В 1922 году в многодетной еврейской семье на свет появился известный Борис Сичкин, которого все знали, как Бубу Кaстoрского из «Нeулoвимых мститeлей». С самого начала у семьи было мало денег, а после смерти отца-кормильца семья и вовсе обнищала. Главным добытчиком пришлось стать 17-летнему старшему сыну, на тот момент Боре было 4 года. Старший брат был цирковым танцором, и его зарплаты было совсем мало.
В 5-летнем возрасте Боря выучил несколько танцев, которые исполнял на рыночной публике.
Люди жалели мальчонку и расплачивались за зрелище продуктами. Позже Борис Михайлович вспоминал, что самые острые детские ощущения были связаны с тем, когда он нёс домой заработанные продукты. Обычно это были картошка, лук, а иногда хлеб или куриное яйцо. Ему самому очень хотелось есть, но он терпеливо всё заработанное нёс домой, где его ждали голодные сёстры, а одна из них была больна и очень слаба. А еще была мама, у которой после смерти мужа, (скорее всего на нервной почве случился инсульт) отнялась правая рука и нога. Но она всё равно с утра до вечера занималась стиркой чужого белья.
Понимая это, пятилетний мальчуган всё до последней крошки приносил домой и сам отказывался есть, пока не поедят сёстры. И вот такая школа выживания и милосердия помогла Борису во взрослой жизни достигнуть успеха и признания.
Постепенно жизнь всё же налаживалась. В 1937 году Бубе (именно так его звали с детства) стукнуло пятнадцать, и он поступил в Киевское хореографическое училище, которое позже с отличием окончил. Его приняли в главный танцевальный ансамбль республики – Ансамбль танца УССР, где Борис солировал вплоть до начала войны.
Во время войны он в составе ансамбля выступал перед бойцами на передовой в среднем по 2-3 концерта в день. Тяжелая физическая нагрузка в полевых условия, где была сырость, нерегулярное питание и мало времени для сна, принесли Борису тяжелое заболевание суставов ног, которое потом преследовало его всю жизнь. За этот, по-настоящему героический труд на войне, в 1944 году он был награжден медалью «За боевые заслуги».
Из-за приобретенной болезни ног он смог выступать профессиональным танцором лишь до 1948 года. Далее он перешел в «Москонцерт» в качестве артиста эстрады, играя в сатирических интермедиях и литературных пародиях.
В эти же годы его стали привлекать в кино. Сначала балетмейстером, а чуть позже и в качестве актёра. Его кинодебют состоялся в 1954 году в знаменитом фильме Анненского «Анна на шее», где он блистательно сыграл одного из участников бала.
Но настоящая узнаваемость и слава пришли к нему после роли Бубы Касторского в культовом советском боевике «Неуловимые мстители».
Его популярность была огромной. Его узнавали на улице, приглашали на творческие вечера, которые он всегда мастерски проводил, включали в сборные эстрадные концерты с лучшими исполнителями в стране.
В 1973 году неожиданно для всех против него возбудили уголовное дело по статье хищение государственных средств. Ему вменялись полулегальные концерты, на которых часть доходов он получал мимо кассы. К слову, в те годы этим занимались все эстрадники. Кто-то меньше, кто-то больше. Иосиф Кобзон позже вспоминал, что такой грех числился за каждым без исключения советским эстрадным исполнителем. Но далеко не против каждого возбуждали уголовные дела.
Знающие люди рассказывали, что причиной этого стал отказ Сичкина выступить на закрытом концерте на дне рождения министра МВД. У артиста в те дни обострилось заболевание суставов и он, объяснив это, не смог выступать на концерте с танцевальным номером, который хотел увидеть именинник. Позже даже были свидетели разговора министра со своими подчиненными, где он высказался, что «надо бы прижать этого нерадивого актёришку, возомнившего о себе чёрт знает что»
После возбуждения уголовного дела его арестовали и поместили в СИЗО. Следствие выяснило, что свои нелегальные доходы он получал вместе с любимчиками Брежнева: Николаем Сличенко, Георгием Отсом, Леонидом Утёсовым и другими очень известными артистами страны. Получалось, что либо надо было судить всех, либо никого.
После трёх лет (!) в СИЗО его, наконец, освободили. Но за это время его имя было везде вычеркнуто, закрашено в титрах кинофильмов, и он по статье был уволен из «Москонцерта». Борис Михайлович попытался восстановить своё доброе имя и направил жалобу на следователей в вышестоящие органы. Но система своих не сдаёт. Ему сразу намекнули, что если он не успокоится, то подобная история произойдет с его сыном, который к тому времени уже выучился на композитора. Понимая всю опасность происходящего, он через своего старого поклонника в ЦК получил разрешение на выезд из СССР и с семьей выехал в США.
Лишь через много лет в 1994 году он с визитом приехал в Москву. Из Шереметьево в московскую гостиницу его вез молодой водитель такси, который позже рассказывал, что случайно в зеркало заднего вида заметил, что сидящий сзади Борис Сичкин глядел в окно и беззвучно плакал. На его вопросительный взгляд тот тихо сказал: ««Не обращайте внимания юноша, я просто уже не верил, что когда-нибудь всё это увижу наяву»
В своем последнем интервью нашим журналистам он тогда рассказал, что в 1973 году он не хотел покидать Родину. В то время у него в США уже были несколько знакомых, которые ранее тоже покинули СССР и перебрались жить в Нью-Йорк. Никто их них не был доволен своим положением в Америке, поэтому Борис Михайлович понимал, что там ничего хорошего его не ожидает. Но оставаться в стране тогда означало подвергать опасности не только себя, но и своего сына.
Через восемь лет после того кратковременного визита на Родину Борис Михайлович Сичкин скончался в Нью-Йорке в возрасте 79-и лет. По воле усопшего урна с его прахом сегодня покоится на Ваганьковском кладбище в Москве.
