Первые комедии Леонида Гайдая неизменно входили в число лидеров советского проката. А «Бриллиантовая рука» установила рекорд по количеству проданных билетов среди всех фильмов, которые Леонид Гайдай снял в качестве режиссёра в своей творческой карьере.
Леонид Иович в те годы говорил, что всегда придерживался своего стиля, в котором в первую очередь преобладали мимика и эксцентрика, и лишь во вторую очередь — диалоги и реплики героев.
А его первые короткометражки вообще были сотканы из множества клоунских реприз, лишь отчасти связанных между собой несложным сюжетом. Возможно, именно поэтому его «Пёс Барбос и необычный кросс» чуть не взял «Золотую пальмовую ветвь» в Каннах, так как его юмор был понятен зрителям всех стран и не требовал перевода.
Когда создавался сценарий к фильму «Бриллиантовая рука» (рабочее название «Контрабандист»), то образ Семёна Семёновича Горбункова писался сразу под Юрия Никулина. Уже в конце 80-х Гайдай об этом сказал, мол, если бы с Юрой тогда что-нибудь случилось и он не смог бы сыграть Горбункова, то «Бриллиантовой руки» не было бы совсем. Потому что его Горбункова мог сыграть только клоун Никулин!
Но это было сказано через много лет. А вот в 1969 году, сразу после триумфальной премьеры «Бриллиантовой руки» у режиссёра взял большое интервью сам главный редактор «Советского экрана» Дмитрий Сергеевич Писаревский. В своих вопросах он затронул творчество Рязанова и Данелии, как режиссёров-конкурентов Леонида Иовича, а Гайдай ответил ему, что сравнивать его с этими режиссёрами некорректно, потому что у них разные цели и разные методы достижения этих целей. Тогда Писаревский попросил его разъяснить, а какие у него цели, и чем они отличаются от целей Рязанова и Данелии?
И Гайдай рассказал, что в отличие от них, он не ставит перед собой задачу воспитывать у зрителей своими фильмами, например, чувства добра или любви, а также чувства долга или чести. Он даже не ставит перед собой цель высмеивать человеческие пороки и слабости.
Тоже самое касается и сатиры. Он совсем не сатирик и не хочет им быть! И если местами сатира встречается в его фильмах, то только с целью сделать их более смешными. И вообще, главным критерием оценки успешности своих комедий он считает только смех зрителей. Желательно громко и от души! Поэтому для него это единственный объективный критерии оценки своей работы. И больше ничего!
Позже в своих мемуарах Дмитрий Сергеевич написал, что он долго думал над тем, публиковать ли в журнале такое откровенное признание известного режиссёра или нет? Нужно ли было знать советским зрителям, что популярный режиссёр, кумир миллионов, оказывается вообще не заботиться об идейной составляющей своих фильмов и что вот так примитивно видит цель своей работы?
И Писаревский, который сам не был сторонником жёсткой цензуры, вычеркнул из текста эти слова Гайдая.
Через много лет история показала, что именно в таком простом подходе и скрывалась гениальность Гайдая. Его ранние фильмы были чем-то похожи на немые комедии Чаплина, которые прошли сквозь время и остались на века. И поздние работы Гайдая («Частный детектив и операция «Кооперация», «На Дерибасовской хорошая погода…»), лишь подтвердили эту простую истину. Как только он изменил своим принципам и добавил в фильмы элементы социальной конъюнктуры и политической сатиры, его фильмы перестали быть вечными.
