Юрий Левитан был голосом, который на протяжении десятилетий озвучивал историю Советского Союза. Из его уст миллионы граждан узнавали самые важные новости эпохи: от трагических сводок Совинформбюро в годы войны до триумфального сообщения о полете Гагарина в космос. Он объявлял о пуске Днепрогэса, героических полярных экспедициях и рекордных перелетах Чкалова и Громова.
Удивительно, но главным диктором страны он был назначен в неполные 19 лет. Однако ни головокружительная слава, ни колоссальная ответственность не испортили его характер. Для всех вокруг он оставался простым, невероятно преданным своему делу человеком. А в личной жизни однолюбом, который сумел простить предательство жены и всего себя отдать воспитанию дочери.
*
Родился Юрий Левитан осенью 1914 года во Владимире в семье портного Берки Шмулевича и его жены Марии. Удивительно, но его легендарный тембр голоса, впоследствии узнаваемый всей страной, начал формироваться еще в детстве.
Голос был настолько сильным и зычным, что соседки часто просили парнишку:
— Юрка, выйди, покричи моих-то!
Юра выходил на крыльцо своего дома, и его громкий крик накрывал всю округу, возвращая заплутавших пацанов к ужину. За эту мощь и звучность местные мальчишки даже дали ему прозвище, оказавшееся пророческим, — Труба.
Со школьных лет Юрий Левитан жил сценой, с упоением участвуя в самодеятельных спектаклях. Учителя, видя его артистизм, были уверены: юноша станет актером.
После окончания школы он и правда попытался поступить во ВКИК, но провалился. Потрясенный отказом, молодой человек уже собирался возвращаться домой, когда случайно увидел объявление о наборе в группу дикторов на Всесоюзном радио. Решив испытать судьбу в последний раз, он прошел отбор и был зачислен стажером Радиокомитета.
Нужно понимать, что юный Левитан был тогда типичным провинциалом — отличался не только «володимирским оконьем», но и заметным еврейским акцентом. Его взяли на радио исключительно за уникальный тембр, но сразу поставили условие:
— Необходимо в кротчайшие сроки избавиться от картавого «р» и выправить дикцию.
Первые два года на радио Юра был стажером, и это было время титанической работы над собой. Помимо избавления от акцента, он целенаправленно тренировал стрессоустойчивость, внимание, умение концентрироваться в любой ситуации.
Одним из его самых известных упражнений была декламация текста… стоя на руках. Товарищи раскладывали перед ним листы с новостными сводками, и Левитан, находясь в непривычной позе, должен был читать их ровным, уверенным голосом, без единой запинки.
Наконец руководство решило дать новичку попробовать свои силы в эфире. Окрыленный доверием Левитан, наслушавшийся к тому времени маститых дикторов, решил перенять у них самый, как ему казалось, эффектный прием — торжественное вступление, которым обычно предварялись важнейшие государственные сообщения.
В итоге в назначенный день из радиоприемников на всю страну прозвучало:
— Говорит Москва! Работает радиостанция имени Коминтерна! Всем, всем, всем! Начинаем передачу для домохозяек!
Услышав такое, начальство рассвирепело. Они были убеждены, что стажер цинично издевается над священными формулами, которые использовались для объявлений о событиях государственной важности. Разразился скандал. Левитан чудом не лишился работы.
Неизвестно, как сложилась бы его дальнейшая судьба, если бы однажды его голос не услышал Сталин. В ту ночь Юрий, как обычно, четко и размеренно зачитывал свежий номер «Правды» для стенографисток в отдаленных регионах.
Властный, уверенный и абсолютно ясный голос диктора произвел на вождя столь сильное впечатление, что он тут же позвонил на Радиокомитет и распорядился, чтобы его доклад на открывающемся XVII съезде партии читал именно этот человек.
Руководство пришло в ужас. Но спорить со Сталиным не посмело. На следующий день 19-летнему Юре вручили запечатанный пакет с текстом вождя. Он вышел в эфир бледным от волнения, но провел следующие пять часов безупречно. Ни единой оговорки.
Так в один день Юрий Левитан из стажера-недотепы превратился в главный голос страны, в «голос Кремля», которому было суждено сообщать нации о ее величайших победах и самых горьких утратах.
Правда, новый статус принес с собой не славу и привилегии, а жесткие ограничения и колоссальную ответственность. Левитан превратился в «государственную собственность». Он не мог свободно выйти из дома, не поставив в известность руководство, ведь в любой момент могла поступить новая речь Сталина, и «Юрбор», как ласково звали его коллеги, должен был немедленно явиться в студию.
22 июня 1941 года Юрия Левитана вновь экстренно вызвали в Радиокомитет. По тяжелому, повисшему в воздухе молчанию он мгновенно понял: случилось нечто необратимое. И уже через несколько минут его уверенный стальной голос зазвучал в эфире:
— Граждане и гражданки Советского Союза! Сегодня, в четыре часа утра…
Фраза «Наше дело правое! Победа будет за нами!», прозвучавшая с несокрушимой верой, стала тем источником силы, который в тот трагический день поддержал дух миллионов людей, столпившихся у уличных репродукторов.
С началом войны Левитан переехал в гостиницу «Москва», превратившуюся в его боевой пост. День и ночь с фронтов шли сводки, а из Ставки — приказы, которые нужно было немедленно озвучить. О возвращении домой даже для короткого сна не могло быть и речи.
Значение его работы было столь велико, что Гитлер даже объявил диктора своим личным врагом №1 и назначил за его голову фантастическую награду в 250 тысяч марок.
После этого Левитана взяли под круглосуточную охрану, а по стране распространили ложные сведения о его внешности:
— Левитан маленького роста, у него нет ног…
— Ходит на костылях…
— Лицо изрыто оспой…
Такие нелепые слухи пускали по стране, чтобы сбить с толку вражеских лазутчиков.
На самом деле за этой вымышленной личиной скрывался человек совсем иного облика. Юрий был выше среднего роста, статный и подтянутый, с густыми черными волосами. Всегда безупречно и со вкусом одетый Юрий Борисович в жизни больше напоминал не «голос из тайника», а артиста или дипломата. Эта искусственно созданная пропасть между мифом и реальностью стала его главной защитой.
К осени 41-го, когда московские радиовышки были выведены из строя, Левитана тайно эвакуировали в Свердловск. Поселившись в бараке, он даже родным писал, что находится в Москве, соблюдая строжайшую секретность.
В мае 45-го, объявляя о Победе, он впервые с трудом сдерживал слезы. Ему до боли хотелось добавить от себя всего три слова:
— С Победой, братцы!
Но позволил себе сказать их лишь когда микрофон был уже выключен.
Еще в 1938 году Левитан познакомился со студенткой Института иностранных языков Раисой, женился и привел молодую жену в свою скромную комнату. Год спустя у них родилась дочь Наташа. Юрий искренне обожал своих девочек, но его главной супругой безраздельно оставалась работа, на которой он пропадал сутками. Постоянные отсутствия мужа и его поглощенность эфирами все сильнее раздражали супругу, которая ждала большего внимания к семье.
Чтобы помочь с ребенком, к молодым переехала мать Раисы. В тесноте маленькой комнаты теперь ютились вчетвером. Но Левитан, человек предельно скромный в быту, относился к неудобствам с пониманием. К тому же с тещей Фаиной Львовной у него сразу сложились теплые, почти родственные отношения.
Однако эта вынужденная близость лишь усугубила напряжение в браке. Со временем Раиса, получившая среди знакомых прозвище «Мадам Приказ», встретила другого и после одиннадцати лет брака ушла, бросив мужу:
— Ты женат не на мне, а на радио.
Несмотря на заботу отца и бабушки, Наташа росла трудным, замкнутым ребенком со странностями в поведении и резкими перепадами настроения. Друзья Левитана вспоминали, что она могла часами молчать и не реагировать на обращения. А могла утомлять всех бессвязной навязчивой болтовней. Отец старался сглаживать эти моменты шуткой, но близкие видели, как сильно его тревожило ее состояние.
Жил Левитан более чем скромно, без намека на роскошь, но для дочери ничего не жалел. Заваливал Наташу лучшими игрушками. А когда та подросла, стал выдавать ей 250 рублей в месяц, огромные по тем временам деньги, на мелкие девичьи расходы.
Учеба давалась ей тяжело. Школу она кое-как окончила, а поступление и обучение в МГУ, как и последующее получение диплома, не обошлись без протекции знаменитого отца. Он же устроил дочь на работу в отдел Гостелерадио, где она отвечала на письма радиослушателей.
Понимая, что его Наташа не приспособлена к суровой реальности, Левитан видел единственный выход в том, чтобы обеспечить ей надежного спутника жизни. Дочь была красивой девушкой, и отец устроил ее личную жизнь, выдав замуж за скромного и порядочного молодого врача Льва Сударикова. Конечно, делал он это с тяжелым сердцем, предвидя, как трудно придется ей, когда его не станет.
Вскоре в жизни диктора появилась новая большая радость — внук Борис. В отличие от своей матери, мальчик рос смышленым и способным ребенком. Прекрасно учился, блестяще окончил исторический факультет МГУ и нашел престижную работу в одном из столичных НИИ. Дед души в нем не чаял и безмерно гордился его успехами.
С начала 80-х легендарный голос Левитана, некогда поднимавший в атаку целые дивизии, оказался невостребованным. На смену приходило новое поколение дикторов. Но он не сдавался: преподавал, озвучивал военную хронику, встречался с ветеранами, оставаясь для миллионов живым символом Победы.
Летом 83-го года Юрия Борисовича не стало. Сердечный приступ настиг его вдали от Москвы, во время поездки на встречу с ветеранами в Белгородской области. Ему было всего 68 лет.
Со смертью отца, а чуть позже и мужа, исчез и последний оплот стабильности для Натальи. Оставшись одна, женщина окончательно потеряла рассудок. Их жизнь с Борисом превратилась в ад: странности переросли в манию контроля, скандалы стали нормой. Когда сын женился, мать с неприязнью приняла невестку и в итоге добилась развода, хотя у молодых уже подрастал сын Артур.
В 2006 году в их московской квартире на улице Горького случилась настоящая трагедия. Соседи, услышав душераздирающие крики, вызвали полицию. Вскрыв дверь, стражи порядка обнаружили тело 65-летней Натальи с множественными ножевыми ранениями. Борис находился на кухне в неадекватном состоянии. На вопросы он не отвечал, лишь бормотал что-то о том, что поливал мать водой, «очищая ее душу».
Внука Левитана признали невменяемым и отправили на принудительное лечение. Шесть лет он провел в спецучреждении, а после выхода бесследно исчез…
Его тело обнаружили в одном из московских парков когда сошел снег. Следствие установило, что Борис умер от переохлаждения еще несколько недель назад, в самые лютые морозы.
*
Из всех, кого когда-то объединял квартира на улице Горького, в живых остался лишь правнук Артур. Молодой человек сознательно пошел по стопам знаменитого прадеда: взял его фамилию, работал ведущим на телевидении, а сегодня владеет собственной студией.
