— Карин, ты опять машину дала своей матери? Сколько можно? Мне сейчас надо по делам скататься, а как я это сделаю? – недовольно спросил Миша свою жену.
— На автобусе! Ножками! – просто ответила Карина на последний вопрос, даже не поднимая глаз от ноутбука на мужа.
— Серьёзно? Мне надо на работу съездить, потому что новый начальник собрание какое-то устраивает и должны быть все, даже те, кто на выходных, а на автобусе я туда доберусь только к его концу, а потом сразу же попаду в немилость у руководства! – не понравилось Михаилу предложение супруги.
— И? Что ты мне предлагаешь теперь? – наконец-то отвлеклась от своих «экранных» дел Карина.
— Я предлагаю… Нет! Я даже требую, чтобы ты перестала давать нашу машину своей матери! Мне всё равно, что её стоит сейчас в ремонте! Хватит нашу постоянно эксплуатировать! Достала она меня уже! Или, хотя бы меня предупреждай, прежде чем хоть что-то сделать!
— Так! Миш! «Нашу» машину купила моя мама, и она по факту принадлежит ей! Нам с тобой она её дала только по доброте душевной, и чтобы ей пользоваться, маме не надо просить разрешения у меня и уж тем более у тебя!
Она её взяла всего лишь третий раз за этот месяц, так что перестань истерить! И расскажи тогда, пожалуйста, почему ты так не возмущался, когда твои родители почти каждый день просили то тебя, то меня возить их по городу по их личным делам? Почему они могли не только машину эксплуатировать, но и нас с тобой, и ты слова «против» не мяукнул им?
— Потому что они…
— Потому что они – ТВОИ родители! – ответила Карина за мужа. – Да?
— Ну…
-Миш, может, ты просто проще на всё это смотреть будешь и перестанешь, в конце концов, к моей маме относиться с таким неуважением, цепляться постоянно? Она же ни разу и слова плохого в твой адрес не сказала! Даже когда я ворчу на тебя при ней, она всегда принимает твою сторону…
— И что? Это же не значит, что она может вот так просто распоряжаться нашими…
— Это ЕЁ машина!!! – почти крикнула Карина мужу. – Надо на работу? Автобус, такси, пешком! Всё! Достал! Или же говори своим родителям, чтобы они возвращали мои деньги, которые я им одолжила, и я куплю ещё одну машину!
— Опять ты про те деньги начала? Ты же прекрасно знаешь, что они сейчас этого сделать не могут! У них трудности с бизнесом, они…
— Да у них постоянно эти трудности, Миш! – опять не дала договорить мужу Карина. – Ты лучше скажи мне, когда они хотя бы начнут отдавать мне мой миллион! А то, такое чувство, что они решили, будто это подарок!
— Могла бы, кстати, и забыть про те деньги, мы же семья всё-таки. – немного притихши, даже скромно, ответил на это Михаил.
— Вот, значит, как? Мы – семья? А маме моей её же машину брать нельзя? Или она в эту семью не входит в твоём представлении? – усмехнулась супруга.
— Я совсем не это хотел сказать…
— Как и всегда! – ухмыльнулась Карина.
— Но мне всё ещё надо быстро попасть на работу…
— Вызывай такси и езжай! Всё! И ко мне пока не лезь, пожалуйста! Мне самой по работе нужно кучу всего скинуть тут, а времени мало! Так что, давай сейчас каждый своим делом просто займётся, ты – своей работой, я – своей? Хорошо? – устав от этих препираний с мужем, спросила она.
Миша ничего на это не ответил, но по его выражению лица было видно, как сильно он недоволен тем, что жена не воспринимает его слова всерьёз, даже не просто «всерьёз», а как приказы. Ведь, он всё же считал себя мужчиной, хозяином дома и семьи.
А те деньги, что Карина одолжила его родителям, она ещё до свадьбы с Мишей копила себе на квартиру, но так получилось, что у неё умерла тётя, и, поскольку та не обзавелась за свою жизнь семьёй и детьми, она всё оставила любимой племяннице, дочери своей родной сестры.
А деньги, которые Карина успела накопить на своё собственное жильё, она дала своим свёкрам, чтобы те могли наладить свой бизнес, потому что Миша рассказал своим родителям о них и Карине было неудобно отказывать им. Но она не просто так дала своим свёкрам деньги, они съездили к нотариусу коллективно, оформили расписку, сделали всё как надо.
И по идее, они уже должны были четверть тех денег ей вернуть. Но только постоянно продолжали кормить «завтраками» невестку. Сами или же через Мишу. Ведь он, как любящий сын, всегда стоял горой за родителей, а вот свою тёщу он не любил, хоть та и была почти всегда на его стороне.
Но Миша считал, что она только мешает их семье, лезет постоянно не в своё дело, берёт машину, несмотря на то, что это её машина. Да и вообще, он её больше побаивался, чем не любил. Хотя сам, даже себе в этом не признавался.
На рабочее собрание Миша всё же опоздал, потому что сначала долго собирался, потом ещё такси долго не ехало. Руководство к нему и так относилось не очень хорошо, потому что он часто опаздывал на работу, не вовремя выполнял поставленные перед ним задачи при прошлом начальстве.
Его не увольняли за всё это, конечно, но все его провинности заносили в отдельную папочку, где были косяки всех сотрудников, в случае чего. И сегодня на собрании, как раз был разбор той самой папочки. И Миша как раз успел приехать к разбору самого себя.
Во время собрания начальник ему сказал, что сегодняшнее опоздание тоже будет занесено туда и с этих пор, ему даётся ещё три провинности, после чего его тут же уволят, причин для этого достаточно.
После собрания Миша злющий, как разъярённая росомаха, поехал домой.
Естественно винил он во всём этом не себя, как же это он себя любимого будет в чём-то винить? Винил он свою жену и тёщу, это ведь они, в его понимании, были виноваты, что он опоздал и теперь находится в зоне риска на работе.
Пока он ехал домой в автобусе, ему позвонили родители…
— Привет, милый! Ты дома сейчас? – спросила его мать.
— Привет, мамуль… Нет, не дома… Тебя слышно плохо, со связью, наверное, что-то не так… Или это из-за того, что я в этом «сарае» еду!
— Ты на громкой связи, милый! Мы с папой тут вдвоём просто! – ответила ему мать. – А в каком ты «сарае»? – не поняла она.
— В автобусе!!! – недовольно крякнул Миша.
— А почему ты в автобусе? С машиной что-то случилось? – сразу же запереживала женщина.
— Нет! Не совсем! Каринка просто дала нашу машину мамаше своей! Достали они меня обе, если честно! – продолжал негодовать Михаил, а высказывая всё это своей матери, ему становилось легче, своеобразная моральная разгрузка получалась.
— Вот как? – немного растерянно спросила его мать.
— Миш, забери сегодня машину! – подключился к разговору его отец. – Нам завтра надо за товаром будет съездить с утра просто! У тебя же как раз выходной будет, так что вы оба, ты и машина, нам нужны!
— Да я бы с радостью, пап! Мне и самому машина сегодня была нужна очень…
— Нам не сегодня, нам завтра она вместе с тобой нужна будет! – повторил ему отец.
— Да я понял уже! Но, а если её мамка не отдаст машину? Она же её по факту, не наша с Кариной, как она мне сегодня напомнила в сотый, наверное, раз! – проворчал Миша родителям в телефон.
— Какая разница вообще, чья она? На ком числится? У нас в магазине тоже много на ком и чего числится, но всё это наше! Так что ты просто объясни Карине, что это срочно! Если с ней не получится решить вопрос, тогда уже матери её позвони! Не думаю, что она тебе откажет! – услышал Миша ухмылку в голосе матери.
— Ладно! – сдался он почти сразу. – К какому времени вам надо будет за товаром ехать?
— Я сегодня ближе к вечеру тебе позвоню, всё расскажу, а пока разберись с машиной! – ответил ему отец. – Так, Насть, отключайся! Надо в банк сходить! – сказал он уже жене, а не сыну.
После чего родители, даже не попрощавшись с ним, отключили разговор. Но для Миши это было привычно, они всегда только здоровались, что-то хотели и отключали разговор, когда просить уже было нечего и тема их звонка была обговорена.
Поскольку выговориться нормально своим родителям он не смог, а ещё и от них поступил «приказ» вернуть машину к завтрашнему дню, Миша, приехав домой, сразу же начал высказывать всё это своей жене.
— Так! Всё! Звони своей матери и забирай у неё машину! – грубовато сказал он, сняв верхнюю одежду и пройдя на кухню, где Карина готовила что-то у плиты.
— Это ещё с какого перепугу? – удивилась она такому требованию.
— Да с такого, Карин! Я теперь на испытательном сроке из-за того, что опоздал на собрание! А если бы машина была бы на месте, а не у твоей матери, то…
— А если бы я на ней куда-то уехала в то время, когда тебе надо бы было ехать на это собрание? – перебила его жена.
— Тогда… Я… Не знаю я!!! – прикрикнул он раздражённо. – Я говорю тебе о том, что есть и было сегодня, а не о том, что могло бы быть!
— Повторюсь ещё раз, Миш! Напомни своим родителям о том, чтобы вернули… Или хотя бы начали возвращать мои деньги, я куплю машину! – спокойно ответила Карина ему. – Или же, сам начни зарабатывать, чтобы мы могли себе позволить купить машину, не прибегая к трате моих накоплений! А то, я смотрю, у тебя все вокруг всегда виноваты во всём, только не ты!
— Ты так просто об этом рассуждаешь, но сама-то зарабатываешь чуть больше меня, и не тебе меня упрекать в том, сколько я денег домой приношу! Поняла?
— Так я и не упрекаю, Миш! Я тебе просто посоветовала альтернативу, и тогда машина была бы всегда в доступе! А не надо на меня, пожалуйста, повышать голос, как будто я в чём-то провинилась, когда это не так!
— Конечно! Конечно, не так! Это же я у тебя всегда и во всём виноват, да? – продолжал негодовать Михаил.
— Нет! У меня никто ни в чём не виноват, но если ты злишься на меня по поводу своей работы, что у тебя там всё так плохо, то для начала реши вопрос с самим собой! Зарекомендуй себя перед новым начальством, перестань опаздывать на работу, постоянно прихорашиваясь перед зеркалом, как будто ты на свидание собираешься!
— Что?! Да я так никогда не делаю! Хватит на меня…
— Да что ты говоришь? – засмеялась Карина. – Ты сегодня, сразу после разговора со мной почти полтора часа то в ванной, то в коридоре у зеркала торчал! А потом только вызвал такси, которое долго не ехало, и ты ходил нервничал и рычал на всё, что видел!
— Просто верни назад машину! – заявил, негодуя, он жене. – Тем более она мне ещё завтра нужна будет на весь день!
— Это ещё зачем? Ты же отдыхаешь завтра! Опять на работу надо будет, что ли? – нахмурилась Карина.
— Нет! Маме с папой надо будет товар помочь перевезти! Папа сегодня вечером мне позвонит и скажет, что и во сколько!
— Очень жаль разочаровывать тебя и твоих маму с папой, но разбирайтесь с этим делом самостоятельно! – отходя от плиты, сказала Карина.
— В смысле «самостоятельно», Карин? – не понял отказа Миша. – Позвони своей матери, чтобы сегодня же вернула машину! Или же мы с отцом вместе поедем завтра к твоей матери за машиной! А то ты всё про долги говоришь, а сама даже помочь моей семье не хочешь никак!
До этой фразы Карина держалась, не кричала, не повышала голос на мужа, разговаривала с ним нормально, но после такой предъявы, перемешанной с угрозой, она уже не могла сдержать своего негатива по отношению к супругу и закричала:
— Да если бы не я, то вся твоя семейка по миру бы уже пошла!!! Так что приструни своих родителей, если не хочешь вылететь на улицу!!!
— Что?! – закричал в ответ Миша. – Да я год ремонтировал своими руками всю эту хату! И теперь ты мне ещё будешь говорить, что я вылечу отсюда?!
— Да, дорогой мой! Именно! Потому что ты меня уже достал просто, вместе со своими мамочкой и папочкой, которым вечно что-то надо, как и тебе! Все вам вокруг, видимо, должны неизвестно за что, а вы… Ну, просто, святые!
— Да ты…
— Рот свой закрой, Миша, и прекрати на меня орать! И вообще, пока твои родители не отдадут мне деньги мои, они больше никакой помощи не получат, ни в виде машины, ни в виде денег! Хватит! Достали уже! Они же даже с тобой разговаривают всегда, как с личным бесплатным рабом! Не как с единственным сыном, а как с холопом каким-то! Но ты всё равно готов за них на мне всячески отрываться!
— Потому что это мои родители! И если тебе недоступна такая часть социальных отношений, то…
— Да что ты говоришь? Мне недоступна? Я свою маму очень люблю, как и она меня, но мы не пользуемся друг другом, как вы! Если кому-то что-то надо – мы договариваемся, обговариваем всё, а не бежим исполнять приказы!
— Я ничьих приказов тоже не исполняю! – заявил Миша.
— Да, как скажешь, дорогой! Но, раз уж ты со своими родителями так разошёлся уже, то, по поводу их долга мне…
— Опять ты про это?!
— Снова! Если они мне с понедельника не начинают возвращать мои деньги – я пойду в суд! Хватит с меня этих обещаний и постоянных требований! Надоели!
— Ты не посмеешь этого сделать! Это же мои родители! Да они для тебя… — Миша от возмущения начал задыхаться.
— Они для меня ни разу ничего не сделали, да я их и не просила ни разу! Так что даже не выдумывай ничего больше!
Мужу нечего было ответить на это. В нём кипело очень много злости на жену, на её мать, на новое начальство и была какая-то вина также перед родителями, что он не смог договориться о помои для них. И что делать в этом случае – он не знал. Он понимал только то, что если он не исполнит «просьбу» отца о машине на завтра, то тот просто с ним прекратит всяческое общение.
Его отец был очень принципиальным человеком, и если для него кто-то что-то не делал, то этот человек больше ему не нужен. А сын это или же кто-то другой – не важно. Такая модель отношений «отец-сын» была вложена в Мишу с молоком матери. Но именно сейчас он сделать ничего не мог, чтобы это предотвратить…
Собственно, как и возразить ещё что-то жене. Она же его действительно может в любой момент взять и выгнать из дома, а родители его назад не примут, они ещё в восемнадцать лет его выперли из дому, потому что он стал им мешать там.
Он в итоге передал слова Карины матери, отцу побоялся звонить. Рассказал всё про машину, по поводу долга их. И после этого его же родители закинули в своих телефонах Мишу вместе с его женой в «чёрный список», чтобы те больше не могли им звонить и писать. Ведь они стали бесполезными, а ещё и долги требовали.
Поэтому Карина, как и обещала мужу, подала в суд на родителей мужа, а там уже по решению суда те обязаны были понемногу каждый месяц выплачивать долги. Но на заседаниях суда свёкры даже не поздоровались, даже не взглянули ни разу на Карину, как и на своего сына, который дважды забирал жену с суда.
Но после всего этого Миша больше и слова «против» Карине не смел сказать. Он всё так же ленился делать очень многое, с работой были большие непонятки, но он понял, что кроме Карины у него больше никого нет и её он точно терять не хочет, как это произошло с его любимыми родителями…
