— Немедленно оформи отказ от наследства! — заявила Лариса. — Ты на него не имеешь никакого права!
— Очень даже имею, — спокойно возразила Вера.
Лариса прекрасно знала, что соседка ее родного дяди, которая унаследовала его дом с участком, права. В тексте завещания, которое было зачитано три дня назад, все было понятно и прозрачно, но сдаваться женщина не собиралась.
— Ладно, если бы тебе шкатулку завещали, а тут такой домина… — она вдруг сощурилась и впилась взглядом в собеседницу. — С чего бы это, а?
Вера ничего на это не ответила. Честно говоря, она и сама была удивлена тем, что является единственной наследницей недавно ушедшего из жизни соседа. Но давать слабину перед его нагловатой племянницей ей совершенно не хотелось.
— Я единственная оставшаяся в живых родственница дяди Вани, — продолжила Лариса. — И только мы с сыном имеем право на этот дом!
— Ну, завещание составляла не я, — сухо отозвалась Вера. — Так что вопросы на эту тему не ко мне.
Лариса вдруг приблизила к ней свое лицо и прошипела:
— Ошибаешься! Именно тебе, дорогуша, и нужно задавать вопросы!
Вера выдержала взгляд посетительницы, и та после небольшой паузы продолжила натиск:
— Думаешь, так сложно доказать, что он при составлении завещания был невменяемым?
— Если бы было так, как ты говоришь, завещания бы не было, — парировала Вера. — Что ты хочешь от меня?
— Я тебе уже сказала, — ледяным тоном проговорила Лариса. — Откажись от наследства! Что, не знаешь, как это делается?
— А ты бы отказалась? — усмехнулась Вера.
— Будь добра, не переводи стрелки и не путай меня с собой, — в голосе Ларисы звучало презрение. — В отличие от тебя, я родственница. А ты — незнамо кто, неведома зверушка.
— Если завещание было составлено именно так, а не иначе, значит, у Ивана Петровича были на то веские причины, — холодно сказала Вера.
— Ну смотри, милочка… — злобно проговорила Лариса. — Если не откажешься от этого дома в мою пользу, тебе мало не покажется!
— Ну вот, вечер перестал быть томным, дошло до угроз, — вздохнула Вера — Лариса, я не люблю конфликтовать, не люблю ссоры и разборки. Давай поговорим как здравомыслящие люди?
Лариса широко распахнула свои подведенные глаза.
— С тобой разговаривать? Как со здравомыслящей? — осклабилась она.
— С тобой, которая облапошила моего дядю и присвоила себе мой дом? Я должна разговаривать с тобой, как с человеком?! Ну извини… — Лариса звонко хохотнула. — Короче, Верунчик, ты сама подписала себе приговор. Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.
С этими словами Лариса удалилась.
С покойным соседом Иваном Петровичем Лариса была знакома лет десять. Раньше он жил на другом конце страны и приехал в их район, чтобы попрощаться с ушедшими в иной мир родителями, да так здесь и остался. Вера на тот момент уже развелась с мужем, и уже прошло полгода, как она осиротела. Она предложила Ивану Петровичу свою помощь в организации похорон, от которой тот не отказался.
После этого они потянулись друг к другу, а потом и крепко подружились. Сближало их еще и то, что Вера выросла без отца, а у этого симпатичного интеллигентного мужчины, по его словам, не было детей.
Самого Ивана Петровича не стало после очередного сердечного приступа. Скончался он на руках у друга, который на тот момент был у него в гостях. Кстати, незадолго до того, как отойти в мир иной, сосед познакомил их с Верой и сказал:
— В случае чего, когда меня не будет рядом, смело обращайся к Филиппу, — он с доброй улыбкой посмотрел на друга. — Он обязательно поможет.
Расстроенная, подавленная Вера не могла найти в себе силы, чтобы организовать похороны своего соседа и доброго друга. Филипп Андреевич с готовностью предложил ей свою помощь, а уезжая, повторил слова Ивана Петровича:
— Если что, звоните. Подскажу, помогу.
Иван Петрович не был богат, из всего наследства у него был только дом, в котором он жил, и небольшой участок. Вера знала, что у него есть племянница, которая живет в этом же городе, о ней Иван Петрович отзывался очень сухо и говорить не любил. Тем не менее женщина была безмерно удивлена, когда узнала, что единственной наследницей сосед назначил не Ларису, а именно ее.
Дом был довольно старый, но добротный. После ухода из жизни родителей рукастый Иван Петрович качественно отремонтировал его, так что со временем старинный особняк приобрел эффектный современный вид.
На ухоженном участке у него цвели абрикосы и вишни, росли розы, о которых он заботился, как о своих детях. Признаться, Вере было грустно оттого, что у соседа не было детей и внуков, в таком доме и в таком живописном районе им было бы полное раздолье…
У нее самой была взрослая дочь Полина, которая жила и училась в другом городе. Два года назад она вышла замуж, и сейчас в семье ждали пополнения.
Вера сразу решила, что дом Ивана Петровича она переоформит на дочь, а сама продолжит жить по соседству.
Появление на пороге ее дома Ларисы было ожидаемым, но все равно неприятным. Вера понимала, что с нагловатой и хамоватой родственницей покойного соседа ей еще предстоит крепко пободаться. Как показали последующие события, она не ошибалась.
Со слов Ивана Петровича Вера знала, что у него был небольшой домашний архив. Там хранились семейные фотографии, документы, письма и памятные вещи.
Как-то вечером женщина увлеклась рассматриванием старых фотографий и даже не заметила, как стемнело. Вдруг ее внимание привлек какой-то шорох за дверью. Вера подошла к двери и прислушалась, некто, стоявший на крыльце, замер.
— Кто там? — спросила женщина.
В ее голосе не было испуга, но звучал он настороженно и напряженно. Ответа не последовало.
Вера выглянула в окно и увидела метнувшуюся от дома тень. Некто в три прыжка добежал до забора, перемахнул через калитку и был таков. Несколько минут спустя Вера все-таки рискнула открыть дверь. Она хотела было выйти на крыльцо, но обо что-то споткнулась.
Посветив себе под ноги фонариком, почти у самого порога женщина увидела неподвижно лежащую кошку. Животное не подавало никаких признаков жизни…
Вера не смогла заставить себя прикоснуться к страшной находке и поэтому решила попросить помощи у соседки. Та с готовностью согласилась убрать кошку.
— М-да-а… — участливо покачала головой соседка. — Это кто же это так пошутил над тобой, Верочка?
— Мне и самой хотелось бы это знать, — отозвалась все еще потрясенная Вера. — А вы никого подозрительного возле дома Ивана Петровича не видели?
При упоминании покойного соседа старушка перекрестилась. На секунду-другую она задумалась и покачала головой:
— Крутился тут какой-то парень в толстовке с капюшоном. Высокий, худой. Не возле самого дома, а неподалеку. Я не поняла кто, тут многие ходят, всех разглядывать, что ли?
Вера вернулась к себе домой, крепко закрыла входную дверь и опустила жалюзи во всех комнатах. После обнаружения кошки на душе у женщины стало тревожно. Ей вспомнился недавний разговор с Ларисой, и она серьезно задумалась.
— Уж не ее ли рук это дело? — вслух задала она вопрос.
Отчего-то ей показалось, что кошка — это только «цветочки».
После неприятной истории прошло несколько дней. Вредитель, кем бы он ни был, больше не появлялся, Лариса тоже не давала о себе знать. Постепенно Вера стала успокаиваться. Жизнь потихоньку возвращалась в привычную колею, но однажды ночью женщина проснулась словно от толчка.
Было около трех часов ночи, за окном стояла кромешная темень. На мгновение женщина услышала странный шум со стороны унаследованного дома, но не придала этому особого значения.
А утром ее ждал неприятный сюрприз. Когда она открыла калитку дома Ивана Петровича, то увидела, что все его розы, которые он при жизни холил и лелеял, срезанные лежат рядом. Перед мысленным взором Веры предстало широкое ухмыляющееся лицо Ларисы, и неожиданно для себя она расплакалась.
«Ну хорошо, она решила мне пакостить», — подумала женщина. — «Но при чем тут цветы? При чем тут та несчастная кошка?!»
Вера принялась собирать цветы в букеты и вдруг успокоилась. Она прекрасно понимала, что этим пакостник не ограничится. А значит, нужно было сработать на опережение и обратиться в полицию. Впрочем, там ей, увы, ничем не помогли.
Следующим утром Веру ждал очередной устрашающий «сюрприз».
Она подняла жалюзи и увидела огромную свиную голову. Злоумышленник каким-то образом вычислил, где находится спальня женщины. Затем он поставил под ее окном раздвижную лестницу и вставил эту голову между двумя верхними ступенями так, чтобы она смотрела прямо в окно…
Вера вздрогнула, вскрикнула, но присутствия духа не потеряла. Обращаться в полицию было бессмысленно, поэтому она решила попросить помощи у давнего друга Ивана Петровича.
Когда Филипп Андреевич снял трубку, Вера рассказала ему обо всех своих приключениях и попросила совета.
— В полиции я была, если что, — заметила она. — Ничего толкового из этого не вышло. И… Филипп Андреевич, мне кажется, этим дело не закончится. Я очень боюсь за плодовые деревья Ивана Петровича. Ведь он же может полить их какой-нибудь дрянью, и они погибнут…
— Или вообще дом поджечь… — задумчиво сказал Филипп Андреевич. — Вот что, Вера. Сегодня вечером я буду в ваших краях. Загляну к вам, и мы подумаем, как быть дальше.
Когда приехал Филипп Андреевич, они с Верой решили, что он подежурит несколько ночей в доме друга.
— Вредителя нужно ловить с поличным, — сказал мужчина. — Как поймаю, дам вам знать.
Весь следующий день Вера разбирала фотографии и бумаги Ивана Петровича. Ближе к вечеру в руки ей попался старый дневник соседа. Женщина не удержалась и прочитала несколько записей, и ее снова ждал сюрприз, но на этот раз приятный.
В частности, Иван Петрович писал, что он уверен, что Вера является его дочерью.
«Обстоятельства сложились так, что меня не было рядом с ней всю жизнь», — писал он. — «Но я точно знаю, как загладить свою вину. Дом с участком я завещаю ей».
Ее имя встречалось и во многих других дневниковых записях. Когда Вера читала их, по щекам у нее текли слезы.
Прошлое Ивана Петровича по-прежнему было для нее туманным, ясно было только то, что в молодости у него и ее матери был бурный, но короткий роман, после чего их пути разошлись. Однако Вера ничуть не сердилась на него, наоборот, она была счастлива оттого, что все-таки узнала своего отца. А еще ей теперь наконец стало ясно, почему именно ее Иван Петрович указал в своем завещании…
Вера закончила разбирать архив своего отца только ближе к одиннадцати вечера, а ночью ее разбудил телефонный звонок.
— Вера, вы не могли бы подойти сейчас сюда? — прогудел в трубке голос Филиппа Андреевича. — Поймал я вашего вредителя.
Уже через десять минут Вера расположилась в отцовской гостиной и слушала рассказ Филиппа Андреевича. В углу со связанными руками сидел худощавый угрюмый юноша. У его ног стояла канистра.
— Минут тридцать назад я услышал во дворе какой-то шорох, — рассказывал Филипп Андреевич. — Выскочил на крыльцо и буквально схватил его за руку.
Он кивнул на парня, тот потупился.
— В руке у него была вот эта канистра. Уж не знаю, что он собрался делать, деревья губить или дом поджигать… — Филипп Андреевич нахмурился. — Сначала он говорил, что двор перепутал, но теперь молчит как партизан. Ну ничего, сейчас полиция приедет. Думаю, в участке он будет более разговорчивым.
Полиция приехала минут через пять. А вскоре в участке сидели все участники этого действия, в том числе и Лариса, которая, по словам юноши, была его матерью. Молодой человек категорически отказался признавать свою вину.
— Это она все замутила, пусть она и отвечает! — угрюмо кивнул он на мать.
— Да не слушайте вы его! — почти закричала Лариса.
Она повернулась к сыну и покачала головой:
— Вот говорила я тебе, Максим, что если не будешь учиться, рано или поздно окажешься в участке! Ну и вот, допрыгался!
— Да?! — недобро усмехнулся юноша. — Да если бы ты не пообещала мне помочь откосить от армии, мне бы до лампочки были все твои интриги с этим завещанием и наследством!
— Вот с этого момента поподробнее, — попросил участковый.
И молодой человек все рассказал. Кошка, розы и свиная голова были делом его рук, он делал это по просьбе матери. А в канистре у него был бензин, которым он собрался полить деревья на участке…
— Зачем? — спросил участковый.
Парень пожал плечами и замолчал. Вместо него заговорила Лариса, и вид у нее сейчас был уже не такой нахальный, как прежде:
— Я просто хотела попугать ее… — она кивнула на Веру. — Чтобы она отказалась от дома. Если бы она отказалась сразу, ничего этого не было бы!
— От какого дома? — поинтересовался участковый.
Снова всплыл вопрос завещания, и Вера по просьбе участкового предоставила дневник отца.
— Я дочь Ивана Петровича, — твердо сказала она. — Именно поэтому он завещал свой дом мне.
— Ну да, дочь, конечно, ближе, чем племянница… — робко улыбнулась Лариса.
Вера не ответила на ее улыбку, она написала на них с сыном заявление, и началось следствие. После суда Лариса выплатила потерпевшей ущерб, и больше женщины не виделись.
