Марина сидела в кабинете директора и чувствовала, как ладони предательски потеют. Светлана Игоревна смотрела на неё с той самой улыбкой, которую надевала перед серьёзными разговорами.
— Марина, вы прекрасно справляетесь с обязанностями старшего менеджера. Я хочу предложить вам должность руководителя отдела продаж.
Сердце екнуло. Это то, о чём она мечтала пять лет назад, когда только пришла в компанию. Но сейчас…
— Зарплата вырастет на шестьдесят процентов, — продолжала директор. — Конечно, ответственность тоже увеличится. Придётся задерживаться, иногда работать в выходные. Но я уверена, что вы потянете.
Шестьдесят процентов. Марина быстро прикинула в уме. Вместо шестидесяти тысяч — почти сто. Это же совсем другая жизнь.
— Мне нужно подумать, — выдавила она.
Светлана Игоревна кивнула, но Марина заметила лёгкое разочарование в её глазах.
В курилке её уже ждала Лена, лучшая подруга и коллега.
— Ну что? — Лена затянулась сигаретой. — Предложила?
— Предложила.
— И что ты?
— Сказала, что подумаю.
Лена выдохнула дым и покачала головой.
— Марин, ты с ума сошла? Такие предложения дважды не делают. Ты представляешь, что сможешь себе позволить? Новую машину, путёвку на море, наконец-то обновишь гардероб. А мы с тобой давно собирались в Италию съездить!
— Лен, но это же ненормированный рабочий день…
— И что? Зато деньги! — Лена схватила её за плечи. — Послушай, я три года назад согласилась на такое же предложение. Да, первые месяцы было тяжело. Но потом привыкла. А теперь смотри — я на своей машине езжу, квартиру расширила, каждый год на море летаю. Ты что, хочешь до пенсии за копейки вкалывать?
Марина молчала. Лена была права. В последний раз она покупала себе что-то просто так, для удовольствия, года два назад. Всё шло на семью, на квартиру, на бесконечные мелкие расходы.
— Соглашайся, — твёрдо сказала Лена. — Не пожалеешь.
Вечером, возвращаясь домой, Марина уже мысленно составляла список. Новый телефон — её древний айфон едва держал зарядку. Абонемент в фитнес-клуб — она давно хотела вернуться в форму. И путёвка. Обязательно путёвка куда-нибудь, где тепло и море.
Она вошла в квартиру, и её сразу окутал запах жареной картошки. Муж Игорь сидел на кухне с матерью, и оба оживлённо что-то обсуждали.
— Мариночка, — свекровь Валентина Петровна встала навстречу. — Ну как дела на работе?
— Нормально, — Марина повесила куртку и прошла на кухню.
— Мы тут с Игорьком думали, — начала свекровь, наливая чай. — У меня в ванной трубы совсем плохие стали. Надо бы поменять. И плитку заодно. Может, поможете немного?
Марина сжала зубы. Помочь немного у Валентины Петровны всегда означало выложить приличную сумму.
— Валентина Петровна, мы же в прошлом месяце окна вам меняли, — осторожно сказала она.
— Ну так что? Окна — это окна, а ванная — это ванная, — свекровь обиженно поджала губы.
Игорь положил руку Марине на плечо.
— Не волнуйся, мы что-нибудь придумаем.
За ужином Марина всё-таки решилась.
— Мне на работе предложили повышение.
— Правда? — Игорь оживился. — Это же здорово!
— Зарплата поднимется почти в полтора раза.
— Отлично! — муж обнял её. — Вот это новость!
Марина улыбнулась. Наконец-то он её поддерживает.
— Правда, работать придётся больше. Иногда по выходным…
— Ничего страшного, справишься, — отмахнулся Игорь. — Главное, что денег больше будет.
На следующий день Марина пришла к директору.
— Я согласна.
Светлана Игоревна улыбнулась.
— Отлично. Приступайте с понедельника.
Первая неделя пролетела в бешеном темпе. Марина разбиралась с новыми обязанностями, проводила совещания, составляла планы. Она приходила домой в десятом часу вечера, валилась на диван и не могла пошевелиться. Но в конце месяца, когда она увидела новую сумму на карте, всё показалось не таким страшным.
Игорь пришёл с работы раньше. Марина показала ему телефон.
— Смотри, пришла зарплата.
Он взглянул на экран, и лицо его расплылось в улыбке.
— Как вовремя тебе зарплату подняли, теперь можем племянникам отдых оплатить! — обрадовался муж.
Марина опешила.
— Какой отдых? Каким племянникам?
— Ну Светке же надо детей на море отвезти. А у них денег нет. Мы же теперь можем помочь.
Света — младшая сестра Игоря. Два сына, никудышный муж, вечные долги.
— Игорь, это моя зарплата, — медленно проговорила Марина. — Я её заработала.
— Ну и что? Мы же семья. Света моя сестра.
— Но я работаю по двенадцать часов в день! Я устаю! Я хотела эти деньги на себя потратить!
Игорь нахмурился.
— На себя? Марина, ты что, совсем эгоисткой стала? Дети же хотят на море. Они весь год ждут.
— А почему я должна за них платить?
— Потому что мы можем помочь! У нас теперь есть деньги!
Марина почувствовала, как внутри всё закипает, но сил спорить не было. Она устала. Безумно устала.
— Я подумаю, — сказала она и ушла в комнату.
На следующий день позвонила Валентина Петровна.
— Мариночка, слышала, тебе зарплату подняли! Игорёк сказал. Вот и хорошо. Значит, с ванной поможете?
— Валентина Петровна…
— Ты же понимаешь, мне на пенсию не прожить. А вы теперь можете. У вас столько денег!
— Но это не так много, как кажется, — Марина пыталась сохранять спокойствие. — После налогов, после всех расходов…
— Ну что ты? Игорёк говорит, что зарплата у тебя теперь в полтора раза больше! Это же огромные деньги! А я его одна вырастила, всю жизнь на него положила. Неужели вы не можете старой женщине помочь?
Марина положила трубку и заплакала. Впервые за много лет — просто от бессилия.
На работе она старалась держаться. Проводила совещания, решала проблемы, составляла отчёты. Но внутри росло какое-то отчаяние. Она вкалывала как проклятая, а зарплату уже распределили за неё.
Лена заметила её состояние.
— Что случилось?
Марина рассказала. Про племянников, про свекровь, про ванную.
— Ты серьёзно? — Лена была в шоке. — Марин, это же твои деньги! Ты их заработала!
— Но они говорят, что мы семья…
— Семья — это когда все друг другу помогают. А не когда один пашет, а остальные растаскивают. Ты должна им объяснить.
— Я пыталась. У меня нет сил спорить.
— Тогда найди силы, — жёстко сказала Лена. — Иначе так и будешь всю жизнь работать на чужих дядей и тёть.
Вечером Игорь объявил, что уже нашёл путёвку для племянников.
— Чёрное море, две недели. Можем завтра оплатить?
— Нет, — сказала Марина.
— Как нет?
— Я не буду платить за чужой отдых.
— Чужой? Это мои племянники!
— Твои. Не мои.
Игорь побагровел.
— Ты что себе позволяешь? Это моя семья!
— А я что? Я тебе не семья? — Марина встала. — Я работаю с утра до ночи. Я прихожу домой и падаю от усталости. И всё это ради чего? Чтобы ты раздавал мои деньги направо и налево?
— Это наши деньги! Мы же муж и жена!
— Хорошо. А где твои деньги? Где твоя помощь? Ты когда последний раз что-то покупал для семьи? Для меня?
Игорь отвернулся.
— У меня зарплата меньше.
— И что? Это значит, что ты вообще ничего не делаешь? Всё только я?
Они не разговаривали три дня. Марина приходила с работы, ела молча и уходила в комнату. Игорь демонстративно смотрел телевизор.
Потом позвонила Валентина Петровна. Теперь уже Игорю, но на громкой связи, так что Марина всё слышала.
— Игорёк, что там с ванной? Мне мастер говорит, надо побыстрее решать.
— Мама, мы пока не можем.
— Как не можете? А Маринина зарплата?
— Она не хочет помогать.
Свекровь ахнула.
— Как не хочет? Да что она себе позволяет? Я тебя одна подняла, всю жизнь на тебя угробила, а эта… эта…
Марина вышла из комнаты.
— Валентина Петровна, это моя зарплата. Я её заработала своим трудом. И я решаю, на что её тратить.
— Да как ты смеешь? — свекровь завелась. — Игорёк, ты слышишь, как она со мной разговаривает?
— Мама, успокойся…
— Нет, ты мне скажи! Это что, не жена совсем? Я когда на твоего отца работала, всё в семью отдавала! А эта эгоистка…
— Валентина Петровна, — Марина чувствовала, как в ней что-то ломается. — Вы работали бухгалтером с девяти до шести. А я работаю по двенадцать часов, без выходных. Я беру работу на дом. Я просыпаюсь от ночных звонков с проблемами. И я имею право распоряжаться своими деньгами!
Свекровь заплакала в трубку.
— Игорёк, ты слышишь? Она кричит на меня!
— Никто на вас не кричит!
— Кричит! Я старая, больная, а она…
Игорь повесил трубку и посмотрел на Марину с укором.
— Зачем ты её расстроила?
— Зачем? — Марина почувствовала, что сейчас взорвётся. — Игорь, когда это кончится? Когда вы перестанете считать меня дойной коровой?
— Никто тебя так не считает!
— Правда? А что тогда? Почему все ваши планы связаны с моими деньгами? Почему никто не спрашивает, чего хочу я?
— А чего ты хочешь? — он вскинулся. — Шубу? Бриллианты? Ты всегда была такой меркантильной!
Марина рассмеялась. Истерически, зло.
— Меркантильной? Я? Которая пять лет носит одну и ту же куртку? Которая красится косметикой из масс-маркета? Которая последний раз в ресторане была на твой день рождения три года назад? Я меркантильная?
— Ну так нечего было на повышение соглашаться!
Повисла тишина.
— Что? — Марина не верила своим ушам.
— Я говорю, нечего было соглашаться. Раз тебе так тяжело. Работала бы на старом месте и не жаловалась.
— То есть… ты хочешь, чтобы я вкалывала как ломовая лошадь, но при этом не смела распоряжаться тем, что заработала?
Игорь отвернулся.
— Я хочу нормальную жену. Которая понимает, что такое семья.
— А я хочу нормального мужа, — тихо сказала Марина. — Который поддерживает, а не требует. Который гордится моими успехами, а не подсчитывает, сколько с них можно получить.
Она ушла в комнату и заперла дверь. Села на кровать и долго смотрела в одну точку. Потом достала телефон и написала Лене.
«Не знаю, что делать».
Ответ пришёл через минуту.
«Знаешь. Просто боишься».
Марина выключила телефон. За дверью ходил Игорь, что-то бормотал, звенела посуда. Обычные вечерние звуки. Только теперь они казались чужими.
Утром она встала раньше будильника. Оделась, собрала сумку. Игорь ещё спал. Она посмотрела на него и поняла, что не чувствует ничего. Ни любви, ни жалости. Только усталость.
На работе она была как в тумане. Совещания, звонки, отчёты — всё как обычно, но словно за стеклом. Лена зашла в обед.
— Ну что?
— Я приняла решение, — Марина посмотрела на неё. — Мне нужен адвокат. По разводам.
Лена не удивилась.
— У меня есть знакомая. Хорошая. Дам контакты.
Вечером Марина пришла домой позже обычного. На кухне сидели Игорь и Валентина Петровна. Оба уставились на неё так, как будто она в чём-то виновата.
— Где ты была? — спросил муж.
— На работе.
— До девяти вечера?
— У меня теперь ненормированный рабочий день. Ты же сам говорил, что это нормально.
Валентина Петровна шмыгнула носом.
— Мариночка, я вот подумала… может, правда, ты слишком много работаешь? Может, стоит поискать что-то попроще? А то совсем от семьи отбилась.
— Валентина Петровна, — Марина села напротив. — Я хочу сказать вам обоим кое-что. Я согласилась на повышение, потому что думала, что это изменит мою жизнь к лучшему. Что я наконец смогу позволить себе то, о чём мечтала. Что я смогу жить, а не просто существовать.
— Но семья…
— Дайте мне договорить, — голос Марины стал жёстче. — Я работаю по двенадцать часов в день. Я беру работу на выходные. Я засыпаю над ноутбуком и просыпаюсь от рабочих звонков. Я зарабатываю эти деньги своим здоровьем, своими нервами, своей жизнью. И это МОИ деньги.
— Как твои? — возмутился Игорь. — Мы же семья!
— Семья — это когда люди поддерживают друг друга. А не когда один работает на износ, а остальные только и ждут, как бы урвать. Где вы были, когда я сомневалась, соглашаться ли на повышение? Вы меня поддержали? Нет. Вы сразу стали подсчитывать, сколько с меня можно взять.
Свекровь всхлипнула.
— Неблагодарная…
— Неблагодарная? За что? За то, что я десять лет оплачиваю половину ваших счетов? За то, что покупаю вам продукты? За новые окна? За телевизор? За шубу два года назад?
— Это всё мелочи…
— Мелочи? — Марина встала. — Тогда и ванная — мелочь. Сделаете сами. На свою пенсию.
— Игорёк!
Игорь тоже поднялся.
— Ты совсем озверела! Это моя мать!
— Твоя. Не моя. И племянники твои. И сестра твоя. А деньги — мои. Мои, слышишь? Я их заработала. И я решаю, на что их тратить.
— Значит, ты отказываешься помогать семье?
— Я отказываюсь работать на семью. Это разные вещи.
Игорь посмотрел на неё, и в его взгляде было непонимание. Настоящее, неподдельное. Он действительно не понимал.
— Тогда, может, тебе вообще отдельно жить? — зло бросил он.
— Может, и правда стоит, — спокойно ответила Марина.
Валентина Петровна ахнула. Игорь опешил.
— Что?
— Я сказала — может, стоит. Я устала. Я смертельно устала от того, что моя жизнь не принадлежит мне. Что мои деньги не мои. Что мои решения не имеют значения. Я готова развестись, если это избавит меня от необходимости отдавать всё, что я зарабатываю.
— Ты… ты это серьёзно?
— Абсолютно.
Игорь сел. Свекровь схватилась за сердце. Марина стояла и чувствовала странное спокойствие. Впервые за месяцы — просто спокойствие.
— Я не прошу многого, — продолжила она. — Я прошу права распоряжаться своей жизнью. Своим временем. Своими деньгами. Я согласна помогать, когда могу. Когда хочу. Но не когда вы решите. И не в тех объёмах, которые вы считаете правильными.
— А как же племянники? — жалобно спросил Игорь.
— У них есть родители. Пусть родители и везут на море.
— Но у них нет денег!
— У меня тоже не было. И ничего, жила.
— Ты жестокая, — прошептала свекровь.
— Нет, — покачала головой Марина. — Я просто очень устала быть удобной.
Она взяла сумку и пошла к двери.
— Я сегодня ночую у Лены. Вы подумайте. Если готовы принять мои условия — мы останемся вместе. Если нет — я подам на развод. У вас есть неделя.
Дверь закрылась за ней с негромким щелчком.
На улице был тёплый майский вечер. Марина шла по знакомым улицам и чувствовала, как с каждым шагом становится легче дышать. Словно сбросила невидимый груз, который давил на плечи годами.
Она достала телефон и позвонила Лене.
— Можно к тебе?
— Конечно. Что случилось?
— Я ушла.
Пауза.
— Навсегда?
— Не знаю. Может быть.
— Приезжай. Поговорим.
Марина села в такси и откинулась на сиденье. За окном плыли вечерние огни города. Где-то там была квартира, в которой она прожила десять лет. Муж, с которым когда-то была счастлива. Жизнь, которая незаметно превратилась в обязанность.
«Что я делаю?» — мелькнула мысль.
Но следом пришла другая: «Отстаиваю себя».
Лена встретила её с вином и пиццей.
— Рассказывай.
Марина рассказала. Всё. Про повышение, про зарплату, про племянников и ванную. Про то, как устала. Про ультиматум.
Лена слушала молча. Потом налила ещё вина.
— Знаешь, что я тебе скажу? Ты молодец. Наконец-то.
— Ты думаешь, я правильно поступила?
— Думаю, ты поступила так, как должна была поступить давным-давно. Марин, я десять лет наблюдаю, как ты затыкаешь все дыры. Как покупаешь свекрови лекарства, Игорёк сестре подарки отправляешь, её детям одежду. Ты всегда про всех думаешь. А про себя — никогда.
— Но разве не так должно быть в семье?
— В семье должно быть так, чтобы все друг о друге заботились. А у вас что? Ты одна тянешь на себе всех. Игорь вообще что делает?
Марина задумалась. Действительно, что? Он работает, конечно. Но его зарплаты хватает только на его собственные нужды. Это всегда она.
— Он говорит, что у него зарплата меньше…
— И что? Это повод вообще ничего не делать? Марин, посмотри правде в глаза. Тебя используют. Не злостно, может быть. Просто привыкли, что ты всё тянешь. И чем больше ты тянешь, тем больше на тебя вешают.
Марина молчала. В глазах стояли слёзы.
— Я просто хотела, чтобы мы были нормальной семьёй…
— Были бы, если бы он хотел того же. Но он хочет удобства. Жену, которая работает, не жалуется и отдаёт все деньги на общие нужды. А какие у вас общие нужды? Ванная свекрови? Отдых племянников?
— Но я же его люблю…
— Любишь? — Лена посмотрела на неё внимательно. — Или привыкла?
Марина не ответила. Потому что не знала ответа.
Они сидели до поздней ночи, пили вино и говорили. О жизни, о мужчинах, о том, почему женщины так часто жертвуют собой ради других.
— Знаешь, — сказала Лена ближе к полуночи, — когда я развелась, я думала, что это конец света. А оказалось — начало новой жизни. Я первый раз за много лет почувствовала себя свободной. Делала то, что хочу. Тратила деньги на себя. И была счастлива.
— Ты не жалеешь?
— Ни секунды.
Марина легла спать на диване в Лениной гостиной и долго не могла уснуть. За окном шумел ночной город, машины, голоса. А в голове крутились мысли.
Что будет завтра? Послезавтра? Через неделю?
Вернётся ли она? Захочет ли он меняться?
И главное — что она будет делать, если он не захочет?
Утром телефон разрывался от звонков. Игорь, свекровь, даже сестра Игоря почему-то решила позвонить.
Марина не отвечала. Отключила звук и пошла на работу.
В офисе было спасительно привычно. Совещания, планёрки, отчёты. Работа, которая раньше казалась каторгой, сейчас была спасением. Здесь были понятные правила. Здесь она знала, что делать.
Лена заглянула в обед.
— Ну что?
— Двадцать три пропущенных. Половина — от Игоря.
— И что он?
— Не знаю. Не слушала.
— Послушай. Хотя бы узнаешь, на что рассчитывать.
Марина включила телефон и открыла сообщения. Первые были злые: «Ты с ума сошла?», «Немедленно вернись!», «Как тебе не стыдно!». Потом появились растерянные: «Марина, давай поговорим», «Я не понимаю, что происходит». И наконец, ближе к утру: «Мне нужно время подумать».
«Мне тоже», — написала она в ответ.
Вечером они встретились в кафе. Игорь выглядел помятым, невыспавшимся.
— Ты серьёзно хочешь развестись? — спросил он без предисловий.
— Я серьёзно хочу, чтобы меня уважали.
— Я тебя уважаю!
— Правда? — Марина посмотрела ему в глаза. — Игорь, уважение — это когда спрашивают моё мнение. Когда интересуются, чего я хочу. Когда не распоряжаются моими деньгами без моего согласия.
— Но я думал, мы семья… что у нас всё общее…
— Общее — это когда оба вкладываются. А что вкладываешь ты?
Он отвёл взгляд.
— Я работаю…
— И я работаю. Только я работаю в два раза больше. И зарабатываю больше. И при этом трачу на семью всё. А ты? Твоя зарплата уходит на что?
Молчание.
— На машину, — тихо сказал он наконец. — На бензин. На свои расходы…
— Вот именно. Твои деньги — на тебя. Мои деньги — на всех. Тебе это не кажется несправедливым?
— Я… я не думал об этом так.
— А надо было, — Марина откинулась на спинку стула. — Игорь, я не против помогать. Правда. Но я хочу, чтобы это было моё решение. Не твоё. Не твоей мамы. Моё.
— А племянники?
— Что — племянники? У них есть родители. Пусть копят, планируют, работают. Как все нормальные люди. Почему я должна оплачивать им отдых?
— Потому что у нас есть деньги…
— У МЕНЯ есть деньги, — поправила Марина. — Которые Я заработала. Понимаешь разницу?
Игорь молчал. Мял салфетку. Наконец поднял глаза.
— А что ты хочешь?
Вот оно. Наконец-то он спросил.
— Я хочу, чтобы моя зарплата была моей. Я буду вкладываться в общие расходы — продукты, коммуналку, ремонт, если нужен. Поровну с тобой. Пятьдесят на пятьдесят. А остальное — моё. На мои нужды, на мои желания, на мою жизнь.
— Но тогда получится, что у тебя останется больше…
— Потому что я зарабатываю больше. Если хочешь, чтобы у тебя тоже было больше — ищи способы заработать. Но не за мой счёт.
— А мама?
— Твоя мама получает пенсию. И мы ей уже много помогли. Если ей нужна ванная — пусть копит. Или ты ей помоги. Из своих денег.
Игорь сидел бледный. Марина видела, как в его голове привычная картина мира трещала по швам.
— Мне нужно время, — сказал он наконец.
— У тебя есть ещё пять дней.
Они разошлись молча. Марина вернулась к Лене и в первый раз за много дней поспала нормально. Без кошмаров, без тревоги. Просто спала.
На работе дела шли хорошо. Отдел выполнял план, клиенты были довольны. Светлана Игоревна даже похвалила на совещании.
— Марина, отличная работа. Я не ошиблась, когда предложила вам повышение.
И впервые за весь этот месяц Марина почувствовала гордость. Не вину, не усталость. Гордость за себя, за свою работу, за то, чего достигла.
В четверг вечером позвонил Игорь.
— Можем встретиться?
— Давай в субботу. В том же кафе.
— Хорошо.
Суббота выдалась солнечной. Марина проснулась рано, сходила на пробежку — первый раз за много месяцев. Потом выпила кофе, не торопясь оделась. Посмотрела на себя в зеркало и улыбнулась. Она выглядела… живой. Впервые за долгое время.
В кафе Игорь уже ждал. На столе стояли две чашки капучино.
— Я подумал, — начал он. — Много думал. Разговаривал с мамой. Со Светкой. И я так не могу. Не могу, когда вот так: твои деньги, мои деньги. Мы же всё таки семья.
— Значит, уже больше нет. — Марина отодвинула от себя чашку легко поднялась и направилась к выходу.
