Павел наклонился над столом и подмигнул: «Из своего захолустья мать приезжает через пару месяцев. Хочет поселиться у меня».
Инна сразу поняла, что этот разговор не закончится ничем хорошим. Обычно Павел был спокоен и уверен в себе, но сегодня в его взгляде было что-то… странное. Такое ощущение, что он давно хотел завести этот разговор, но боялся.
— Ммм, хорошо. А что такого в этом? — пожала плечами Инна.
— А то, что у себя я её не потерплю. Она зануда в одном месте… ну ты поняла, короче. Нельзя нам вместе жить.
— Ладно, может, она тогда квартиру снимет?
— Хааа, она такая жмотяра, что ни за что. У меня есть идея получше. — подмигнул мужчина.
— Какая?
—А пускай она у тебя поживет.
Инесса подняла на него глаза и с трудом сдержала смех. Думала, это шутка. Но его взгляд…
— Подожди, что ты сказал? — переспросила девушка, пытаясь осмыслить услышанное.
— Ты все правильно услышала , — Павел нахмурился, отпил кофе и снова посмотрел на неё. — Ты говорила что любишь меня, вот раз любишь, так сделай как я хочу.
Инна покачала головой, опустив взгляд на свою чашку с чаем. Ну и ну.
— Погоди-ка… — Инна чувствовала, как начинает закипать. — Ты хочешь, чтобы твоя мама жила в моей квартире? В моей?
Павел откинулся на спинку стула и покачал головой, как будто пытался объяснить что-то очевидное капризному ребёнку.
— Ну да. А что здесь непонятного? Мы будем жить вместе у меня, а твоя квартира освободится. Логично, что мама сможет в неё переехать.
«Логично?» — это слово словно взорвалось в её голове. «Логично?!»
— Паш, это моя квартира. Я сама на неё зарабатывала! — Девушка вздохнула, пытаясь сдержать накопившееся раздражение. — Я не собиралась её сдавать. Это все для меня!
— Ой ну что ты ноешь. Давай я тебе предложение сделаю, распишемся. Будешь у меня жить.
— Предложение… — задумалась Инна. — Хорошо. Если ты готов на такой серьезный шаг, я согласна. Только жилье останется мое.
— Так никто его и не забирает, я тебя умоляю — отмахнулся Павел, как будто этот вопрос не стоил обсуждения. — Просто мама поживёт там. Не навсегда же. Она аккуратная. Не развалит твою мебель, если ты об этом.
— Дело не в мебели…
Её лицо слегка покраснело. Разговор, который казался просто странным, становился все более неприятным. Она видела, как Павел начинает заводиться, его тон становился холоднее, жёстче.
— Слушай, — она вздохнула, пытаясь оставаться спокойной. — Я просто не готова к этому. Мне эта квартира дорога.
Павел нахмурился. Он не был готов к такому ответу.
— Милая, это же не навсегда. Моя мама аккуратная, чистоплотная. Она будет жить одна, никого не трогать. А тебе что? Ты ведь всё равно будешь жить со мной, верно?
— Я не готова так просто отдать свою квартиру! — в её голосе зазвучали нотки раздражения. — Мне нужно подумать!
— Подумать? — его голос стал металлическим. — Что тут думать? Мы же с тобой пара, мы собираемся строить совместную жизнь. Я тебе практически предложение сделал. Если ты хорошая жена, соглашайся.
Инна молча смотрела на него, пытаясь найти правильные слова. В глубине души она знала, что отказ породит разочарование в ней как в женщине. Павел не из тех, кто просто уступит, он привык добиваться своего. Но и она не могла просто так сдаться.
— Хорош, Паш, я согласна. — она опустили глаза.
Он встал из-за стола, подошёл к ней и коснулся её руки.
— Ну вот видишь. Нам ведь хорошо вместе, правда? — он улыбнулся, словно забыв про весь разговор. — Давай не будем сейчас ссориться. Всё решится. И свадьба будет, и мама где-то поживёт. Ты же меня понимаешь?
Инна кивнула, но внутри ей было грустно. Что-то ей казалось неправильным.
Свадьба случилась быстро, без особого шума и праздников. Павел не любил тратить деньги на «ерунду», а Инна решила не портить всем настроение и настаивать на своем. Хотя в глубине души она мечтала о пышном торжестве, тем более супруг был человек вполне себе обеспеченный.
Всё прошло скромно — кольцо на ужине, короткая регистрация в ЗАГСе и переезд в его большую квартиру. Никто не делал из этого большого события.
Не прошло и недели после свадьбы, и Павел снова поднял этот вопрос.
— Ну что, теперь можно и маму перевозить, — сказал он однажды за ужином, не поднимая глаз от тарелки.
Инна остановилась на мгновение, держа в руках бокал вина.
— Подожди… Ты хочешь сказать, что она переедет уже сейчас?
— Да. Всё же решено. Моя мама уже завтра начнет жить в твоей квартире — жестко сказал муж.
Павел был человеком практичным. Слишком практичным. Он не любил церемоний и считал, что брак — это, в первую очередь, договор. Они теперь официально пара, и, по его мнению, все их вопросы должны решаться «по-деловому»
Её сердце замерло.
«Все решено? Когда?»
— Паш, я… Я думала, что это будет позже. Нам нужно подготовить квартиру…
— Брось, ничего не надо, я сказал. Да и времени нет, — прервал он её. — Завтра она приедет. Просто сделай пару вещей — убери свои вещи, освободите место. Всё.
Он говорил это так, будто это мелочь, которая не заслуживает её внимания. Инна почувствовала, как внутри что-то закипает. Её квартира. Её личное пространство. Её правила.
— Но… — начала было она, но Павел снова прервал её, теперь уже более решительно. — Что ты все мямлишь. Соглашайся и все, не будь упрямой козой!
Павел сделал рубящий жест рукой по воздуху.
— Милая моя, мы же взрослые люди, — сказал он, сделав акцент на каждом слове. — Это просто квартира. Мама переедет, поживёт там, и всё. Ты же не собираешься жить в двух местах одновременно?
Его слова резали слух. «Просто квартира»? Для него, может быть, и «просто». Для неё это было нечто большее. Э
— Милый, нельзя же вот так, вдруг. Я не готова! — Инна поставила бокал на стол. — Мне нужно хотя бы пару дней!
— Пару дней? — он посмотрел на неё, как на капризного ребёнка. — Ладно, давай два дня. Но не больше. Умница, я рад, что выбрал такую послушную женщину.
Он встал, подошёл к ней и поцеловал её в щёку,.
Но в этот момент Инна поняла, что их отношения изменились. Теперь у них была не только любовь, но и требования. Её муж стал Тираном. И это было совсем не то, чего она ожидала от брака.
. Два дня пролетели как миг. Инна чувствовала себя загнанной в угол. А муж был холоден и решителен, он чётко дал понять, что вопрос закрыт.
На второй вечер, когда Инна заканчивала уборку, раздался звонок в дверь. . Инна открыла её и увидела на пороге Татьяну Петровну — мать Павла. Женщина она была в возрасте, с острым взглядом и тяжелым характером.
— Ой, наконец-то! — произнесла она, пинком отодвигая чемодан внутрь. — Ну что ж, доченька, принимай меня. Надеюсь, здесь у тебя хотя бы порядок есть.
Инна лишь сжала губы, глядя на Павла, который стоял позади матери с невозмутимым лицом.
— Добро пожаловать, — пробормотала она, отступая назад и позволяя Татьяне Петровне пройти вглубь квартиры.
Женщина осмотрелась с недовольным видом, словно попала в какую-то захолустную гостиницу.
— Паш, но ты сказал что дашь мне два дня? .. — растерянно произнесла супруга.
— Да мать не хотела ждать. Она у меня слишком самостоятельная.
— А ты не ворчи, сын! Что хочу то и делаю, не вякай мне тут.
— Мам, за словами следи — нахмурился Павел
— Сам следи. Я старая, мне можно что угодно.
Татьяна Петровна обошла квартиру.
— Могли бы, конечно, и встретить меня как следует, — с презрением произнесла она, пройдя в гостиную и бросив взгляд на Павла. — Сына своего я вообще не узнала. Он всегда был такой любезный, а тут что-то совсем сник.
Павел только развёл руками.
— Мама, давай без этого, хорошо? У нас было много дел. Я предупредил, что буду занят.
— Да уж, дел у тебя всегда много, — Татьяна Петровна вздохнула, сбросила пальто на диван и уселась рядом
Инна замерла у входа в гостиную, не зная, что делать дальше. Павел прошёл в комнату и сел рядом с матерью.
— Ну что, мама, как дорога? — спросил он, стараясь выглядеть заинтересованным.
— Ох, сыночек, ты даже не представляешь. Ехала с таксистом — иностранным блин специалистом, дороги не знал, языка не знал. Надоел мне до жути! И эти пробки ваши московские.. Никто не уступает, едут как бешеные. А мне, знаешь ли, тяжело. Устала. — Татьяна Петровна покосилась на Инну, ожидая, что та что-то скажет.
Инна лишь стиснула зубы, но всё же нашла в себе силы предложить:
— Может, чаю?
Татьяна Петровна усмехнулась и посмотрела на неё с таким выражением, как будто Инна предложила ей испить грязной лужи.
— Да, пожалуй, чаю, — сказала она, откинувшись на спинку дивана. — Только нормального, без этих ваших новомодных изысков.
Инна кивнула и, не дожидаясь комментариев, пошла на кухню. В голове стучало одно: «Как долго я это выдержу?»
Чай был заварен, разлит по чашкам и подан на стол. Инна старалась не слушать постоянные замечания Татьяны Петровны о том, как неправильно она его сделала, и как в доме «мало уюта».
— Вот скажи мне, милочка, — Татьяна Петровна наконец отвлеклась от чаепития и с серьёзным видом посмотрела на Инну. — Что ты вообще себе думаешь? Как ты собираешься жить дальше?
Инна удивлённо моргнула.
— В смысле?
— Ну как в смысле? — свекровь пожала плечами. — Вы теперь семья. Ты должна быть примерной женой. А ты ведёшь себя, как какая-то школьница — что-то там мямлишь про свою квартиру, про вещи. Павел у тебя мужчина серьёзный, он требует заботы. И я, как его мать, буду следить, чтобы ты не делала ошибок.
«Следить?!»
— Мама, может, хватит командовать? Ну че ты жену мою пугаешь, а? Она ум меня тихая, скромная? — вставил Павел, усмехнувшись.
— Ой, да что там… — Татьяна Петровна махнула рукой. — Я ведь только по-доброму. Я же вижу, как она старается, но… ей ещё учиться и учиться.
Прошло чуть больше месяца с тех пор, как Татьяна Петровна обосновалась в квартире Инны.
Инна сидела в квартире мужа и бесилась, читая смски от свекрови.
— Милочка, завези мне завтра кофемолку Бош, которую Паша не использует. Мне пригодится.
— Хорошо, сделаю.
— А, и завтра ждите в гости. Проверю как вы там живете у сыночка.
— Зачем?
— Потому что я так ХОЧУ! — и улыбающийся смайл.
Инна была вне себя от злости.
Мало того что она постоянно что-то требовала себе докупить, то посудомойку, то вешалку для вещей, то робот пылесос, то еще какую-то белиберду… Так еще и в гости к нам с Пашей завалиться хочет — размышляла девушка.
В тот «прекрасный» вечер Инна поняла, что с неё хватит. Началось все с того, что свекровь методично утюжила её за выбор профессии.
— Психологией, говоришь, занимаешься? — хмыкнула Татьяна Петровна, глядя на Инну сверху вниз, пока они все ужинали. — Бред какой-то, а не профессия. Тратить время на то, чтобы помогать всяким слабовольным… Знаешь, людей надо учить жизни, а не их сопли вытирать!
Инна тогда ещё смогла сдержаться. Хотя её всё трясло от злости.
— Помогать людям — это важно. Не все могут сами справиться с трудностями. Иногда нужно немного поддержки. Психология новая наука, многие её не понимают, а я хочу популяризовать…
Татьяна Петровна презрительно фыркнула:
— Поддержки? Популяризовать? Не неси ерунды, милочка. Люди — дураки. Ими надо пользоваться, а не помогать. Только слабые люди становятся психологами. Не знаешь, как жить свою жизнь, вот и лезешь в чужие. Думаешь, так легче? Нет, Инна, так ты никогда ничего не исправишь в этом мире.
Инна не могла поверить, что человек может так цинично относиться к другим. «Слабые?» — это ведь о ней тоже.
— А я хочу и буду работать.
Мать мужа фыркнула.
— Ой ой. какая упрямая. Ну посмотрим, сколько ты на этом заработаешь.
— Татьяна Петровна, не все меряется деньгами — упрямо сказала Инна.
— Милая, я вот тебе тоже говорю что это все розовые сопли и наивные фантазии. Сиди дома, роди мне детей, и дело с концом. Ну какая работа? — встрял Павел.
— Я не хочу сейчас детей, сколько раз повторяю! — крикнула Инна в отчаянии.
— Так она тебе и детей не хочет рожать? Ты кого выбрал себе? — по верх очков посмотрела на сына мать.
— Мам, не начинай. Заканчивай есть и иди уже к себе.
На следующий день всё стало ещё хуже. Инна увидела смс и фото от свекрови, в которой та объяснила, что выкинула старую мебель — стулья и столы на кухне, и попросила сына купить новую.
Инна немедленно позвонила матери Павла.
— Это были не старые стулья, они были сделаны под старину! Я их знаете как долго искала?! — голос Инны дрожал от сдерживаемой ярости. — Быстро идите и несите их обратно!
— Ты мне на помойку предлагаешь пойти? — возмущенно отозвалась свекровь, — да там бездомны уже все разобрали!
— Это были МОИ ВЕЩИ! Мои! — заплатите тогда мне деньги, которые я потратила — и за время мое тоже!
— Тише, Инна. Ничего я платить не буду. Это была рухлядь. У сына моего проси, он твой муж. Если хорошо попросишь — все даст.
Инна не могла поверить своим ушам
— Вы не имели права так поступать! — крикнула Инна, чувствую, как сердце сжимается от гнева. — Это МОЯ квартира!
— Вот как? — Татьяна Петровна наконец разозлилась тоже, в её голосе появилась сталь. — Это теперь мой дом. Ты, девочка, давно здесь не хозяйка.
— Я скажу все Паше. Он вам объяснит.
— О, девочка, — на том конце трубки раздался смешок матери Павла. — Ты и не представляешь, с кем связалась.
Инна почувствовала, как внутри что-то сломалось. Она пошла к мужу и объяснила ,что они немедленно должны ехать в её квартире и выселить мать. Павел начал было возражать, но Инна была непреклонна.
Они собрались и быстро поехали. Пока они ехали, Инна тайком написала смску мужчина, который всегда ей раньше помогал…
В квартире Инны был сущий бардак. Все кричали друг на друга. Свекровь оскорбляла Инну, та орала на Татьяну Петровну в ответ, и посередине стоял Паша, который требовал обеих женщин замолчать и перестать истерить.
— Паша, все, я задолбалась, решай! — Инна резко и зло повернулась к мужу. — Либо я, либо твоя мать. В
Павел поморщился, как будто слушал вой двух маленьких детей.
— Инна, хватит психовать. Успокойся и послушай меня.
— Успокойся?! — Она почти захлебнулась от гнева. — Ты не видишь, что происходит? Твоя мать разрушает наш дом, нашу жизнь! Она выкинула мои вещи, и при этом нагло требует, чтобы я с этим смирились.
Татьяна Петровна тихо фыркнула и уселась на диван, демонстрируя абсолютное спокойствие. Она была уверена, что сын выберет её — ведь он всегда был послушным сыном.
— Че тут происходит, я не понял?
Все замерли и обернулись, глядя на гостя.
Это был Анатолий, брат Инны. Толя жил в паре кварталов от Инны, и помогал ей по мелким бытовым вопросам. Еще давно он предупреждал, что от Паши ничего хорошего ждать не стоит, но сестра его не слушала. Он попросил пообещать Инну, что если Паша будет её обижать, чтобы она сразу сказала ему.
Анатолий Вячеславович умел убеждать людей. В конце девяностых он работал вышибалой в ночном клубе, потом поднялся до правой руки директора овощного рынка, а сейчас был директором по безопасности в одном из крупных банков. Крупный, бугрящийся мускулами мужчина, Толя был МС по боксу и умел решать вопросы быстро и четко.
А еще иногда он переключался на простую и житейскую речь, чтобы до любого человека могли дойти его слова.
Анатолий медленно вошел в комнату, где ругались наши герои, и начал цепко оценивать обстановку. Взгляд его ледяных серых глаз метнулся от Татьяны к Павлу, потом к Инне, которая стояла, сжимая кулаки, будто на грани нервного срыва.
— Вы че, бесы, попутали?! — спокойно молвил Толя, но его голос был низким, угрожающим. — Кто тут на сестру мою наезжает? Ты Паша? Я всегда знал, что от тебя будут проблемы.
Толя ткнул пальцем в Павла и сделал к нему шаг.
Павел вздрогнул и сделал шаг назад, пытаясь осознать, что только что произошло. Толя нависал над ними, словно гора. Татьяна Петровна, до этого уверенная в своей непоколебимости, вдруг потеряла весь свой запал. Её лицо побледнело, а взгляд затравленно заметался по комнате.
— О Толя привет, давно не виделись — начал говорить Паша. — Ты чего тут делаешь? У нас всё нормально.
— Тихо. Для тебя я Анатолий Вячеславович, понял? Не борзей, слушай сюда.
Толя обвел руками комнату
— Вы, упыри, достаточно крови попили из моей сестры. Валите отсюда, иначе я вас уработаю обоих. И вас тоже это касается, старушка. Не посмотрю на возраст. А если жаловаться будете, у меня свои люди везде. Еще хуже будет.
Татьяна Петровна начало было возмущаться, но брат Инны прервал её на полуслове:
— Тише, старая. Я сказал — по-тихому мирно расходимся. Вы забираете свои манатки и валите отсюда. А ты, упырь, быстро подписываешь документы о разводе, понял? Претензий к Инне у тебя не будет, сечешь?
— Понял, Анатолий Вячеславович. — кивнул торопливо Павел.
Павел никогда в жизни не дрался и боялся таких людей, как брат Инны. Он совсем и забыл о нем, и сейчас проклинал себя.
Татьяна Петровна сжалась, её лицо побелело. Она медленно встала с дивана, всё ещё пытаясь держать видимость достоинства, но страх проскользнул в её голосе:
— Я… я буду собираться.
— Именно так. С вещами на выход, БЫСТРО! — гаркнул Толя.
Инна тронула за плечо брата:
— Толь, подожди, не с Пашей надо поговорить.
— Ладно, только быстро.
Паша шагнул к своей жене, его лицо выражало искреннее сожаление.
— Инна, давай попробуем… — начал он, но она прервала его движением руки.
— Нет, Паш. Я не смогу жить с тобой после всего этого. Ты… ты позволил своей матери разрушить нас. И даже сейчас не понимаешь, как это больно.
Её голос дрожал, но она не позволяла себе разрыдаться. Это не были слёзы слабости — это были слёзы окончательного решения.
— Ты выбрал её. Мне нужен развод.
Павел замер. В глубине души он понимал — это неизбежно.
