Петр III с коронацией так затянул, что она и вовсе не успела состояться. А теперь его вдова не собиралась терять времени даром. Она должна как можно скорее стать законной императрицей и она сделает все правильно.
Чтобы ни у кого не оставалось ни малейших сомнений о ее правах на российский престол.
Права те были весьма эфемерные. Немецкая принцесса Ангальт-Цербстская, в православии великая княгиня Екатерина Алексеевна, супруга Петра III Романова и мать единственного его сына Павла.
Она могла бы быть регентом при сыне, но не желала делить власть. России нужна твердая рука, никаких больше смут и междуцарствий! А когда Павлуша подрастет… Там посмотрим, будет умным и сильным – передам ему трон.
«Ужас и удивление охватили дворянство при известии о смене власти» — докладывали послы австрийской императрице Марии-Терезии.
«Большая часть нации казалась раз и навсегда нерасположенной к иностранному происхождении новой государыни». Можно не сомневаться, Екатерина читала эти послания еще до того, как они отправлялись в Вену.
Она уже давно поняла, чтобы править этой страной, надобно стать более русской, чем сами русские. И как можно быстрее.
Ведь «русский народ считает акт коронования священнейшим и непоколебимейшим подтверждением высочайшего значения и верховной власти своих государей».
Коронация – первый шаг. Ведь вера народа в священную власть монарха непоколебима в этой стране. Всего два с половиной месяца дала новая правительница на подготовку.
Коронационный наряд для Екатерины II готовили в спешке. Серебряный глазет прислали из особой кладовой. На одном только серебряном корсаже вышито было восемь двуглавых гербовых орлов. А еще восемьдесят на юбке и восемьдесят четыре на шлейфе.
Всего было заказано триста восемьдесят гербов. У мастера вышивальщика было всего двадцать дней на работу, а заплатили ему по 4 рубля за орла.
Всего 1 520 рублей, большие деньги! (Куда пошли оставшиеся «орлы» неизвестно, быть может нужен был запасной комплект для нашивок?).
Ни одна императрица до Екатерины не короновалась в подобном «гербовом» платье. До нее гербами украшали только мантии. Для новой императрицы было изготовлено три новых мантии.
Она планировала использовать коронационную мантию своей предшественницы Елизаветы Петровны. Но оказалось, что за годы та пришла в полнейшую негодность.
Кроме подбитой горностаем мантии из золотой ткани, было еще две мантии. «Сделанная из сетки золотой с бахромкой такой же» и «такая же, сделанная из сетки серебряной».
Эти две мантии были гораздо легче и новая императрица в них принимала гостей и послов. Золотая мантия не сохранилась, зато серебряную можно увидеть в Оружейной палате и подивиться ее красоте.
После коронации роскошное одеяние Екатерины II было выставлено в Кремле для демонстрации всем желающим. В том числе демонстрировали и регалии.
Не допускались в покои только «самые подлые, яко в лаптях или в серых кафтанах». Более ста двадцати тысяч человек пришли посмотреть.
Орлы, орлы, орлы… Рядом с Екатериной Алексеевной в самые тяжелые для нее времена переворота и восхождения на престол всегда были братья Орловы.
Григорий Григорьевич Орлов даже был отцом ее внебрачного сына. Алексей Григорьевич Орлов отличился как видный военный деятель и герой. Они были ее опорой, ее стержнем в те годы.
«Слишком много орлов…»
Первое время Екатерина Алексеевна еще рассматривала возможность брака с Григорием Григорьевичем. Хотя скорее это было под его неустанным давлением, очень уж хотелось гвардейскому офицеру стать государем.
«Императрица может поступать, как ей угодно, но госпожа Орлова никогда не будет императрицей российской» — предостерег государыню мудрый граф Панин.
Екатерина кивнула. Она понимала, как хрупка была ее власть. Пусть даже на ее коронационном наряде было сто семьдесят двуглавых орла, но одного требовалось от себя отлучить.
