Получая солидные предложения работать за рубежом, Гедройц занимала место ординатора Царскосельского дворцового госпиталя и детского домашнего врача царской семьи. А однажды даже напала на любимца царицы Распутина. Но это далеко не все, что сходило ей с рук.
Строптивый ребенок и клятва стать врачом
Гедройц успешно выполняла сложнейшие хирургические операции.
Вера Гедройц происходила из древнего литовского рода князей. После Польского восстания в 1863-м ее отца лишили дворянского звания, и он переехал в Самарскую губернию.
Женившись на дочке обрусевшего немца, решил остаться в России, где в скором времени уже воспитывал двойняшек – Веру и Сергея.
Девочка с самых ранних лет проявляла бунтарский и во многом мальчишечий характер, требовала коротко стричь волосы и наотрез отказывалась от пышных нарядов.
А ее брат, наоборот, рос мальчиком мягким, покладистым и часто наряжался в платья. Дети были очень близки, поэтому Веру страшна потрясла его гибель. Потеряв самого близкого человека, она поклялась стать врачом и спасать людей.
В дальнейшем близким порой казалось, что она проживает его мужскую жизнь. Даже свои стихи во взрослом возрасте Вера подписывала именем любимого брата.
С поступлением в Брянскую гимназию строптивый нрав девушки только расцветал.
Она бесстрашно зачитывалась подпольными романами, активно участвовала в деятельности сомнительных прореволюционных кружков, смело и вызывающе говорила с учителями и даже сочиняла на них сатирические эпиграммы.
Разумеется, все обернулось исключением из учебного заведения. В качестве наказания отец отправил непокорную дочь учиться аптекарскому делу к сельскому фельдшеру. Там Вера и поняла, о чем на самом деле мечтает, и взяла курс на учебу в Петербурге.
Революционные идеи доктора медицины
Покровительница Александра Федоровна удостоила Гедройц солидных наград.
Поступив на медкурсы Петра Лесгафта, Гедройц всерьез увлеклась революционными идеями, став членом подпольного кружка. Как-то находясь среди участников антигосударственного митинга, попала вместе со всеми под арест.
Улик против Гедройц найдено не было, но на всякий случай ее выслали из Петербурга. Посчитав себя политической ссыльной, Вера раздобыла липовые документы и уехала в Швейцарию.
Там ей удалось стать одной из трех девушек-студенток Лозаннского медицинского университета. Семья не платила за ее заграничное образование, поэтому зарабатывать приходилось самой.
Вера совмещала учебу с местом помощницы писателя Скребицкого, подменяла практикующих врачей в ночных сменах и ассистировала в хирургических операциях.
Проявляя небывалые таланты во врачебной области, Гедройц стала лучшей студенткой кафедры. Вскоре, заручившись поддержкой уважаемого хирурга Цезаря Ру, успешно защитила диссертацию на звание доктора медицины.
Теперь предстояло подтвердить свою квалификацию на Родине, куда девушку после смерти ее матери попросил вернуться отец. Нужно сказать, что в Швейцарии Вера свободно сожительствовала с Рики Гуди, нисколько не стесняясь своей нетрадиционной ориентации.
На Родине сугубо мужской коллектив поначалу поднял ее профессиональные амбиции на смех, но после блестящей сдачи экзаменов в Московском университете Гедройц получила заветную и редчайшую для Российской империи запись «женщина-врач».
Так Гедройц стала первым дипломированным хирургом в юбке.
Спасение жизней солдат
С началом в 1904-м Русско-японской войны Вера твердо решила отправиться на фронт медиком-добровольцем. Помимо прямого исполнения своего долга она старалась совершенствовать подходы к оказанию первой медицинской помощи.
Основав госпиталь под Манчжурией, не жалея себя, оперировала сутками напролет. По окончании боевых действий Гедройц всерьез увлеклась поэзией, к коей у нее был истинный талант.
Готовя к защите очередную диссертацию, собрала увесистый сборник достойных стихов. Какой-то период времени сочинения Сергея Гедройца (братский псевдоним) публиковались не реже Ахматовой, Мандельштама и Маяковского.
На открытии в 1909-м детской клиники в Петербурге Вера повстречала своего давнего фронтового товарища Боткина, врачевавшего в то время царскую семью.
Он и пригласил первоклассного специалиста в свои помощницы. Супруге Николая II очень приглянулась Гедройц, и уже совсем скоро Александра Федоровна предложила ей престижную должность старшего ординатора Царскосельского госпиталя при дворце.
Вера не только заведовала акушерским и гинекологическим отделениями, но и лечила царских детей.
С приходом Первой мировой императрица уполномочила Гедройц возглавить госпиталь для эвакуированных и даже стала ее ученицей.
Интересно, что Гедройц осмелилась конфликтовать с близким Александре Федоровне Распутиным и однажды в буквальном смысле вышвырнула его из своего госпиталя. При этом благосклонности царской жены не утратила.
Новая власть и гражданская жена
Последние 14 лет жизни Гедройц прожила со своей медсестрой.
Гедройц производила на общество шокирующее впечатление. Княжна говорила низким мужским голосом, традиционно коротко стриглась, носила мужской костюм, постоянно курила, а о себе выражалась в мужском лице «Я осмотрел», «Я прооперировал». С приходом большевиков карьера Гедройц сильно пострадала.
Княжеское клеймо не позволяло ей занять даже рядовую врачебную должность.
Устроившись через влиятельных знакомых врачом киевской детской поликлиники, Вера все же заработала авторитет высоким профессионализмом и стала авторитетным специалистом города в области эндокринной хирургии.
Она успешно проводила сложнейшие операции врожденных пороков сердца и онкологии.
В это время Гедройц встречает свою последнюю любовь Марию Нирод, с которой проводит оставшиеся 14 лет своей жизни.
В 1930-м советская власть, поначалу ценившая известного медика, все же припомнила Вере ее дворянское прошлое. Доктора наук увольняют из Киевского университета без права на пенсию.
А спустя 2 года Гедройц умерла от рака, спася от этого недуга за годы практики десятки пациентов.
