Ветер швырял пыль в глаза, и Нина прикрывала лицо ладонью, щурясь на полупустую автобусную остановку. Старый «ПАЗик» должен был прийти двадцать минут назад. Стоять на продуваемом перекрёстке становилось невыносимо, но выбора не было — до родной деревни оставалось сорок километров, а рейсовый автобус ходил раз в день.
— Не дождётесь, — сказал мужчина в потёртой куртке, прикуривая сигарету. — Егорыч вчера на яму наехал, бампер оторвал. Чинят теперь.
Нина повернулась к говорившему. Лицо его, испещрённое морщинами, напоминало древесную кору. Маленькие глаза смотрели с хитрецой.
— А когда починят? — В горле пересохло от ветра и пыли.
— Да кто ж его знает? — Мужчина сплюнул. — Может, завтра, может, через неделю. Тут, милая, когда дождёшься чего-то, считай, праздник.
— Праздник, — эхом повторила Нина, оглядывая серую дорогу, уходящую в никуда. Пришлось вызвать такси — последние деньги, отложенные на лекарства для матери.
Дом встретил её запахом сырости и одиночества. Старые обои в прихожей пузырились от влаги, а на кухонном потолке расплывалось жёлтое пятно — сосед сверху регулярно заливал. Но даже в таком состоянии квартира оставалась единственным, что связывало её с прошлым.
Нина бросила сумку на пол и обессиленно опустилась на табурет. Уволиться пришлось в один день. Никаких предупреждений, никаких компенсаций — просто: «Извините, Нина Сергеевна, но фирма сокращает штат». Четырнадцать лет работы перечеркнуты одной фразой.
Телефон разразился трелью. На экране высветилось имя «Тамара». Подруга была единственной, кто не отвернулся, когда Нина осталась одна с больной матерью на руках.
— Привет, что там у тебя? — голос Тамары звучал бодро.
— Уволили, — коротко ответила Нина.
Пауза на другом конце линии затянулась.
— Вот же… — Тамара не договорила. — Слушай, а может, это и к лучшему? Сколько можно было пахать на этого Кроткова? За четырнадцать лет даже премию нормальную ни разу не дал. Давно пора было оттуда уходить.
— Куда уходить, Том? — Нина устало потёрла переносицу. — Мне сорок семь. Кому я нужна?
— Прекрати! — В голосе подруги зазвучали металлические нотки. — Мой племянник в «Меркурии» работает. Говорит, им как раз нужен человек с опытом в бухгалтерии. Записывай телефон.
— Том…
— Записывай, говорю!
Нина послушно взяла ручку. Тамара всегда была сильнее. Не физически — характером. Когда у неё умер муж, она не сломалась, не запила, как многие в их посёлке. Нашла подработку, поставила сына на ноги. Теперь вот помогала подруге.
— Спасибо, — тихо сказала Нина, записав номер.
— Нечего благодарить. Жду завтра на чай. И не вздумай отказываться!
На следующий день ветер стих, и в воздухе повисла промозглая сырость. Нина шла к дому Тамары, перепрыгивая через лужи. Дворняга по кличке Шарик приветственно завилял хвостом, когда она открыла калитку.
— Явилась! — Тамара выглянула из-за двери. Её крупная фигура занимала почти весь дверной проём. — Заходи скорее, чайник закипел.
В маленькой кухне пахло свежеиспечённым пирогом и ванилью. Нина почувствовала, как рот наполняется слюной — она не ела со вчерашнего утра.
— Садись, — Тамара поставила перед ней тарелку с большим куском пирога. — Ешь, а то на тебя смотреть страшно. Одни кости остались.
Нина улыбнулась. В голосе подруги не было жалости — только забота.
— А где Лёшка? — спросила она, вспомнив о сыне Тамары.
— В городе. Подрабатывает грузчиком на складе. Гордый стал — сам себе на учёбу зарабатывает. — В голосе Тамары звучала нескрываемая гордость.
Чай был крепким, с терпким вкусом смородиновых листьев. От него по телу разливалось тепло.
— Звонила моему племяннику, — Тамара придвинула к Нине вазочку с вареньем. — Завтра в десять тебя ждут на собеседование. Только не вздумай надеть ту серую кофту — она тебя старит лет на десять.
— Как скажешь, — покорно кивнула Нина. Спорить с Тамарой было бесполезно.
Они проговорили до вечера. Нина рассказала о матери, которой становилось всё хуже. О лекарствах, которые приходилось покупать втридорога. О чувстве одиночества, которое накрывало её по ночам, когда мир сужался до четырёх стен.
— Знаешь, — Тамара задумчиво помешала чай, — иногда мне кажется, что мы сами выбираем свою судьбу. Не напрямую, конечно. Но тем, как реагируем на то, что происходит.
— Это как?
— Ну, вот смотри. Меня бросил муж — я могла бы сломаться, но решила жить дальше. Тебя уволили — ты можешь сидеть и жалеть себя, а можешь найти что-то новое.
— Легко говорить, — Нина отвела взгляд.
— А кто сказал, что должно быть легко? — Тамара хмыкнула. — Жизнь — она как эти наши дороги: ямы да выбоины. Но ехать-то надо…
В «Меркурии» пахло кофе и новой мебелью. Нина нервно теребила ремешок сумки, сидя в просторном холле. Она надела своё лучшее платье — тёмно-синее, с белым воротничком. Тамара одобрила выбор, хотя и заметила, что оно «немного старомодное».
— Нина Сергеевна? — молодая девушка с планшетом в руках окликнула её. — Вас ждут.
Кабинет директора оказался неожиданно простым. Никакой вычурной мебели или дорогих картин — только большой стол, несколько стульев и шкаф с документами.
За столом сидел мужчина лет пятидесяти. Короткая стрижка, внимательный взгляд, строгий костюм — всё говорило о том, что он привык к дисциплине.
— Проходите, — он указал на стул напротив. — Я Виктор Павлович, директор «Меркурия». Наслышан о вас от Дмитрия.
Нина кивнула, стараясь унять дрожь в руках. Дмитрий — племянник Тамары — обещал замолвить за неё словечко, но она не ожидала, что попадёт сразу к директору.
— Расскажите о себе, — Виктор Павлович сложил руки на столе. — Что умеете, где работали, почему ушли.
Нина глубоко вдохнула и начала говорить. О том, как закончила финансовый техникум. Как устроилась на работу в «Стройинвест». Как постепенно из простого бухгалтера доросла до заместителя главного.
— Почему ушли? — повторил вопрос Виктор Павлович, когда она закончила.
— Сокращение штата, — Нина опустила глаза.
— Понятно, — он кивнул. — У нас освободилась должность старшего бухгалтера. Работа не из лёгких, честно скажу. Фирма растёт, документооборот большой. Справитесь?
— Справлюсь, — твёрдо ответила Нина. — Я быстро учусь.
Виктор Павлович внимательно посмотрел на неё, словно оценивая. Затем кивнул своим мыслям.
— Хорошо. Испытательный срок — три месяца. Зарплата на двадцать процентов выше, чем была у вас в «Стройинвесте». Если есть вопросы — задавайте.
Вопросов было много, но Нина решила, что разберётся со всем постепенно. Главное — у неё снова была работа.
— Когда приступать? — спросила она.
— С понедельника, — Виктор Павлович встал, давая понять, что разговор окончен. — Документы оформите у секретаря. Рад, что вы присоединяетесь к нашей команде, Нина Сергеевна.
Вечером она рассказала обо всём Тамаре. Та только самодовольно улыбалась, нарезая лук для супа.
— Я же говорила! — она победно подняла нож. — Дима сказал, что Виктор Палыч — мужик серьёзный, но справедливый. Если будешь хорошо работать — оценит.
— Не знаю, Том. Вдруг не справлюсь? — Нина помешивала кипящую воду в кастрюле. — Столько лет на одном месте… А тут всё новое.
— Перестань, — Тамара бросила лук в кастрюлю. — Ты же лучший бухгалтер в районе. Кротков тебя только потому держал, что ты за троих работала.
Ужин получился вкусным. После него Нина почувствовала себя увереннее. Возможно, всё действительно наладится.
Но дома её ждал неприятный сюрприз. Мать, которую она оставила на попечение соседки, лежала с высокой температурой.
— Я вызвала врача, — сказала соседка, пожилая женщина с добрыми глазами. — Он сказал, что нужно в больницу. Но она отказалась.
Нина провела бессонную ночь у постели матери. К утру температура спала, но слабость осталась.
— Не нужно в больницу, — упрямо повторяла мать. — Там только хуже сделают.
— Мам, так нельзя, — Нина протирала её лоб влажным полотенцем. — Тебе нужен врач.
— Никаких врачей! — старушка закашлялась. — Я уже старая. Пожила своё.
Эти слова резали Нину по живому. Она понимала, что мать устала от болезни, от постоянной боли. Но не могла смириться с мыслью о том, что та просто сдаётся.
В понедельник Нина пришла на работу с опозданием. Всю ночь она просидела у постели матери, а утром пришлось бежать в аптеку за новыми лекарствами.
— Извините, — она виновато посмотрела на Виктора Павловича, который ждал её в офисе. — Мать заболела.
Он нахмурился, но ничего не сказал. Только кивнул в сторону рабочего места:
— Приступайте. Анна Владимировна введёт вас в курс дела.
Анна Владимировна оказалась женщиной лет шестидесяти с холодными глазами и накрашенными выше контура губами. Она явно не была рада новой сотруднице.
— Вот ваш стол, — сухо сказала она, указывая на место у окна. — Компьютер настроен. Пароли записаны вот здесь. — Она протянула Нине листок бумаги. — Программа стандартная, но если что-то непонятно — спрашивайте.
С этими словами она ушла к своему столу, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
Первый день выдался трудным.
Нина с трудом разбиралась в новой системе учёта, а Анна Владимировна не спешила помогать. Когда Нина задавала вопрос, та отвечала односложно, с видимым раздражением.
К вечеру у Нины разболелась голова. Она чувствовала себя выжатой как лимон. Виктор Павлович заглянул в бухгалтерию перед уходом.
— Как дела, Нина Сергеевна? — спросил он, стоя в дверях.
— Вникаю, — честно ответила она. — Система немного отличается от той, к которой я привыкла.
— Ничего, — он улыбнулся краешком губ. — Первый блин всегда комом. Главное — не опаздывать. У нас с этим строго.
Нина покраснела и кивнула. Она понимала, что начала не лучшим образом.
Неделя пролетела в суматохе. Нина приходила домой поздно, падала на кровать без сил, а утром снова бежала на работу. Мать пошла на поправку, но всё ещё была слаба.
В пятницу вечером позвонила Тамара.
— Ну как ты там? — В её голосе звучало беспокойство. — Совсем пропала.
— Работаю, — устало ответила Нина. — Сложно пока. Особенно с этой Анной Владимировной.
— А что с ней?
— Смотрит так, будто я ей что-то должна. Помогать не хочет. Вчера специально дала мне неверные данные для отчёта — еле успела исправить перед сдачей.
Тамара хмыкнула.
— Наверное, боится, что ты её место займёшь. Сколько ей лет?
— За шестьдесят, наверное.
— Вот видишь! Боится, что на пенсию отправят. Держись от неё подальше. И к Виктору Палычу присмотрись — он мужик видный.
— Тамара! — Нина рассмеялась впервые за неделю. — Мне не до этого сейчас.
— А зря. Жизнь-то не ждёт.
После разговора с подругой Нина почувствовала себя лучше. Всё-таки хорошо, когда есть с кем поговорить.
Мать спала, когда она заглянула в её комнату. Лицо старушки разгладилось во сне, морщины стали не такими глубокими. Нина поправила одеяло и тихо вышла.
Ночью ей приснился странный сон. Она стояла на берегу реки, а на другом берегу кто-то звал её. Голос был знакомым, но она никак не могла понять, кому он принадлежит. Вода в реке была тёмной, почти чёрной. Нина боялась войти в неё, но зов становился всё настойчивее.
Проснулась она в холодном поту. За окном было ещё темно. Часы показывали четыре утра.
Нина встала, накинула халат и пошла на кухню. Включив чайник, она села у окна. В предрассветных сумерках двор казался нереальным — словно декорация к какому-то фильму.
«Интересно, что бы сказал отец, если бы увидел меня сейчас?» — подумала она вдруг. Отец умер десять лет назад от инфаркта. Работал на заводе всю жизнь, надеялся на спокойную старость, но не дожил до пенсии всего два года.
Отец всегда говорил: «Нинка, не бойся перемен. Они как зубная боль — сначала страшно, потом терпимо, а потом и вовсе проходит». Может, он был прав?
С этой мыслью она допила чай и вернулась в постель. Остаток ночи прошёл без сновидений.
Через месяц Нина уже чувствовала себя в «Меркурии» как рыба в воде. Система учёта оказалась логичной, коллеги — приветливыми (за исключением Анны Владимировны), а работа — интересной.
Виктор Павлович часто заходил в бухгалтерию, проверял отчёты, иногда задерживался, чтобы обсудить какой-нибудь вопрос. Нина заметила, что в её присутствии он словно становится моложе — шутит, улыбается, рассказывает истории из своего прошлого.
— Вы молодец, Нина Сергеевна, — сказал он как-то, просматривая подготовленный ею квартальный отчёт. — Давно у нас не было такого грамотного специалиста.
Анна Владимировна, сидевшая за соседним столом, поджала губы и демонстративно отвернулась. Нина сделала вид, что не заметила.
— Спасибо, Виктор Павлович, — она улыбнулась. — Я стараюсь.
— И это видно, — он на мгновение задержал взгляд на её лице. — Кстати, в субботу у нас корпоратив. День рождения компании. Вы ведь придёте?
Нина замялась. Оставлять мать одну надолго она не могла. Да и что надеть? Её гардероб не отличался разнообразием.
— Я постараюсь, — уклончиво ответила она.
— Постарайтесь, — он слегка кивнул. — Будет интересно.
Вечером она позвонила Тамаре.
— Корпоратив? — В голосе подруги звучало неприкрытое любопытство. — Конечно, иди! Я посижу с Марией Петровной.
— Но что надеть? — Нина беспомощно оглядела свой шкаф. — У меня всё такое… старое.
— Не переживай, — Тамара засмеялась. — У меня есть платье — оно мне мало, а тебе будет в самый раз. Синее, с вырезом. Мужики обзавидуются!
— Том, ну какие мужики… — Нина смутилась.
— А Виктор Палыч? — В голосе Тамары зазвучали хитрые нотки. — Дима говорит, он к тебе неровно дышит.
— Глупости, — отрезала Нина, но щёки её предательски покраснели.
Корпоратив проходил в ресторане «Заря» — единственном приличном заведении в их городке. Нина пришла с опозданием, чувствуя себя неловко в платье Тамары. Оно действительно было ей впору, но непривычный вырез заставлял её постоянно одёргивать ткань.
— Нина Сергеевна! — Виктор Павлович встретил её у входа. — А мы уже думали, вы не придёте.
Он выглядел иначе, чем на работе. Вместо строгого костюма — тёмные джинсы и белая рубашка с расстёгнутым воротом. Нина поймала себя на мысли, что так он кажется моложе.
— Извините за опоздание, — она виновато улыбнулась. — Задержалась дома.
— Ничего страшного, — он предложил ей руку. — Пойдёмте, я представлю вас остальным.
Вечер оказался на удивление приятным. Коллеги шутили, рассказывали истории, делились планами на отпуск. Виктор Павлович сидел рядом с Ниной, подливал ей вино, ненавязчиво ухаживал.
— Вы давно в нашем городе? — спросил он, когда основная часть празднования закончилась, и люди разбились на небольшие группы.
— Всю жизнь, — ответила Нина. — Родилась здесь, училась, работала.
— И никогда не хотелось уехать? — Он смотрел на неё с интересом.
— Хотелось, — она отвела взгляд. — В молодости мечтала о Ленинграде. Даже поступила в институт там. Но потом отец заболел, пришлось вернуться. А потом как-то… затянуло.
Виктор Павлович понимающе кивнул.
— Я тоже не местный. Приехал из Новосибирска пять лет назад. Развёлся с женой, решил начать с чистого листа. Купил небольшой бизнес, постепенно расширил. Теперь вот «Меркурий».
— И не жалеете? — Нина посмотрела ему в глаза.
— Нет, — он улыбнулся. — Здесь спокойнее. И люди… настоящие.
Они проговорили весь вечер. Виктор Павлович рассказал о своих путешествиях, о сыне, который учится в Москве, о планах на будущее. Нина слушала, затаив дыхание. Давно никто не разговаривал с ней так — как с равной, как с интересным собеседником.
Когда праздник закончился, он вызвался проводить её домой.
— Не стоит, — она покачала головой. — Я вызову такси.
— Не спорьте, — Виктор Павлович был настойчив. — На улице уже темно. Я отвезу вас и буду спокоен.
По дороге они молчали. Нина смотрела в окно на проплывающие мимо дома и думала о том, как странно всё складывается. Ещё месяц назад она была уверена, что жизнь кончена. А теперь…
— Приехали, — Виктор Павлович остановил машину у её подъезда. — Позвольте, я провожу вас до двери.
— Не надо, — Нина улыбнулась. — Я дойду сама. Спасибо за вечер.
Он посмотрел на неё долгим взглядом, словно хотел что-то сказать, но передумал. Затем кивнул:
— До понедельника, Нина Сергеевна.
— До понедельника, Виктор Павлович.
Дома её ждала встревоженная Тамара.
— Ну наконец-то! — воскликнула она, когда Нина вошла в квартиру. — Я уже думала звонить в полицию — шепнула она и улыбнулась.
— Всё в порядке, — Нина сняла туфли и устало опустилась на диван. — Как мама?
— Спит давно. Я ей чай с мёдом сделала, таблетки дала. — Тамара присела рядом. — Рассказывай!
Нина улыбнулась. Подруга смотрела на неё с таким нетерпением, словно ждала сенсационных новостей.
— Что рассказывать? Обычный корпоратив. Еда, музыка, разговоры.
— А Виктор Палыч? — Тамара прищурилась.
— Что Виктор Палыч? — Нина почувствовала, что краснеет. — Нормально всё. Посидели, поговорили. Домой отвёз.
— Так-так, — Тамара многозначительно подняла брови. — Отвёз, значит? И что дальше?
— Ничего. Попрощались, и всё.
— Эх, Нинка-Нинка, — Тамара покачала головой. — Совсем ты разучилась с мужиками общаться. Он же не просто так тебя домой вёз. Знаки внимания оказывал.
— Какие знаки? — Нина рассмеялась. — Он просто вежливый человек. И потом, я для него старая.
— Старая? — Тамара возмущённо всплеснула руками. — Да ты себя в зеркало видела? Тебе сорок семь, ему за пятьдесят — самое то! И потом, он разведённый, ты — вдова. Всё сходится.
— Том, перестань, — Нина устало потёрла глаза. — Мне сейчас не до этого. Работу бы удержать, маму на ноги поставить.
— А жить когда? — Тамара внимательно посмотрела на подругу. — Ты себя похоронила раньше времени. Алёша ушёл пять лет назад. Сколько можно в трауре ходить?
Нина отвернулась. Тамара всегда говорила то, что думала, не заботясь о чувствах собеседника. Но в чём-то она была права. Алексей — муж Нины — погиб пять лет назад. С тех пор она жила как автомат: дом — работа — дом. Никаких развлечений, никаких новых знакомств.
— Я подумаю, — тихо сказала она.
— Вот и молодец, — Тамара похлопала её по плечу. — А теперь давай-ка я пойду. Завтра с утра на рынок надо.
Оставшись одна, Нина долго смотрела в окно. Мысли путались, а в сердце впервые за долгое время проснулось что-то похожее на надежду.
Понедельник принёс новые заботы. Анна Владимировна встретила её холодным взглядом.
— Что, повеселились на корпоративе? — процедила она, когда они остались вдвоём в кабинете. — С шефом мило беседовали?
Нина не ответила. Она уже привыкла к колкостям коллеги и научилась не реагировать на них.
— Думаешь, ты особенная? — Анна Владимировна не унималась. — Да у у него таких как ты…. о вас тоже были… соискательницы. Повертится и бросит, как всех.
Эти слова задели Нину за живое. Она повернулась к женщине и спокойно сказала:
— Анна Владимировна, я пришла сюда работать, а не романы крутить. Если у вас есть претензии к моей работе — говорите прямо. Если нет — давайте просто делать своё дело.
Женщина на мгновение растерялась, затем фыркнула и отвернулась к своему компьютеру. Больше в тот день они не разговаривали.
Виктор Павлович появился после обеда. Он выглядел усталым, но при виде Нины его лицо просветлело.
— Как выходные, Нина Сергеевна? — спросил он, останавливаясь у её стола.
— Спокойно, — она улыбнулась. — Дома была.
Он кивнул, словно принимая решение.
— Зайдите ко мне в кабинет через полчаса. Нужно обсудить новый проект.
Когда она постучалась в его дверь ровно через тридцать минут, Виктор Павлович был один. На столе лежали какие-то бумаги.
— Присаживайтесь, — он указал на стул. — У меня к вам серьёзный разговор.
Сердце Нины дрогнуло. «Неужели увольнение?» — промелькнуло в голове.
— Я получил предложение от партнёров из Новосибирска, — начал Виктор Павлович. — Они хотят открыть филиал здесь и предлагают мне руководство. Штат увеличится втрое, оборот — в пять раз.
— Поздравляю, — искренне сказала Нина. — Это отличная новость.
— Да, — он кивнул. — Но есть проблема. Мне нужен опытный финансовый директор. Человек, которому я могу доверять.
Нина непонимающе смотрела на него.
— Я предлагаю эту должность вам, — прямо сказал Виктор Павлович. — Зарплата в три раза выше нынешней, служебная машина, соцпакет. Но работы будет больше, и ответственность серьёзная.
Нина растерялась. Предложение было неожиданным и слишком хорошим, чтобы быть правдой.
— Почему я? — спросила она. — Вы меня едва знаете.
— Я знаю достаточно, — он улыбнулся. — За это время вы показали себя как профессионал высокого класса. К тому же, Дмитрий рассказал о вашей работе в «Стройинвесте». Говорит, вы там всю бухгалтерию на себе тащили.
Нина задумалась. Предложение было заманчивым, но страшным. Сможет ли она справиться? А как же мать?
— Мне нужно подумать, — наконец сказала она. — Это серьёзное решение.
— Конечно, — он кивнул. — У вас есть неделя. И ещё, Нина Сергеевна… — Он замялся, словно подбирая слова. — Я хотел бы пригласить вас на ужин. Не как начальник подчинённую, а как мужчина женщину. Если вы не против.
Нина почувствовала, как к щекам приливает кровь. Она не знала, что ответить.
— Я… — начала она, но он перебил:
— Не отвечайте сейчас. Подумайте. О работе и об ужине. — Он улыбнулся. — И знайте, что одно от другого не зависит. Даже если откажете мне, должность останется за вами. Я ценю профессионалов.
Вечером Нина рассказала обо всём Тамаре. Та выслушала и присвистнула.
— Вот это поворот! — она всплеснула руками. — А я что говорила? Неровно он к тебе дышит!
— Том, это серьёзно, — Нина нахмурилась. — Что мне делать?
— А что тут думать? — Тамара удивлённо посмотрела на подругу. — Соглашайся! Такой шанс раз в жизни бывает. И с Виктором сходи на ужин. Что ты теряешь?
— Себя, — тихо сказала Нина. — Вдруг я не справлюсь? Вдруг это всё… не моё?
Тамара внимательно посмотрела на неё.
— Нинка, ты всегда была такой. Боялась сделать шаг вперёд. Помнишь, как ты отказалась от института? Как не поехала с Алёшей в Германию, когда ему предлагали контракт? Всегда находились причины: то родители, то работа, то ещё что-то. Может, хватит?
Слова подруги задели за живое. Нина и сама понимала, что всю жизнь выбирала безопасность вместо риска. И к чему это привело? К одинокой жизни в старой квартире, к вечной нехватке денег, к чувству нереализованности.
— Хорошо, — решительно сказала она. — Я соглашусь. На всё.
Тамара расплылась в улыбке.
— Вот это моя Нинка!
Прошло три месяца.
Нина сидела в своём просторном кабинете и просматривала отчёты. За окном падал первый снег, укрывая город белым покрывалом.
Работа финансового директора оказалась сложнее, чем она думала. Приходилось принимать решения, от которых зависело будущее компании, вести переговоры с партнёрами, управлять коллективом. Но Нина справлялась. Более того — ей нравилось.
Телефон на столе зазвонил. Это была Тамара.
— Как дела, директор? — В голосе подруги звучала гордость.
— Нормально, — Нина улыбнулась. — Только устаю сильно. Вчера домой в одиннадцать вернулась.
— А как мама?
— Лучше, — Нина посмотрела на фотографию матери, стоящую на столе. — Сиделка говорит, что даже на улицу выходила вчера. А как Лёшка? Приедет на Новый год?
— Обещал, — Тамара вздохнула. — Если сессию закроет. А Виктор-то как? Свадьбу когда планируете?
Нина рассмеялась.
— Том, какая свадьба? Мы только месяц встречаемся.
— Так не тяни, — в голосе Тамары звучала настойчивость. — Мужик-то золотой. Упустишь — не прощу!
— Не упущу, — серьёзно ответила Нина. — Но торопиться не буду. Хватит с меня спонтанных решений.
Когда она положила трубку, в дверь постучали. Это был Виктор.
— Занята? — спросил он, заглядывая в кабинет.
— Для тебя — никогда, — она улыбнулась.
Он вошёл и сел напротив. В руках у него был какой-то конверт.
— Что это? — спросила Нина.
— Билеты, — он положил конверт на стол. — В Питер, на выходные. Ты говорила, что всегда хотела туда.
Нина растерянно взяла конверт.
— Но у меня столько работы…
— Работа подождёт, — твёрдо сказал Виктор. — Иногда нужно просто жить. Ты сама говорила.
Она посмотрела в окно, на падающий снег, затем на билеты, на Виктора. И вдруг поняла, что больше не боится перемен.
— Хорошо, — она улыбнулась. — Поедем в Питер.
Через год «Меркурий» стал крупнейшей компанией в регионе. Нина купила новую квартиру — просторную, светлую, на первом этаже, чтобы матери было удобно выходить на улицу. Старушка пошла на поправку, хотя врачи говорили, что это невозможно.
Отношения с Виктором развивались неспешно. Они не торопились оформлять брак, наслаждаясь каждым днём вместе. Нина наконец-то научилась жить настоящим, не откладывая счастье на потом.
Анна Владимировна ушла на пенсию, но осталась консультантом. Со временем они с Ниной даже нашли общий язык. «Старая школа, — говорила Анна. — Мы привыкли бороться за место под солнцем».
В тот вечер Нина сидела на балконе своей новой квартиры и смотрела на закат. Рядом пристроился кот — подарок Виктора на день рождения. Жизнь, которая ещё год назад казалась конченой, вдруг наполнилась смыслом.
Телефон завибрировал — пришло сообщение от Тамары: «Ну что, зря я тебя тогда растолкала?».
Нина улыбнулась и ответила: «Не зря. Спасибо».
Она отложила телефон и снова посмотрела на закат. Жизнь продолжалась — со своими взлётами и падениями, радостями и печалями. Но теперь Нина знала главное: никогда не поздно начать всё сначала. Никогда не поздно сделать шаг навстречу своему счастью. Даже если этот шаг кажется невозможным.
В коридоре хлопнула входная дверь — вернулся Виктор. Нина улыбнулась. Всё только начиналось.
