Лучшей работой Георгия Епифанцева критики единодушно называют роль Прохора Громова в легендарной «Угрюм-реке». Когда в 1968 году фильм вышел на экраны, миллионы зрителей поверили в его страстную любовь к Настасье в исполнении Людмилы Чурсиной.
Впрочем, искра между актерами действительно была настоящей, хоть оба и были несвободны. Вообще в судьбе Георгия было много места для грусти и печали, а ушел он очень рано и трагично.
Грубоватый друг Высоцкого
Георгий Епифанцев родился в последний день весны 1939 года в Керчи. После школы отправился покорять столицу — и поступил в Школу-студию МХАТ. В училище Жора быстро прослыл нахалом. Узнав, что Марк Донской начинает съёмки «Фомы Гордеева», он вломился к режиссёру в кабинет и буквально выпросил главную роль. Несмотря на напористость, его любили — добрый, талантливый.
Из всего курса только Епифанцева пригласили в труппу МХАТа. Еще на курсе он подружился с Высоцким — стал частым гостем в их доме. Мать Владимира, Нина Максимовна, с улыбкой вспоминала, как Жора бесцеремонно осматривал холодильник и требовал: «Есть хочу. Мясо есть?!».
Во время гастролей в Закавказье Епифанцев спас Высоцкого, вытащив его из бурных вод Куры. Эта история стала легендой в их кругу. Но на этом его помощь другу не закончилась — именно Жора первым начал записывать песни Владимира на магнитофон, сохранив для нас ранние произведения барда.
Между друзьями существовала особенная игра: Высоцкий любил изображать из себя утончённого столичного интеллигента, а Епифанцев с удовольствием подыгрывал ему, строя из себя грубоватого провинциала.
Неугодная невестка
Георгий Епифанцев был настоящим богатырём — высокий, широкоплечий, красивый. Он никогда не комплексовал из-за своего провинциального происхождения, а скорее бравировал им. Жил на полную катушку, и пользовался всеми благами Москвы 60-х.
Его первый брак с балериной Лилией Ушаковой напоминал скорее отношения матери и сына — она была старше и опекала его. Прожили они недолго, но расстались мирно. После развода Георгий даже какое-то время жил в её квартире, пока не нашёл себе комнату.
А вот встреча с Татьяной стала судьбоносной. Георгий увидел её среди статисток — молодая студентка, которая пришла подзаработать. Он подошёл и начал с шутками рассказывать что-то смешное про космос. Девушка смотрела на него, не отрываясь, думая: «Какой красивый… Настоящий ураган в костюме».
В тот же вечер они уже гуляли по Москве и оба понимали — это надолго. Через несколько недель Георгий привёз Таню в Керчь знакомить с мамой. Приём вышел холодным. «Мам, это Таня», — представил Георгий. «Очень ждала с тобой встречи», — сказала мать, но по её взгляду было видно, что она недовольна. Её взгляд говорил: «Лилечка была балериной из Большого, а это кто? Счетовод…».
За чаем напряжение достигло пика. «Хватит, мама. Таня — моя судьба», — твёрдо заявил Георгий. В тот же день среди черноморского бриза его настигла телеграмма: «Срочно выезжайте на съёмки «Угрюм-реки». Режиссёр Лапшин». Он умчался в Сибирь, не зная, что тайга приготовит ему испытание верностью.
Страсть на съёмочной площадке
Съёмки «Угрюм-реки» растянулись на три года, создав идеальные условия для возникновения романа. Георгий Епифанцев и Людмила Чурсина ежедневно проживали на экране страсть своих героев — пылкие взгляды, объятия, любовные сцены.
Режиссёр постоянно напоминал им: «Вы должны сгорать в пламени любви!». Искра между актёрами вспыхнула почти сразу. Епифанцев, несмотря на отношения с будущей женой Татьяной, не устоял перед обаянием партнёрши. Чурсина, в свою очередь, сначала отвечала взаимностью, хотя и была несвободна.
Их рабочие отношения не всегда были гладкими. Однажды Епифанцев явился на съёмки с тяжелого похмелья. Во время любовной сцены Чурсина буквально чуть не задохнулась от перегара и устроила ему публичный скандал. Таёжный роман оказался недолгим.
Во время редких встреч с Татьяной Георгий понимал: чувство к Чурсиной — всего лишь мираж, порождённый съёмочной атмосферой. Настоящая любовь ждала его в Москве.
Зелёный змий
Вернувшись со съёмок, Георгий и Татьяна поженились. Но ещё до свадьбы она успела увидеть его настоящую, неприукрашенную жизнь. Однажды он привёл её в свою комнату, и Татьяна ахнула: все стены были испещрены рисунками полуобнажённых женщин, на занавесках — цитаты и странные символы. Это было настоящее логово артистической натуры, немного безумное и безудержное.
Ей стало не по себе, но слепая любовь заставила закрыть глаза на эту странность. Пышной свадьбы не было — они просто расписались в свердловском ЗАГСе и начали жизнь в полуподвальной комнате от театра, прямо под музеем МХАТ.
Несмотря на более чем скромный быт, они были счастливы. Вскоре родились сыновья — Миша, потом Володя. Когда семья получила крохотную квартиру напротив, это казалось настоящим чудом. Спустя время родилась Наташа — младшая и горячо любимая дочь.
В 70-е Епифанцев основательно пристрастился к выпивке. Деньги, которые нужны были детям, утекали на бесконечные попойки. Татьяна, издерганная вечными гулянками мужа, встречала его ледяным молчанием. Он клялся: «Танюша, это в последний раз!». Она верила. Но «последние разы» множились.
В какой-то момент не за чтобы лаже купить хлеб. «Детей чем кормить будем?» — спросила она. «Тебе, что, бриллианты подавай?» — рявкнул он в ответ. На следующий день она подала на развод. Жить было негде, и они остались в одной квартире.
Не общались, не здоровались, но находились на одной территории. Однажды, загородив Тане дверь, Жора хрипло бросил: «Таня, это ад!». «Ты сам его устроил», — отрезала она, глядя в стену. «Я завяжу. Лягу в клинику». Она сдалась — слишком хотелось верить. Снова расписались. И какое-то время он действительно не пил.
Его погубила водка
В конце 80-х Епифанцев задумал грандиозный моноспектакль о русской истории и вере. Ефремов сначала поддержал его, но потом передумал. Обиженный Георгий ушёл из театра, нашёл спонсора и стал гастролировать со своей постановкой. Но наступили трудные 90-е.
Люди перестали посещать театры, и выставки, спросом пользовалась только водка. Тогда Епифанцев начал торговать алкоголем на рынке. Дело шло неплохо — деньги текли рекой. Однако все вырученные средства он тут же тратил на дорогие коньяки и изысканные закуски, будто бы и не стоял за прилавком, а имел собственный бизнес.
Эта игра в преуспевающего бизнесмена стала его последней и самой горькой ролью. Он прожигал жизнь до самого дна, пока алкоголь не одержал над ним окончательную победу. Их дом стоял рядом с железной дорогой. Летним днем 1992 года пьяный Георгий шел по рельсам и не заметил приближающуюся электричку. «Проехал один поезд, он перешел, но не заметил другой…
Там сложное место. И трезвые погибали. Эта страшная участь коснулась и его… Он лежал нормальный, не истерзанный. У меня была истерика, когда узнал. Еле успокоился» – делится воспоминаниями его сын Владимир.
