Злодейка души моей
Они познакомились совсем молодыми: Чехову было 29, Лике 19. Она была подругой его сестры Маши, часто бывала в их доме и страшно нравилась Чехову: невероятно женственная, остроумная и веселая, с умными серыми глазами и пышными пепельными волосами.
Чехов и Лика виделись почти каждый день, а когда расставались, переписывались: «Золотая, перламутровая и фильдекосовая Лика… Адская красавица… Злодейка души моей…».
Никаких пошлых сюсюканий. Ирония и уважение в женщине человека. Антон Павлович был очень щепетилен в своих отношениях с женщинами.
Он никогда не опускался до интрижек и сомнительных связей, не донжуанствовал. Романов в его жизни было мало. Хотя многие были в него влюблены, осыпали его признаниями и пылкими письмами.
Чехов никогда этим не хвастался. А в отношениях с Ликой он сразу взял свою привычную ироничную интонацию: «…Жените меня на себе, и кормите меня на свой счет, чтобы я мог ничего не делать».
Лика отвечала в том же духе. Никто из них уже не мог сказать о том, что чувствует на самом деле. Лика начала кокетничать с влюбленным в нее Левитаном, и в письмах Чехову описывала, как развивается этот «роман» с художником.
Может быть, ей хотелось, чтобы ему было больно, чтобы он наконец-то перестал посмеиваться. Вокруг нее постоянно вились мужчины, и, наверное, Чехов был бы рад видеть Лику не такой взбалмошной. А она не понимала, с какой стати ей меняться. Всё было сложно.
Вечные отговорки!
В 1982 году Лика едва не подбила Антона Павловича на немыслимую для него авантюру: совместную поездку на Кавказ. Родителям она сказала, что будет путешествовать с подругой, заказала билеты в разные вагоны…
В последний момент Чехов сослался на эпидемию холеры, написал, что путешествие невозможно. «Вечно отговорки!», — Лика отправила Чехову возмущенное письмо.
«В Вас, Лика, сидит большой крокодил, и в сущности я хорошо делаю, что слушаюсь здравого смысла, а не сердца, которое Вы укусили. Дальше, дальше от меня!
Или нет, Лика, куда ни шло: позвольте моей голове закружиться от Ваших духов и помогите мне крепче затянуть аркан, который Вы уже забросили мне на шею».
Многие исследователи жизни и творчества Чехова считают, что по-другому, без ежовых рукавиц, он с ней не мог. Он не одобрял многое в ней, его коробило от ее богемных замашек, и он понимал, что взрослые люди переделать друг друга не смогут.
Возможно, он любил ее и не до безумия, но ее постоянное кокетство его действительно сильно ранило. И это было так по-чеховски, «слушаться здравого смысла».
«А как бы я хотела (если б могла) затянуть аркан! покрепче! Да не по Сеньке шапка! В первый раз в жизни мне так не везет!»
Причина — Вы
Лика долго не могла найти свое место в жизни: бралась за одно, другое, третье. Начала трудные, надрывные отношения с модным в то время писателем Потапенко, очень красивым, харизматичным (этот роман Чехов описал в «Чайке», в истории Тригорина и Нины Заречной).
Потапенко был полной противоположностью Чехова, и он был женат. Он увез Лику за границу и бросил на произвол судьбы. У Лики и Потапенко родилась дочь, малышка прожила всего два года и умерла от воспаления легких.
А Лика жила дальше. Она пыталась открыть швейную мастерскую, училась пению. Уехала в Париж и писала Чехову грустные письма, очень просила приехать. Он не ехал. В одном из писем она объяснила Антону Павловичу, почем увлеклась Потапенко: «Причина этому Вы…».
И отправила ему свою фотографию, подписанную популярным в те годы стихотворением: Будут ли дни мои ясны, унылы, Скоро ли сгину я, жизнь погубя, – Знаю одно, что до самой могилы Помыслы, чувства, и песни, и силы – Все для тебя!
«Я могла написать это восемь лет тому назад, а пишу сейчас и напишу через десять лет».
Но ничего, ничего уже не было возможно. Вскоре Лика вышла замуж за режиссера Александра Санина, с которым ей предстояло благополучно прожить 35 лет.
Чехов женился на актрисе Ольге Книппер. Через три года ему предстояло умереть от чахотки. Из всех женщин, с которыми у Чехова были романтические отношения, только Лика не оставила никаких воспоминаний о нем.
