Он говорил о юном разведчике Ване Бондареве. Его родители погибли от рук фашистов. Пройдя через тяжелую потерю и детский дом, Иван решил быть полезным на фронте. К сожалению очередное задание стоило ему жизни.
За год повесть успели перевести на 20 языков, а уже летом киностудия «Мосфильм» приобрела права и начала готовиться к экранизации. За сценарий отвечал Михаил Папава.
Он изменил трагическую концовку, сохранив Ване жизнь. Вдобавок текст сценария оказался настолько объемным, что по нему можно было снимать полнометражный фильм, а не короткометражку как планировалось изначально.
Параллельно велись поиски режиссера. Изначально в кресле постановщика видели выпускника ВГИКа Эдуарда Абалова. Ему выделили порядка 200 тысяч рублей бюджета.
Вскоре в дело вмешался Богомолов. Владимир Осипович был недоволен сценарием, назвав его натуральной халтурой. Вдобавок он возмутился изменением итогового хронометража.
В итоге директор «Мосфильма» Владимир Сурин приостановил работу над экранизацией, пока не будут произведены изменения в сценарии.
На этот раз Богомолов принимал непосредственное участие в процессе написания. Однако сценарий был далеко не главной проблемой…
Когда Абалов успел отснять добрую часть материала, опытный режиссер и художественный руководитель ленты Ефим Дзиган пришел в ужас.
Ему не нравился грим, многие операторские решения и атмосфера, которая совершенно не передавала дух военного времени.
Владимир Сурин принял решение отстранить Абалова от работы над фильмом, а его группу распустить. Отснятый материал отправился на свалку, ровно, как и половина бюджета.
Тем временем наступил декабрь 1960-го. Проекту срочно требовался режиссер, который был готов рискнуть своей карьерой и попытаться спасти фильм.
Этим режиссером оказался выпускник ВГИКа Андрей Тарковский. К тому моменту за плечами Тарковского было несколько короткометражных лент и покровительство Михаила Ромма.
Молодой постановщик мог легко отказаться от проблемного проекта. Однако после прочтения повести Тарковский пришел в неописуемый восторг и согласился занять режиссерское кресло.
Началась очередная переработка сценария, к которой подключился Андрей Кончаловский, успевший поработать с Тарковским над картиной «Катка и скрипка». Летом 1961-го съемки были возобновлены.
По плану они должны были завершиться уже через полгода — довольно сжатые сроки для проблемного фильма, однако Тарковский верил в успех.
Наблюдая за процессом, люди, причастные к фильму, хвалили молодого режиссера. Все, кроме Богомолова, начавшего критиковать Тарковского за избыток художественных изысков, которые якобы вредили содержанию.
Однако критику писателя предпочли оставить неуслышанной. Руководители «Мосфильма» были довольны, придираясь лишь к отдельным эпизодам. Из-за исправлений показ пришлось сдвинуть на март, а его окончательный вариант на май.
Фильм «Иваново детство» вызвал неоднозначную реакцию. Михаил Ромм оказался прав, заявив, что такого люди еще не видели. И действительно, Тарковскому удалось снять такое кино о войне, которое никто прежде не снимал.
Министерство культуры СССР отправило творение Тарковского на Венецианский кинофестиваль. В итоге «Иваново детство» стало первой советской картиной, получившей «Золотого льва», пусть и разделив награду с фильмом «Семейная хроника».
После мирового триумфа вокруг персоны Тарковского начал зарождаться настоящий культ, существующий и по сей день. Фильм «Иваново детство» раскрыл огромный творческий потенциал гениального режиссера.
Однако главное даже не это, а основной посыл фильма, который заключается в антивоенном призыве.
— «Неужели, помимо этой на земле будут еще войны?…», — с грустью в глазах произнес старший лейтенант Гальцев.
