— Саша, надо забирать папу. Он ослабел, плохо ест, стал пассивным. Ты обещал, что мы заберем его сразу после путешествия, а прошло уже столько времени.
— Наташа, тут такое дело. Ведь с нами живет моя мать.
Ей не комфортно будет, если в доме будет жить посторонний мужчина.
Вот когда закончится ремонт в ее квартире, тогда сразу перевезем Сергея Ивановича.
Заканчивались каникулы, и десятилетняя Наташа с бабушкой готовились встречать ее родителей, которые должны были приехать за ней.
Но вместо них пришла незнакомая женщина и сообщила, что авария унесла жизнь мамы, а за папину жизнь в операционной борются врачи.
Через несколько месяцев папа вернулся домой. Его внесли на носилках.
Приговор врачей был суров и безнадежен:
«Папа будет жить, но никогда не сможет встать на ноги».
У семьи началась другая жизнь.
Бабушка Антонина Егоровна переехала жить к внучке и зятю.
Проходили годы. Горе не забылось, но притупилось. Все трое старались не показывать своих переживаний, поддерживали друг друга, жили в любви и согласии.
Сергей Иванович не падал духом ради дочери. Однажды он услышал тихую, по-детски наивную, молитву Наташи.
Она благодарила Бога за то, что оставил живым папу, и просила здоровья для него и бабушки.
Тогда он понял, что не имеет права на уныние. С удвоенной силой он старался восстановиться, насколько это было возможно, и через год смог самостоятельно садиться.
Друзья семьи собрали необходимые средства и помогли приобрести инвалидную коляску, найти удаленную работу через общество инвалидов.
Бабушка передала Наташе все свои кулинарные и хозяйственные секреты.
Девочка росла умной, общительной, старательно училась. Надо ли удивляться, что после окончания школы она решила стать врачом.
Когда Наташа окончила первый курс медицинской академии, еще одна невосполнимая потеря постигла ее — их покинула бабушка.
Ушла, словно дождавшись, когда внучка определится с призванием и твердо встанет на жизненный путь.
С третьего курса Наташа подрабатывала медсестрой, брала ночные смены в стационаре больницы.
Там на нее обратил внимание молодой доктор Александр Евгеньевич. Сначала он заметил, что во время смен Натальи за отделение можно быть спокойным — все назначения будут выполнены четко и вовремя.
Потом разглядел ее красивые, но очень грустные глаза, даже когда она улыбалась.
Однажды он подвез ее до академии после ночной смены. Потом стал ждать ее после каждого дежурства, даже если сам не дежурил.
На последнем курсе Александр сделал предложение Наташе. Она согласилась.
Александр уже работал в крупной престижной клинике, преподавал на кафедре академии и обещал невесте помочь с трудоустройством.
Молодой врач, доцент, был амбициозным молодым человеком и не только в работе.
Свадьба намечалась в одном из лучших ресторанов города, и среди гостей были профессора, несколько известных в медицинской среде врачей, главный врач клиники, где он работал.
Был заказан свадебный лимузин, шикарное оформление зала, живая музыка. Наталье такая пышность была не по душе, но спорить с женихом было бесполезно.
Немного омрачало холодное обращение с ней будущей свекрови Ираиды Яковлевны, ухоженной дамы, изображающей из себя аристократическую представительницу высшего света.
Она явно не одобряла выбор сына. Но Наталья успокаивала себя тем, что у свекрови есть своя отдельная квартира, и жить она будет не с ней, а с мужем, который утверждает, что он без ума от своей невесты.
В предпоследний вечер перед свадьбой, когда подготовительная суета была в основном закончена, Наташа сказала:
— Завтра мне надо будет съездить в магазин мужской одежды, купить папе костюм.
— У него что, дефицит одежды? — спросил каким-то незнакомым холодным тоном Александр.
— Надо же его тоже приодеть. Всем его костюмам, как минимум лет 15, да и по размеру они уже ему не подойдут.
Я хочу, чтобы на свадьбе он выглядел прилично. Все-таки отец невесты.
— Наташенька, я все понимаю, но, по-моему, присутствие на торжестве инвалида в коляске как-то неуместно.
Люди придут разделить с нами радость и будут шо.кированы видом у.бого.го человека. Это испортит гостям праздничное настроение.
Да и нам будет не до того, чтобы возить инвалидную коляску, таскать ее по лестницам.
После ЗАГСа мы заедем к нему. Он нас поздравит, выпьем с ним шам.панского. А на следующий день придем к нему на целый день.
— Мой отец не у.бо.гий, — обиделась Наталья, — и для него я всегда найду время. В конце концов, я могу договориться с кем-то из родственников или друзей сопровождать папу.
— Ну, прости, я не так выразился. Конечно, он не у.бо.гий. Я имел в виду, больной человек.
Наташа купила отцу костюм, рубашку, галстук. Сергей Иванович был растроган, горячо благодарил дочь, но неожиданно отказался ехать на свадьбу. Успокаивая протестующую дочь, он объяснил свое решение:
— Не стоит, доченька, доставлять всем столько хлопот из-за 30-40 минут, ведь долго пробыть на свадьбе я не смогу, мне будет тяжело.
А вы заедете ко мне после регистрации, я вас поздравлю, на второй день вы сами ко мне приедете.
Очень подозрительным показалось Наталье, что отец почти в точности повторил слова Александра. Но он уверял, что никто к нему не заходил, и это его собственное решение.
— Ну, вот видишь, проблема сама решилась. Твой папа мудрый человек, — констатировал Александр.
На свадьбе Наталья чувствовала себя одинокой. В такой важный день рядом с ней не было самого родного и близкого человека.
Веселье и поздравления не радовали. Она еле сдерживала слезы, представляя, как в пустой квартире с незнакомой сиделкой грустит в коляске поседевший и постаревший отец.
На время свадебного путешествия Наташа через агентство нашла сиделку, но муж ее не одобрил и предложил свой вариант — некую Анну, женщину, которая когда-то ухаживала за матерью его знакомого.
Поучительным тоном он объяснил Наталье, что для таких случаев надо иметь дело только с проверенными людьми.
— Все-таки человек будет жить в твоей квартире с твоим отцом. Нельзя доверять, кому попало. Нужен человек с хорошими рекомендациями.
Сиделка не вызвала у Наташи симпатии. Она была молчалива, нерасторопна, просто безучастно выполняла свою работу, не стремясь установить со своим подопечным контакт и заслужить его расположение.
Ни отдых на Мальдивском атолле Баа, ни роскошная квартира в элитном дворянском доме, ни престижная работа, на которую ее устроил муж — ничто не радовало ее.
Она оставила Сергея Ивановича с неспокойным сердцем. Первый раз за свою жизнь она разлучилась с отцом, это тяготило ее.
Она постоянно думала о нем, переживала о том, как ему живется с незнакомой неразговорчивой женщиной, не проявлявшей никаких эмоций.
Александр обещал Наталье, что отца они заберут в его просторную квартиру после поездки.
Проходило время, уже давно закончился медовый месяц, далеко позади осталось путешествие на Мальдивы, но все находились причины, по которым переезд Сергея Ивановича откладывался, и он продолжал жить с неприветливой сиделкой.
Наиболее веским аргументом была мать Александра, Ираида Яковлевна, которая переехала к сыну на время ремонта, и, кажется, уезжать не собиралась.
Наталья навещала отца каждый день и замечала, что состояние его заметно ухудшается. Он встречал ее безрадостным, вялым, безучастным, отказывался от еды. Смотрел на дочь каким-то пустым чужим взглядом, словно не узнавал.
— Саша, надо забирать папу. Он ослабел, плохо ест, стал пассивным. Ты обещал, что мы заберем его сразу после путешествия, а прошло уже столько времени.
— Наташа, тут такое дело. Ведь с нами живет моя мать. Ей не комфортно будет, если в доме будет жить посторонний мужчина. Вот когда закончится ремонт в ее квартире, тогда сразу перевезем Сергея Ивановича.
— Саша, но ведь свободная комната есть. Он будет сидеть там в своей коляске и никто, кроме меня, его не увидит.
— Наталья, я тебе все объяснил. Все. Он живет в своей квартире, пока моя мать от нас не уедет.
— Я бы не согласилась переезжать к тебе, если бы знала, что отец останется один.
Тут открылась дверь, и Ираида Яковлевна, горделиво вскинув подбородок, произнесла:
— Вы полагаете, милочка, что сделали одолжение моему сыну, став его супругой? Так не стройте иллюзий. Одолжение сделано Вам.
— Подслушивать за дверью — д..ной тон, Ираида Яковлевна, не совместимый с Вашей претензией на аристократизм, — парировала Наталья.
— Ты слышал, Александр?
— Мама, не надо вмешиваться. Я достаточно взрослый, чтобы решать свои семейные вопросы самому.
Проходили месяцы. Обстановка в семье Александра и Натальи накалялась. Он был недоволен, что жена каждый свободный час старается посвятить отцу, которому становилось все хуже.
Колкости свекрови еще больше угнетали и без того напряженную атмосферу. Через несколько дней сиделка позвонила Александру и сообщила, что Сергей Иванович пытался зажечь газ, чтобы вскипятить чайник, и чуть не устроил пожар. Сиделка в это время выходила по своим делам.
— Вот, Наташа, а ты хочешь, чтобы он жил у нас. Мы целый день на работе. Что он может устроить в квартире, невозможно предугадать. Можем остаться без жилья.
Наташа поехала к отцу, спросила, как это произошло, и почему сиделка не приготовила ему чай до того, как ушла. Еще раз поговорила с мужем о том, что не довольна женщиной, которую он нанял.
— Если ты категорически против того, чтобы забрать отца, надо уволить эту сиделку и найти другую.
— Дорогая, ты же врач. Неужели ты не видишь, что дело вовсе не в сиделке, а самом Сергее Ивановиче. Он становится неадекватен и опасен.
Хорошо, что эта Анна еще соглашается за ним ухаживать. Никто другой не согласится, даже не надейся.
Да и будет ли лучше другой человек. Эту мы хотя бы знаем.
— Да, я врач, и не вижу, что он неадекватен. Вижу, что за ним плохой уход, что он лишен общения, ест только при мне, что он слабеет день ото дня.
— Наташа, я понимаю, он твой отец. Но надо объективно смотреть на проблему. Он неадекватен и недееспособен.
Я знаю отличный пансионат, в прекрасном месте за городом. Там работают профессионалы, которые обеспечивают круглосуточный уход.
С учетом его пенсии, доплачивать придется немного. Не говори сразу «нет», — поспешил добавить муж, видя, как возмущенно вспыхнули глаза Натальи. — Там чудесные условия. А его квартиру надо продать или сдавать.
— Саша, он нормален. Не мог он так измениться за такое короткое время. Надо выяснить причину.
Я думаю, что он сильно переживает разлуку со мной. Если не хочешь перевозить его сюда, надо найти квартиру в шаговой доступности от нас.
— Чтобы он спалил и ее. До чего же ты упряма.
Наталья иногда оставалась с отцом на ночь, отпуская Анну, хотя муж был категорически против этого.
Она замечала, что в эти дни Сергей Иванович становится более активным, разговаривает, даже шутит с дочерью.
Прошло немного времени, и произошел еще один инцидент. Наташе позвонили соседи, живущие этажом ниже отца, и попросили срочно приехать, так как их квартиру заливают.
Сиделки снова не было на месте. Кран в ванной был открыт. Отец сидел в своей коляске и смотрел в окно.
Наталья закрыла кран, подошла к отцу.
— Папа, там в ванной вода лилась на пол, как минимум, полчаса. Это ты открыл кран? — спросила дочь.
— Нет, Наташенька. Эта злюка ушла, а сам я не могу переехать через порог в ванной. И мне запрещено выезжать из этой комнаты.
— Как это запрещено? Кем запрещено?
— Этой Анной и твоим мужем. Он сказал, что, если я не буду ее слушаться, я больше тебя не увижу.
Хотя, знаешь, последнее время у меня с головой что-то совсем плохо стало. Не помню ничего. Может, все-таки я был в ванной? Не помню.
Отец смотрел на нее влажными испуганными глазами, словно боялся наказания и от нее.
Наталья обняла отца, стараясь сдержать слезы. Потом стала убирать воду, собирать упавшие с полки ванны флаконы и мыльницы.
Пустой флакон выбросила в мусорное ведро, увидела в нем пустую упаковку от таблеток.
Она вынула ее, и сердце ее бешено забилось. Это была упаковка от сильнодействующего транквилизатора.
— Папа, а Анна дает тебе какие-нибудь таблетки? — тревожно спросила дочь, хотя ответ она уже знала, и причина заторможенного состояния отца стала ей понятна.
— Да, дает. Кажется два или три раза в день. Не знаю, доченька, точно.
Вскоре вернулась сиделка, она подтвердила:
— Таблетки «прописал» Александр Евгеньевич, потому что Ваш папа очень беспокойно себя вел, а с них он смирный такой стал, целый день в окно смотрит.
— А кран открытый оставить тоже Александр Евгеньевич «прописал»?
— О чем это Вы? Что на меня наговариваете? Я Александру Евгеньевичу пожалуюсь.
— Бестолковая ты, Анна, надо было у Александра Евгеньевича спросить, где кран открытым оставить.
На кухне надо было, глу..пая.
В ванную отец при всем желании самостоятельно не мог бы попасть. Убирайся отсюда, я тебя увольняю.
— А расчет?
— Я на тебя заявление в полицию напишу, там тебя и рассчитают.
Наташа вернулась к отцу, подала заявление, но не в полицию, а на развод. Мирного расставания не получилось.
Сначала Александр пытался удержать Наталью, убеждая ее в том, что с помощью препарата хотел избавить Сергея Ивановича от депрессии, а поместить его в пансионат для того, чтобы обеспечить лучший уход, а ей облегчить жизнь.
Но поняв, что обмануть Наташу больше не удастся, стал пугать ее тем, что, используя свое влияние, создаст ей невозможные условия на работе.
Сергей Иванович постепенно выздоравливал после «лечения» зятя, возвращался к своему прежнему состоянию.
На работе Наталья Сергеевна проявила себя перспективным думающим врачом и успешно работала и без покровительства Александра.
О распавшемся браке не жалела. То, что он сделал по отношению к отцу жены, открыло его истинную сущность, которая проявилась бы в будущем, и, как искренняя и порядочная женщина, Наталья не смогла бы остаться с таким человеком.
