— Половину суммы я вношу, а половину ты! — категоричным тоном сказала Галина. — Что не так-то?
— Не так то, что я сейчас не платежеспособна, — спокойно ответила Надежда.
— Так что, получается, я должна одна нести расходы по установке памятника нашей маме?
Надежда вздохнула, мысленно досчитала до пяти и призвала себя к терпению. Они с сестрой созванивались нечасто, и почти всегда их разговор заканчивался ссорой, но ссориться Надежда, как всегда, настроена не была.
— Галя, если бы я могла, то внесла бы деньги. Но я действительно не могу. У меня сейчас много дыр, которые нужно залатать. Кстати, тот памятник еще вполне приличный. И если что, он именно такой, как хотела мама. Что это на тебя вдруг нашло?
— Ничего не нашло, — обиженно пробурчала Галина. — Так и скажи, что не хочешь вкладываться! Просто признай, что тебе деньги нужны для празднования своего юбилея!
— Я не собираюсь ничего отмечать.
— Ну да, ну да. Так я и поверила. То-то все родственники шушукаются, собираются к тебе ехать.
— Я никого не приглашала, — вздохнула Надежда.
— Значит, Юля твоя подсуетилась.
Повисла пауза, после чего Галина еще более обиженным тоном добавила:
— В общем, юбилей тебе дороже матери. Все ясно. Что и требовалось доказать. Я, в принципе, знала об этом и позвонила только для очистки совести…
– Вот что! — вдруг перебила она сама себя. — Можешь не вносить деньги, больно надо. Но смотри, чтобы твой юбилей тебе боком не вышел!
Сказав это, Галина первой повесила трубку.
Галина и Надежда были родными сестрами с небольшой разницей в возрасте, дружбы между ними не сложилось. Жили в одном городе, но виделись нечасто, впрочем, такой необходимости у них и не было.
У Надежды была единственная дочь Юля, которая работала корреспондентом в местной газете. Единственный сын Галины Гаврила жил в Канаде, со своими бывшими мужьями сестры не общались.
С идеей обновления памятника Галина носилась уже несколько месяцев.
Сначала она терроризировала этой просьбой старшего брата Николая, жившего в другом городе. Когда он отказал ей, сказав, что не видит в этом никакого смысла, она обратилась к младшей сестре.
Надежда тоже не видела в этом необходимости, тем более что установленный ранее памятник, небольшой, мраморный, такой, как и хотела мама, был еще в хорошем состоянии. На него сестры скидывались, а оградку и столик Надежда устанавливала за свой счет.
Поговорив с сестрой, Галина поняла, что памятника, который она решила установить на погосте у матери во что бы то ни стало, высокого, монументального и очень красивого, ей не видать как своих ушей. Всерьез обидевшись, она решила максимально напакостить «скряге». Сделать это казалось возможным только одним способом — испортить ей юбилей.
Но как? Хорошенько подумав, Галина решила настроить гостей против виновницы торжества.
Галина знала, кто именно приедет на юбилей сестры, Надежда была достаточно закрытым человеком, и близких у нее было немного — брат Николай с женой и сыновьями, дочь Юля и две университетские подруги, Вера и Светлана.
Начать она решила с общительной, добродушной и несколько наивной Светланы. Галина позвонила ей, и слово за слово они заговорили о юбилее.
— Меня она не пригласила. А знаешь почему? — вкрадчиво начала Галина.
— Нет, не знаю. А почему?
— Потому что боится, что я при гостях выведу ее на чистую воду.
— В каком смысле? — тут же заглотила наживку Светлана.
— Помнишь, лет двадцать назад ко мне один морячок ходил?
— Степа? Помню, конечно. Мы все думали, что вы поженитесь.
— К этому все и шло, но сестра моя сказала ему, что у меня помимо него еще трое. Он после этого от меня ушел к ней, а она его спустя месяц бросила из страха быть рано или поздно разоблаченной.
— Да ты что? — удивилась Света. — Надо же… Никогда бы не подумала.
Получив нужную ей реакцию, Галина решила ковать железо пока горячо.
— Да она и про тебя много чего говорила. Например, что ты, когда вы жили в общежитии, пыталась отбить у нее кавалера. И для этого подкладывала себе в бюстгальтер капроновые чулки, чтобы грудь казалась больше, чем у нее есть.
— Ой… — пробормотала Света.
— Ага. Представляешь, какая! — возмутилась Галина. — Вот и думай, идти к ней на юбилей или нет.
Примерно тот же трюк она провернула с Верой.
— Про тебя она говорила… Не хочу, конечно, передавать сплетни, но и промолчать не могу.
— Что она говорила? — спросила заинтригованная Вера.
— Что ты на втором курсе избавилась от ребенка. А на четвертом забеременела и шантажировала этим преподавателя.
Поймав кураж, Галина решила, что настал черед брата.
— На мой юбилей ты, сославшись на командировку, решил не ехать. А на Надин поедешь? Или опять командировка?
— Боже… — рассмеялся Николай. — Ты до сих пор обижаешься, что ли? У меня действительно была срочная командировка. Тоня без меня ехать не захотела, ребята тоже… К Наде, слава богу, нет причин не ехать.
— Ну-ну, давай, давай, — фыркнула насмешливо Галина. — Только имей в виду, что нужно хорошо постараться, чтобы угодить нашей барыне с подарком.
— То есть?
— Прошлые ваши подарки она все забраковала. И всем растрезвонила, что вы жмоты, подарили ей бесполезную ерунду.
— Да ладно тебе. Я даже не помню, что ей дарил. Конверт, кажется… А конверт не может не понравиться.
После небольшой паузы Николай добавил:
— Галя, ну ты как всегда в своем амплуа.
Николай был твердым орешком и хорошо знал обеих сестер. Галина решительно пошла в атаку:
— А то, что она про жену твою болтала что попало? — вкрадчиво спросила она. — Я даже не буду говорить, что именно, это слишком гадко. Это тоже ничего?
— Что бы она ни говорила, пускай это остается на ее совести, — сухо ответил Николай.
Несмотря на то, что диалог закончился не совсем так, как было нужно Галине, она была уверена, что удар попал в цель. Николай очень любил жену и никому не позволял ее обижать.
Оставалось последнее — связаться с дочерью Надежды Юлей, и вот тут Галина впервые всерьез задумалась. Будучи опытным корреспондентом, Юля легко раскусывала сплетни, поэтому нужно было что-то более серьезное.
В двадцатилетнем возрасте Надежда оказалась в психоневрологическом диспансере. Галина, воспользовавшись тем, что Юля об этом не знала, решила использовать этот факт в своих интересах, она не сомневалась, что ее клевета возымеет успех.
— Ты и доли процента не знаешь того, что знаю про твою маменьку я, — начала Галина.
— Что вы на сей раз имеете в виду, тетя Галя?
— Ну теперь ты взрослая. Можно и сказать. Спроси у нее сама, почему она тебе не рассказала о том, что сразу после техникума попала в психушку и выписалась с диагнозом «шизофрения». Полагаю, комментарии излишни? Да, Юлечка?
— Надо же… — пробормотала удивленная Юля. — Ну ладно, тетя Галя. Извините, я очень занята.
Закончив обзвон, Галина удовлетворенно улыбнулась.
«Теперь вряд ли кто-то приедет», — думала она. — «Но даже если и приедет, у меня всегда найдется план «Б».
У Юли после разговора с теткой остался неприятный осадок, она не поверила ни единому ее слову, однако в голову ей пришла одна мысль.
Не откладывая в долгий ящик, Юля отправилась в психоневрологический диспансер, в котором могла оказаться ее мать тридцать лет назад.
Заручившись кое-какими связями на журналистском поприще, прихватив документы матери и воспользовавшись удостоверением корреспондента, она получила доступ к архиву ПНД и узнала, что мать действительно здесь лечилась.
Поступила она сюда после попытки сведения счетов с жизнью. Никакой шизофрении у нее выявлено не было, и при выписке в книге записей черным по белому значилось: «Здорова».
Тут Юле в голову пришла мысль пробить в базе данных и тетку. Каково же было ее удивление, когда она узнала, что нехороший диагноз был установлен именно тете Гале.
Приехав к матери, Юля спросила:
— Мам, скажи пожалуйста, почему ты пыталась в юности свести счеты с жизнью-то?
— Опять тетка твоя куролесит?
— Она. Намолола мне всякой ерунды. Я тут же пробила информацию, оказалось, у нее была диагностирована шиза… Просто теперь хочу знать, мам, что тогда случилось? Почему ты оказалась в ПНД?
Мать нехотя поведала ей следующее. После техникума она сбилась с ног в поисках работы по специальности, сестра, с которой они тогда жили вдвоем на съемной квартире, за эти две недели проела ей всю плешь, попрекая куском хлеба.
Вскоре Галина сообщила сестре, что нашла ей работу через некоего всемогущего Владлена.
— Учти, рассчитываться с ним будешь сама, — заявила она.
Уже на следующий день, словно по мановению волшебной палочки, она действительно была принята на работу по специальности. Ее счастью не было предела, но спустя дней десять этот Владлен потребовал у нее расчет.
Поняв, что коробкой конфет с первой получки она не отделается, она заявила ему, что первым мужчиной у нее будет только муж, и таким образом потеряла работу.
Сестра ей этого простить не могла и наговорила ей столько гадостей, что Надя долго не могла уснуть. Чтобы хоть немного поспать и вновь с утра отправиться на поиски работы, она выпила целую горсть снотворных таблеток… Очнулась она уже в реанимации, откуда ее благополучно перевезли в ПНД.
— Врач долго добивался, чтобы я назвала причину, по которой я выпила снотворное. Я сдать сестру не могла, потому что боялась, что ее посадят за доведение до… Ну ты понимаешь. Через неделю меня выписали.
Показав матери копию архивной справки, выданной на теткино имя и заверенной главврачом ПНД, Юля спросила:
— А как она-то там оказалась?
— Я думаю, что это ее знакомая предложила ей подлечить нервишки. Вот и установили ей там этот диагноз.
— Теперь понятно…
— А зачем тебе все это?
— Да так, есть одна мыслишка.
Дома Юля связалась с приглашенными, и они рассказали ей о неприятном разговоре с Галиной. Потом девушка посвятила их в детали своего плана.
На юбилей Надежды приехали все приглашенные, Галины, разумеется, среди них не было. Гости расселись по местам, и началось торжество.
Как только Николай, поднявшись с места, собрался произнести тост в честь виновницы торжества, открылась входная дверь, и в ресторан вошли двое. Они внесли что-то прямоугольное, хорошо упакованное, украшенное бантом, большое и тяжелое. Следом вошла Галина.
Когда она увидела, что несмотря на все ее старания, все гости в сборе, а веселье идет полным ходом, ее перекосило.
«Ну ничего», — подумала она. — «Использую план Б».
Стараясь не привлекать к себе внимания, она распаковала подарок и подошла к столу.
— Извини, сестра, что без приглашения. Но полтинник раз в жизни бывает. Поэтому я не могла остаться дома в этот день и не порадовать тебя своим появлением.
Гости сидели как сидели, никто не обратил на ее слова абсолютно никакого внимания. Кто-то даже продолжал есть как ни в чем не бывало.
— М-да. Не юбилей, а встреча глухонемых… Бойкотик мне собрались устроить? Ну-ну…
Ноль реакции. Гости переговаривались, улыбались друг другу и чокались, игнорируя Галину. Сама именинница, пытаясь скрыть волнение, лишь с едва заметной улыбкой поглядывала на гостей.
Тогда Галина подошла к сестре и, заглядывая ей в глаза, сказала:
— Ну, поздравляю. И желаю счастья и долгих, как говорится, лет жизни. Не хочешь даже взглянуть на подарок? Ладно, я не гордая, покажу сама, а потом уйду.
Тут гости внезапно притихли и обратили на нее внимание.
Подарком оказалась надгробная плита, которую Надежда с Галиной, скинувшись в равных долях, устанавливали для матери. Вместо данных матери на ней были выгравированы имя, фамилия и дата рождения Надежды. Далее следовал прочерк и пустое место.
Гости онемели от изумления, Галина наслаждалась полученным эффектом. Первым пришел в себя Николай, увидев, что именинница побледнела, он подошел к ней. Следом подбежала к матери Юля. Увидев, что с ней все в порядке, они не сговариваясь приблизились к Галине.
— Выйдем за дверь, — сказал Николай, твердо беря сестру за предплечье. — Юлечка, ты, пожалуй, останься.
— Нет, я с вами. Мне есть что ей сказать.
Выйдя из ресторана, Николай сурово обратился к сестре:
— Ну, надеюсь, ты сказала и сделала все, на что способна твоя подлая душа? Слушай, Галка, как же ты низко пала…
— Кто бы говорил! — ощетинилась Галина, по своему обыкновению начав защиту нападением. — Тоже мне нашелся праведник. Без нотаций обойдешься или прочитаешь парочку?
Тут вмешалась Юля:
— Тетя Галя, послушайте меня внимательно. Вот это, — она достала из сумочки справку из ПНД, — свидетельство о том, что вам нужно лечиться. Причем серьезно. Если вы сейчас же не исчезнете и не оставите нас в покое, о вашем диагнозе узнают все наши гости, родственники, ваши друзья, коллеги и начальство. Словом, об этом узнают как в нашей стране, так и в Канаде.
— Что за филькину грамоту ты мне тут крутишь перед носом?
— Полюбуйтесь. Этот экземпляр я как раз и подготовила для буйных.
— Да подотрись ты своим экземпляром!
Разорвав копию в клочья, Галина сорвалась с места, и только ее и видели.
После этого происшествия Галина действительно исчезла из поля зрения родственников, но надолго ли — неизвестно.
Справку Юля пока в ход не пустила, но она почему-то уверена, что уже скоро ей все-таки придется это сделать.
