Нина вернулась домой в половине седьмого вечера, уставшая после долгого дня в офисе. Летняя жара делала поездки в общественном транспорте особенно тяжёлыми, а кондиционер в их логистической компании работал через раз. Сегодня как раз был один из тех дней, когда система охлаждения решила капризничать.
Двухкомнатная квартира досталась Нине от бабушки три года назад. Небольшая, но уютная, в старом кирпичном доме. Нина обожала это место — здесь можно было отдохнуть от рабочей суеты и побыть наедине с собой. По крайней мере, так было раньше.
В коридоре стояли чужие тапочки — розовые, с блёстками. Нина поморщилась. Валентина Петровна, свекровь, поселилась у них три недели назад. Изначально речь шла о том, чтобы пережить конфликт с соседкой по коммуналке. Женщина жаловалась, что соседка включает музыку по ночам и не даёт спать. Дмитрий, конечно же, сразу предложил матери переехать к ним.
— Всего на пару недель, пока разберётся с жильём, — уговаривал он тогда жену. — Мам же больше некуда.
Нина согласилась, потому что отказать было неудобно. Валентина Петровна — вдова, пенсионерка, живёт одна. Казалось бы, обычная семейная взаимопомощь. Но недели растянулись, а планов съезжать у свекрови не наблюдалось.
В кухне пахло жареным мясом. Нина почувствовала, как в животе заурчало от голода. Весь день пила только кофе и перекусывала печеньем из автомата. Планировала дома приготовить стейки, которые вчера купила в супермаркете. Два красивых куска говядины обошлись в тысячу двести рублей — немалые деньги по их нынешнему бюджету.
— Ниночка, пришла! — радостно воскликнула Валентина Петровна, появляясь в дверном проёме. — Я тут решила приготовить мясо. Дима такой худой стал, надо его подкармливать.
Нина прошла на кухню и замерла. На сковороде шипел один из её стейков. Второго в холодильнике не было.
— Валентина Петровна, а где второй кусок?
— Какой второй? — свекровь наморщила лоб. — Один же лежал в морозилке.
— Их было два. Я специально на ужин покупала.
— Ой, да не помню я. Может, Дима что-то брал? — женщина продолжала переворачивать мясо, как будто разговор её не касался.
Дмитрий лежал на диване в гостиной, уставившись в телефон. Нина подошла к нему.
— Дим, ты не брал стейк из холодильника?
— Какой стейк? — не поднимая головы, ответил муж. — Мам что-то готовит, не знаю что.
— Я вчера купила два куска мяса. На сегодняшний ужин. Остался только один.
— Ну значит, один и был. Ты, наверное, ошиблась.
Нина вернулась на кухню. Валентина Петровна уже переложила готовый стейк на тарелку и принялась нарезать его аккуратными кусочками.
— Вкусно получилось, — довольно проговорила свекровь. — Димочка, иди ужинать!
— А мне что? — Нина почувствовала, как раздражение подступает к горлу.
— Тебе? Ну, макароны сварить можно. Или что-нибудь из холодильника найдёшь.
В холодильнике, кроме остатков вчерашнего супа и пачки творога, ничего существенного не было. Нина только утром составила список покупок на завтра — зарплата приходила послезавтра, а до тех пор приходилось экономить.
— Валентина Петровна, этот стейк я покупала себе на ужин после работы.
— Ну так и ешь, — удивилась свекровь. — Кто тебе мешает?
— Вы же его уже приготовили. И едите.
— Да что ты, дочка, жадничаешь? Мясо есть мясо. Подогреешь суп, хлебушка возьмёшь — нормальный ужин получится.
Дмитрий подошёл к столу, сел рядом с матерью. Та с заботливым видом положила ему на тарелку половину стейка.
— Кушай, сынок. Тебе же нужно силы восстанавливать.
— Какие силы? — не выдержала Нина. — Дима, ты же дома весь день сидел.
— Я резюме рассылал, с работодателями созванивался. Это тоже энергозатратно.
— Конечно, энергозатратно! — подхватила Валентина Петровна. — Мужчине нужно качественное питание. А молодые девочки могут и диетой посидеть, фигуре полезно.
Нина посмотрела на свою фигуру. После восьми часов в офисе и дороги в душном автобусе она выглядела уставшей, но никак не полной. Вес всегда держался в норме, хотя особо диетами не увлекалась.
— Я работаю полный день. Зарабатываю деньги, на которые покупается еда. Могу я рассчитывать на свою долю?
— Ой, ну что ты завелась из-за какого-то куска мяса? — Дмитрий жевал стейк с видимым удовольствием. — Завтра купишь ещё.
— На что купишь? Деньги завтра же не появятся.
— Ну не знаю, занять у кого-нибудь. Или подождать до зарплаты.
Валентина Петровна встала из-за стола, отнесла тарелки в раковину. Стейк закончился полностью — Дмитрий съел свою часть и даже кусочек от маминой порции.
— Димочка, может, чаю попьёшь? У меня конфетки есть.
Свекровь достала из своей сумки коробку шоколадных конфет. Дорогих, по сто пятьдесят рублей за штуку в магазине. Нина давно на такие не тратилась — бюджет не позволял.
— Валентина Петровна, а откуда у вас конфеты?
— Купила сегодня. Пенсию получила, решила побаловать сына.
— На пенсию? — Нина знала размер пенсии свекрови. Шестнадцать тысяч рублей. При таких доходах коробка конфет за полторы тысячи — роскошь непозволительная.
— А что такого? Нельзя человеку себе удовольствие доставить?
— Можно, конечно. Просто странно, что на еду денег нет, а на дорогие сладости есть.
— Какая еда? — возмутилась Валентина Петровна. — Вы меня прекрасно кормите!
— Это я вас кормлю. На свои деньги.
— Ну да, кормишь. Молодец. А мне что, совсем ничего нельзя купить для себя?
Дмитрий посмотрел на жену с укоризной.
— Нин, ну ты чего мамку прессуешь? Женщина пенсионного возраста, имеет право потратить пенсию как хочет.
— Хочет — пусть тратит. Но не за счёт моего ужина.
— Да не за счёт твоего ужина! Мясо в холодильнике было, мама приготовила. Нормально же.
Нина вышла из кухни, прошла в спальню и закрыла дверь. Нужно было остыть и подумать. Ситуация выходила из-под контроля с каждым днём. Сначала исчезали йогурты, которые Нина покупала на завтрак. Потом пропали колбаса и сыр — оказалось, Валентина Петровна приготовила бутерброды к чаю. На прошлой неделе свекровь съела купленный накануне торт, объяснив это тем, что гостям надо предлагать угощение.
Каких гостей? В квартире никто не бывал, кроме них троих.
Телефон зазвонил. Звонила мама.
— Ниночка, как дела? Как муж, как работа?
— Мам, я устала. Свекровь уже третью неделю живёт у нас. И ест всё подряд.
— Ну что ты такое говоришь? Женщина пожилая, ей нужно помогать.
— Я помогаю. Кормлю, размещаю в своей квартире. Но почему за мой счёт?
— А кто ещё должен содержать семью? Ты работаешь, значит, на тебе ответственность.
— Дмитрий тоже может работать. Или хотя бы не позволять матери съедать мою еду.
— Сыновья всегда на стороне матери. Это нормально. Ты должна быть мудрее.
Нина положила трубку. Мудрее. Всегда она должна быть мудрее. Терпеливее. Сговорчивее. А когда можно просто жить по справедливости?
Из кухни доносился смех — Дмитрий с матерью о чём-то весело беседовали за чаем. Нина открыла банку творога, съела половину. Ужин получился скудным, но хотя бы никто не отбирал еду прямо с вилки.
В половине десятого в спальню зашёл Дмитрий.
— Ну что ты дуешься? Из-за ерунды какой-то.
— Дим, я весь день работаю. Плачу за квартиру, покупаю продукты. Могу я хотя бы нормально поужинать дома?
— Можешь, конечно. Кто тебе мешает?
— Твоя мать мешает. Съедает всё, что я покупаю.
— Да что она съедает? Ну кусок мяса взяла. Большое дело.
— Дмитрий, за неделю она съела продуктов на три тысячи рублей. Сама я столько не трачу.
— Откуда такие цифры?
— Считала. Йогурты по сто рублей каждый день, колбаса за четыреста, сыр за пятьсот, торт за восемьсот. Плюс сегодняшний стейк.
— Ну и что? Еда в доме должна быть. Мама гостья, её надо кормить хорошо.
— Гостья? — Нина села на кровати. — Дмитрий, прошло три недели. Это уже не гостья.
— А кто? Чужой человек?
— Постоянный жилец. Который ничего не вкладывает в содержание дома.
— Она пенсионерка! Откуда у неё деньги?
— Пенсия есть. Шестнадцать тысяч. Вполне можно покупать продукты.
— На шестнадцать тысяч особо не покупаешь.
— Тогда пусть ест скромнее. По средствам.
Дмитрий сел рядом с женой.
— Нин, ну чего ты злишься? Мам временно у нас живёт. Потерпи немного.
— Сколько ещё терпеть? До осени? До зимы?
— Не знаю. Пока ситуация не решится.
— Какая ситуация? С соседкой?
— Ну да.
— А почему сама не решает? Взрослый человек, может участкового вызвать, с управляющей компанией поговорить.
— Ей тяжело разбираться в этом всём.
Нина встала с кровати, подошла к окну. На улице начинало темнеть. Где-то внизу играли дети, слышались голоса взрослых. Обычная летняя жизнь во дворе. А здесь, в квартире, каждый день превращался в борьбу за выживание.
— Дим, я больше не могу так жить.
— Что значит не можешь?
— Работать на троих. Покупать еду, которую съедает твоя мать. Терпеть упрёки в жадности в собственном доме.
— Никто тебя не упрекает.
— Сегодня твоя мать сказала, что я жадничаю из-за стейка.
— Ну может, сказала что-то неудачно. Она не со зла.
— Дмитрий, она ест мою еду каждый день. И считает это нормальным.
— А ты считаешь ненормальным накормить пожилого человека?
— Я считаю ненормальным кормить пожилого человека, который сам может себе еду купить, но предпочитает тратить деньги на дорогие конфеты.
Дмитрий замолчал. Видимо, аргумент о конфетах показался ему весомым.
— Ладно, завтра поговорю с мамой. Попросю, чтобы аккуратнее была с продуктами.
— И что дальше?
— Как что дальше?
— Когда переезжает в своё жильё?
— Не знаю, Нин. Не могу же я мать на улицу выгнать.
Из кухни послышался голос Валентины Петровны:
— Димочка, а что у нас завтра на ужин будет? Может, рыбку купим? Или курочку?
Нина вышла из спальни. Свекровь стояла у холодильника, изучая содержимое полок.
— Валентина Петровна, кто будет покупать эту рыбку?
— Ну как кто? Вы же покупаете продукты в дом.
— Я покупаю продукты на свои деньги. Для себя.
— Ой, да что ты, дочка, мелочишься? — свекровь махнула рукой. — В семье всё общее.
— Тогда пусть общими будут и расходы.
Валентина Петровна закрыла холодильник, повернулась к Нине.
— Я пенсионерка. У меня доходы маленькие.
— Но на дорогие конфеты хватает.
— Да что за конфеты? Раз в месяц побаловать себя нельзя?
Дмитрий вышел из гостиной, встал между женщинами.
— Нина, хватит уже. Мать у нас гостья, питаться должна нормально.
— Моя мама — гостья, — повторил Дмитрий громче. — Она должна питаться лучше!
Нина посмотрела на мужа внимательно. Красное лицо, сжатые кулаки. Дмитрий всегда повышал голос, когда чувствовал себя неправым.
— Понятно, — тихо сказала Нина.
Свекровь торжествующе улыбнулась. Видимо, решила, что конфликт исчерпан в её пользу.
— Вот и молодец. А то разошлась тут из-за ерунды.
Нина повернулась и пошла в спальню. Дмитрий и Валентина Петровна остались на кухне, продолжая обсуждать завтрашнее меню. Голоса звучали довольно, планы строились грандиозные.
В спальне Нина открыла шкаф, достала спортивную сумку. Затем начала аккуратно складывать вещи мужа. Рубашки, джинсы, носки, нижнее бельё. Всё, что принадлежало Дмитрию в этой квартире.
Потом прошла на кухню за вторым пакетом. Валентина Петровна как раз рассказывала сыну о том, какую рыбу лучше выбирать в магазине.
— А вот сёмгу не берите, дорогая очень. Лучше горбушу или минтай.
Нина открыла холодильник, начала складывать в пакет продукты. Дорогой сыр, который так любила свекровь. Импортное масло. Бананы, йогурты, кофе в зёрнах.
— Ты что делаешь? — удивилась Валентина Петровна.
— Собираю продукты, — спокойно ответила Нина.
— Зачем?
— Отдаю вам. Раз вы их едите.
Дмитрий подошел ближе, заглянул в пакет.
— Нин, ты чего творишь?
Нина не ответила. Добавила в пакет остатки дорогой колбасы, банку оливок, шоколад. Всё то, что покупалось не для неё, но на её деньги.
Затем взяла оба пакета — с едой и с вещами мужа — и понесла к входной двери. Поставила рядом с порогом.
Дмитрий и свекровь следовали за ней, недоумевая.
— Нина, объясни, что происходит? — требовал муж.
Нина открыла входную дверь настежь.
— Нин, ты совсем? — Дмитрий схватил жену за руку. — Из-за какого-то стейка такой цирк устраиваешь?
Нина освободила руку, отошла в сторону. Посмотрела мужу в глаза молча.
— Валечка, что нам делать? — растерянно спросила свекровь сына.
Дмитрий понял наконец. Взял свой телефон с зарядкой, документы из тумбочки. Валентина Петровна собрала свои немногочисленные вещи — тапочки, домашний халат, косметичку.
— Нина, мы поговорим завтра, — сказал Дмитрий, беря пакеты. — Когда остынешь.
Нина закрыла дверь. Повернула замок два раза. В квартире наступила тишина.
Первый день без них прошёл странно. Нина несколько раз ловила себя на том, что прислушивается — не зазвонит ли телефон, не постучат ли в дверь. Но звонков не было.
На второй день Дмитрий прислал длинное сообщение. Писал о том, как важно сохранить семью, как нужно уметь идти на компромиссы, как неправильно выгонять пожилого человека из дома. Нина прочитала, но не ответила.
На третий день звонила Валентина Петровна. Долго говорила о том, что так с людьми не поступают, что Нина бессердечная и жестокая, что она разрушила семью из-за куска мяса. Нина слушала молча, потом положила трубку.
К концу недели звонков стало больше. Дмитрий пытался вернуться к разговору, предлагал встретиться и всё обсудить. Валентина Петровна жаловалась на неудобства съёмного жилья и намекала на возвращение. Нина не отвечала ни на сообщения, ни на звонки.
Через две недели перевела номер Дмитрия в заблокированные контакты. Номер свекрови заблокировала ещё раньше. Уведомления в мессенджерах отключила. Тишина стала полной.
Подруга с работы спрашивала, как дела дома, не видно ли было мужа в последнее время. Нина отвечала коротко — разъехались. Подробности не обсуждала.
Через месяц пришла повестка в суд. Дмитрий подавал на развод. Нина не удивилась. Подписала документы без возражений. Имущество делить было нечего — квартира досталась по наследству, машины не было, накоплений тоже.
Бракоразводный процесс занял два месяца. Встречались только в суде, говорили исключительно по делу. Валентина Петровна приходила поддержать сына, сидела в коридоре и тяжело вздыхала, когда видела Нину.
После развода жизнь наладилась быстро. По воскресеньям Нина составляла списки продуктов на неделю, как раньше. Покупала ровно то, что планировала съесть. Холодильник больше не опустошался загадочным образом, йогурты не исчезали, стейки оставались там, где их положили.
Зарплаты стало хватать не только на еду, но и на небольшие радости. Нина купила абонемент в спортзал, начала откладывать деньги на отпуск.
Иногда встречала знакомых, которые интересовались личной жизнью. Спрашивали, не скучает ли одна, не планирует ли снова замуж. Нина отвечала, что пока устраивает текущее положение дел.
Валентина Петровна, по слухам, вернулась в свою коммуналку. Проблемы с соседкой решились сами собой — женщина съехала. Дмитрий устроился на работу — наконец-то нашёл подходящую вакансию. Жили они теперь вместе в той самой коммунальной квартире.
Нина узнавала эти новости случайно, от общих знакомых. Сама не интересовалась судьбой бывшего мужа и свекрови. Своих проблем хватало, а чужие решать не собиралась.
Прошёл год. Однажды зимним вечером, возвращаясь с работы, Нина зашла в супермаркет за продуктами. Список был короткий — хлеб, молоко, овощи на салат, стейк на ужин. В мясном отделе выбирала говядину, когда услышала знакомый голос.
— Димочка, а это мясо свежее? Может, курочку лучше возьмём?
Валентина Петровна стояла у соседнего прилавка с сыном. Дмитрий выглядел усталым, одет был скромно. Свекровь по-прежнему выбирала самые дорогие продукты, а сын покорно кивал.
Нина взяла свой стейк, прошла к кассе. За спиной слышался тот же разговор — о том, какие продукты покупать, что приготовить на ужин, кто будет платить. Только теперь все расходы ложились на плечи Дмитрия.
Дома Нина приготовила свой стейк точно так, как любила. Посолила, поперчила, обжарила до румяной корочки. Ела медленно, наслаждаясь вкусом и тишиной. Никто не претендовал на её ужин, никто не объяснял, что мясо нужно делить поровну.
После еды села за стол с блокнотом, начала составлять список покупок на следующую неделю. Овсянка, творог, овощи, рыба, фрукты. Скромно, но достаточно. И всё это будет есть только она сама.
