В очередной раз я, вернувшись с работы, обнаружила в квартире жуткий кавардак. Разбросанные воняющие носки, горы грязной посуды, пятно пролитого сладкого чая на столе, какое-то крошево под ногами, на поверку оказавшееся рассыпанным сахаром.
Мой муж Коля был натуральной свиньёй. Тогда мне казалось, что его патологическая неспособность хоть немного за собой прибирать — самое ужасное, что есть в нашем браке. Но всё оказалось намного хуже.
Когда мы с Колей познакомились, у меня за плечами уже были годы неудачного брака. Мы с бывшим мужем разошлись из-за его увлечённости другими женщинами. Как только я узнала, что он не только ходит налево, но также и деньги на свои свидания тратит вместо того, чтобы оплачивать съёмную квартиру, сразу же собрала вещи и ушла.
Какое-то время я жила с родителями. У меня остался маленький сын — беспокойный, вечно плачущий. Конечно, родителям мы мешали, однако они ни словом меня не попрекнули. Более того — подарили мне на день рождения деньги на первоначальный взнос, чтобы я смогла купить квартиру и съехать от них.
— Мы и так хотели тебе подарок сделать, — сказала мама. — Планировали успеть собрать хорошую сумму к вашей годовщине. Но раз вы больше не вместе, так даже лучше — квартира будет принадлежать только тебе.
Я едва не расплакалась от счастья. После расставания с бывшим мужем я чувствовала себя потерянной, а теперь у меня будет своя квартира. Не придётся кочевать по съёмным однушкам с пятилетним ребёнком на руках.
Купив квартиру, я сразу же съехала от родителей. Отец помог мне с косметическим ремонтом: мы вдвоём побелили потолки, переклеили обои, поменяли плитку в ванной. На большее денег не хватило, но я всё равно была довольна. Ремонт — дело наживное. Заработаю, отложу кое-что и смогу сделать уже капитальный ремонт, а пока нам с Артёмом, моим сынишкой, хватит и этого. Тут и Артём поспокойнее стал.
Новоселье мы отмечали вчетвером: я, Артём и мама с папой. Подруг у меня не осталось. После того как мы с бывшим мужем разошлись, я узнала, что он развлекался не только с посторонними женщинама, но и с одной из моих лучших подруг. Мы дружили со школы, а она так со мной поступила… простить это я не смогла и вычеркнула её из жизни. Ну а за ней потянулись и остальные подруги — наши общие. Они решили, что я драматизирую и что не стоило из-за мужчины разрывать дружбу. Ну а я решила, что предательство прощать нельзя и что мне такие подруги не нужны. Других найду.
Тогда-то в моей жизни и появился Коля. Оставшись совсем одна, лишённая радости ежедневного общения, я клюнула на его внимательность ко мне. Он постоянно интересовался мной, дарил цветы, куда-то приглашал. Я растаяла. После расставания с бывшим мужем меня терзали разные неприятные мысли: может быть, я недостаточно хороша, чтобы удерживать мужчину рядом с собой, может, я недостаточно интересна, раз подруги так легко от меня отказались. Коля же заставил меня снова поверить в себя. Я расцвела.
Когда он сделал мне предложение, я без раздумий ответила «да». Мне показалось, что года отношений вполне достаточно, чтобы узнать друг друга. С предыдущим мужем мы долго встречались, но всё равно медлительность нашего романа не уберегла меня от ошибки. Так к чему тянуть теперь с новым мужчиной?
Моим родителям Коля в целом понравился. Восторгов он не вызвал, но папа резонно заметил:
— По крайней мере, рядом с ним ты перестала быть грустной.
И это правда. У Коли было хорошее чувство юмора и он постоянно развлекал меня шутками. Я ощутила, как за спиной распускаются крылья — настолько он меня воодушевил. Мы сыграли свадьбу, на которой от души повеселились, и сразу же съехались — Коля перевёз свои вещи в мою квартиру.
Не сразу, но я узнала, что на цветы, кафе и подарки уходила почти вся зарплата Коли. Получал он очень мало, а улучшать своё материальное положение не стремился.
— Ну не карьерист я, — говорил он, когда я вслух изумлялась тем копейкам, которые он приносил. — Да и не в деньгах ведь счастье.
— Может и не в деньгах, — отвечала я. — Но одевать Тёму мне на что-то надо. И платить за квартиру, в которой мы живём, тоже. И самим не мешало бы завтракать, обедать и ужинать.
К деньгам Коля относился очень легко: сегодня есть — завтра нет. Жадным его не назвать, скорее — бестолковым. Получив зарплату, он мог всю её потратить в тот же день: купить цветы, которые были мне уже не очень нужны, и новую игру для себя. Потребности моего сына он игнорировал. Впрочем, наши взрослые потребности он игнорировал тоже. Просто будто бы не вспоминал в моменте, что нам нужны продукты, нужен свет и горячая вода.
— Если относиться к деньгам легко, — сказал он в ответ на упрёки, — то они и придут легко.
— Что-то они тебе всё не идут, — ответила я.
— Не всем дано добиваться руководящих должностей, — ответил он и, посчитав разговор исчерпанным, пошёл проверять холодильник. Продукты в холодильнике, конечно, были — купленные мной. И еда тоже была — приготовленная мной. В посуде, вымытой мной.
Я была готова смириться с таким положением вещей и в одиночку содержать семью, если Коля возьмёт на себя весь быт, а также будет заниматься моим ребёнком в те дни, когда я бывала особенно загружена. Коля с радостью согласился. Он забирал Артёма из школы и отводил его на кружки — но на этом его силы заканчивались. Вставал Коля поздно, а придя домой сразу падал на диван. Готовил он ужасно — будто бросал наобум разные ингредиенты, о которых потом начисто забывал, из-за чего приготовленную им пищу есть было невозможно. Испорченные продукты шли на выброс, а мне приходилось в срочном порядке готовить что-то новое.
Пользоваться стиральной машинкой Коля не умел и учиться не хотел.
— Вдруг я что-то сломаю или одежду испорчу, — принимался он отнекиваться, когда я пыталась показать ему, как загружать вещи. — Давай ты сама.
О порядке в квартире пришлось забыть. Коля брался за мытьё полов только когда я ему об этом напоминала, и делал это из рук вон плохо. Психанув, я набирала воду в ведро, брала тряпку и шла перемывать за ним. Класть вещи на прежние места он не умел: схватит что-нибудь, а потом кинет, и мне приходится это потом искать по всей квартире полчаса, а то и дольше. Уронив что-нибудь, он это не поднимал, а оставлял лежать — словно ждал, что прибежит слуга и всё за ним уберёт.
Дома завелись муравьи, чего никогда раньше не бывало. Они атаковали кухню и роились вокруг лужиц пролитого кофе, вокруг рассыпанных продуктов. Семилетний Артём, привыкший к чистоте и порядку, пытался сам заботиться о доме в моё отсутствие: мыл посуду, вытирал стол, убирал за Колей всё разбросанное. Но Артём был ещё ребёнком и не мог делать всё самостоятельно. Да и не должен был. Я была ему очень благодарна за оказанную помощь, так как боялась, что Коля своим дурным влиянием его испортит и приучит жить в хлеву.
В то же время Коля постоянно намекал о необходимости прописать его у меня в квартире.
— Мы ведь семья, — заливался он соловьём. — А я живу тут как в гостях.
— В гостях ты так же свинячишь? — спрашивала я.
Коля в ответ лишь улыбался — будто я пошутила смешную шутку, — и продолжал расспросы о прописке. Я не могла взять в толк, зачем ему далась эта прописка. Он ведь прописан у своей матери. Да даже если и пропишу я его, в случае расторжения брака ему с моей квартиры доля не перепадёт. И прописать кого-то без моего согласия Коля не сможет, если только у нас не появятся общие дети. Платить за квартиру всё равно продолжала я. Может, он представлял себе законы как-то по-другому, но добиться от него чёткого ответа было невозможно. Он вечно витал в облаках, спускаясь с небес на землю только в удобные для себя моменты.
— Родная, — завёл в очередной раз шарманку Коля, — мы уже год в браке, а ты меня до сих пор прописать у себя не можешь. Не дело это.
— Да зачем тебе эта прописка? — спросила я. — Хоть раз объясни мне чётко, что она тебе даст.
— По закону нужно прописываться там, где живёшь, — ответил он. — И вдруг мне к врачу сходить надо будет, а у меня прописки местной нет.
В его словах было зерно истины, но всё-таки мне не хотелось идти у него на поводу. Я стала уставать от Коли и подозревала, что надолго моего терпения не хватит. В случае расторжения брака мне придётся обращаться в суд, чтобы лишить его постоянной регистрации, а мне не хотелось тратить на это время.
Из-за нежелания прописывать Колю в квартире у меня испортились отношения со свекровью. Мы и раньше не очень ладили — Татьяна Валерьевна была грубоватой и неопрятной женщиной, которая не вызывала у меня никаких положительных чувств. Она часто лезла к Артёму, но Артём её сторонился. За это мне прилетали упрёки в том, что я плохая мать — совсем застращала ребёнка.
— Это мой ребёнок, — обрывала я её на полуслове. — Вы для Тёмы — посторонняя тётя. Не лезьте к нему, раз видите, что он к вам не расположен.
— Воспитывать детей надо, — пыталась она на меня наседать. — Приучать слушаться старших.
— Своего сына сперва воспитайте. Он носки за собой убрать не может. Вырастили безрукую корзиночку.
В какой-то момент она совсем на меня разобиделась: перестала донимать Артёма, да и ко мне с советами больше не лезла. Но ведь правда — с чего бы мне слушать советы постороннего человека по воспитанию моего ребёнка, который и так прекрасно воспитан? Ну не нравится ему Татьяна Валерьевна, что я сделаю? Он ей не грубил, просто избегал.
Только прописка Коли всё не давала Татьяне Валерьевне покоя.
— Он же твой муж, — говорила она. — Муж и жена должны быть вместе прописаны, разве не так?
— Давайте тогда вы меня у себя пропишете? — парировала я. — Вот и будем мы с Колей вместе зарегистрированы в одной квартире. А свою я на моих родителей перепишу.
Почему-то моё предложение ей не понравилось. Она злобно на меня посмотрела, но быстро отвела взгляд и уткнулась в чашку с чаем. Знала бы я, какие безумные идеи гуляют в её седеющей голове…
Однажды она по обыкновению пришла в гости в субботу. Я в это время возилась на кухне — пыталась научить моего безрукого благоверного печь пироги. Он оказался не обучаем и только мешал мне, так что я отослала его развлекать Татьяну Валерьевну, а сама осталась на кухне — доделывать пирог. Закончив, я поставила пирог на стол остывать. Татьяне Валерьевне и Коле я сварила кофе в турке. Очень уж им нравился такой натуральный напиток.
— Я за Артёмом, — предупредила я Колю.
Артём по субботам занимался с репетитором по английскому — в школе ему языки давались с трудом. Я забрала Артёма и мы немного погуляли вместе — прошлись по парку, поели мороженого. Я сознательно тянула время, зная, что Татьяна Валерьевна скоро уедет обратно и Артёму не придётся с ней контактировать.
Когда мы возвращались домой, уже начало темнеть. Коля даже ни разу не спросил, где мы и скоро ли вернёмся. Вообще я стала часто замечать, что Артём ему в тягость. Коля не кричал на него, не поднимал руку, но и будто бы был вечно недоволен тем, что в квартире находимся не только мы вдвоём, но ещё и ребёнок.
«Наверное, нужно что-то с этим решать», — подумала я, поднимаясь по лестнице и ведя за руку Артёма. Видимо, поспешила я с новым замужеством. Хотела как лучше и для себя, и для сына, а получилось как всегда.
Я попыталась открыть дверь, но обнаружила, что ключ не влезает в замочную скважину. Обескураженная, я продолжала пытаться запихать ключ, пока до меня не дошло: замок другой. Кто-то, пока меня не было, сменил его. Ну а кто это мог сделать — только Коля либо его безумная мамаша.
— Открывайте! — Я начала барабанить кулаком в дверь. — Вы что себе позволяете?
Из-за двери донеслись шаги и какое-то неразличимое шушуканье.
— Я сейчас полицию вызову! — крикнула я.
— Мам, — подал голос Артём. — Что происходит? Я хочу домой.
— Пропиши моего сына в своей квартире, тогда открою дверь — Свекровь заперла дверь изнутри
Я уже догадалась, кто всё это устроил — вариантов было немного. Но всё равно обалдела, услышав эти слова вслух. «Не на ту напала», — подумала я, отходя от двери.
Первым делом я позвонила маме и попросила заехать.
— Забери Тёму, пожалуйста, на вечер, — сказала я. — У меня тут Коля и его мамаша учудили… надо разобраться. Потом заеду и расскажу.
Договорившись с мамой, я позвонила в полицию и обрисовала им ситуацию, после чего села на ступеньки и стала ждать. Тёме было скучно, но благо мама быстро приехала и забрала его. Она хотела остаться со мной, чтобы дождаться полицию, но я уговорила её увезти Артёма, чтобы он не видел разборок, которые последуют.
Ждать пришлось долго, но оно того стоило. Дверь выломали, а Колю вместе с его матерью скрутили и увезли в участок. Судя по ошарашенному виду, ни Коля, ни Татьяна Валерьевна такого поворота не ожидали. Когда их уводили, они пытались докричаться до меня, умоляли одуматься, но я уже не слушала. Мне было всё равно. Я приняла однозначное решение: Коля в эту квартиру больше не вернётся.
Пока мне ставили новый замок, я собирала Колины вещи. Вот ведь прохиндей… Теперь ещё придётся отмывать всю квартиру от следов его присутствия и выводить муравьёв, но к этой мысли я отнеслась позитивно — будет повод затеять генеральную уборку. Мусор нужно выносить вовремя — и из квартиры, и из жизни.
