Телефон разрывался от вибрации где-то в складках пляжного полотенца. Анна с неохотой оторвала взгляд от ноутбука – последняя глава романа никак не желала складываться, а теперь еще и это.
— Анька! — голос Машки звенел от возбуждения. — Ты сидишь?
— Лежу. На пляже. В Нячанге, — Анна поправила сползающие очки. — И вообще, ты в курсе, который сейчас час?
— Да плевать! — выпалила подруга. — Я выхожу замуж!
Анна резко села, едва не опрокинув стакан с манговым соком:
— Что, прости?
— За-муж! Серёга сделал предложение! Тот самый, помнишь?
— Тот самый, который…
— Который теперь мой будущий муж, между прочим! — перебила Машка. — Короче, свадьба через две недели.
— Ешкин кот! Какие две недели? У меня тут…
— У тебя там пляж, океан и недописанный роман. Знаю. Но я не выйду замуж без своей лучшей подруги, ясно? Ты мне жизнь спасла в одиннадцатом классе, когда я чуть не вышла за Витьку из параллельного…
— Я всего лишь показала тебе его переписку с тремя другими девочками, — усмехнулась Анна.
— Вот! И сейчас ты должна быть рядом. Вдруг Серёга тоже…
— Даже не начинай! — рассмеялась Анна. — Ладно, черт с тобой. Прилечу.
Только тогда она еще не знала, что это решение перевернет всю её жизнь.
Двенадцать часов в самолете превратились в бесконечность. Анна то проваливалась в беспокойный сон, то просыпалась от турбулентности, то пыталась работать над романом. Получалось паршиво – мысли путались, а перед глазами стоял вьетнамский пляж, который она так не вовремя покинула.
«Ничего, — думала она. — Неделя – не срок. Отгуляю свадьбу и обратно. В конце концов, я же не зря плачу за квартиру, чтобы было куда вернуться…»
Такси из Домодедово еле ползло по загруженным улицам. Москва встретила мокрым снегом и серым небом, от которого Анна успела отвыкнуть за три месяца во Вьетнаме.
Телефон зазвонил, когда машина уже поворачивала к её дому.
— Анечка! — голос матери звучал странно. — Ты уже прилетела?
— Да, мам. Почти дома.
— Может… может, ко мне заедешь сначала? — в интонациях появились заискивающие нотки, которые Анна хорошо знала. Так мать говорила только когда случалось что-то действительно серьезное.
— Что происходит?
— Ничего особенного, просто…
— Мама. Что. Происходит?
— Понимаешь… — мать замялась. — У Кости небольшие проблемы…
— У Кости всегда проблемы, — отрезала Анна. — Что на этот раз? Опять долги? Или жена ушла?
— Нет-нет, что ты! Просто… В общем, им пришлось срочно съехать с квартиры, а новую еще не нашли…
Внезапная догадка заставила Анну похолодеть:
— Мама. Ты ведь не…
— Я дала им твои ключи, — выпалила мать. — Всего на пару недель! У них же дети, Анечка, и Света на шестом месяце…
Анна замолчала. Картинки из прошлого замелькали перед глазами: вот четырнадцатилетний Костя берет у нее «до завтра» новенький плеер и продает его, чтобы купить себе кроссовки. Вот он занимает «всего на неделю» её первую зарплату и пропадает на месяц. Вот клянется отдать долг за машину, которую разбил, но вместо этого женится и заводит детей…
— Приехали, — буркнул таксист.
Анна выбралась из машины, еле удерживая чемодан негнущимися от холода пальцами. В подъезде пахло жареной картошкой и копченой скумбрией – видимо Гриша с первого этажа сел ужинать. Из её квартиры на пятом этаже доносился звонкий детский смех и приглушенные басы телевизора.
Ключ в замке провернулся с трудом – похоже, кто-то уже успел испортить замок. Впрочем, какая теперь разница…
Дверь распахнулась, и Анна застыла на пороге. Её идеально обустроенная квартира, её личное пространство, её убежище – всё превратилось в хаотичный детский сад. По полу были разбросаны игрушки, на дизайнерском диване валялись скомканные вещи, а на кухне… О боже, на её белоснежной кухне громоздилась гора немытой посуды.
— Тётя Аня! — пятилетний Димка с разбегу врезался ей в ноги. — А мы тут живем!
— Вижу, — процедила она сквозь зубы, аккуратно отстраняя племянника. — А где твои родители?
— Мама спит, у неё тоськикоз, — важно сообщил мальчик. — А папа на работе. Он теперь далеко работает, потому что нас из старой квартиры выгнали. Там крыша текла!
В этот момент из спальни появилась Света – бледная, с округлившимся животом, в растянутом домашнем халате.
— Анечка… — она попыталась улыбнуться. — А мы не ждали тебя так рано…
— Очевидно, — Анна обвела взглядом разгромленную гостиную. — А когда ждали? Через два месяца, когда я должна была вернуться?
— Твоя мама сказала…
— Моя мама много чего говорит, — перебила Анна, снимая куртку. — Например, что у вас проблемы с квартирой. Что случилось на этот раз? Костя опять не заплатил за аренду?
Света покраснела:
— Нет, что ты! Просто… Хозяйка решила продать квартиру. Срочно. А у нас не было денег на первый взнос за новую…
— И конечно, самым логичным решением было вломиться в мою квартиру?
— Мы не вламывались! — возмутилась Света. — Валентина Петровна дала ключи…
— Без моего ведома! — Анна почувствовала, как внутри закипает ярость. — В мое отсутствие! Пока я была в другой стране!
— Но мы же семья… — начала Света.
— Тьфу, тошно от этой фразы — Анна горько рассмеялась. — Знаешь, как делает семья? Семья звонит и спрашивает разрешения. Семья не ставит перед фактом. И уж точно семья не превращает чужую квартиру в свинарник!
В этот момент входная дверь снова открылась, и на пороге появился Костя. Осунувшийся, в помятом костюме, но всё с той же обезоруживающей улыбкой, которая всегда действовала на сестру как красная тряпка на быка.
— Анюта! — он раскинул руки для объятий. — А мы тут…
— А вы тут ох… ох как вы тут не вовремя, — спокойно закончила она. — У вас ровно сутки.
— Что? — Костя опустил руки.
— Двадцать четыре часа на то, чтобы собрать манатки и съехать.
— Анька, ты что? — он нервно рассмеялся. — У нас же дети! Света беременна! На улице снег!
— Не мои проблемы.
— Как это – не твои? — вмешалась Света. – Ну у нас правда безвыходная ситуация…
— Безвыходных ситуаций не бывает, — отрезала Анна. — Бывает нежелание искать выход. Сколько вы уже знали, что хозяйка продает квартиру?
Повисла тишина.
— Три месяца, — наконец пробормотал Костя. — Но мы думали…
— Вы не думали, — покачала головой Анна. — Вы, как всегда, понадеялись, что кто-то решит ваши проблемы. Мама, я, социальные службы – кто угодно, только не вы сами.
— Но куда нам идти? — Света опустилась на диван, прижимая руки к животу. — У нас даже вещи толком не распакованы…
— А это уже ваши проблемы, — Анна прошла на кухню и застыла, разглядывая батарею немытых кастрюль. — Господи, вы хоть понимаете, что натворили? Я три года копила на эту квартиру! Три года работала на две ставки, отказывала себе во всем…
— Мы всё уберем! — подскочил Костя. — Света, где у нас средство для плиты? Дима, собирай игрушки!
— Не утруждайтесь, — Анна достала телефон. — Я вызову клининг. Счет пришлю.
В этот момент в дверь позвонили. На пороге стояла мать – взволнованная, с растрепанной прической и пакетами продуктов.
— Анечка! — она попыталась обнять дочь, но та отстранилась. — Ну что же ты так? Они же не со зла…
— Мама, — Анна распустила тугой хвост впервые за день и устало тряхнула головой. — Вот скажи, почему каждый раз, когда у Кости проблемы, страдать должна я?
— Никто не должен страдать! — мать заметалась между детьми. — Просто надо войти в положение…
— В чье положение? — Анна повысила голос. — В положение великовозрастного балбеса, который в свои тридцать пять не научился решать проблемы? Или в положение его жены, которая рожает третьего, не имея крыши над головой?
— Но ты же можешь помочь! — запричитала мать. — У тебя большая квартира, ты одна…
— Стоп! — Анна подняла руку. — Вот только не надо этого. Я одна не потому, что меня никто не берет замуж. Я одна, потому что имею право жить так, как хочу. В чистой квартире. Без детского крика. И без родственников, которые считают, что могут распоряжаться моей жизнью!
— Тетя Аня, — Димка дернул её за рукав, — а ты нас выгонишь? Мы же тебя любим…
Анна на секунду прикрыла глаза. Она прекрасно знала этот прием – Костя всегда использовал детей, когда хотел чего-то добиться.
— Дима, — она присела перед племянником, — любовь – это не когда берут чужое без спроса. Любовь – это когда уважают границы друг друга. Понимаешь?
— Нет, — мальчик шмыгнул носом. — Я только знаю, что на улице холодно…
— А ты знаешь, сколько стоит съемная квартира в Подмосковье? — Анна повернулась к брату. — Тысяч тридцать в месяц. Даже с твоей зарплатой потянуть можно. Но нет, зачем платить, если можно залезть к сестре…
— У нас правда не было выбора! — воскликнула Света. — Мы обзвонили все агентства…
— Неправда, — спокойно ответила Анна. — Выбор есть всегда. Можно было искать квартиру заранее, а не тогда, когда припекло. Можно было сократить расходы и накопить на первый взнос. Можно было временно пожить у родителей Светы…
— Они в однушке! — перебил Костя.
— А я в трешке, значит, можно? — Анна горько усмехнулась. — Знаешь, что самое паршивое? Вы даже не спросили. Просто взяли и влезли в мою жизнь, как будто имели право.
— А давайте мы… — начала мать, но Анна резко перебила:
— Нет, мама! Никаких «давайте». Я больше не участвую в этом бесконечном цирке под названием «спасаем Костика». Всю жизнь только этим и занимаемся!
Она прошла в свою спальню и замерла на пороге. Её кровать была завалена детскими вещами, на прикроватной тумбочке стояла недопитая бутылка молока, а на стене… На её белоснежной стене красовался жизнерадостный рисунок фломастером.
— Это Алиска нарисовала, — виновато пробормотала Света. — Она же маленькая еще…
— Прекрасно, — Анна развернулась к семейству. — Значит так. Сейчас я уезжаю в гостиницу. Завтра в это же время приду проверить квартиру. Если кто-то из вас еще будет здесь – вызову полицию.
— Ты не посмеешь! – сурово посмотрела на нее мать.
— Еще как посмею. И заявление о незаконном проникновении напишу. И счет за испорченные обои выставлю. И за химчистку дивана. И за…
— Сестренка, — Костя шагнул вперед с той самой улыбкой, которая всегда действовала безотказно, — ну давай поговорим спокойно. Мы же можем найти компромисс…
— Какой, Костя? — она устало посмотрела на брата. — Еще один долг, который ты никогда не отдашь? Еще одно обещание, которое забудешь через неделю? Или просто очередную душещипательную историю о том, как тебе тяжело?
— Но мы правда в безвыходном положении! — всхлипнула Света.
— Нет, дорогая невестка. Это я в безвыходном положении. Потому что куда бы я ни пошла – в свой дом мне сейчас нельзя. А вы… — Анна достала телефон. — У вас еще двадцать два часа на поиск жилья. И поверь, вариантов много. Особенно если действительно искать, а не ждать, что кто-то решит проблему за вас.
— Доченька, — мать схватила её за руку, — ну нельзя же так! Это же семья…
— Вот именно, мама. Семья. И именно поэтому вы должны были спросить меня. Посоветоваться. Уважать мои границы. А не вламываться в мою жизнь, как будто имеете на это право!
В комнате повисла тяжелая тишина, нарушаемая только шмыганьем носа маленькой Алисы.
— Знаешь, — наконец произнес Костя, — а ведь ты всегда была эгоисткой. С самого детства…
Анна расхохоталась – громко, почти истерически:
— Я эгоистка? Я?! Это я занимала у тебя деньги и не отдавала? Я разбила твою машину и свалила в закат? Я вломилась в твою квартиру и устроила там свинарник?
— При детях не ругайтесь! — взвизгнула Света.
— О, теперь мы вспомнили о детях! А когда вы рожали третьего, не имея своего угла – о детях вы думали?
— Анечка, — мать со слезами на глазах шагнула к ней, — ну хочешь, я продам свою квартиру? Куплю им жилье…
— Нет, мама, — Анна решительно направилась к выходу. — Хватит. Пусть хоть раз в жизни решат свои проблемы сами.
— Подожди! — Костя преградил ей путь. — Ты хоть знаешь, каково это – когда твои дети могут оказаться на улице?
Анна медленно повернулась:
— Нет, Костя. Не знаю. Потому что я не завожу детей, пока не уверена, что смогу их обеспечить. Я устала быть вашей страховкой. Жилеткой. Запасным аэродромом.
— Куда ты сейчас? — всхлипнула мать.
— К Машке. У неё, знаешь ли, свадьба через две недели. Ради которой я бросила работу во Вьетнаме и прилетела в эту… — она осеклась, глянув на детей. — В общем, завтра в шесть вечера я вернусь. И не дай бог кого-то из вас здесь застану.
Она распахнула дверь, но тут её настиг тоненький голосок Алисы:
— Тётя Аня, а можно мы оставим тебе нашего Пушистика?
Анна обернулась. Трехлетняя племянница протягивала ей потрепанного плюшевого зайца.
— Зачем?
— Чтобы ты не скучала одна… — пробормотала девочка, шмыгая носом.
Что-то дрогнуло в груди, но Анна решительно мотнула головой:
— Нет, солнышко. Пушистик нужен тебе. А мне нужен мой дом. Без сюрпризов.
Она захлопнула дверь и быстро сбежала по лестнице, глотая непрошеные слезы.
Машка открыла сразу, будто ждала у двери:
— Господи, что случилось? На тебе лица нет!
— Налей чего-нибудь покрепче, — Анна рухнула на диван. — И не вздумай читать мораль.
Через час, выслушав всю историю, подруга выдала только одно:
— Слушай, а ведь я знаю риелтора. Он как раз занимается социальным жильем…
— Даже не начинай! — простонала Анна. — Я больше в это не ввязываюсь.
— Да погоди ты! — Машка схватила телефон. — Там какая-то программа для многодетных. Рассрочка, субсидии… Пусть сами разбираются, но хоть направление дам.
— Только телефон, — предупредила Анна. — Больше никакой помощи.
Наутро её разбудил звонок от матери:
— Доченька…
— Мама, я всё сказала.
— Да подожди ты! — в голосе матери звучали незнакомые нотки. — Знаешь, я тут подумала… Ты права.
Анна поперхнулась кофе:
— Что, прости?
— Мы все его избаловали. Всю жизнь решали проблемы за него. А он… — мать тяжело вздохнула. — В общем, они уже съехали.
— Куда?
— К Светиным родителям. Да, в однушку. Тесно, неудобно. Зато, может, наконец повзрослеет.
— А ты… не злишься на меня? — осторожно спросила Анна.
— Злюсь, — честно ответила мать. — Но ты права. И… прости меня. За ключи, за всё. Я просто… я же мать. Я не могу видеть, как мои дети мучаются.
— Даже если один мучается за счет другого?
— Даже тогда, — мать помолчала. — Глупая я. Старая и глупая.
Вечером Анна вернулась в квартиру. На кухонном столе лежала записка:
«Сестренка! Ты, конечно, та еще… Но ты права. Извини за бардак. И за всё остальное тоже. Костя. P.S. Алиска всё-таки оставила тебе Пушистика. Сказала, что ему у тебя будет лучше. Можешь выкинуть, если хочешь.»
Плюшевый заяц сидел на подушке, немного кривой, с протертым ухом. Анна хмыкнула, взяла его в руки… и вдруг прижала к груди, давая волю слезам, которые сдерживала весь этот безумный день.
А через неделю на Машкиной свадьбе, изрядно выпив, она всё-таки позвонила тому самому риелтору. Но это уже совсем другая история…
