Яна сидела на планёрке в московском офисе, когда телефон завибрировал на столе. Имя свекрови высветилось на экране. Женщина нахмурилась — Галина никогда не звонила в рабочее время, знала, что невестка занята.
— Галина Петровна, здравствуйте, — тихо сказала Яна, отойдя к окну.
— Яночка… — голос свекрови дрожал, слова прерывались всхлипами. — Дочка моя… мне так плохо…
Яна выпрямилась, сердце ухнуло вниз.
— Что случилось? Что с вами?
— Сердце… совсем ноет… колет… — Галина Петровна тяжело дышала в трубку. — Никто не помогает… Артём на работе… я одна… боюсь…
— Вы вызывали скорую?
— Нет… не хочу… они меня в больницу заберут… я боюсь больниц… Яночка, приезжай, пожалуйста… только ты можешь помочь…
Яна закрыла глаза. Галина Петровна действительно звучала плохо — дыхание прерывистое, голос слабый.
— Хорошо, я сейчас посмотрю билеты. Держитесь, Галина Петровна. Я приеду.
— Спасибо, доченька… спасибо…
Яна вернулась в переговорную. Коллеги смотрели на женщину вопросительно.
— Извините, мне нужно срочно уехать. Семейные обстоятельства.
Начальник кивнул. Яна собрала бумаги, выбежала из офиса. Командировка в Москве должна была закончиться через три дня, но теперь придётся вернуться домой раньше. По дороге в гостиницу женщина открыла приложение с билетами. Поезд до Самары уходил через четыре часа. Яна купила билет, не глядя на цену.
В номере женщина быстро собрала вещи. Бросила в сумку одежду, документы, зарядки. Позвонила Артёму.
— Привет, солнце, — муж ответил сразу.
— Артём, твоя мама звонила. Ей плохо с сердцем. Я еду домой сегодня.
— Что? Когда?
— Через четыре часа поезд. Почему ты не сказал, что Галине Петровне плохо?
— Яна, подожди… я не знал… мама мне ничего не говорила…
— Она одна дома, боится вызвать скорую. Артём, это серьёзно. Нужно везти к врачу, проверить сердце.
— Хорошо, хорошо, я сейчас выйду с работы пораньше, поеду к маме…
— Не надо. Я уже купила билет. Встретишь меня завтра утром на вокзале. Как дети?
— Нормально. Я их вчера из садика забрал, отвёз к маме. Думал, раз ты в командировке, пусть с бабушкой побудут.
— При чём тут бабушка, если ей плохо?!
— Яна, она сама их забрать хотела… говорила, что справится…
Женщина сжала телефон в руке.
— Артём, если твоей матери так плохо с сердцем, зачем ты отвёз к ней детей?
— Ну… это было вчера утром… тогда ей вроде нормально было…
— Встретишь меня на вокзале. Всё обсудим.
Яна отключила вызов. Закинула сумку на плечо, заказала такси до вокзала.
В поезде женщина не могла уснуть. Лежала на боковой полке, смотрела в темноту за окном. Мысли крутились одна за другой. Что если у Галины Петровны инфаркт? Что если нужна операция? Яна прокручивала в голове список клиник в Самаре, вспоминала знакомых врачей.
Свекровь была непростым человеком — требовательная, любила учить жизни, часто делала замечания. Но Яна старалась держать дистанцию и не вступать в конфликты. Артём был единственным сыном, очень любил мать, и женщина понимала — нужно сохранять нормальные отношения.
Последний год Галина Петровна часто жаловалась на здоровье. То спина болела, то давление скакало. Яна слушала, кивала, советовала обратиться к врачам. Но свекровь отмахивалась, говорила, что справится сама.
А теперь вот звонит, плачет, просит помощи. Значит, действительно серьёзно.
Яна достала телефон, написала Артёму:
«Как мама? Звонил ей?»
Ответ пришёл через несколько минут:
«Да, звонил. Говорит, что лежит, отдыхает. Голос вроде нормальный».
Яна нахмурилась. Странно. Несколько часов назад Галина Петровна едва дышала, а теперь голос нормальный?
Женщина убрала телефон и попыталась заснуть. Не получилось. Всю ночь Яна ворочалась, дремала урывками, просыпалась от каждого стука колёс.
Утро встретило серым небом и мелким дождём. Поезд прибыл в Самару ровно в семь. Яна вышла на перрон, огляделась. Артём стоял у выхода, махал рукой.
Муж выглядел бодрым, свежим, даже улыбался. Яна подошла, обняла мужа.
— Как доехала? — спросил Артём.
— Нормально. Как мама?
— Дома. Ждёт тебя.
— Но как она себя чувствует? Ты был у неё?
— Заезжал вчера вечером. Вроде нормально всё.
Яна остановилась посреди вокзала. Посмотрела на мужа внимательно.
— Артём, вчера она мне звонила и плакала. Говорила, что сердце болит, что боится. А ты говоришь — нормально?
Муж почесал затылок, отвёл взгляд.
— Ну… знаешь маму. То болит, то проходит.
— Что значит — то болит, то проходит? Это сердце, Артём! Нельзя так относиться!
— Яна, успокойся. Мама взрослый человек, сама знает, что делать.
Женщина сжала ручку сумки. Внутри всё сжалось в тугой комок. Что-то здесь было не так.
Они сели в машину, поехали к дому Галины Петровны. Артём включил музыку, насвистывал мелодию. Яна молчала, смотрела в окно. Осенний дождь размывал улицы, деревья стояли почти голые.
— А дети как? — спросила Яна.
— Нормально. У мамы. Вчера я их из садика забрал, привёз к ней.
— И при больном сердце она с ними справляется?
— Яна, хватит. Приедем, сама всё увидишь.
Машина остановилась у знакомого подъезда. Яна вышла, закинула сумку на плечо. Поднялись на четвёртый этаж. Артём достал ключи, открыл дверь.
Из квартиры донёсся детский смех. Потом голос Галины Петровны — громкий, бодрый, совсем не похожий на вчерашний плачущий:
— Ванечка, не бегай! Упадёшь!
Яна зашла в прихожую. Сняла куртку, повесила на крючок. Прошла дальше, в гостиную.
Галина Петровна стояла посреди комнаты. Свекровь была одета в яркий спортивный костюм, волосы аккуратно уложены, на лице макияж. Рядом с женщиной стоял открытый чемодан, в который Галина Петровна складывала вещи.
На диване сидели дети — пятилетний Ваня и трёхлетняя Соня. Мальчик строил башню из кубиков, девочка рисовала в альбоме.
Галина Петровна подняла голову, увидела невестку. Лицо свекрови расплылось в широкой улыбке.
— Яночка! Приехала! Как хорошо!
Яна стояла на пороге гостиной. Смотрела на свекровь, на чемодан, на детей. Мозг отказывался складывать картинку воедино.
— Галина Петровна… как вы себя чувствуете? — медленно спросила Яна.
— Отлично, доченька! Просто замечательно! — свекровь достала из шкафа ещё одну кофту, положила в чемодан.
— Но вчера… вы звонили… говорили, что плохо…
— А, это! — Галина Петровна махнула рукой. — Ну поныло немного. Прошло уже. Знаешь, в моём возрасте то тут кольнёт, то там. Ничего страшного.
Яна перевела взгляд на Артёма. Муж стоял в коридоре, избегал смотреть жене в глаза.
— Значит… вы здоровы? — уточнила Яна.
— Абсолютно! — Галина Петровна закрыла чемодан, защёлкнула замки. — Даже лучше обычного! У меня такие новости!
Свекровь развернулась к невестке, глаза женщины сияли.
— Мы с Артёмом едем в Египет! Представляешь? Целых десять дней! Всё включено, море, солнце! Я так мечтала!
Яна моргнула. Открыла рот, закрыла. Открыла снова.
— В Египет? — переспросила женщина.
— Да! Артёмка купил путёвки ещё месяц назад! Правда, сыночек?
Яна медленно повернулась к мужу. Артём стоял, засунув руки в карманы, изображал виноватую улыбку.
— Артём… ты купил путёвки… месяц назад? — голос Яны звучал опасно тихо.
— Ну… да… хотел сделать маме сюрприз…
— И ты не сказал мне?
— Хотел сказать… просто не было времени…
— Не было времени за месяц? — Яна сделала шаг вперёд. — А почему твоя мама вчера плакала в трубку и говорила, что ей плохо?
Галина Петровна вмешалась в разговор:
— Яночка, ну что ты ко мне придираешься? Правда поныло немного. Я испугалась, вот и позвонила. А теперь всё прошло.
— И вам в голову не пришло перезвонить мне и сказать, что всё нормально? Я бросила командировку! Купила билет! Ехала всю ночь!
— Зато приехала, — спокойно сказала свекровь. — И очень вовремя. Теперь ты посидишь с внуками, пока мы с Артёмом отдохнём. Десять дней — это не так много.
Яна стояла посреди гостиной. Смотрела на свекровь, которая улыбалась, словно ничего необычного не происходило. Потом посмотрела на мужа, который отводил взгляд.
— Десять дней? — повторила Яна.
— Ну да. Вылет сегодня вечером. Так удачно получилось, что ты приехала! А то мы уже думали, к кому детей пристроить.
Внутри Яны что-то щёлкнуло. Женщина медленно положила сумку на пол. Выпрямилась, посмотрела на свекровь холодным взглядом.
— Я приехала спасать вас. А не быть бесплатной нянькой, — сказала Яна чётко и ясно.
Галина Петровна перестала улыбаться. Свекровь нахмурилась.
— Что значит — бесплатной нянькой? Это же твои дети!
— Мои дети. Но вы вчера плакали в трубку, говорили, что умираете. Я бросила командировку, примчалась через всю страну. А оказалось — вам нужна просто няня на десять дней.
— Яна, ну при чём тут няня? — Галина Петровна возмутилась. — Ты же мать! Обязана заботиться о детях!
— Забочусь. Каждый день. Дома. Где у меня работа, жизнь.
— Но сейчас ты здесь! И раз уж приехала, то почему бы не помочь?
Яна покачала головой. Подняла сумку с пола.
— Артём, выходи в коридор, — сказала женщина мужу.
— Яна, давай не будем…
— Выходи. Сейчас.
Муж нехотя прошёл в коридор. Яна последовала за ним, закрыла дверь в гостиную.
— Ты знал, — это был не вопрос, а утверждение.
Артём молчал.
— Ты знал, что твоя мать соврала мне про болезнь. Знал, что вам нужна няня. И промолчал.
— Яна, я не думал, что мама так поступит…
— Не думал? Серьёзно? Ты купил путёвки месяц назад. Ты знал, что я в командировке. Ты специально отвёз детей к матери. И промолчал. А твоя мать разыграла спектакль с больным сердцем.
— Она не разыгрывала! Ей действительно было плохо!
— Плохо? — Яна усмехнулась. — Настолько плохо, что сейчас прыгает по квартире и собирает чемоданы? Артём, меня разводят. И ты в этом участвуешь.
Муж потёр лицо руками. Выдохнул.
— Слушай, я просто… мама очень хотела поехать. А я не мог отказать. Она всю жизнь меня растила, я должен ей.
— Должен. Хорошее слово. А мне ты что должен?
— Яна, не устраивай скандал. Пожалуйста. Это всего десять дней.
— Десять дней, которые я должна провести с двумя маленькими детьми. Пока ты загораешь на пляже.
— Мы тебе отдых потом организуем. Куда хочешь поедем.
— Потом, — повторила Яна. — Всегда потом. А сейчас я должна терпеть и молчать, потому что свекровь захотела в Египет.
Дверь в гостиную открылась. Галина Петровна выглянула в коридор.
— Ну что вы там шепчетесь? Артём, помоги мне чемодан вынести. Яна, иди к детям, они тебя заждались.
Женщина посмотрела на свекровь. Потом на мужа. Потом снова на свекровь.
— Нет, — сказала Яна.
— Что — нет? — Галина Петровна нахмурилась.
— Нет, я не буду сидеть с детьми. Нет, я не останусь здесь на десять дней. И нет, я не собираюсь терпеть эту ложь.
Свекровь выпрямилась, лицо женщины стало жёстким.
— Яна, ты понимаешь, что говоришь? Это же твои дети! Ты мать!
— Я мать. Но я не дура. Вы меня обманули. Разыграли целый спектакль, чтобы заставить приехать. А теперь требуете, чтобы я сидела с детьми, пока вы отдыхаете.
— Мы не требуем! Мы просим! — голос Галины Петровны повысился. — Разве это так сложно?
— Сложно не это. Сложно терпеть вашу ложь.
Яна взяла сумку, надела куртку. Артём стоял рядом, молчал.
— Яна, ты куда? — спросила свекровь.
— На вокзал. Обратно в Москву. Заканчивать командировку.
— Но дети!
— Дети останутся с вами. Вы их бабушка. И раз уж так хотели отдохнуть, придётся выбирать — либо внуки, либо Египет.
Яна открыла входную дверь. Вышла на лестничную площадку. Артём выскочил следом.
— Яна, постой!
Женщина остановилась, обернулась.
— Ну ты же всё равно приехала… — сказал Артём тихо. — Раз уж здесь, может…
Яна замерла. Посмотрела на мужа долгим взглядом.
— Повтори, — голос женщины был тихим, но жёстким. — Что ты сказал?
— Я говорю… раз ты уже приехала… может, не надо устраивать драму…
Яна развернулась. Зашла обратно в квартиру. Артём пошёл следом, не понимая, что происходит.
Галина Петровна стояла в коридоре с чемоданом. Увидела невестку, нахмурилась.
— Яна? Ты вернулась?
— Ты специально ввёл меня в заблуждение? — женщина смотрела мужу прямо в глаза. — Скажи мне прямо сейчас. Ты знал, что твоя мать меня обманывает?
Артём открыл рот, закрыл, снова открыл.
— Я… не думал, что это обман…
— Не думал? — голос Яны стал тише, но жёстче. — Твоя мать плакала в трубку, говорила, что умирает. А ты промолчал. Месяц молчал про путёвки.
— Яна, ну при чём тут обман? — вмешалась Галина Петровна. — Мне правда было плохо вчера! А сегодня полегчало!
— Полегчало, — повторила Яна. — Прямо перед вылетом. Очень удобно.
Свекровь махнула рукой.
— Хватит тянуть время! Мы опаздываем на самолёт! Яна, оставайся с детьми или уезжай, но быстро решай!
Кровь прилила к лицу Яны.
— Я из Москвы сорвалась по вашему обману! — женщина сделала шаг вперёд. — Бросила командировку! Ехала всю ночь! А вы требуете, чтобы я сидела с детьми, пока вы загораете?!
— Никто не требует! — крикнула Галина Петровна. — Мы просим!
— Просите? После того, как обманули?
— При чём тут обман?! Это твои дети!
— И что? Это даёт вам право врать?
Артём встал между ними, поднял руки.
— Стоп! Давайте успокоимся!
— Успокоиться? — Яна посмотрела на мужа. — После того, как вы устроили спектакль?
— Никакого спектакля! — Галина Петровна скрестила руки. — Было недомогание! Обычное!
— Недомогание, — Яна покачала головой. — Которое прошло ровно к вылету.
— Что за тон?! — свекровь топнула ногой. — Нельзя попросить помочь?!
— Попросить — можно. Обмануть — нельзя.
Галина Петровна фыркнула. Артём потёр лицо.
— Яна, послушай… мы купили билеты… всё оплачено… мама ждала…
— И что? Я должна пожертвовать своей командировкой? Временем?
— Не пожертвовать… помочь…
— Помочь, — женщина усмехнулась. — Знаешь, Артём, я много для вашей семьи сделала. Помогала с ремонтом. Сидела с племянниками. Возила Галину Петровну по врачам. Никогда не отказывала. Но сейчас вы меня просто используете.
— Никто не использует! — крикнула свекровь. — Ты сама придумала!
Яна развернулась к Галине Петровне.
— Придумала? Вы плакали в трубку. Говорили, что умираете. Я бросила командировку. Ехала ночь. А приехала — вы в Египет собираетесь. Это не использование?
— Мне правда было плохо!
— Плохо? — Яна приподняла бровь. — Настолько, что сейчас орёте? Что чемоданы собрали?
Свекровь открыла рот, но Яна продолжила:
— А самое страшное — ваш сын промолчал. Не предупредил. Специально отвёз детей к вам. И сейчас говорит — ну ты же всё равно приехала.
Яна подошла к сумке, подняла её.
— Ты куда? — спросил Артём.
— Сказала. На вокзал.
— Но дети! Яна, ты не можешь!
Женщина остановилась.
— Не могу? — медленно повернулась к мужу. — Смотри, как могу. Я заберу их с собой. Домой. Сегодня.
Галина Петровна ахнула. Артём схватил жену за руку.
— Что? Нет! Яна, это безумие!
— Безумие — это ваша ложь, — женщина высвободила руку. — А я просто забираю своих детей.
— Они привыкли ко мне! — свекровь схватилась за сердце. — Будут плакать!
— За день привыкли? — Яна усмехнулась. — Дети привыкли к матери. Которая их растит. А не к бабушке, которая видит их раз в полгода.
— Как ты смеешь! — лицо Галины Петровны покраснело. — Я бабушка! Имею право!
— Имеете. Но не обманом.
Яна прошла в гостиную. Дети сидели на диване. Ваня поднял голову.
— Мама! — мальчик соскочил, побежал к матери.
Яна присела, обняла сына. Соня подбежала, вцепилась в ногу.
— Мамочка! — девочка подпрыгивала. — Мы с бабушкой!
— Да, малыши, вижу. Собирайтесь. Едем домой.
— Домой? — Ваня нахмурился. — Но мы только приехали…
— Знаю. Но дома дела. Надо в садик собираться.
— А папа?
Яна выпрямилась. Посмотрела на Артёма в дверях.
— Спроси у папы.
Ваня подбежал к отцу.
— Пап, ты с нами?
Артём присел, взял сына за плечи.
— Ванечка, подожди. Мама расстроилась. Давай я с ней поговорю, и всё решим.
— Но мы уезжаем?
— Нет, нет, куда вы уедете? Останетесь с бабушкой. Мама просто… немного отдохнёт и вернётся.
Яна взяла куртки детей из шкафа.
— Неправда, Ваня. Мы с вами едем домой. Сегодня.
Артём выпрямился, шагнул к жене.
— Яна, что ты творишь? Дети испугаются!
— Дети будут со мной. Вот и всё.
— Ты не можешь их так забрать! Им нужно время!
— Время было. Месяц. Пока ты молчал про путёвки.
Яна помогла Соне надеть куртку. Ваня сам натягивал ботинки. Галина Петровна стояла в дверях, смотрела каменным лицом.
— Яна, ты пожалеешь, — тихо сказала свекровь.
— Не думаю.
— Ты разрушаешь семью.
Яна застегнула молнию на куртке Сони. Выпрямилась, посмотрела на свекровь.
— Семью разрушили вы. Когда решили, что можно обманывать. Что я стерплю любое унижение.
— Какое унижение?!
— Вы плакали в трубку. Я бросила командировку, ехала ночь. А приехала — и узнала, что это ложь. Чтобы меня использовать. Это не унижение?
Свекровь молчала. Артём стоял рядом, опустив голову.
— Хватит, — тихо сказала Яна. — Это последняя капля.
Женщина взяла детей за руки. Вывела в коридор. Обернулась. Артём и Галина Петровна стояли с чемоданами, растерянные.
— Летите в Египет, — сказала Яна. — Отдыхайте. А я займусь детьми. Как обычно. Только теперь без вас.
Яна закрыла дверь. Взяла Соню на руки, Ваню за руку. Спустилась по лестнице, вышла на улицу.
И теперь Яна будет жить этой жизнью без оглядки на свекровь, которая считала невестку удобной вещью. Без мужа, который предал доверие. Просто жить. Для себя и для детей.
