Вера открыла дверь своей квартиры и услышала знакомый голос из гостиной. Сердце тяжело сжалось — свекровь все еще здесь. Уже третий день подряд.
— Борис, ну объясни ей наконец! — донеслось из комнаты. — Кто такие эти репетиторы? Это же не работа, а баловство!
Вера сняла туфли и медленно прошла в гостиную. Галина Петровна восседала в ее любимом кресле, а Борис сидел на диване, уткнувшись в телефон.
— Мама, мы уже это обсуждали, — устало произнес Борис, не поднимая глаз.
— Да что тут обсуждать? — возмутилась свекровь. — Нормальная жена должна детей рожать, а не с этими иностранными языками возиться!
Вера замерла в дверном проеме. Внутри все кипело от возмущения, но она заставила себя сохранять спокойствие.
— Добрый вечер, Галина Петровна, — тихо поздоровалась Вера.
Свекровь окинула ее презрительным взглядом.
— И что это на тебе надето? — фыркнула женщина. — Какая-то тряпка непонятная. И волосы опять покрасила в этот страшный цвет!
— Мама, — попытался вмешаться Борис, но голос его звучал неубедительно.
— Не мамкай мне! — резко оборвала его Галина Петровна. — Я правду говорю! Посмотри на нее — и роста никакого, и фигура так себе. А уж характер… Вредная какая стала!
Вера сжала кулаки. Последние полтора года превратились в настоящий кошмар. Раньше отношения со свекровью были сложными, но терпимыми. Теперь же каждый день приносил новые придирки и унижения.
— Галина Петровна, моя работа приносит хороший доход, — попыталась объяснить Вера. — Языковая школа развивается, у меня много учеников…
— Ученики! — презрительно передразнила свекровь. — Лучше бы внуков мне подарила! А то скоро совсем состарюсь, не дождавшись.
Борис поднял глаза от телефона, но промолчал. Вера посмотрела на мужа с надеждой — может, хоть сейчас он ее защитит?
— Боря, скажи что-нибудь, — тихо попросила Вера.
— Что сказать? — пожал плечами Борис. — Мама волнуется за наше будущее.
— Волнуется? — не выдержала Вера. — Она меня каждый день оскорбляет! Критикует мою внешность, мою работу, мой дом!
— Это не твой дом, — холодно заметила Галина Петровна. — Это дом нашей семьи.
Борис молчал, уставившись в экран телефона. Когда-то он защищал ее, пытался утихомирить мать. Но он просто устал от постоянных конфликтов. И перестал вмешиваться.
— Боря, мне нужно с тобой поговорить. Наедине.
— О чем говорить? — махнула рукой свекровь. — Я все равно узнаю. В хорошей семье не может быть секретов.
— Это моя семья! — взорвалась Вера. — И я имею право поговорить с мужем без посторонних!
Борис наконец поднял голову. На лице его отразилась усталость.
— Вера, не надо скандалить, — вздохнул он. — Мама скоро уйдет домой.
— Когда скоро? — горько рассмеялась Вера. — Она здесь уже третий день! Спит в нашем доме, командует на кухне!
— Скоро, — резко ответил супруг.
Мысли о разводе все чаще приходили в голову. И сейчас развод казался единственным спасением. Вера больше не могла жить заложницей в собственном доме.
Галина Петровна поднялась с кресла. Громко спросила:
— Ну что, будем ужинать? Я уже все приготовила на кухне.
Вера с горечью отметила, что свекровь говорит «я приготовила». Хотя продукты покупала и готовила сама Вера еще вчера. Но спорить не было сил.
— Спасибо, мам, — послушно ответил Борис, откладывая телефон.
За столом Галина Петровна продолжила свои привычные придирки.
— Вера, а почему ты суп так пересолила? — недовольно поморщилась свекровь. — Боре соль вредна. Ты до сих пор это не запомнила?
— Я готовила без соли, — тихо возразила Вера. — Специи вы добавляли, забыли?
— Не спорь со старшими! — резко оборвала ее Галина Петровна. — И вообще, когда ты наконец научишься нормально готовить?
Борис молча ел, словно не слыша этого разговора. Вера сжала губы, проглатывая очередное унижение.
— Кстати, — внезапно серьезным тоном произнесла свекровь, — мне нужно вам кое-что сказать. Важное.
Вера подняла глаза. В голосе Галины Петровны появились нотки, которых раньше не было.
— Я сегодня была у врача, — продолжила свекровь. — Результаты анализов… не очень хорошие.
Борис наконец оторвался от тарелки.
— Что случилось, мам? — встревоженно спросил он.
— Мне нужна операция, — медленно произнесла Галина Петровна. — Срочная. И потом долгое лечение, реабилитация…
Вера замерла с ложкой в руке. Неприятное предчувствие кольнуло в груди.
— Врач сказал, общая сумма будет около пяти миллионов рублей, — тихо добавила свекровь. — У меня таких денег нет. И взять неоткуда.
Тишина повисла над столом тяжелым облаком. Борис побледнел, а Вера прекрасно понимала, к чему ведет этот разговор.
— Пять миллионов? — переспросил Борис. — Мам, это же…
— Очень много, — кивнула Галина Петровна. — Но без этого лечения мне нельзя.
Свекровь поднялась из-за стола и направилась к выходу. У двери обернулась и посмотрела прямо на Веру.
— Мне нужен ответ быстро, — жестко произнесла Галина Петровна. — Времени на раздумья нет. Ищите деньги.
Дверь захлопнулась. Супруги остались наедине с новостью.
Борис тут же схватился за телефон. Лихорадочно набирал что-то в поисковике.
— Борис, что ты делаешь? — спросила Вера.
— Ищу варианты, — не поднимая головы, ответил муж. — Может, есть государственные программы, льготы, кредиты…
Он перешел за ноутбук, открывая сайт за сайтом. Пальцы нервно стучали по клавишам, а на лице отражалось растущее отчаяние.
— Социальные выплаты только до миллиона, — бормотал Борис. — Кредит под такую сумму не дают без залога…
Вера молча убирала со стола. У нее было всего двести тысяч рублей накоплений — капля в море по сравнению с нужной суммой. Но готова была отдать всю сумму, несмотря ни на что.
— Борис, у меня есть двести тысяч, — тихо сказала Вера. — Можешь их взять.
Муж резко поднял голову. В глазах мелькнула какая-то странная решимость. Муж внезапно взорвался:
— Это копейки. Их ни на что не хватит! Продай свою квартиру! Ты обязана оплатить лечение моей мамы!
Эти слова обрушились на Веру всей своей чудовищностью. Борис требовал, чтобы она продала квартиру. Единственное, что у нее было. Квартиру, купленную еще до брака. Вера поняла, что она не просто поддерживает семью. Она становится заложницей чужой матери. Женщины, которая не только не уважает ее, но и превращает жизнь в ад.
Слезы подступили к горлу, но Вера сдержала их. Внутри бушевала буря воспоминаний — все те унижения, которые накапливались годами. Как свекровь при каждой встрече критиковала ее рост, вес, прическу. Как насмехалась над языковой школой, называя работу баловством.
— Продать квартиру? — медленно переспросила Вера, поднимая глаза на мужа. — Ты серьезно?
— Разве я могу шутить сейчас? — раздраженно ответил Борис. — Мама может не выжить без лечения!
— Эту квартиру мне подарили родители, — голос Веры дрожал от напряжения. — Это единственное, что у меня есть!
Борис захлопнул ноутбук и встал из-за стола. По лицу было видно, что терпение его на исходе.
— Зато у тебя есть возможность спасти человеческую жизнь! — резко бросил он. — Или тебе плевать на мою мать?
Все эти годы молчания, покорности и терпения вдруг обрушились лавиной гнева.
— Плевать? — взорвалась Вера. — А тебе не плевать на меня?! Три года я терплю ее оскорбления, а ты стоишь в стороне!
— Не преувеличивай, — попытался остановить ее Борис. — Мама просто волнуется за наше будущее.
— Волнуется? — горько рассмеялась Вера. — Она придирается к моему росту и весу! Говорит, что я никчемная жена!
Воспоминания хлынули потоком. Как свекровь при гостях заявляла, что Вера слишком худая для рождения детей. Как критиковала каждое блюдо, каждую покупку, каждое решение.
— А ты молчал! — продолжала Вера. — Каждый раз молчал, когда твоя мать превращала мою жизнь в кошмар!
— Я устал от ваших разборок! — крикнул Борис. — Хватит уже этих истерик!
— Истерик? — Вера подошла к мужу вплотную. — Борис, я три года живу в собственной квартире как прислуга!
Слова вырывались из груди, обжигая горло. Все те моменты, когда Борис отмалчивался. Когда делал вид, что не слышит издевательств матери.
Вера тихо произнесла:
— И теперь ты хочешь, чтобы я отдала последнее? Квартиру, которую мне подарили родители?
— Мама не может без лечения! Неужели ты не понимаешь?
Вера кивнула.
— Понимаю. Но я также понимаю, что любовь и брак не должны строиться на угрозах и манипуляциях.
Борис замер, не ожидая такого поворота. Он настороженно спросил:
— Что ты хочешь этим сказать?
Вера ответила твердо:
— То, что если ты хочешь жить ради матери, то можешь уйти прямо сейчас. Собирай вещи и уходи к ней.
— Ты меня выгоняешь? — не поверил Борис.
Вера вздохнула. И спокойно ответила:
— Я освобождаю тебя от выбора между матерью и женой. Выбирай мать — и живи с ней.
Борис попытался сгладить ситуацию.
— Постой, давай обсудим это спокойно. Мы же можем найти компромисс.
— Компромисс? — горько усмехнулась Вера. — Три года я шла на компромиссы, а ты требуешь продать мой дом!
— Но мама действительно может не выжить! — отчаянно воскликнул Борис. — Неужели ты настолько жестокая?
— Жестокая та, которая превращает чужую жизнь в ад, — холодно ответила Вера. — А ты это поощряешь.
Вера подошла к двери и распахнула ее настежь. В коридоре стояла тишина. Только гул лифта проникал в квартиру.
Вера резко сказала:
— Убирайся. И не возвращайся, пока не поймешь одну вещь. Жена — это не банкомат для решения чужих проблем.
Борис медленно прошел мимо нее к выходу. Оглянулся на пороге.
— Ты еще передумаешь, — попытался он в последний раз.
— Нет, — покачала головой Вера. — Не передумаю.
Дверь закрылась. Вера осталась одна в своей квартире — той самой, которую требовали продать. Но впервые за долгое время воздух в доме показался чистым. Счастье — это уважение и внутренний покой, а не жертвы ради тех, кто не ценит. Вера начинала новую жизнь, не боясь одиночества. И пусть ее считают жестокой или бездушной, Вере уже было все равно.
