— Дедуль, тебе придется съехать с квартиры, — заявила с порога Маша.
— Как это – съехать? – дед Тимофей выронил ложку, и борщ, который он так и не донес до рта, некрасиво облил его футболку.
— Как-как… Я вызову грузчиков, они вещи вывезут, куда скажешь, там выгрузят, занесут, расставят. Не переживай, я оплачу переезд, — пожала плечами Маша.
— Переезд – куда? – глаза деда Тимофея округлились.
— Ой, это мелочи. Куда съезжаешь. Придумай сам.
Тимофея все называли ювелиром, но не потому, что в 45 лет решил заняться украшениями. К 45 годам у него было три сына и два внука. Да еще скоро должны родиться еще два внука. Все друзья завидовали.
— Ювелир ты, Тимофей… И на рыбалку, и на охоту, и футбол… Наследники! Помощники! А девчонки что? Им только денег подавай на туфли и помады. А потом фьють – и замуж выскочат. И поминай, как звали! – говаривал Володька, закадычный друг, отец трех дочек. Одна из них, кстати, была невесткой Тимофея.
— Володь, а я бы не отказался от дочки. Это награда для мужчины: дочка… С девочками в дом приходит нежность, любовь, красота… Если б мы с Верой могли, родили бы еще дочку, — с грустью отвечал Тимофей.
На полувековой юбилей старший сын, Василий, со смехом обнял отца:
— Батя, а не маловато ли тебе внуков?
— Не, в самый раз – пять штук, — со смехом ответил Тимофей. – А ты что, еще хочешь пацана мне подарить?!
— Не, бать, не хочу.
— Ну а к чему тогда вопросы?
— Бать, такое дело…. Внучка у тебя будет…
— Внучка?! – глаза Тимофея заблестели. Как в тот самый день, когда его Вера сказала ему «Да!»
Маша так и осталась его единственной внучкой, и Тимофей души в ней не чаял. Девочка любила бывать у деда в гостях, а тот ей то браслетик мудреный подарит, то серьги необычные, то колечко. Да не игрушечные, как у подружек из детсада, а настоящие! Маша драгоценности берегла, а воспитатели в шутку называли ее Хозяйкой Медной горы: уж больно холодной и расчетливой была девочка для своего возраста.
— Батя, мы знаем, что ты очень любил маму, но ты ж еще молодой! Не ставь на себе крест. На тебя ж все соседки и по дому, и по даче засматриваются, — говорили сыновья своему 58-летнему отцу.
— Нет, не хочу. Лучше вам с внуками помогу. Машеньку, опять же, буду баловать. Ей в театральное поступать надо будет, — смеялся дед Тимофей, когда пятилетняя Маша (копия его Веры!) начинала показывать спектакли, петь или танцевать.
Маша отлично понимала, что она – единственная принцесса в этом мужском царстве. Лучшие платья, лучшие педагоги и репетиторы, лучшие кружки, лучшая школа… Все у Маши было лучшим. У нее первой в классе появился смартфон, а через месяц – второй. Потому что первый она благополучно утопила в луже – на спор. Дед не ругался, а подарил новый.
Не ругался дед и тогда, когда Маша решила все свои сокровища (украшения деда) раздарила подружкам. Многие девочки знали цену браслетам «От Тимофея»: некоторые простенькие с виду вещицы стоили не одну тысячу рублей.
— Дедуль, ну я же не знала, что это такие ценные вещи, — пожала плечами Маша. – Ты же мне сделаешь новые серьги?
— Конечно, Машенька! Только ты больше не раздаривай их, ладно?
— Ладно!
Иногда друзья критиковали, мол, балуете вы Машу.
— Она же девочка, принцесса, а принцесс надо баловать, — улыбался в густые седые усы дед Тимофей. А Маша, нацепив дежурную улыбку, принимала очередной подарок.
— Ой, дедуль, зачем ты эту сумочку купил?
— Я думал, тебе понравится. В магазине сказали, писк моды.
— Это в ТЦ что ли? У них писк может быть только от мышей!
— Вернуть?..
— Ладно, оставь. Вроде, на оригинал похоже.
Маша окончила 11 классов, и учителя дружно перекрестились: у девчонки был острый ум, знания давались легко, но характер – оторви и выброси. Маша же с легкостью поступила в вуз, лениво ходила на занятия, сдавала зачеты.
За ней толпами бегали парни, а она брезгливо отзывалась о них: тот нищеброд, этот тощий, тот – толстый… Но Стасик ей нравился. Маша засматривалась на парня, причем не столько из-за красоты, сколько из-за того, что его отец имел свой бизнес.
Со Стасом они стали встречаться на втором курсе. Родители девушки были против: сначала нужно образование получить, а уж потом обо всяких любовях думать. Видеть Стаса они не желали совсем.
— Дедуль, можно мы со Стасом придем к тебе в гости? – позвонила деду Тимофею девушка.
— Машенька, какие вопросы! Конечно же, можно!
— Тогда жди – сейчас придем! – радостно взвизгнула внучка.
Маша и Стас пришли не с пустыми руками: принесли хорошее вино, мясо, овощи. Дед Тимофей было смутился, но Стас заявил, что не привык ходить в гости с пустыми руками. Более того: сам пожарил мясо. Маша накрыла на стол, и они втроем поужинали.
— Станислав, хочу спросить вас как мужчина мужчину: вам нравится Маша?
— Конечно! Ни разу таких девушек не встречал!
— Так уж и ни разу?
— Честно. Другие девушки какие-то наивные для своих 18 лет, а Маша – такая умница.
— Да, что есть то есть. А планы какие?
— Доучимся, потом поженимся.
— Прекрасно!
Молодые люди после ужина ушли в комнату Маши, смеялись, смотрели какой-то фильм. Раскрасневшаяся внучка пару раз выходила – налить чаю. Дед Тимофей с грустной улыбкой качал головой: скоро его птичка выпорхнет из гнезда.
И действительно: выпорхнула. Через пару недель Маша в отвратительном настроении пришла к деду. За собой она волочила чемодан, а в руках была сумка.
— Дед, я из дома ушла.
— Что случилось?
— Мама против наших встреч со Стасом. Вот я и решила… Ты же не выгонишь?
— Нет, что ты! – ответил дед, а сам уже звонил Василию, чтобы отчитать его за внучку.
— Батя, ты зря так с Машкой носишься! Это при тебе она такая улыбчивая и покладистая, а дома… В общем, мы семьей посоветовались и решили: не хочет жить по правилам дома – может идти на все четыре стороны. В конце концов, она совершеннолетняя, — резко и с досадой в голосе ответил сын.
— Но дитя ж еще!
— Ох, батя, не знаешь ты свое дитя… Очень советую: гони ее, хочет самостоятельности – пусть со Стасом своим живет.
Дед Тимофей не стал выгонять внучку. По утрам готовил ей завтраки, провожал в институт. Потом два часа работал над украшениями и шел на прогулку с Ингой – соседкой по даче. Женщина была чуть младше Тимофея. Внешне – полная противоположность его Верочки, зато такая же душевная и ласковая.
Инге по душе был бодрый сосед: в любое время можно было обратиться за помощью. А какой интересный собеседник! А какие украшения делает! Инга и сама попробовала сплести оберег из ювелирной проволоки. Тимофей поулыбался, а потом подарил ей набор инструментов.
— Инга, мне так приятно, что ты тоже увлеклась. Давай я буду тебя учить, хочешь?
— Конечно! Это так удивительно: из проволоки и камней такие завораживающие вещи получаются…
— Смотри, вот тут лучше было вот так проволоку вести, а вот тут нужно кончик спрятать. Запоминай, как.
Маша каждый раз морщила нос, когда видела Ингу дома у деда. Женщина чувствовала, что не нравится девушке. Чтобы наладить общение Инга решила подарить ей брошь. Дед Тимофей, когда увидел брошь, от удивления раскрыл рот: ученица превзошла мастера!
— Фу, ширпотреб какой-то. Вам дед ни разу не показывал своих работ, что ли? – поморщила нос Маша и отказалась принимать подарок.
— Почему же, он как раз сказал, что это изумительная вещица, — спокойно отреагировала Инга.
— Ну и носите сами эту «вещицу», — Маша равнодушно швырнула брошь на стол.
Инге было обидно, но она не стала передавать разговор Тимофею: такие вещи могу расстроить его. Не дай бог с сердцем плохо станет. Увы, не уберегла…
— Инга, не думал, что на старости лет меня как мальчишку накроет таким чувством. Ты знаешь, что нравишься мне… Больше чем нравишься.
— Да, Тимош, знаю. Я же вижу, как ты на меня смотришь, — опустив глаза ответила Инга. Она и сама влюбилась как девчонка.
— Переезжай ко мне? Квартира большая, 4 комнаты. Одна, правда, Машина…
— Тимош, у меня тоже есть квартира, может, ко мне? Маша меня недолюбливает.
— Нет, что ты! Она добрая девочка, просто плохо тебя знает.
«Добрая девочка» в это время как раз зашла в квартиру и кричала от порога:
— Де-ед! Отличная новость! Стас переезжает ко мне!
— Машенька, удивительно, а я вот только несколько минут назад сделал предложение Инге. Кажется, она приняла его.
— Инге?! Дед, зачем тебе эта бабуська?! Если она сюда переедет, ты меня больше не увидишь! – Маша блефовала. Жить ей кроме как у деда было негде.
— Внученька, Инга – прекрасная женщина, рядом с ней я чувствую себя молодым!
— Вот именно! Рядом с ней ты смотришься не партнером, а сыном! Зачем тебе, такому красавцу, увядший экземпляр?
— Маша! – дед Тимофей впервые повысил голос. – Не смей так говорить об Инге!
— А то что? – глазки Маши сузились в злые щелочки. – В общем, ты все понял.
— Я не хочу выбирать между вами, в груди что-то давило и рвалось наружу.
— Маша! Срочно скорую! – закричала Инга, когда Тимофей стал заваливаться.
А Маша стояла и равнодушно смотрела, как эта темноглазая женщина суетится рядом с дедом. Потом просто вернулась в коридор, взяла за руку Стаса и увела к себе в комнату.
Тимофея выписали через месяц. Все это время Инга была рядом с ним.
— Тимоша, сегодня тебы выписывают! Мы с Василем твоим нашли санаторий. Как выпишут, заедем к тебе домой, возьмем вещи и рванем на море. Василь отвезет нас сначала к тебе, а потом на вокзал.
— Инга, ладно, а что Маша? – за месяц его любимая внучка лишь раз заглянула в больницу. Да два раза позвонила: узнать, где банковская карта и какой пароль.
— Маша… Она у вас живет, со Стасом. Я не заходила. А с Василем она не общается.
— Смотрю, Васька мой у тебя с языка не сходит. Влюбилась, что ли? – засмеялся Тимофей.
— Батя, да что ты! – захохотал невольно подслушавший разговор Василий, заходя в палату. – Мы с мамой так переживали за тебя, она ж тут почти жила!
— С… мамой?
— Да, батя. Ты извини, но Инга на маму нашу так похожа. Я случайно ее так назвал, когда ты в больнице лежал, а братья подхватили. Так что женишься ты на ней или нет, но Инга теперь будет нашей мамой.
Инга покраснела, а Тимофей так смеялся над ситуацией, что даже сердце опять закололо.
В квартире никого не было. Пахло из мусорного ведра, везде валялись какие-то вещи, шторы были задернуты, а кровать – расправлена. Даже в его, Тимофея, комнате было неуютно.
— Не переживай. Девчонка научится еще вести хозяйство.
— Не уверен я… — задумчиво ответил Тимофей. И вспомнил холодный колючий взгляд внучки, когда его увозила скорая.
Тимофей и Инга расписались прямо там, в курортном городе. А отпраздновать решили дома, с детьми. Вернулись рано утром. Дома все было по-прежнему: запах из ведра и бардак. Инга покачала головой, быстро прибралась, приготовила борщ и ушла к себе домой. Мол, не готова встречаться с Машей.
Тимофею рядом с Ингой – снова хочется жить и чувствовать себя не дедом, а мужчиной. Неожиданно в замке повернулся ключ.
— Да все нормально будет. Дед скоро приедет. Все равно куда, это его проблемы… Да, вот именно: для любимой внучки расстарается! Нет, продавать не хочу, а вот все старье выкину, — Тимофей услышал, как Маша скинула с полочки в коридоре нелепую фигурку, которую ему подарила Вера. Раздался жалобный звон, а потом смех Маши. – Вот, слышишь, уже начала!
Девушка зашла на кухню и удивленно посмотрела на деда: слышал ли он ее разговор? Быстро взяла себя в руки, нацепила дежурную улыбку и затараторила.
— Дедуль, тебе придется съехать с квартиры, — заявила с порога Маша.
— Как это – съехать? – дед Тимофей выронил ложку, и борщ, который он так и не донес до рта, некрасиво облил его футболку.
— Как-как… Я вызову грузчиков, они вещи вывезут, куда скажешь, там выгрузят, занесут, расставят. Не переживай, я оплачу переезд, — пожала плечами Маша.
— Переезд – куда?
— Ой, это мелочи. Куда съезжаешь. Придумай сам.
— Я никуда не поеду. Это мой дом!
— Дедуль, а нам со Стасом где жить? – слеза покатилась по щеке внучки. – У нас же дочка будет!
— Дочка? – почему-то сипло сказал дед Тимофей. – Нет, Маша. Твой Стас – взрослый парень. Пусть берет ответственность за тебя и вашу дочь. В первое время я тебе помогу деньгами, когда родишь. Полгода – и ни днем больше. А сейчас – собирай вещи. У тебя три часа.
— К-как три часа? – заикаясь и краснея едва слышно проговорила Маша.
— Да так. Ты ж дама почти замужняя. Вот и езжай к мужу. Или не к мужу. Могу дать ключи от дачи: дом хороший, зимой до -20 точно можно жить. А ко мне через три часа жена придет.
— Какая жена? – Маша выглядела растерянной. Но тут она взяла себя в руки. – Инга, что ли? Вот ведьма какая! Заговорила она тебя что ли? Ну не на беременность же взяла!
Щека Маши заполыхала: дед в первый раз был так строг с внучкой. Девушка заплакала – впервые за много лет искренне, а не выпрашивая обновки.
— Машенька, я тебя очень люблю. И мне жаль, что ты вместо любви, которую мы все тебе дарили, способна отвечать мне, своим родителям, дядям, тетям, братьям, моей жене только желчью. Я только в больнице понял, что ты нас воспринимаешь не как родных, а как ресурс. Выходишь замуж – выходи. Будет трудно – поможем. Но пока не научишься любить, видеться мы не будем.
Маша стояла, ошеломленная словами деда. Она никогда не видела его таким решительным и строгим.
— Дедушка, но… — начала она, но Тимофей поднял руку, останавливая ее.
— Нет, Маша. Хватит. Я слишком долго закрывал глаза на твое поведение. Теперь пришло время тебе повзрослеть.
Маша опустила голову, впервые в жизни не находя слов. Она медленно вышла из кухни и направилась в свою комнату собирать вещи.
Через три часа, когда пришла Инга, Маша уже ушла. Тимофей сидел в кресле, глядя на фотографию маленькой Маши.
— Тимоша, ты как? — мягко спросила Инга, присаживаясь рядом.
— Тяжело, — честно признался он. — Но иначе нельзя было. Она должна научиться жить самостоятельно.
Инга взяла его за руку:
— Ты поступил правильно. Дай ей время.
Прошло полгода. Тимофей и Инга жили вместе, наслаждаясь спокойной семейной жизнью. О Маше не было ни слуху ни духу.
Однажды вечером раздался звонок. Тимофей взял трубку и услышал тихий голос внучки:
— Дедушка… можно к тебе приехать?
Через час Маша сидела на кухне, нервно теребя чашку с чаем. Она выглядела уставшей, но в глазах появилось что-то новое — понимание и раскаяние.
— Дедушка, я… я хочу извиниться. За все. Ты был прав, мне нужно было повзрослеть.
Тимофей внимательно посмотрел на внучку:
— И как тебе взрослая жизнь?
— Трудно, — честно призналась Маша. — Мы со Стасом расстались. Я работаю официанткой. Но знаешь… я впервые чувствую, что живу по-настоящему.
Тимофей улыбнулся и взял внучку за руку:
— Я горжусь тобой, Машенька. Ты сделала первый шаг. Теперь главное — не останавливаться.
— Я постараюсь, дедушка, — кивнула Маша. — Можно… можно я буду иногда приходить к тебе в гости?
— Конечно, — ответил Тимофей. — Наш дом всегда открыт для тебя.
Инга, стоявшая в дверях, улыбнулась. И кто знает, может быть, когда-нибудь они все станут настоящей семьей.
