Саша зашëл в прихожую и тут же услышал приглушенные всхлипы из гостиной. Он бросил куртку на вешалку и направился в комнату. Ира сидела на диване, уткнувшись лицом в ладони. Казалось, она изо всех сил старается сдержать слезы, но еще мгновение — и они хлынут безудержно. В этот момент в комнату ворвалась Тамара Сергеевна, раскрасневшаяся и явно разгоряченная спором:
— Да я хоть сейчас на колени встану, лишь бы вы уже поняли, что эти деньги мне не для забавы нужны! — громко бросила она, даже не поздоровавшись с зятем.
— Мам, — голос Иры дрожал, — ну успокойся, пожалуйста…
— А что успокаиваться? Всё равно вы с Сашей смотрите на меня, как на обузу!
Тамара Сергеевна, прищурившись, обвела комнату взглядом, словно высматривая, куда бы еще метнуть свою ярость. Саша сглотнул комок в горле и подошёл к Ире:
— Ириш, что случилось? Опять из-за денег?
— Тебе легко спрашивать, — отрезала тёща, глядя ему в глаза. — А я уже три дня думаю, где взять денег на операцию. Мне ведь хоть чуть-чуть бы помочь, ты же в семье главный добытчик!
— Мам, давай сейчас не будем об этом, — попыталась вступиться Ира, — мы же уже обсуждали, что у нас свои планы…
Но Тамара Сергеевна снова перебила:
— У вас планы, у меня проблемы… А ты, Саша, будто не понимаешь, что я тебе жену вырастила, а это, знаешь ли, не бесплатно!
Саша смотрел то на Иру, то на тещу и не мог взять в толк, откуда в этой комнате столько нервов и агрессии. Ему казалось, что еще вчера все было относительно спокойно, а теперь обстановка раскалилась до предела. В голове стучала лишь одна мысль: «Почему мы вечно выясняем отношения из-за денег? Почему это всегда сводится к тому, что я кому-то что-то должен?».
Слова «ты мне обязан» накрепко застряли в его сознании. Но в тот момент он не мог задать очевидный вопрос — за что именно. Потому что в гостиной и так накал страстей был невыносимый. Он только и успел открыть рот:
— Давайте успокоимся и нормально поговорим…
Тамара Сергеевна, тяжело дыша, мотнула головой, словно уже не хотела его слушать. Ира смахнула слезы, встала, пошла на кухню — будто не выдержала напряжения. А Саша остался с тещей один на один.
Это был не первый раз, когда Тамара Сергеевна обратилась к ним за деньгами, но раньше все носило более скромный характер. Саша еще не успел толком привыкнуть к ситуации, когда старшие родственники требуют финансовой поддержки практически «по расписанию».
***
Саша с Ирой познакомились три года назад. Он сразу заметил, что она — самая ответственная, самая добрая и самая заботливая из всех девушек, которых он встречал. Ира была учительницей младших классов. Спокойная, рассудительная и в то же время с чувством юмора. Она обожала детей, ее глаза светились, стоило ей только начать рассказывать о своих маленьких учениках. Саша, инженер-электронщик, работал в небольшой фирме, которая занималась разработкой приборов для умного дома. Он хорошо зарабатывал по меркам их города и был уверен, что сможет обеспечить семью, когда придет время.
Через год после знакомства они поженились. На свадьбе Тамара Сергеевна, мать Иры, была очень мила: улыбалась, угощала зятя тортом, рассказывала истории из детства Иры. Но уже в конце вечера она, чуть выпив шампанского, небрежно бросила:
— Сашенька, ну ты у меня хороший зять, да? Будешь помогать мне, если что? А то, знаешь, я — женщина слабенькая…
Тогда он посмеялся и решил, что это обыкновенная шутка. Ира, слыша эти слова, только неловко улыбнулась и крепче сжала руку мужа.
Спустя несколько месяцев после свадьбы к ним Тамара Сергеевна первый раз обратилась с просьбой: ей нужны были деньги на ремонт стиральной машинки. Обещала вернуть «как только, так сразу». Саше было не жалко — он выручил тёщу, и она искренне благодарила, мол, «спасибо, вы всегда выручаете старшую в семье».
Однако за ремонтом стиральной машинки последовали и другие просьбы: «Дай на квартплату, а то маленько не хватает», «Помоги купить новые сапоги на зиму, а то я пенсию экономлю». И все это с такой непререкаемой уверенностью, будто Саша действительно обязан был платить.
Саша любил Иру, ему хотелось, чтобы она не тревожилась за мать. В конце концов, 3–4 тысячи раз в два месяца — это не было катастрофой. Но постепенно суммы росли, а просьбы становились настойчивее. Ира между делом жаловалась, что ее мама все время попрекает ее: «Вот Саша — богатый инженер, а я тут в одиночку на пенсию кручусь…».
Когда настало время отпуска, они с Ирой отправились в Турцию. Тогда-то всё и вылилось в первую серьезную ссору. Тамара Сергеевна категорически не поняла, почему молодая семья осмелилась потратить деньги на поездку, когда у нее, у матери, столько нерешенных финансовых вопросов: «А как же с ремонтом балкона? Что, опять мне в эти щели пусть ветер дует?».
Ира вернулась с отдыха тихая, подавленная. Ей казалось, что она виновата перед собственной мамой. Саша пытался ее успокоить, говоря, что никто не может вечно зависеть от другого человека. Он уже начал уставать от требований и старался объяснить Ире, что им самим тоже нужно копить: они давно хотели ипотеку, собственную квартиру, потому что до сих пор снимали однушку на окраине.
Но Тамару Сергеевну это не интересовало. Она считала, что Саша просто обязан помогать тёще — раз уж «жену-то она вырастила».
***
Мысли обо всех прошлых конфликтах вихрем пронеслись у Саши в голове, и он вернулся к реальности. Тёща стояла напротив, сжав кулаки.
Он решил заговорить первым:
— Тамара Сергеевна, давайте сядем. Мне надо понять, о каких именно деньгах идет речь.
— Да о каких, Саш, — голос у нее чуть сорвался, перешел на жалобный. — У меня пломба вылетела, надо каналы лечить, имплант ставить… Я после прошлого лечения зубов уже кое-как расплатилась с кредитом, а сейчас снова всё заново!
Тут вернулась Ира. Глаза у нее были красные, видно, что плакала. Она робко присела рядом с мамой:
— Мам, мы понимаем, что тебе нужна помощь. Но скажи, ты не можешь обратиться в поликлинику по полису? Там вроде можно по частям оплатить или вставить более дешевые коронки…
— Ириш, — голос тёщи тут же налился горечью, — да как тебе не стыдно такое предлагать? Я что, не заслужила нормальное лечение? Я вам всю жизнь отдала, а вы теперь хотите, чтобы я ходила с дешевыми зубами?
— Никто не говорит, что они будут плохие, — вставил Саша, пытаясь смягчить тон. — Ира просто ищет выход.
Тамара Сергеевна фыркнула:
— Выход мне понятен. Просто дайте денег. В конце концов, это не я придумала, что зять должен проявлять уважение к тёще.
Саша тяжело вздохнул и поперхнулся воздухом:
— Послушайте, я уважаю вас, честное слово. Но последний раз мы давали вам деньги два месяца назад, а вы обещали с долгами разобраться и понемногу возвращать. В итоге мы ничего не увидели. И у нас у самих ипотека на носу.
Тамара Сергеевна бросила быстрый взгляд на дочь:
— А, значит, я у вас на последнем месте? Ну, раз деньги на ипотеку есть, значит, и на импланты найдутся.
Ира закрыла лицо руками:
— Мам, пожалуйста, не надо шантажировать нас. Я не могу жить с вечным чувством вины, что мы не выполнили твою просьбу. У нас одна зарплата уходит почти вся на аренду и еду. Из моих денег, ты же знаешь, много не выкроишь.
Она осеклась, подняла глаза на Сашу, тот нервно крутил кольцо на пальце. Видно, что и ему уже тяжело, надоело быть «кошельком». Но и обидеть тещу он боится, ведь Ире от этого будет хуже.
***
Ира вспомнила, как в детстве мечтала о большой дружной семье. Отец ее ушел, когда она была совсем ребенком. С тех пор мама тянула ее одна. Она действительно много вложила — времени, сил, денег, да и любви тоже. Но почему сейчас это стало оборачиваться против Иры самой?
Потом в памяти всплыло время, когда она училась в институте. Мама тогда накопила долгов по квартплате, потому что пыталась оплачивать Ире учебу, хотя были и бесплатные места, но не на том факультете, который ей хотелось. И Ира считала, что она в неоплатном долгу перед матерью. «Мама же жертвовала собой, чтобы дать мне лучшее образование», — думала она. Тогда-то и родилось в ней это чувство вины и обязательств.
Со временем оно переросло во что-то нездоровое: любое слово Саши против матери вызывало у Иры острое переживание, будто она предает единственного близкого человека, который не оставил ее в детстве. С другой стороны, Саша тоже стал близким и дорогим. Но мама продолжала «давить» на эту струну благодарности: «Я тебя вырастила — теперь ты и твой муж обязаны».
***
Саша поднялся со стула, прошёлся к окну, потом обернулся:
— Тамара Сергеевна, я не хочу портить отношения. Я понимаю, что вы много сил вложили в Иру, но…
— Да не надо мне говорить, сколько я силх вложила, — перебила тёща. — Это, знаешь, не обсуждается. Это факт. Я без мужа, без чьей-либо помощи растила дочку. А теперь хотите сказать, что моя старость вас не касается?
Ира попыталась успокоить ее, мягко взяв за руку:
— Мам, мы не отказываемся помогать, правда. Просто ты просишь суммы, которых у нас сейчас нет. Мы же не миллиардеры…
Она взглянула на Сашу, как бы умоляя, чтобы он попытался разъяснить ситуацию. Тот потер виски:
— Давайте сделаем так. Мы с Ирой сядем, пересчитаем наши финансы, посмотрим, сколько реально можем выделить. Но у нас есть условие: если мы даём вам определенную сумму — вы не будете потом просить еще и еще, по крайней мере в ближайшие полгода.
Тамара Сергеевна посмотрела на зятя с явной недоверчивостью:
— А если мне резко понадобится?
— Мам, мы уже не можем жить в постоянном напряжении, — вступила Ира. — Давай и ты в свою очередь как-то планируй. Может, начни откладывать из пенсии, подыщи подработку на пару часов, что-то вроде репетиторства… Ты же всю жизнь в техникуме преподавала, могли бы найтись ученики…
Теща резко выдернула свою руку:
— Значит, вы меня еще и работать заставляете? Прекрасно. Старая мать никому не нужна!
— Да не говорю я, что ты никому не нужна, — Ира почувствовала, что опять начинает плакать.
Саше нестерпимо хотелось закончить этот бесконечный разговор. Он потянулся к Ире, обнял за плечи. Та прижалась к нему, и вдруг у неё вырвалось:
— Мам, почему ты все переворачиваешь, будто мы плохие? Ты же сама всегда меня учила, что надо уметь стоять на своих ногах.
Тёща уже не была столь грозной. Похоже, что и ей надоело спорить. В комнате повисла тяжелая пауза.
Саша наконец решился сказать то, что давно назревало:
— Тамара Сергеевна, поймите, мы не против давать вам деньги в экстренных ситуациях. Но почему каждый раз звучит упрек, что я «должен»? Да, вы выросли Иру, это правда. Но разве можно ставить это в счет? Родители ведь помогают детям безвозмездно, как и дети потом помогают родителям. Это не товарно-денежные отношения.
— Ты не понимаешь, — вздохнула она, присаживаясь наконец на диван. — Мне просто горько, что внуков до сих пор нет, что я тут одна, а у вас то командировка, то отдых, то еще что-то. Кажется, что вы просто забываете обо мне…
Ира опустила глаза:
— Мы не забываем, мам. Мы часто к тебе приезжаем, привозим продукты. Но ты сама всё чаще требуешь не внимания, а денег. Это пугает.
Слова повисли в воздухе. За окном слышался звук машин. Наступил поздний вечер, а они так и сидели втроем, в полутëмной гостиной.
— Давайте сделаем так, — осторожно предложил Саша. — Я готов помочь с лечением, но только частично. Остальную часть возьмите в кредит на себя. Мы можем поручиться или помочь с минимальными ежемесячными платежами. Но закрывать всю сумму целиком нам не по карману.
— А если у меня не будет возможности платить? — с вызовом спросила Тамара Сергеевна.
Саша нахмурился:
— Смотрите, это уже серьезный вопрос. Мы хотим купить квартиру, и я не могу рисковать своей кредитной историей. Я готов заплатить половину, а вы — половину за счет кредита или своих денег.
Тёща повертела в руках телефон, тихонько пробормотала:
— Мне около ста тысяч надо…
— Хорошо, мы можем выделить пятьдесят. Правда, Ира?
— Да, — кивнула Ира, — но давай условимся, что после этого ты не будешь требовать еще «компенсации» за мое воспитание…
Тамара Сергеевна вздохнула, и в ее взгляде впервые за весь вечер мелькнуло что-то вроде смущения. Ира села рядышком и обняла мать за плечи:
— Мам, мы не бросим тебя. Мы же семья, мы друг другу помогаем по мере возможности.
Снова наступила небольшая пауза. Саша понял, что нужно закрепить результат:
— Тамара Сергеевна, давайте договоримся в конкретных цифрах, чтобы потом не было недопонимания. Пятьдесят тысяч я вам в течение месяца дам. Но, пожалуйста, остаток старайтесь взять на себя, оформите рассрочку, кредит, да хоть что. Согласны?
Тёща чуть помялась, но, видя серьезный настрой, наконец кивнула:
— Ладно. Хорошо. Раз так, то будем считать, что вопрос решен.
— Ира, а ты согласна? — Саша осторожно посмотрел на жену.
— Да. Лишь бы мама не мучилась с зубами. Только, мам, обещай, что больше не будешь использовать против нас фразы, будто мы у тебя в долгу. Давай просто будем семьей.
Тамара Сергеевна развела руками:
— Ириш, если я и говорила такое, то только сгоряча… Но, честное слово, я не из злости, я ведь всегда хотела вам добра.
— Нам тоже хотелось бы верить в это, — Саша сел рядом с Ирой, улыбнулся ей легонько.
Он вдруг почувствовал огромное облегчение. Пусть не факт, что тёща в будущем не попросит чего-то еще. Но хотя бы сейчас они проговорили все условия и расставили границы.
Ира выглядела уставшей, но спокойной. Словно с ее плеч сняли тяжелый груз. Тамара Сергеевна поправила волосы, будто сменила гнев на милость:
— Ну, надеюсь, всё у нас уладится. Знаешь, Саша, ты всё же человек хороший, заботливый. Я вот порой и сама понимаю, что перегибаю палку.
Саша вздохнул:
— Спасибо. Мне правда хочется, чтобы мы жили дружно. Если нужна помощь — мы не откажем. Но при этом нужно понимать наши возможности и планы.
Тёща посмотрела вокруг, словно впервые заметив, какая скромная у них обстановка: небольшой диван, пара стульев, общий стол, да никакой роскоши. И тут же добавила тише:
— Похоже, ты прав. Мы все хотим лучше жить, что уж греха таить… Я надеюсь, вы когда квартиру купите, тоже меня будете звать в гости, а я, может, помогу вам обои поклеить… Ну, вдруг хотя бы этим буду полезна.
Ира улыбнулась сквозь слезы:
— Конечно, мам… У нас же одна семья.
***
Наступило неловкое, но в то же время теплое молчание. Трое людей, каждый со своими страхами и обидами, наконец-то нашли общий язык.
Саша вызвался проводить тещу до автобуса. Она поблагодарила, собрала сумку и поторопилась к выходу. Ира, оставшись наедине с мужем, наконец-то вздохнула спокойно:
— Саш, прости меня за этот скандал. Я так устала разрываться между мамой и тобой.
— Ты не виновата, — он приобнял ее за плечи. — Просто у вашей семьи такая непростая история… Но, может, теперь мы всё уладим.
Ира прижалась к нему:
— Я надеюсь, это закончится и будет спокойнее. Я не хочу, чтобы из-за этого рушился наш брак. Мы же…
— Не говори так, — Саша поцеловал ее в лоб. — Мы справимся. Только давай в следующий раз не будем затягивать, а сразу говорить, что чувствуем.
Ира кивнула, снова улыбнувшись сквозь слезы. Он надел куртку, оставил короткий поцелуй на ее щеке и пошел вслед за Тамарой Сергеевной.
