Зима, подмосковный полигон Алабино. Метель такая, что света белого не видно. На снегу стоит худой, изможденный парень — только что из больницы, после тяжелого воспаления легких. На нем защитный костюм, сверху — танковый комбинезон. Ассистенты режиссёра деловито поливают его бензином. Сейчас будут жечь.
Режиссер Владимир Роговой даёт последние наставления: «Главное — от камеры не отворачивайся, лицо береги, если что — сразу потушим!». Команда «Мотор!». Спина парня вспыхивает, огонь ревёт. Парень должен отстреливаться из автомата, но затвор, как назло, клинит.
Он, охваченный ужасом, орёт сквозь пламя: «Не стреляет!». А из безопасного расстояния, перекрывая рёв огня, несётся режиссерский крик: «Стреляй понарошку! Как дети во дворе: ты-ды-ды!».
И он, горящий в танке, начал кричать это детское «ты-ды-ды». Именно эти кадры вошли в финал фильма, на котором выросло не одно поколение зрителей. Александр Воеводин, сыгравший Егора Трофимова в легендарных «Офицерах», тогда даже не знал, что существуют каскадеры.
Ему сказали гореть — он горел. Главное — подарить зрителям хороший фильм, который будут вспоминать годами. И с этой задачей съёмочная группа «Офицеров» справилась на ура.
В кино у героя Александра Воеводина, Егора Трофимова, были идеальные родители. У самого Александра старт жизни был куда более суровым. Отца он не помнил вовсе: Михаил Иванович ушёл из жизни в двадцать четыре года, когда сыну едва исполнился месяц. Отчего его не стало — мама никогда не рассказывала, берегла эту тайну до самой своей смерти.
Саша рос в огромной московской коммуналке, где на одной кухне толпились четырнадцать семей. Пусть отца и не было, но мужского воспитания ему хватало с избытком. В соседних комнатах жили мамины братья, дядя Витя и дядя Володя — настоящие фронтовики, а не экранные. Дядя Володя командовал батальоном, дядя Витя — минометным взводом. Последний вернулся с войны с искалеченной ногой — часть ступни ампутировали.
Именно этот хромающий, но неунывающий дядя Витя заменил Саше отца. Летом на даче в Снегирях они уходили в поля на зорьке. Пока поднималось солнце, дядя рассказывал военные байки, разыгрывая их в лицах так, что любой артист позавидовал бы. Он, инвалид, бегал на своей больной ноге быстрее маленького племянника. Может быть, именно там, в этих утренних прогулках, слушая фронтовые истории, будущий актёр впитывал то, что потом поможет сыграть ему роль Егора Трофимова.
Путь Александра Воеводина в профессию актёра был извилистым. Сначала, как водится, Дом пионеров: выжигание по дереву, попытки освоить балалайку. Всё быстро надоедало, пока от скуки он не забрел в театральный кружок. Там поначалу ему доверяли только менять цветные фильтры на прожекторах во время спектаклей. Но сцена, на которую он смотрел из-за кулис, затягивала.
Когда Воеводин решил поступать в Школу-студию МХАТ, знаменитая Софья Пилявская, прослушав его, сказала: «Стихотворения читаешь неплохо, но совершенно непонятно, кого ты будешь играть — у тебя ещё амплуа не сформировалось». Юный абитуриент не растерялся и пообещал за год, пока доучивается в школе, «сформироваться». И слово сдержал — через год с первой попытки поступил на курс к Виктору Монюкову.
В «Офицеры» Александр Воеводин попал, будучи студентом второго курса. Ассистенты режиссера нашли его фото в картотеке «Мосфильма», куда студенты тайком носили снимки во время летних каникул. Сниматься во время учебы было строжайше запрещено — за это запросто могли отчислить, но соблазн был слишком велик.
Первый съемочный день проходил в Севастополе, и не летом, а в разгар весеннего семестра. Прогуливать занятия в школе-студии было нельзя, но и от роли уже не откажешься. Воеводин в отчаянии пошел сдаваться заведующей учебной частью Марине Францевне Ковалевой. Эта женщина, сама в прошлом киноактриса, игравшая в «Тимуре и его команде», относилась к студентам по-матерински. «Конечно поезжай сниматься!» — сказала она. «А если отчислят?». «Что-нибудь придумаем. Подушечки подложим!», — успокоила его Марина Францевна.
«Подложить подушечки» означало «прикрыть перед начальством». И прикрыли. Никто из педагогов даже не заикнулся о отсутствии Воеводина.
На съемочной площадке царила особая атмосфера. Георгий Юматов, игравший отца Егора, относился к молодому партнеру с невероятной теплотой, постоянно называл «сынком». Александр тогда не знал личной трагедии великого артиста: у Юматова не было своих детей.
Для двадцатилетнего студента сорокалетний Юматов казался человеком совсем другого масштаба — за его плечами была настоящая война, служба юнгой на флоте, шрамы и награды, о которых он, кстати, почти никогда не говорил, да ещё и артистом он был гениальным. Воеводин смущался опеки Юматова, осознавая, какая огромная между ними дистанция, но в глубине души мечтал именно о таком отце.
Фильм вышел, когда Александр уже окончил вуз. Успех был оглушительным. Его фотографии продавались в киосках «Союзпечати», на улицах подходили незнакомые люди. Тогда, по молодости, это воспринималось как должное. Осознание того, что он вытянул счастливый билет и снялся в картине, которая станет настоящим шедевром, пришло намного позже.
После выпуска вчерашние студенты бродили по Москве в странном виде: плащи, шпаги. Они показывались в театры, демонстрируя фехтовальные навыки и сцены из дипломных спектаклей. Воеводину повезло крупно — его взяли в Театр сатиры.
Этот театр был звёздным клубом, где блистали Миронов, Папанов, Ширвиндт, Пельтцер. Новичков здесь не нянчили. «Лезь вон из кожи, но докажи, что ты достоин здесь быть», — таким был негласный закон.
Татьяна Ивановна Пельтцер, любимая всей страной «бабушка», в работе была фурией. Перед спектаклем она заводила себя скандалами: костерила реквизиторов, костюмеров, ругалась на чем свет стоит, чтобы поймать нужный нерв. В постановке «Мамаша Кураж» Воеводин играл её сына.
В сцене, где он погибал, Пельтцер выходила, обнимала его бездыханное тело и пела тихонько: «Войне всего нужнее люди…». Александр лежал и каждый раз чувствовал, как на его шею капают настоящие, горячие слезы. Она выносила сердце на сцену, проживая жизнь своих героинь.
Спартак Мишулин был другим. Великий Карлсон обожал импровизации и розыгрыши. Во время репетиций он мог внезапно полить партнера из сифона или затушить о спину Воеводина сигару — конечно, не по-настоящему, но выглядело это пугающе достоверно.
Пока карьера Александра Воеводина шла в гору, появились проблемы в личной жизни. Александр женился рано, на девушке-инженере, которую встретил на крымском пляже. Родился сын Миша. Казалось, живи и радуйся. Но, когда сыну стукнуло пять лет, брак распался.
Развод был тяжелым, и, как Воеводин сам выражался, «нецивилизованным». Родители, занятые своими обидами, не заметили, как их разборки рикошетом ударили по ребёнку. Александр исчез из жизни сына почти на десять лет. Маленький Миша шёл в первый класс с мамой, бабушкой и дедом, а отца рядом не было. Мальчишки во дворе дразнили: «У тебя папа знаменитый артист, почему ты о нём не рассказываешь?», а Мише нечего было рассказать, потому что отца он толком-то и не знал. В детской душе росла обида: взрослые не поладили, а почему страдает он?
Возвращение отца в жизнь сына произошло благодаря тем самым «Офицерам». Однажды Александр пересматривал фильм по телевизору. Глядя на своего героя Егора, он вдруг подумал: «Боже, а ведь мой собственный сын сейчас почти ровесник Егора. Он уже школу заканчивает…». Эта мысль пронзила его так остро, что он не выдержал и набрал номер телефона, который не набирал годами.
Михал взял трубку. Голос был уже взрослым. Отец узнал, что он собирается поступать в институт, предложил помощь с поступлением, с поиском хороших репетиторов. С этого момента они начали общаться регулярно.
Когда сын сдавал вступительные экзамены, «Егор Трофимов» стоял под окнами института и трясся от страха так, как никогда не волновался перед выходом на сцену. Он смотрел на окна и думал: «Это же моя родная кровь, моё продолжение, а я и не заметил, как он вырос». Чувство вины накрыло с головой.
Михаил не стал актером, он выбрал юридический институт, насмотревшись, видимо, на родительские баталии и решив, что хочет помогать людям цивилизованно решать конфликты.
В девяностые годы, когда кино и театры переживали далеко не самые лучшие времена, Воеводин стал мастером дубляжа. Его голосом заговорили персонажи диснеевских мультиков, герои бразильских мыльных опер и Скрудж Макдак в мультфильме «Утиные истории».
А потом в его жизни появилась собака. Точнее, много собак. В сериале «Возвращение Мухтара» Александр Воеводин на двенадцать лет стал полковником Хрулевым. Съемки были изматывающими: начинали в Москве, потом из экономии переехали в Киев, затем в Минск.
Псов, игравших Мухтара, меняли одного за другим. Несмотря на дрессировку, служебные инстинкты у животных брали своё. Однажды, когда актёр слишком резко махнул рукой в кадре, «напарник» цапнул его за запястье да так сильно, что съёмки пришлось прервать на несколько месяцев.
Сейчас Александру Михайловичу далеко за семьдесят. Он давно не тот мальчишка, горящий в танке, и даже не полковник полиции. Теперь он — дедушка. У его сына Михаила трое детей, и младшая внучка Тася, кажется, единственная в семье унаследовала артистизм деда.
С сыном они наверстали упущенное. Михаил уже сам отец и понимает: когда работа любимая, она забирает человека целиком. Однажды они вместе поехали в Хельсинки, где Александр когда-то снимался в фильме «Свеаборг». Отец водил взрослого сына по местам своей молодости, показывал точки съемок. И в этой прогулке по финским улицам окончательно растаяли остатки детских обид.
«Офицеры» до сих пор часто показывают по телевизору. Но для Александра Воеводина главная победа — не в том, что его героя помнят миллионы, а в том, что в реальной жизни ему удалось восстановить отношения с сыном. Ведь всё могло сложиться совсем иначе. А он сумел, пусть и с опозданием, переписать этот сценарий.
