Александр Куприн появился на свет в 1902-ом. В 32-летнем возрасте у него ещё не было своего «имени», практически все его именитые творения вышли позже. Зато к тем годам он набрался хорошего жизненного опыта, перепробовав себя в десятках профессий, а также объездив полстраны.
Как бы там ни было, каким бы опытом он не обладал, мудрости, спокойствия и уравновешенности ему не хватало. Как когда-то в 23-летнем возрасте, когда потасовка с копом закрыла для него возможность продолжить свою военную карьеру.
Мария, молодая жена его — она была на 11 лет младше, порой лишь удивлялась тому, какой…интересный человек был избран ею в мужья.
В 1903 году, спустя год после свадьбы, на свет появилась их дочь Лидия. Когда малышке не было и 2 лет, произошла такая история:
«В начале мая мы переезжали на дачу. Стояла удушливая жара. День был воскресный, с нашим поездом ехало много дачников, вагоны были битком набиты. Мы рассчитывали, что в первом классе будет свободнее, — Лидочке было всего год и четыре месяца, днем она привыкла спать, — и ее можно будет уложить на диване. Случайно мы попали в курящий вагон. Минут за десять до отхода поезда в купе вошли два осанистых старика. Один диван был наш, они расположились на противоположном. Когда они вышли в коридор проститься с провожавшими, через открытую дверь до нас донеслось: «Как это неприятно — маленький ребенок. Позови кондуктора», — сказал один из стариков лакею. «Устрой нас, любезный, в другом отделении», — обратился он к кондуктору. «Все занято, ваше превосходительство. Местов нет, никак невозможно», — извинялся кондуктор. […]
Скоро поезд тронулся, и новые пассажиры уселись молча, с надутым видом. Через несколько минут один из них заметил:
— Купе курящее.
— Да, и весь вагон тоже, — сказал другой.
— Ну, что ж, покурим, — и вытащили каждый по громадной сигаре.
Через несколько минут все купе было полно вонючим удушливым сигарным дымом. Александр Иванович открыл окно.
— У меня ревматизм, — произнес старик, сидящий ближе к окну. — Потрудитесь закрыть окно.
— Да, но вы видите, что мы едем с маленьким ребенком…
— Зачем же вы сели в курящее купе, раз едете с ребенком?
Второй старик вышел в коридор и крикнул:
— Кондуктор, закройте окно.
Вошел кондуктор и обратился к Куприну:
— Господин, открывать окна можно только с одной стороны. Эта сторона подветренная, и если другие пассажиры заявляют претензии, окно следует закрыть.
— Хорошо, — спокойно ответил Александр Иванович. Но я увидела, что он побледнел, слегка опустил голову и, прищурившись, посматривал на стариков.
Мы подъезжали к Гатчине, где поезд стоял десять минут.
— Я выйду пройтись, Маша, — сказал мне Александр Иванович. Он скоро вернулся. В руках у него был сверток.
Поезд тронулся. Старики продолжали молча курить сигары. Когда поезд развил скорость, Александр Иванович сказал:
— Маша, выйти с Лидочкой в коридор. […]
Дверь в купе оставалась открытой, и я видела, как Куприн застелил газетой преддиванный столик. Потом он размахнулся и чем-то твердым ударил по окну. Зазвенели осколки. Александр Иванович старательно вышибал стекла наружу вдоль рамы. Старики в негодовании вскочили. […]
— Господин, стекла бить не полагается, вы за это ответите, — заговорил кондуктор.
Александр Иванович вынул бумажник и, указывая на висевшие на стене правила, сказал:
— За разбитое стекло полагается штраф пять рублей. Вот десять, другие пять отдайте за уборку».*
В 1907 году пути Александра Куприна и его Марии разошлись: причиной тому отчасти стал тяжелый характер писателя. Он увлекся другой, и законная жена простить этого не смогла. Впрочем, вскоре она тоже встретила другого…Разъехавшись, супруги сохранили вполне хорошие отношения и пронесли их сквозь годы.
