Их имена навеки сплела воедино бессмертная строка: «Жди меня, и я вернусь…». В 1941-м, создавая это стихотворение-заклинание, Константин Симонов обратил его к той, что стала главной музой и надеждой, — «Валентине Васильевне Серовой».
Актрисе тогда едва исполнилось двадцать два. И это торжественное, почтительное отчество в посвящении звучало как самая высокая степень обожания. Оно возводило молодую женщину в ранг не просто возлюбленной, а величавой и благородной музы, достойной огромного уважения…
*
Но прошло время, и пылкое посвящение сменилось скупыми инициалами «В. С.», а затем и вовсе исчезло со страниц его книг. Даже с лирического сборника «С тобой и без тебя» — гимна их страсти, созданного в дни пылких ухаживаний, имя Серовой было стерто.
Позже Симонов оправдывался. Якобы, все, что он чувствовал к Валентине, уже сказано в стихах. И это была правда. В стихах, которые заучивала наизусть вся страна, которые переписывали в фронтовые блокноты и девичьи дневники. В стихах, что сделали его знаменитым.
Но последние строки, обращенные к ней, были горькими и беспощадными: «Я не могу писать тебе стихов / ни той, что ты была, ни той, что стала… / Я просто разлюбил тебя…»
На похоронах Серовой его не было. Прощальным словом Симонова стал молчаливый венок из пятидесяти восьми роз — по розе за каждый год, что, как он полагал, она прожила. В действительности ей было 56 лет.
Путаница с возрастом началась еще в юности: в метрике Валентина «прибавила» себе два года, чтобы поступить в театральное училище. И если для мира кинематографа привычнее обратное — скрывать годы. То Серова и здесь шла против правил.
Нетипичность актрисы проявлялась во всем. В отличие от других современниц, она напрочь отвергала образ роковой соблазнительницы. Не существует ни одного ее снимка или кадра хроники в пышном вечернем платье, с декольте или бриллиантами. Фирменным стилем Валентины был строгий, почти аскетичный закрытый наряд. Она никогда не спекулировала своей ослепительной внешностью и демонстративно чуждалась показной роскоши.
Хотя ее статус первой актрисы страны, конечно, подразумевал иные атрибуты жизни: квартира в центре Москвы и роскошный американский кабриолет, которым она уверенно управляла сама, наслаждаясь ощущением свободы. Но даже эти детали не могли затмить главной особенности: сдержанного, гордого и абсолютно незвездного достоинства, которое так и осталось для многих загадкой.
Фамилией, под которой актриса навсегда вошла в историю кино, она обязана первому мужу — легендарному летчику-испытателю, Герою Советского Союза Анатолию Серову. Они познакомились на праздничном вечере. И это была любовь с первого взгляда. Спустя всего три дня после того первого танца Анатолий, который был старше Вали почти на десять лет, сделал ей предложение. А еще через неделю, 11 мая 1938, они поженились.
Молодожены поселились в большой квартире в центре Москвы. Серов буквально носил на руках свою девятнадцатилетнюю жену. Сложно представить, какое горе обрушилось на Валентину, ожидавшую ребенка, когда 11 мая 1939 года пришла весть о том, что муж разбился во время испытаний нового самолета.
Мистическим образом эта дата станет в ее жизни роковой и спасительной одновременно. Ровно через 11 лет, уже в браке с Константином Симоновым, в этот же самый день у нее родится дочь Маша…
Но это будет потом. А пока, пытаясь спастись от горя после потери мужа, актриса с головой ушла в работу на сцене «Ленкома». Именно здесь ее впервые увидел Константин Симонов. Двадцатипятилетний поэт, на тот момент уже состоявший во втором браке, был сражен наповал. Ни семья, ни обязательства перед маленьким сыном не смогли удержать его перед мощью нового чувства.
Симонов с рыцарской, но настойчивой страстью начал добиваться внимания Валентины. Не пропускал ни одного ее спектакля, неизменно занимая место в первом ряду с огромным букетом. Писал бесчисленные письма и записки, которые старомодно и трогательно передавал за кулисы. И параллельно начал бракоразводный процесс, чтобы быть свободным для новой любви.
Но идиллии не получилось. Причиной тому стала непримиримая позиция Константина по отношению к сыну Валентины. Поэт, чьи стихи о любви знала наизусть вся страна, оказался неспособен принять ее ребенка.
Маленький Толик, носивший имя погибшего героя-отца, своим поведением, будь то плохие оценки или дворовые драки, лишь раздражал отчима. А самое главное, Симонов видел в этом не проблемы взросления мальчишки, а угрозу репутации своей новой, столь идеальной на публике семьи.
Последней каплей, переполнившей чашу его терпения, стала кража. Подросток стащил у одного из гостей золотой портсигар.
— Или я, или твой сын!- поставил Симонов ультиматум жене.
Он убеждал ее, что мальчику необходима «жесткая рука» и дисциплина спецучреждения. Разрываясь между материнским долгом и верностью к мужу, Валентина сдалась. Толю отправили в интернат для трудных детей.
Так она стала матерью, которая предала. Снести тяжесть этого разлома без алкогольного забытья оказалось невозможно. Бутылка стала единственной опорой Серовой.
Даже рождение дочери Маши не стало для нее спасительным якорем. Бремя материнства легло на плечи ее собственной матери, пока Валентина все глубже погружалась в пучину. Рядом был Константин, но вместо того, чтобы протянуть руку, он лишь усерднее подливал вина в ее хрустальный бокал, который постепенно превратился в позорную кружку. А сама Серова из красавицы- актрисы в алкоголичку.
Для Симонова, могущественного литератора, пьющая жена стала постыдным пятном. Решение было холодным и расчетливым: он сменил ее на юную дочь советского генерала. А наша героиня потеряла все! Работу, квартиру, детей… Вместо этого у нее остались лишь стены коммунальной комнаты, оглушительная тишина и полное бесправие.
Для Анатолия Серова окончание интерната стало не освобождением, а жестоким прологом к новым разочарованиям. Москва встретила его ледяным равнодушием. Мать была сломлена и опустошена. Отчим демонстративно отстранился.
В поисках спасательного круга молодой человек сделал ставку на любовь. Его избранницей стала знаменитая «невеста Бровкина» — актриса Дая Смирнова. Но этот брак был построен на иллюзиях. Девушка выходила замуж не за самого Толю, а за сына могущественного Симонова. Когда же выяснилось, что этот «актив» ничего не стоит и никакой связи с писателем нет, прагматичная девушка подала на развод.
Для Серова-младшего это стало точкой полного нравственного распада. Цепь предательств замкнулась: мать, отчим, жена — все внесли свой вклад. Не зная, куда деться, он вернулся в коммунальную комнату к Валентине. Но их совместная жизнь быстро превратилась в алкогольный ад. Они даже не общались, просто пили вдвоем, будто пытаясь затопить общее море вины и обиды.
Дальше была колония. Но тюрьма не исправила, а окончательно добила Анатолия. Он вернулся еще более ожесточенным монстром. Его гнев теперь был слепым и разрушительным. В припадках пьяной ярости он хватал топор и рубил стены, крушил мебель.
Жизнь молодого мужчины, как и жизнь его матери, стала медленным самоубийством. Он умер в 36 лет. Официально из-за отравления водка. Но на самом деле его убило равнодушие тех, кто должен был любить.
Валентина Васильевна Серова пережила сына всего на полгода. Точная причина смерти актрисы до сих пор остается загадкой, словно сама судьба поставила многоточие в конце ее горькой биографии…
