Юрий Айзеншпис с юности тяготел к красивой жизни: дорогие рестораны, утончённые напитки и беседы под звуки живой музыки стали его привычной средой уже к двадцатилетию. Несмотря на то, что это были 60-е годы, он мог позволить себе многое.
Но в Советском Союзе за чрезмерную предприимчивость приходилось платить: за операции с валютой он был приговорён к длительному сроку — и провёл за решёткой 17 лет.
Казалось бы, после стольких лет заключения ему предстоит лишь борьба за выживание и забвение. Но Айзеншпис удивил всех: выйдя на свободу, он быстро адаптировался к новой реальности и стал одной из самых влиятельных фигур в музыкальной индустрии 90-х.
Позже он признавался в интервью, что и в тюрьме чувствовал себя достаточно уверенно: он не выполнял тяжёлую работу, а его доходы исчислялись тысячами рублей — по тем временам немалые деньги.
После освобождения Юрий полностью сменил сферу деятельности и решил заняться тем, что приносило не только прибыль, но и удовольствие — он стал продвигать молодых артистов.
В период стремительных перемен 90-х Айзеншпис стал узнаваемым и авторитетным продюсером. Он умел выстраивать отношения с людьми любой закалки, независимо от их взглядов и характера, и всегда находил способ превратить эти связи в творческий и финансовый успех.
Ходили слухи о его романах с певицами, которых он продюсировал. Женщины всегда были рядом с таким харизматичным человеком.
В 1989 году, работая на фестивале «Интершанс», он познакомился с Еленой Ковригиной — скромной помощницей режиссёра. Их отношения не были типичным романом: скорее, это был союз двух людей, реалистично смотрящих на жизнь. В 1993 году у них родился сын Михаил.
Елена часто появлялась рядом с Юрием на различных светских мероприятиях, но в хрониках тех лет о ней упоминали редко. Она прекрасно понимала, с кем рядом, и не требовала невозможного. Айзеншпис был человеком, которым нельзя было управлять или «привязать» к домашнему быту.
О последних днях жизни продюсера можно прочесть в книге Яны Рудковской «Как закалялась сталь».
«Он лежал на больничной койке, почти утопая в огромной подушке, на фоне ослепительно белых простыней казался особенно хрупким. За последний месяц он сильно исхудал, и, казалось, от него остались лишь глаза — умные, внимательные, живые».
Многолетнее пребывание в заключении подорвало его здоровье. При этом Юрий никогда не жаловался на самочувствие, всегда старался казаться бодрым и полным сил — возможно, потому, что действительно таким себя чувствовал.
Когда случился сильный приступ, его срочно госпитализировали. Несмотря на состояние, он настоял, чтобы его выписали хотя бы ненадолго — хотел поддержать Диму Билана на важной церемонии.
Но судьба распорядилась иначе: Юрий Айзеншпис скончался за два дня до события — 20 сентября 2005 года, в возрасте 60 лет.
Сегодня одной из самых узнаваемых могил на Домодедовском кладбище считается место его захоронения. Продюсера похоронили рядом с родителями — Шмилем Моисеевичем и Марией Михайловной.
Надгробия выполнены в едином строгом стиле: чёрный гранит, выложенная вокруг белая мраморная плитка, ухоженное и аккуратное пространство. На могиле Айзеншписа лежит фотография Юрия с Виктором Цоем, которая за годы уже выцвела.
На плите, увековечившей память о Юрии, выбита надпись: «Зажигающий звёзды» — и с этим трудно не согласиться.
Айзеншпис стоял у истоков карьеры таких исполнителей, как «Динамит», «Технология», Линда, Катя Лель, Никита, Стас Сташевский и группа «Кино». Он открыл публике Леонида Нерушенко и сделал из своего водителя Иосифа Пригожина влиятельного продюсера.
Его последним проектом стал Дима Билан — единственный артист, одержавший победу на «Евровидении» в 2008 году. Кто знает, сколько ещё звёзд он мог бы подарить стране, если бы не скоропостижная смерть…
