— Да как ты вообще можешь мне это говорить?! — Светка, вся красная от злости, стояла посреди кухни, размахивая руками. — Я же твоя сестра! Сестра, Оля! А ты меня так?
— Сестра, — Оля устало откинулась на спинку стула. — Да ты с первого дня ведёшь себя, как хозяйка в моём доме.
***
Светка была её двоюродной младшей сестрой. С детства они росли вместе, но характеры у них были как небо и земля. Светка росла задорной, смелой, но и капризной. Если ей чего-то хотелось, она добивалась этого любыми средствами. Оля же — тихая и уступчивая — всегда соглашалась помочь. Взрослые говорили: «Она же младше, ты должна уступать». Оля уступала, даже если приходилось жертвовать своими желаниями.
В школьные годы Светка была душой компании. Она легко заводила друзей, всегда была в центре внимания. А Оля, наоборот, оставалась в тени, чувствовала себя рядом с сестрой чуть ли не серой мышкой. Светка же умела очаровывать всех, будь то учителя, подруги или парни. И, конечно, пользовалась этим.
Когда Оля поступила в техникум, Светка нашла повод попросить её о помощи.
— Оль, ты там стипендию получаешь? Дай мне немного, а? Мне на платье надо, в клуб с девчонками идём. Верну потом, сто пудов.
Платья были, клубы были. А деньги, как правило, не возвращались. Но Оля никогда не напоминала.
Сразу после техникума Оля вышла замуж за Андрея и начала строить свою жизнь. Она старалась держать Светку на расстоянии, но та не позволяла. Когда у сестры были проблемы с деньгами или очередным парнем, она звонила именно Оле.
— Ты ведь у нас стабильная, — однажды бросила Светка с улыбкой. — На тебя можно положиться.
И действительно, в отличие от самой Светки, которая металась от одного мужчины к другому и работы меняла, как перчатки, Оля держалась крепко: семья, дом, сын Серёжка. Светка же жила «сегодняшним днём», считая, что жизнь — это праздник, который не стоит пропускать.
***
Переезд Светки в дом Оли случился в декабре, незадолго до Нового года.
Светка позвонила, как всегда, неожиданно. Она жаловалась на мужа Витьку, на его вспышки гнева, на то, что жить с ним невыносимо.
— Он, представляешь, кружку об стену швырнул! — голос её дрожал, но в нём чувствовалась нотки привычной манипуляции. — Оля, я не могу туда возвращаться. У меня вещи в пакете, а ночевать где?
Оля пыталась отказаться. Серёжка только оправился от простуды, Андрей должен был приехать через пару недель. Светка игнорировала все её возражения.
— Ну ты же моя сестра! Куда я пойду? На вокзал, что ли? Ты же не бросишь меня? Я ненадолго, правда.
Это «ненадолго» звучало знакомо. В детстве Светка брала у неё книги, платья, деньги — «ненадолго». Чаще всего они либо пропадали, либо возвращались в ужасном состоянии. Но Оля сдалась. Она не могла отказать. «Семья», — мысленно повторила она.
***
Поначалу Оля надеялась, что сестра попробует наладить свою жизнь, а пока хотя бы поможет по дому. Светка даже несколько раз приготовила ужин. Но вскоре выяснилось, что это были только в первые дни.
Дальше гостья вставала ближе к полудню, без стеснения брала Олины кремы и одежду, оставляя их везде, где хотела. Когда Оля пыталась аккуратно намекнуть, Светка лишь отмахивалась:
— Ой, не нуди, Оль! Я же не навсегда. Вот только решу, где жить, и съеду.
Она не искала работу, даже не звонила никому, чтобы разобраться с жильём. Её устраивал комфорт Олиной квартиры. Более того, она начала вмешиваться в семейные дела.
— Ты что, Серёжку так воспитываешь? — однажды спросила она, пока Оля читала сыну сказку. — Весь такой тихий, несмелый. Надо его закалять!
Или ещё лучше:
— Оля, ты Андрею позвони, скажи, чтоб денег поменьше потратил, побольше привёз. Всё равно у него заработки хорошие, он не обеднеет.
Оля молчала, сжимала зубы, но гнев копился. Новый год стал точкой кипения. Светка устроила вечеринку с друзьями, никого не предупредив, и к утру оставила дом в беспорядке. На слова Оли она снова отмахнулась:
— Да ладно, уберём. Не ворчи, Оль! Праздник же.
Для Оли это был уже не праздник. Это было начало конца. Она признала, что Светка не собирается уходить сама, и пора было что-то с этим делать. Но как сказать это человеку, который всю жизнь считал тебя своей нянькой?
***
— Да как ты вообще можешь мне это говорить?! — Светка, вся красная от злости, стояла посреди кухни, размахивая руками. — Я же твоя сестра! Сестра, Оля! А ты меня так?
— Сестра, — Оля устало откинулась на спинку стула. — Да ты с первого дня ведёшь себя, как хозяйка в моём доме.
Светка снова вспыхнула, махнула рукой и упёрлась в столешницу. От её резких движений бокал с остатками шампанского чуть не полетел на пол.
— Я, значит, веду себя хозяйка? А ты? Ты за всеми своими порядками вообще о моих переживаниях не думаешь! Родня для тебя — пустое место. Только муж, ребёнок и идеальная чистота.
— Ты это к чему, Света? — голос Оли понизился, в нём чувствовалось напряжение. — К тому, что я должна терпеть твои гулянки и гостей, которых я даже не знаю? Или к тому, что ты мне за всё время здесь ни копейки не дала, ни на продукты, ни на коммуналку?
— Коммуналка! — Светка всплеснула руками. — Да что ты на этой коммуналке зациклилась? Ты что, обеднела от того, что я тут неделю пожила?
Оля встала из-за стола, вздохнула, но не отошла. Её лицо уже не выражало гнева — только усталость.
— Ты неделю? — Оля посмотрела Светке прямо в глаза. — Ты у меня живёшь больше двух недель. Всё, хватит, собирайся. Я больше не могу.
— Не можешь? — Светка скрестила руки на груди и хмыкнула. — Ну и что ты мне сделаешь? На улицу выставишь? Собственную сестру?
— Свет, прекрати это своё «сестру»! Сестра она, блин! У меня семья, понимаешь? Муж возвращается с вахты, ребёнок не спит вторую ночь, потому что вы тут ржете с твоими подружками до утра. Это нормально?
Светка пожала плечами, демонстративно отвернувшись к окну. На улице валил снег, в свете уличных фонарей хлопья кружились и медленно падали на землю.
— Слушай, Оль, если тебя что-то не устраивает, могла бы раньше сказать. А то терпишь, терпишь, а потом орёшь. Ну, извини. Я всё равно собиралась уехать.
— Когда? — Оля обошла стол и остановилась напротив Светки. — Скажи мне конкретно — когда?
— Да хоть завтра! — Светка резко развернулась резко, в глазах сверкали молнии. — Только запомни, я всем расскажу, как ты с людьми обходишься. Неблагодарная!
В этот момент в кухню заглянул сын Оли, Серёжа. Глаза его были испуганными, он прижимал к себе плюшевого зайца.
— Мам, вы опять? — тихо спросил он.
— Серёж, иди к себе, ладно? — Оля повернулась к нему, её голос стал мягче. — Всё в порядке, сынок.
Светка, увидев ребёнка, демонстративно вздохнула и прошла к дивану в гостиной. Вскоре раздались глухие звуки её разговора по телефону. Оля проводила её взглядом, вытерла руки полотенцем и пошла к Серёже.
— Всё хорошо, малыш. Пойдём спать.
Но внутри у неё всё кипело. Она знала: если не решить это сейчас, то следующая ночь снова станет для неё кошмаром.
***
— Свет, я тебя прошу, соберись уже! — Оля сдерживала голос, чтобы не разбудить Серёжу, который наконец-то уснул после двух ночей суеты и криков. — Две недели прошло! Ты же обещала, что ненадолго!
Светка сидела на диване, поджав под себя ноги. Она листала ленту в телефоне и лениво ответила:
— Оль, ну я же сказала. У меня сейчас сложный период. Ты что, на улице меня оставить хочешь?
— На улице? — Оля подошла ближе, уперев руки в бока. — Ты хотя бы квартиру начала искать? Или работу? Я же не могу за нас обеих тянуть всё!
— Вот ты вечно ноешь, — Светка хлопнула телефон о подлокотник. — У тебя всё есть: муж, ребёнок, квартира. А я что? Без копейки, с сумкой вещей. Тебе, конечно, легко говорить.
— Легко?! — Оля повысила голос, и её глаза наполнились слезами. — У меня муж вахтами работает, я одна с ребёнком, а тут ты еще. И вместо того чтобы хоть немного помочь, ты только грузишь!
Оля замолчала. В глубине души она поняла: никакие уговоры на Светку не подействуют. Нужно действовать иначе. В этот момент дверь открылась, и через секунду на пороге появился Андрей.
— Я дома, — спокойно сказал он, сбрасывая сапоги. Потом посмотрел на уставшую Олю и беспечно спросил: — А что это у нас тут за обстановка?
Светка обернулась к нему, будто это был её дом:
— Привет, Андрюша! Как поездка? Ты, наверное, устал? Давай чайку налью, а?
Андрей поднял бровь, но ничего не ответил. Вместо этого подошёл к Оле и тихо спросил:
— Это что, надолго? Ты говорила, пару дней…
— Вот я и пытаюсь ей объяснить, — прошептала Оля, сжимая его руку. — Но она не понимает.
— Я всё понимаю, — Светка резко обернулась, скрестив руки. — Просто вы, ребята, такие зануды стали. Новый год у вас скучный, я хоть веселья немного привнесла. А ты, Андрей, не будь таким строгим. Мы же семья!
Андрей глубоко вздохнул, снял куртку и аккуратно повесил её на вешалку. Потом подошёл к Светке:
— Слушай, Свет, я всё понимаю, трудности и так далее. Но ты когда собираешься съезжать? У нас свои дела, семья, ребёнок. Ты место занимаешь. Мы не можем вечно так.
Светка растерялась, но тут же перешла в атаку:
— Ты что, выгоняешь меня? Но у меня Оля есть, уж она-то меня не бросит!
Оля помедлила секунду. Потом выпрямилась, будто что-то щёлкнуло у неё внутри.
— Андрюша, ты прав. Свет, ты должна съехать. Сегодня.
— Сегодня?! — Светка всплеснула руками. — Да как вы можете? Это же я! Я, которая в детстве с тобой всё делила!
— Ты делила, — Оля спокойно подошла к Светке и протянула её сумку, которую давно сложила. — А теперь ты бессовестно долго делишь мой дом. И знаешь что? Хватит.
Светка осмотрелась. Она явно не ожидала такого единства от сестры и её мужа. Минуту стояла молча, потом взяла сумку и, стиснув зубы, прошипела:
— Ладно, Оля. Только ты потом не удивляйся, если никто тебе не поможет, когда это понадобится.
Дверь хлопнула. В квартире стало тихо. Андрей обнял Олю за плечи и тихо сказал:
— Ты молодец.
Она прижалась к мужу, чувствуя странное сочетание опустошения и облегчения. В голове крутилась мысль: «Может, и родные, но границы важны даже с ними».
— Мам, ты чего? — из спальни выглянул сонный Серёжа.
— Всё хорошо, малыш, — Оля улыбнулась и направилась к сыну. — Всё теперь будет хорошо.
***
Через год после той зимы Оля случайно встретила Светку на рынке. Она даже не сразу узнала сестру: та выглядела измученной, с грязными волосами и а потёртом пальто. Светка попыталась развернуться и уйти, но Оля окликнула её. Они поговорили. Светка призналась, что после ссоры с Олей её жизнь покатилась под откос. Витька отказался пускать её обратно, друзей не осталось, а случайные заработки не спасали. Она скиталась по знакомым, пока не оказалась на улице. В её глазах читалась смесь горечи и гордости — она не просила помощи, только махнула рукой: «Сама разберусь».
Оля вернулась домой молчаливой. В ту ночь она долго смотрела в потолок, размышляя, что значат родственные узы. Светка исчезла из её жизни, но оставила след, который нельзя было стереть. Несколько недель спустя Оля узнала, что Светка пропала совсем, растворилась где-то на окраинах города. Её имя больше не всплывало в разговорах, но в сердце Оли осталась тяжёлая пустота, с которой она жила ещё долгие годы.
