Воспитывалась по домострою
Евдокия родилась в боярской семье и воспитывалась в строгости, в полном соответствии с требованиями домостроя. А это значит — абсолютное подчинение мужчине.
Как ни странно, повзрослев, Евдокия сумела оказать стойкое сопротивление мужу, когда Пётр Первый вознамерился во что бы то ни стало европеизировать Россию.
И оказалась не одна — вокруг мятежной царицы сплотились бояре, которых тоже возмущало чрезмерное увлечение Петра европейскими новшествами.
Побывав в Европе, Пётр вернулся домой, твёрдо решив следовать отныне «просвещённым ценностям». И встретил жёсткий отпор.
Не позволяла мужу насаждать чужеземные ценности
Евдокия, как умела, убеждала мужа: нельзя предавать русскую культуру, выжигать её, уничтожать всё русское в угоду чужеземному!
В то время в наш язык вошло слово «немец» в значении не просто «немой» или «говорящий непонятно», но с оттенком враждебности.
Разгневанный Пётр, не ждавший, что его собственная жена возглавит оппозицию, был готов казнить непокорную. Но делать это было нельзя: за Евдокией стояло всё столичное боярство, жёсткий шаг государя мог привести к кровавому бунту.
Силой — в монастырь
Тогда царь придумал другой выход: отправил жену в монастырь. Постричь жену в монахини — это считалось чем-то вроде развода.
Он надеялся, что Евдокия, которую он и его приближённые пренебрежительно называли «царицей Дунькой», покорится его воле.
Но она снова удивила его: отказалась добровольно заточить себя в келье, ведь у неё был маленький сын, царевич Алексей, как она могла бросить ребёнка? Да и оставлять без своей защиты единомышленников ей не хотелось: кто тогда будет отстаивать интересы Руси?
Но тут уже терпение царя лопнуло. Евдокию отвезли в монастырь силой. Там ей пришлось провести три десятилетия. Но даже заточённая в келье она оставалась для многих своих подданных «матушкой-царицей».
И в темнице — царица
Теперь её называли «старица Елена», но даже новое имя и вынужденное затворничество не помешали ей оставаться государыней и вести себя соответственно.
Евдокия сумела наладить контакт с единомышленниками из числа бояр: она постоянно с ними переписывалась, принимала у себя посетителей, советовалась, как обеспечить наследнику Алексею достойную судьбу на престоле.
Почти всё время Евдокия вела в монастыре довольно свободную жизнь: одевалась в богатые одежды, украшала себя драгоценностями, на столе у неё стояли лучшие яства.
А когда к ней приезжали посланники Петра, хитрая Евдокия облачалась в монашеские одеяния: незачем злить своенравного супруга понапрасну! А главное — она продолжала считать себя царицей.
Старшего сына — в тюрьму
Пётр между тем, потеряв надежду договориться с московскими боярами, построил новую столицу — Петербург. И женился во второй раз — на Марте Скавронской, получившей впоследствии имя Екатерины I.
В новом браке у него родился новый сын — Пётр. Чтобы сделать его наследником и обеспечить ему престол, царь решает погубить цесаревича Алексея, своего старшего сына от Евдокии.
Он начал собирать на Алексея компромат, и, когда его оказалось достаточно, хотел и его отправить в монастырь — сделать монахом. Это решило бы для царя все проблемы: он бы спокойно жил с новой семьёй, вычеркнув из жизни старую.
Алексей, узнав о планах отца, бежал в Европу. И всё же до него дотянулись длинные руки отцовских палачей: Алексея вернули и бросили в тюрьму. Его вынудили сознаться в измене. О мечтах на престол можно было забыть.
Кровавая месть
Пока шло расследование по делу Алексея, всплыли подробности пребывания Евдокии в монастыре.
Государь узнал: оказывается, все эти годы, под самым его носом, опальная царица не только успешно сколачивала оппозицию, но и предавалась любовным утехам с майором Степаном Глебовым! Пётр рассвирепел.
Ему очень хотелось, наконец, казнить непокорную бывшую жену. Но он не мог этого сделать: она по-прежнему пользовалась огромной поддержкой бояр.
Тогда он приказал схватить Глебова и на глазах у Евдокии казнить, причём очень жестоким способом: посадить на кол. Глебов, прежде чем умереть, провёл в жутких муках 14 часов.
Евдокии не позволяли всё это время отворачиваться и закрывать глаза. Это была страшная месть женщине, не пожелавшей жить безропотно, по указке мужа, посмевшей спорить и сопротивляться, отстаивать свои взгляды. Посмевшей предпочесть ему другого мужчину.
Екатерина боялась Евдокии
Народ, между тем, вслед за боярами сочувствовал Евдокии, считая её настоящей царицей — «своей», русской, заступницей. А новую жену Петра дружно ненавидели, сочиняя о ней обидные куплеты и распространяя неприятные небылицы.
Екатерина, конечно, чувствовала неприязнь бояр и народа. И всегда, даже после смерти мужа, очень боялась своей соперницы — Евдокии.
Она тщательно следила за тем, чтобы Евдокия содержалась в крепости и не могла оттуда выбраться. Надежды на царствование сына у неё не сбылись — он умер от оспы.
«Государыня бабушка»
Несмотря на все тяготы и лишения, Евдокия сумела пережить и своего мужа, и его вторую жену. После смерти Екатерины царём стал внук Петра I и Евдокии, сын цесаревича Алексея, — Пётр II.
Получив трон и власть, он сразу освободил Евдокию, свою бабушку. Ей были возвращены отнятые когда-то титулы, она была объявлена «вдовствующей царицей» и получила все полагающиеся по титулу почести.
И внука она тоже пережила! После смерти Петра II Евдокия получила возможность вновь взойти на трон: она имела на это больше прав, чем все остальные претенденты. Однако Евдокия не воспользовалась этой возможностью.
Ей было уже 60 лет, и бороться за власть больше не хотелось. Ей и жить-то уже становилось неинтересно…
Она уступила трон племяннице Петра, Анне Иоанновне. При этом, встретившись с Анной Иоанновной, «государыня бабушка», как звал её внук, от души обняла и расцеловала новую царицу, заверив в своей дружбе.
Это можно назвать редчайшим исключением из правил: в XVIII веке за престол жестоко убивали, в том числе и женщины. Но Евдокия оставалась верной себе до конца. Оставалась последней русской царицей.
До конца жизни её называли «Ваше Величество», давали в её честь салюты и осыпали почестями. Евдокия Фёдоровна Лопухина умерла 27 августа (7 сентября) 1731 года в Москве. На её похоронах плакали не только придворные — плакала сама царица Анна Иоанновна.
Знали о жестокости Петра Первого?
