там поживут, пока не встанут на ноги.
— На время? — усмехнулась Тамара Ивановна. — А где тогда будет жить моя дочь? На улице?
— Мы пока на съёмной посидим, — быстро сказал Максим. — А потом что-нибудь придумаем. Заработаем.
Галина Фёдоровна вскочила со стула:
— Вы не понимаете! Нам эта квартира жизненно необходима! Я больше не могу в той деревне! Мы умрём там!
Пётр Васильевич посмотрел на неё холодным взглядом:
— Эту квартиру я купил на последние деньги. Все наши накопления ушли. Тридцать лет копили. Для дочери. Не для чужих людей.
— Чужих?! — взвилась Галина Фёдоровна. — Я мать её мужа! Как это чужая?!
— Для меня вы чужая, — отрезал Пётр Васильевич. — Если бы я хотел помочь вам, я бы вам помог напрямую. Но я не хотел. Я хотел обеспечить свою дочь жильём. И оформил квартиру на её имя. Юридически она принадлежит только ей.
— Но они же муж и жена! — закричала Галина Фёдоровна.
— Квартира куплена на мои деньги и оформлена на имя дочери, — Пётр Васильевич повернулся к Ирине. — Собирай вещи, доченька. Поедешь с нами.
— Пап, я…
— Собирай, — мягко, но твёрдо повторил отец. — Здесь тебе больше не место.
Тамара Ивановна обняла дочь за плечи и повела в комнату.
Максим бросился к жене:
— Ира, подожди! Давай всё обсудим! Может, мы что-то придумаем!
— Обсуждать больше нечего, — Ирина стала складывать свои вещи в сумку. — Ты показал своё истинное лицо. Ты женился на мне не из-за любви. Ты ждал, когда мои родители помогут нам, чтобы потом всё забрать себе и своей семье.
— Это не так! — попытался возразить Максим. — Я люблю тебя!
— Это именно так, — Ирина застегнула сумку. — Иначе ты бы никогда не предложил такое. Нормальный человек никогда бы не предложил отдать подарок от родителей жены чужим людям. Я подам на развод, Максим. Квартира останется у меня, потому что она мне подарена родителями и не является совместно нажитым имуществом.
Максим побледнел.
— Ты не можешь…
— Могу, — Ирина взяла сумку и посмотрела на него последний раз. — Прощай, Максим.
Ирина уехала с родителями в тот же вечер. Неделю она прожила у них, приходя в себя после шока. Максим названивал каждый день, умоляя вернуться, обещал забыть про квартиру, клялся, что это всё мама его подговорила. Но Ирина понимала — доверие потеряно навсегда.
Она подала заявление на развод. Поскольку детей не было, а имущество делить было нечего, развод оформили быстро — через ЗАГС. Максим пытался через суд претендовать на квартиру, но адвокат Ирины легко доказал, что жильё было подарено родителями лично ей до брака и является её единоличной собственностью.
Максим вернулся к матери и сестре в деревню. Галина Фёдоровна и Кристина так и остались в старом доме без удобств. Кристина продолжала жаловаться на жизнь в соцсетях, но работу искать не спешила. Галина Фёдоровна до сих пор ругает бывшую невестку на всех углах.
А Ирина переехала в свою трёхкомнатную квартиру. Родители помогли с ремонтом и мебелью. Через полгода девушка познакомилась с хорошим человеком — архитектором Денисом, который работал в той же компании, что строила её дом. Он оказался честным, порядочным, трудолюбивым.
Когда через год они решили пожениться, Денис сказал:
— Я понимаю, что квартира твоя. Я не претендую на неё. Давай заключим брачный договор, где чётко пропишем, что это твоя собственность. Я не хочу, чтобы у тебя были какие-то сомнения.
Ирина улыбнулась. Вот он, настоящий мужчина. Не тот, кто пытается отнять чужое, а тот, кто готов уважать и беречь.
Свадьбу сыграли скромную, только самые близкие. Пётр Васильевич и Тамара Ивановна были счастливы видеть дочь с достойным человеком. А Максим узнал о свадьбе бывшей жены из соцсетей и долго смотрел на фотографии, понимая, что потерял из-за собственной жадности и маминой манипуляции.
Галина Фёдоровна до сих пор рассказывает всем соседям, какая неблагодарная попалась невестка её сыну. Но односельчане только качают головами — все знают правду. А Максим так и живёт с матерью и сестрой в холодном деревенском доме, кляня тот день, когда решил, что жена должна пожертвовать своим счастьем ради его родни.
