В «Шумном дне», помимо Леночки Савиной, жены Фёдора, есть и другие малоприятные личности, но эта свежая и красивая дама – особенная. Выписана автором пьесы — Виктором Розовым — с ненавистью, да и сыграна весьма талантливо. У актрисы Лилии Толмачёвой – приятнейшее, интеллигентное лицо и так называемая «положительная харизма». На жадную склочницу, помешанную на материальных ценностях, она похожа куда как меньше, чем на женщину-ангела.
Толмачёва мало снималась в кино, ибо всю себя отдавала театру. Тем не менее, это хорошее лицо сделали символом потребительства и хождения по головам. Фёдор когда-то клюнул на внешнее, а у той — всё через призму денег и личного комфорта. Примечателен эпизод, где Лена хвастается, как «урвала» сервант, буквально сразившись с какой-то «тёткой в шляпке». Взбаламутила очередь, но выстояла – её бы храбрость в иных целях. Молодая жена видит во всех выгоду или её отсутствие, союзников или врагов …на пути к серванту.
Её диалог с Таней – изумителен. Выходи замуж за такого-то, ибо надо цепляться за Москву, за удобства, не то пошлют в провинцию по распределению, а это ужас-ужас. И всё – таким серебряным голоском. Милашка и стройняшка. Центральный эпизод – столкновение идеалов. Чернильное пятно, изуродовавшее полированный стол. В какой-то мере я понимаю Леночку – она добывает эти предметы, как учёный открывает новые знания.
Для неё все эти столы и гардеробы – конечная точка прогресса. Мозг потребителя и альтруиста сконструирован физиологически одинаково, а потому «Я достала новый комодик!» и хрестоматийная «Эврика!» отзываются в человеке одинаково – он получает волну положительных эмоций, как его предок, заваливший зверя – себе на ужин. Это подпитывает смыслы бытия. Однако невозможно понять безумие аффекта, выразившееся в убийстве рыбок.
Лена показывает, что для неё жизнь менее ценна, чем её оформление. Метафорически это выглядит, как …убийство самого Олега, чьи рыбы оказались «виноваты». Могла б — убила. Интересно, что, совершив эту мерзость, Лена будто бы резко успокоилась и почти виновато произнесла: «Это не дом, а какое-то …бандитское заведение». Меня — обидели, я — оборонялась. Каким бы она ни была чудовищем, но всё же где-то осознала, что её поступок несоизмерим с потерей самого шикарного стола.
Второе символическое действо – погром, устроенный Олегом. Для унижения Леночкиной гордыни парень хватается за шашку времён Гражданской войны. Здесь тоже перенос — шашкой рубят не врага, но бессловесную мебель. Этот жест многажды описан в киноведческой (и прочей) литературе – в эру Оттепели возобладали идеалы революционного десятилетия, и шашка досталась юному борцу за Коммунизм, где Леночкам нет места.
А муж Фёдор с этой красавицей расстанется. Она его доест и выжмет. Савин сбежит выпотрошенный, зато свободный…
