– Перепиши на меня дом сейчас! – потребовал Андрей у матери. – Разумеется, я поделюсь с Мариной потом. Просто зачем усложнять оформление наследства?
– Но она же обидится, – предположила Софья Борисовна. – Вы оба мои дети, хочется, чтобы не ругались из-за наследства.
– Мы разберемся! – рявкнул Андрей. – Не капризничай, мама, все равно Маринка сюда носа не показывает. Мы для нее недостаточно хороши.
В город детства Марина в этот раз возвращалась по весьма грустному поводу, она ехала хоронить маму, которая скончалась после долгой болезни. Почти всю жизнь она провела в частном доме, крепком, кирпичном, расположенном в самом центре города. Их район вообще был последним оазисом в мегаполисе, тихим, зеленым, с сохранившимся частным сектором.
Цены на землю и дома здесь давно взлетели до небес, но сегодня она ехала прямо в ритуальную службу, минуя родной район.
– Андрюша! – со слезами на глазах бросилась Марина на шею младшему брату. – Как ты, что нужно еще сделать по организации? Может, на поминки еду приготовить?
– Я уже обо всем договорился, – ответил брат. – Маму кремируют, как она и хотела. Обойдемся без пышных поминок и прочего. Просто немного посидим в кафе с теми, кто придет, и все.
– Хорошо, – грустно кивнула Марина. – Я уволилась с работы, проведу тут пару месяцев, а может, и останусь навсегда. Моя старая комната ведь свободна?
– Ну вообще я не рассчитывал, что ты задержишься, – странно посмотрел на нее брат.
– Знаешь, я решила, что пора вернуться к истокам. Слишком много всего произошло. А дома и стены помогают, – улыбнулась брату Марина. – Тех денег, что я присылала, ведь хватало на сиделок?
– Да, конечно, – кивнул Андрей. – Тут ты нас очень выручила. А то знаешь, мне, сыну, менять подгузники матери как-то не совсем прилично.
– Ну вот, я эти годы работала на износ, чтобы вас обеспечивать. А теперь выдохну, ведь мне больше не надо снимать квартиру. Устрою себе небольшой отпуск. И потом, после сорока дней нужно будет разобрать мамины вещи.
– Да я уже вынес все, – заявил ей Андрей. – Долгие прощания – лишние слезы. Никогда не понимал этих суеверий.
Марина отвернулась, пряча слезы, ее брат всегда был таким – холодноватым, жестким, лишенным сентиментальности. В этой жизни он любил только себя, а их мать просто обожала сына, баловала его и не отпускала.
Именно Софье Борисовне сын был обязан тем, что не ужился ни с одной женщиной. Будущая свекровь с ходу находила в потенциальных невестках существенные изъяны, а потом указывала на них Андрею.
Работать брат Марины тоже не любил, в последние десять лет он периодически искал подработку, но очень вяло. Иногда писал студенческие работы на заказ, но в основном сидел дома, оформив на мать опекунство. Та много лет была на инвалидности, к слабому зрению добавились и другие болезни. Пенсии на двоих едва хватало, и добытчиком для семьи стала Марина. Именно она работала за троих, оплачивала съемную квартиру в столице пополам с подругой и обеспечивая мать с братом деньгами.
После кремации и поминок Марина поехала в их дом, Андрей сказал, что переночует в другом месте. Она привычно открыла калитку, зашла в нее и удивилась новенькому дополнительному замку на двери. Впрочем, тот не был заперт, а на шум открывающейся створки к забору вышла соседка и сильно удивилась:
– Мариночка, ты что тут делаешь?
– Тетя Надя, вы о чем? Я домой иду, – улыбнулась ей Марина. – Устала ужасно.
– А разве у вас завтра не заезжают уже новые жильцы? – поинтересовалась соседка тетя Надя, подруга ее мамы. – Андрюша ведь дом продал еще когда Софья Борисовна в больнице была. Врачи сразу сказали, что она скоро умрет, а мать ваша еще две недели протянула.
– Что вы такое говорите?! – ужаснулась Марина. – Этого просто не может быть!
– А ты сама войди и проверь, – предложила соседка. – Андрей и вещи уже все на свалку вывез, вчера с утра мебель грузили. Я ему говорила, что неправильно это. Мать только остыла, а он уже мародерствует. Но Андрею же как с гуся вода. Он вообще никогда меня и за человека не считал. Так и сказал, что на глупых теток внимания не обращает.
Марина дрожащими руками отперла дверь ключом и вошла в дом. Там было совершенно пусто, лишь тюль на окне колыхался от сквозняка. Ни кроватей, ни вещей, вообще ничего, кроме газовой плиты, раковины и веника под ней.
Марина стояла, смотрела на все это и думала о том, что она теперь, похоже, осталась без прописки, дома и тех вещей, которые еще хранили память о маме и детстве.
– Ну что, насмотрелась? – раздался за ее спиной голос тети Нади. – Давай запирай хибару и пойдем ко мне. Ты с дороги, хоть и на машине, чаю попьем, поговорим.
– Тетя Надя, да как же это, куда он вещи дел? – срывающимся голосом пробормотала Марина. – Я хотела что-то на память о маме оставить. Да и вообще планировала тут жить. Андрей же обещал, что мы разделим дом.
– Ну сама знаешь, сначала дал слово, потом обратно забрал, – проворчала соседка. – Заходи, а хочешь, у меня поживи, комнату сдам недорого. Мои все равно разъехались, а одной скучно. Если с хозяйством согласна помогать, так и вовсе живи бесплатно.
– Тетя Надя, спасибо, я ведь правда насовсем приехала, – заплакала Марина. – Не ожидала такой подлости от Андрея. И ведь он мне ничего не сказал совсем. Промолчал и уехал.
– Ну а что ты думала? – вздохнула тетя Надя. – По правде говоря, покупатели эти долго его окучивали. Почти год ездили, я слышала, он трижды с них задаток брал. Все время тянул, ждал, пока мать умрет. А что же она, в завещании тебя не упомянула?
– Так ведь дом Андрею подарен еще при ее жизни, – вдохнула Марина. – Он мать уж так уламывал, да и меня убедил, что будет проще. Я вообще не знала, что брат продавать дом собирается. Планировала сюда приехать и жить. А теперь даже прописки лишилась.
– Ну ничего, если тебе уж так нужна регистрация, купи комнату в общежитии, – посоветовала тетя Надя. – Будешь хоть с пропиской, у нас недорого они стоят. Деньги-то есть? Скопила в своей столице?
– Машину, если что, продам, – вздохнула Марина. – Накоплений немного, но есть. Я же Андрею с мамой деньги посылала каждый месяц на еду и на сиделок.
– Да ты что? – удивилась тетя Надя. – А не было никаких сиделок, я Софью Борисовну и мыла, и переодевала чисто по дружбе. Не бросать же ее. Андрюшке что? Ускачет с утра, а мать сидит голодная да в мокром.
Марина от рассказов соседки схватилась за голову, но решила хотя бы в этот день не спорить и сохранить память о маме. Она выпила предложенный тетей Надей чай и забылась тревожным сном, а утром проснулась от грохота. На соседнем участке ездила тяжелая техника, гремел экскаватор. Марина быстро оделась, выскочила и увидела, как их старый дом начинают сносить.
– Вы что делаете?! – бросилась она на участок. – Не имеете права!
– Женщина, вы кто вообще? – удивленно уставился на нее бригадир рабочих. – Нам собственник дал распоряжение, все согласовано. Уйдите от греха подальше, а то зашибет. Домина хоть и крепкий еще, да новому хозяину эта рухлядь не нужна, он тут замок себе собрался строить в готическом стиле. Усадьбу распланировал, хотя тут на семи сотках не особо разгуляешься.
Весь день ошеломленная Марина смотрела с крыльца соседского дома, как с лица земли стирают их старое жилище. Вот обнажилась печная труба, а потом рухнула стена ее бывшей детской. Она раз за разом набирала номер брата, но тот не отвечал. Андрей с сестрой разговаривать вряд ли собирался, впрочем, и с номера соседки трубку никто не взял.
Зато разговорчивым оказался их общий друг детства Алексей. Его Марина встретила в магазине неподалеку, мужчина криво ухмыльнулся при виде сестры друга и спросил:
– Что, решила тут остаться?
– Да, надоела столица, – небрежно отмахнулась она. – Ты Андрея не видел? Знаешь, где он?
– А что, трубку не берет? – догадливо поинтересовался Алексей. – Так он в Сочи укатил отдыхать с подружкой своей. Вон в социальных сетях новости выкладывает.
– Покажи, – потребовала Марина.
Алексей протянул ей смартфон, Марина, оторопев, разглядывала снимки, на которых счастливый Андрей веселился в явно дорогом отеле. И писал, что будет отдыхать так еще пару месяцев. Брата явно не мучили угрызения совести, он вообще не выглядел человеком в трауре.
Следующий месяц Марина провела как в тумане, продавала машину, хорошо, что покупатели нашлись быстро. Потом удачно купила через риелтора, какого-то родственника тети Нади, две комнаты в общежитии. Оно было блочным и довольно приличным, Марина перевезла в комнаты свои вещи, сменила замки, познакомилась с соседями. И даже нашла работу – в местную управляющую компанию требовался диспетчер.
А пока прежняя сотрудница дорабатывала положенный срок, Марина на остатки денег купила билет и отправилась в Сочи поговорить с Андреем. Брата она нашла довольно быстро, тот свои любимые места для отдыха активно демонстрировал в соцсетях.
– Привет, Андрюша, – шагнула к нему Марина на набережной. – Поговорим? Или ты так и будешь от меня бегать?
– Да что ты вообще знаешь? – испуганно дернулся Андрей, но быстро вернул себе самообладание. – Между прочим, я впервые за много лет на отдыхе. И трубку брать не обязан. Кстати, как ты меня нашла?
– Ты особо и не скрывался, – усмехнулась Марина. – А как же обещание матери? Ты говорил, что разделишь дом со мной после ее смерти. А продал его еще до того, как мама ушла.
– И что? Я передумал, имею право! Ты вообще по документам там никто, – даже не пытался оправдываться Андрей. – Люди предложили хорошую цену, зачем отказываться?
– А по совести? Ты ведь все вещи выкинул, даже не спросив меня! – возмутилась Марина. – Разве это по-человечески?
– Послушай, что за претензии?! – ответил Андрей. – Ты уехала в свою Москву, я остался с матерью, все честно. Жить годами с больным человеком вообще несладко. С возрастом наша мать превратилась в настоящего тирана.
– Как тебе не стыдно такое говорить?! – возмутилась Марина. – Я уехала только для того, чтобы заработать маме на нормальную жизнь.
– Ага, сама замуж не вышла! И меня оставила при матери стражником. Да я даже женщину в дом привести не мог! – завопил Андрей. – Во всем ты виновата. Сама бы с ней и жила тогда. А так, деньги – справедливая компенсация за мои мучения. И за годы, проведенные с лежачей больной.
– Но я оплачивала сиделок, а ты просто забирал деньги себе! – возмутилась Марина.
– Это кто тебе? Соседка напела? – поинтересовался Андрей. – Ну да, из Москвы же виднее, кто тут и как деньги тратит. А ты пробовала жить с нашей матерью в одном доме? Терпеть ее бесконечные придирки! Слушать этот телевизор, орущий на весь дом. Ты-то нас своими визитами не слишком часто баловала. Да и зачем ехать к какой-то там матери, правда? За ней же Андрюша присмотрит.
– Да, я уехала, – ответила Марина. – Но не потому, что плевать хотела на маму. Просто ей всегда был нужен только ты. Свет в окошке, сыночек, а дочка так, просто бесплатная нянька. Приложение к любимчику. Я и уехала, чтобы не мешать. Сделала выбор, как и ты свой, когда продал дом.
– Какие тогда могут быть претензии, Марина? – усмехнулся Андрей. – Я гуляю исключительно на свои. Мать дом подарила одному мне. Юридически все чисто.
– Но ведь они снесли дом! – в сердцах крикнула Марина. – Его больше нет. Ты меня вместе с ним продал, как какую-то крепостную, и даже не потрудился об этом оповестить. Так вообще делают? Ты же мой брат! И маме обещал, что не обманешь.
– Да ладно, хватит давить на жалость. Я потому и промолчал, что ты бы вой подняла выше гор. Мол, бедную, несчастную, сироту кинули, лишили дома и прописки. А хотелось с нормальным настроением уехать на отдых. Матери что? Она отмучилась все равно уже. Я же хотел вкус жизни почувствовать.
Марина посмотрела брату в глаза, потом повернулась и пошла прочь. Говорить с Андреем больше было не о чем.
