Ксения качала двухмесячную Дашу, напевая тихую колыбельную. Малышка наконец засыпала после часового плача, и в квартире воцарилась долгожданная тишина. Солнечные лучи пробивались сквозь тюль, создавая мягкие блики на детской кроватке. Материнство оказалось совсем не таким, как рисовалось в мечтах.
Декретный отпуск начался три месяца назад. Ксения представляла себе спокойные дни с малышкой, неторопливые прогулки, время для чтения и отдыха. Реальность превзошла все ожидания, но не в лучшую сторону. Дочка требовала внимания круглосуточно, спала урывками, а домашние дела копились с пугающей скоростью.
Денег катастрофически не хватало. Муж Андрей подрабатывал где придется — то на стройке, то грузчиком, то курьером. Постоянной работы найти не удавалось уже полгода. Пособие по уходу за ребенком составляло жалкие семь тысяч рублей в месяц. На аренду квартиры требовалось двадцать пять тысяч, плюс коммунальные услуги, продукты, памперсы, детское питание.
— Ксюш, надо что-то решать, — сказал Андрей вечером, пересчитывая последние купюры в кошельке. — Денег едва на неделю хватит.
— А что предлагаешь? — устало спросила Ксения, укачивая расплакавшуюся Дашу.
— Мама предлагает к ней переехать. Временно, пока на ноги не встанем.
Ксения замерла. Раиса Петровна, свекровь, женщина властная и категоричная. Жила в двухкомнатной квартире на окраине города, работала бухгалтером в муниципальной организации. Отношения с невесткой складывались прохладно с самого начала знакомства.
— Андрей, ты серьезно? — Ксения повернулась к мужу. — Мы втроем в ее квартире?
— А что еще делать? — развел руками Андрей. — Съезжать с этой квартиры все равно придется. Хозяйка уже намекает на задолженность.
Действительно, аренда просрочена на две недели. Хозяйка звонила ежедневно, требуя немедленной оплаты или освобождения жилья.
Через неделю молодая семья переехала к Раисе Петровне. Свекровь встретила их сдержанно, сразу обозначив правила.
— Вы займете комнату Андрея, — объявила женщина, указывая на меньшую из двух комнат. — Кухня общая, но готовить будете по очереди. Я с утра до вечера на работе, не хочу приходить домой к беспорядку.
— Конечно, Раиса Петровна, — поспешно согласилась Ксения. — Мы постараемся не доставлять неудобств.
— Вам виднее, — холодно ответила свекровь.
Первые дни прошли относительно спокойно. Ксения вставала рано, готовила завтрак для всей семьи, кормила дочку, убирала квартиру. Раиса Петровна уходила на работу в восемь утра, возвращалась в шесть вечера. Андрей искал работу, периодически выезжал на разовые подработки.
— Как хорошо, что ты дома сидишь, — заметила свекровь за ужином в первую пятницу. — Столько свободного времени у тебя появилось.
Ксения поперхнулась компотом. Свободное время? Дочка просыпалась каждые два часа, требовала кормления, смены подгузников, внимания. Между кормлениями нужно было приготовить еду, постирать, погладить, убрать квартиру.
— Да не очень свободного, — мягко возразила Ксения. — Дашка много времени отнимает.
— В наше время мы и детей растили, и работали, — назидательно произнесла Раиса Петровна. — А вы нынешние что-то изнеженные.
Андрей промолчал, сосредоточенно разглядывая тарелку с супом. Ксения тоже предпочла не продолжать спор.
На второй неделе замечания участились. Раиса Петровна находила изъяны в каждом действии невестки.
— Суп опять пересолила, — констатировала свекровь, отодвигая тарелку. — Надо же, такая простая вещь, а не получается.
— Извините, я исправлюсь, — пробормотала Ксения.
— А еще на полках пыль, — добавила Раиса Петровна. — Видно, что времени у тебя много, раз такие мелочи упускаешь.
Времени как раз не хватало катастрофически. Дочка стала беспокойной, часто плакала, плохо спала. Ксения крутилась как белка в колесе, но угодить свекрови становилось все сложнее.
— Ты Дашу не так держишь, — критиковала Раиса Петровна, наблюдая за кормлением. — Голову поддерживать надо лучше.
— Она же не плачет, — робко заметила Ксения.
— Плакать будет потом, когда позвоночник испортишь неправильным держанием.
Каждый день приносил новые замечания. То каша получилась жидкой, то белье плохо выглажено, то в ванной остались разводы на кафеле. Ксения старалась исправляться, но критика не прекращалась.
Хуже всего было молчание Андрея. Муж словно не замечал происходящего, отмалчивался во время очередных нотаций матери. Вечером, когда Ксения пыталась поговорить с ним наедине, Андрей отмахивался.
— Не обращай внимания, — советовал муж. — Мама просто привыкла к порядку.
— Андрей, но ведь я стараюсь! — возмущалась Ксения. — Весь день на ногах, ребенка кормлю, дом убираю…
— Знаю, знаю, — перебивал Андрей. — Мама не со зла говорит. Просто характер такой.
Характер становился все более невыносимым. Раиса Петровна придиралась к каждой мелочи, словно специально искала повод для недовольства.
— А это что такое? — спросила свекровь, указывая на детские игрушки в гостиной.
— Дашины погремушки, — ответила Ксения. — Она с ними играла.
— Так убери их на место! Квартира — не склад игрушек.
Ксения молча собрала игрушки. Дочка начала хныкать, требуя внимания.
— И вечно этот ребенок ревет, — проворчала Раиса Петровна. — Не умеешь успокоить что ли?
— Пытаюсь, — тихо сказала Ксения, качая малышку.
— В наше время дети не так орали. Значит, что-то не так делаешь.
Внутри закипало возмущение, но Ксения сдерживалась. Жить было негде, денег нет, альтернативы тоже. Приходилось терпеть и молчать.
К концу первого месяца совместного проживания терпение истощилось. Раиса Петровна словно почувствовала слабость невестки и усилила давление.
— Андрей опять без работы пришел, — сообщила свекровь, как только сын переступил порог. — А ты целый день дома просидела.
— У меня ребенок, — напомнила Ксения.
— Ребенок — не болезнь, — отрезала Раиса Петровна. — Другие же как-то работают с детьми.
— Даше всего три месяца…
— И что? В три месяца уже можно в ясли отдать.
Ксения знала, что в государственные ясли принимают детей только с года. Частные стоят огромных денег, которых у семьи нет.
— Мам, ну что ты, — вяло возразил Андрей. — Рано еще в ясли.
— Рано! — фыркнула Раиса Петровна. — А кто вас кормить будет? Я, что ли, должна содержать взрослых людей?
Вопрос повис в воздухе. Андрей отвел глаза, Ксения прижала к себе дочку.
— Мы найдем выход, — пробормотал муж.
— Когда найдете? — не унималась мать. — Месяц прошел, а воз и ныне там.
Вечером Ксения попыталась в очередной раз поговорить с мужем.
— Андрей, мне тяжело, — призналась жена. — Твоя мама постоянно делает замечания, придирается по мелочам.
— Не выдумывай, — отмахнулся Андрей. — Мама просто переживает за нас.
— Переживает? — не поверила Ксения. — Тогда почему каждый день говорит, что я ничего не делаю?
— Она же не со зла. Просто привыкла к самостоятельности.
Разговор опять зашел в тупик. Андрей не хотел видеть очевидного, предпочитал не замечать материнской агрессии по отношению к жене.
Ситуация накалялась с каждым днем. Раиса Петровна становилась все более придирчивой, а Ксения чувствовала себя загнанной в угол. Поддержки ждать было неоткуда — муж занял позицию невмешательства, а альтернативы съехать не существовало.
Последняя капля переполнила чашу терпения в выходной день, когда приехали родственники Андрея. Сестра Лидия с мужем Игорем Васильевичем, двоюродный брат Сергей. Ксения весь день готовила праздничный ужин: борщ, картофельное пюре с котлетами, салат оливье, домашний торт к чаю.
За столом разговор зашел о работе. Игорь Васильевич рассказывал о повышении, Лидия хвасталась премией, Сергей делился планами на отпуск. Ксения молча подавала еду, качала на руках Дашу, следила, чтобы у всех были полные тарелки.
— А наша Ксения дома сидит, — заметила Раиса Петровна, указывая на невестку. — Отдыхает в декрете.
— Ну, с ребенком тоже непросто, — деликатно заметила Лидия.
— Непросто! — фыркнула свекровь. — Год сидишь на шее! Ни рубля в дом не принесла!
Слова прозвучали как пощечина. Ксения замерла с ложкой в руке, чувствуя, как все взгляды обращены на нее. Дочка беспокойно заворочалась на руках.
Обычно Ксения промолчала бы, стерпела, сделала вид, что не обратила внимания. Но что-то внутри оборвалось. Тихая ярость поднялась изнутри, требуя выхода.
Ксения медленно поставила ложку на стол и встала. Движения были спокойными, размеренными, но в глазах читалась сталь.
— Интересно, а кто тогда готовит, убирает, стирает? — спросила Ксения ровным голосом.
За столом воцарилась неловкая тишина. Раиса Петровна покраснела, поняв, что перегнула палку при посторонних.
— Завтраки готовлю с семи утра, — продолжала Ксения, методично перечисляя факты. — Ужины до девяти вечера. Стираю каждый день, потому что детские вещи пачкаются постоянно. Убираю всю квартиру — и вашу комнату тоже, Раиса Петровна. Ребенка на руках двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю.
Родственники переглядывались, не зная, куда деть глаза. Андрей уставился в тарелку, словно там было написано решение всех проблем.
— Это помимо ночных кормлений каждые два часа, — добавила Ксения. — Смены подгузников, прогулок, походов к врачу, покупки продуктов.
— Ксюш, — попытался вмешаться Андрей, но жена подняла руку, останавливая его.
— Я еще не закончила, — спокойно сказала Ксения. — За год я ни разу не была в парикмахерской, не покупала себе новую одежду, не встречалась с подругами. Последний раз спала больше трех часов подряд полгода назад.
Раиса Петровна открыла рот, но Ксения не дала ей вставить слово.
— А еще я каждый день выслушиваю, как плохо готовлю, как неправильно убираю, как не так держу собственного ребенка. Видимо, это тоже входит в понятие «сидеть на шее».
Ксения развернулась и вышла из кухни. В коридоре остановилась, переводя дыхание. Дашка почувствовала материнское напряжение и тихо захныкала.
— Тише, малышка, — прошептала Ксения, прижимая дочку к груди. — Сейчас все будет хорошо.
В комнате Ксения открыла шкаф и достала старую спортивную сумку. Движения были четкими, решительными. Сначала детские вещи — подгузники, бутылочки, смеси, одежда на несколько дней. Потом документы — свой паспорт, свидетельство о рождении Даши, медицинские карты.
Дверь скрипнула. Вошел Андрей с виноватым видом.
— Ксюш, ты что делаешь? — спросил муж, увидев сумку.
— Собираюсь, — коротко ответила Ксения, складывая в сумку свои вещи.
— Куда? — растерянно спросил Андрей.
— К родителям.
— Ксюш, ну что ты! — Андрей попытался обнять жену, но она отстранилась. — Мама не то имела в виду. Просто сорвалась.
— Сорвалась? — переспросила Ксения. — Это была не случайная фраза, Андрей. Это итог года унижений.
— Да брось ты! — махнул рукой муж. — Подумаешь, мама что-то не то сказала. Семья же!
Ксения остановилась и посмотрела на мужа. В его глазах читалось непонимание. Андрей искренне не видел проблемы.
— Семья? — медленно произнесла Ксения. — Тогда почему ты год молчал, когда твоя мама меня унижала?
— Я же говорил — не обращай внимания…
— Это не поддержка, Андрей. Это предательство.
Из кухни послышались голоса. Раиса Петровна объясняла гостям, что «просто переволновалась», «не то имела в виду». Родственники сочувственно поддакивали, но атмосфера была испорчена.
— Да я не то имела в виду! — ворвалась в комнату свекровь. — Ксюша, ну что ты как маленькая! Обиделась из-за пустяков.
Ксения застегнула сумку и взяла дочку на руки. Дашка сопела, зажмурив глазки.
— Пустяки? — переспросила Ксения. — Год издевательств — это пустяки?
— Какие издевательства! — возмутилась Раиса Петровна. — Я же добра желала! Хотела научить хозяйством заниматься.
— Не надо меня учить, — спокойно сказала Ксения. — Я прекрасно справляюсь сама.
— Ксюш, ну не уходи, — взмолился Андрей. — Всё решим, поговорим.
— Поговорим? — Ксения грустно улыбнулась. — Год я пыталась с тобой поговорить. Ты предпочитал не слышать.
Ксения накинула на Дашу теплое одеяльце и подхватила сумку. На пороге комнаты обернулась.
— Теперь у вас есть время оценить, что значит «сидеть дома и ничего не делать», — сказала Ксения. — Посмотрим, кто будет готовить завтрак завтра утром.
— Ты же не знаешь, где жить будешь! — крикнула вслед Раиса Петровна.
— Знаю, — ответила Ксения, не оборачиваясь. — У родителей.
Андрей метался по коридору, не зная, что предпринять.
— Ксюш, подожди! Хотя бы до утра!
— Нет, — твердо сказала Ксения. — Решение принято.
Вызвала такси прямо с порога. Водитель приехал через пятнадцать минут. Ксения села в машину, укутав дочку, и назвала адрес родительского дома в соседнем районе.
Через окно видела, как Андрей стоит на балконе, растерянно глядя вслед уезжающей машине. Раиса Петровна тоже вышла на балкон, размахивая руками и что-то объясняя сыну.
Ксения откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Дашка мирно спала на руках. Впереди была неопределенность — разговор с родителями, поиск работы, возможно, развод. Но впервые за год Ксения чувствовала не страх, а облегчение.
Больше не нужно было ходить на цыпочках, оправдываться за каждый шаг, терпеть унижения. Больше не нужно было ждать поддержки от мужа, который предпочитал материнское одобрение защите жены.
Такси остановилось у знакомого дома. Родители встретили дочь с внучкой без лишних вопросов. Мать молча заварила чай, отец принес детскую кроватку с чердака.
— Останешься сколько нужно, — просто сказала мать.
Ксения кивнула, не в силах говорить. Дашка проснулась и заулыбалась, увидев новые лица. Дедушка осторожно взял внучку на руки, а Ксения впервые за год почувствовала, что дома.
