— Аркаша, сынок, ты должен мне помочь! — голос Клавдии Тимофеевны дрожал от волнения. — Я вчера такие чудесные сапожки присмотрела… Всего-то тридцать тысяч!
На другом конце провода повисла тяжёлая пауза. Аркадий устало потёр переносицу и бросил быстрый взгляд на жену. Наталья, застывшая у плиты, лишь покачала головой — она прекрасно знала, о чём пойдёт речь. Этот разговор повторялся с пугающей регулярностью.
— Мам, мы же только неделю назад тебе деньги переводили, — как можно мягче произнёс он.
— Так то ж на другое было! На продукты и коммуналку. А сапожки, Аркашенька… — в голосе появились умоляющие нотки. — Такие красивые, на каблучке! И скидка там приличная…
Наталья с грохотом поставила сковородку на плиту. Её терпение лопнуло.
Опять двадцать пять, — подумала она. И ведь прекрасно знает, что у нас кредит не погашен — тот самый, что на ремонт её ванной брали. А теперь ещё и сапоги подавай!
История их семейной драмы началась три года назад, когда Наталья впервые переступила порог дома своей будущей свекрови. То, что она увидела, поразило её до глубины души: обшарпанные стены, древняя мебель, покосившийся забор… И это при пенсии в шестьдесят тысяч! Клавдия Тимофеевна, статная женщина с идеальной укладкой и маникюром, восседала среди этого запустения, как королева на руинах.
— Присаживайтесь, голубушка, — пропела она тогда, указывая на продавленное кресло. — Чайку попьём.
Наталья помнила, как замерла, разглядывая антураж: на журнальном столике красовалась коробка дорогущих конфет, рядом — новенький смартфон последней модели, а из пакета торчала этикетка брендовой блузки. При этом на кухне не было элементарной вытяжки, а из крана капала вода.
— Клавдия Тимофеевна, может, лучше вытяжку купить? — осторожно предложила тогда Наталья. — А то весь чад в комнату идёт…
— Ой, да ладно! — отмахнулась свекровь. — Я уж привыкла. Зато видели, какая у меня новая сумочка? Натуральная кожа!
С того дня прошло три года, но ничего не изменилось. Разве что запросы Клавдии Тимофеевны выросли в геометрической прогрессии. Теперь она не стеснялась звонить по три раза на дню, выпрашивая то на новый телевизор, то на пароварку, то на очередной «совершенно необходимый» гаджет.
— Мам, я не могу сейчас, — голос Аркадия стал тверже. — У нас ипотека, кредит…
— Вечно ты со своими отговорками! — В трубке послышались первые нотки обиды. — Я же мать твоя! Ты что, хочешь, чтобы я в старых сапогах ходила? Чтобы люди смеялись?
Наталья, не выдержав, схватила телефон из рук мужа:
— Клавдия Тимофеевна, у вас же целый шкаф обуви!
— А это не твоё дело, милочка! — голос свекрови стал ледяным. — Ты моему сыну даже жильё нормальное предоставить не можешь, так хоть не мешай ему о матери заботиться!
Наталья побледнела. Квартира, в которой они жили, была куплена на её деньги, вырученные от продажи родительского наследства. Аркадий, при всех его достоинствах, собственного жилья не имел. Но свекровь упорно делала вид, что не замечает этого факта.
Вечером, лёжа в постели, Наталья не могла уснуть. Рядом ворочался Аркадий.
— Может, стоит серьёзно поговорить с твоей мамой? — тихо спросила она. — Ведь так больше не может продолжаться. Мы погрязли в долгах, а она…
— Знаю, — глухо отозвался муж. — Но она же мать. Как я могу ей отказать?
— А как мы можем продолжать? — В голосе Натальи зазвенели слёзы. — У нас самих ничего нет! Всё уходит на её прихоти. А ведь мы могли бы…
Она не договорила, но Аркадий понял. Они давно мечтали о ребёнке, но вечные долги и кредиты не позволяли даже думать об этом.
Через неделю ситуация достигла точки кипения. Клавдия Тимофеевна позвонила в воскресенье утром, когда молодая семья собиралась на долгожданный отдых — первый за последние полгода.
— Аркашенька! — в трубке звучал всё тот же требовательный голос. — Ты должен срочно приехать! У меня крыльцо совсем развалилось, того и гляди упаду! И баня… Ой, баня-то совсем плоха стала!
Наталья, складывавшая бутерброды для пикника, замерла с ножом в руке. Только не это, — пронеслось в голове.
— Мам, мы же собирались… — начал было Аркадий.
— Что? Какие могут быть пикники, когда мать в таких условиях живёт?! — В голосе Клавдии Тимофеевны зазвучали знакомые истерические нотки. — Я тут намедни в магазине встретила Зинаиду Петровну, так она мне рассказала, что её сын…
— Мам, — перебил Аркадий неожиданно твёрдым голосом. — Давай начистоту.
Наталья удивлённо подняла голову — такого тона она от мужа ещё не слышала.
— Что ты имеешь в виду, сынок? — В трубке повисло настороженное молчание.
— То, что мы больше не можем тебе помогать. Вообще. Ни копейкой.
— Как это… не можете? — Клавдия Тимофеевна явно растерялась. — Я же твоя мать! Ты обязан…
— Нет, мама. Не обязан, — голос Аркадия звучал всё увереннее. — Я люблю тебя, но больше так продолжаться не может. У нас с Наташей общий долг в полтора миллиона. Полтора миллиона, мам! И большая часть этих денег ушла на твои «неотложные нужды».
— Но… но… — свекровь явно не ожидала такого поворота.
— Дай договорить, — В голосе Аркадия зазвучала сталь. — Ты получаешь пенсию больше, чем зарплата у половины города. При этом живёшь как… как… — он запнулся, подбирая слова.
— Как транжира! — не выдержала Наталья, которая уже стояла рядом с мужем.
— Именно, — кивнул Аркадий. — Ты покупаешь дорогие вещи, которые тебе не нужны. Тот спортивный костюм за тридцать тысяч — помнишь? Неделю в огороде поработала, и всё, выкинули. А потом звонишь нам и требуешь денег на еду!
В трубке послышались всхлипывания, но Аркадий был непреклонен:
— Мы с Наташей хотим детей. Понимаешь? Де-тей! Но не можем себе этого позволить, потому что все деньги уходят на твои прихоти. Я даже не говорю о том, что живу в квартире жены, потому что своего жилья у меня нет. И знаешь почему? Потому что последние десять лет все мои сбережения утекали к тебе!
— Сынок… — начала было Клавдия Тимофеевна, но Аркадий не дал ей договорить.
— Нет, мама. Хватит. С этого дня ты будешь жить на свою пенсию. Она более чем достаточная. Если не хватает — продавай свои новые сапоги, сумки и телефоны. Или учись экономить. Но на нас больше не рассчитывай.
— Ты… ты выбираешь эту… эту женщину вместо родной матери?! — голос Клавдии Тимофеевны сорвался на крик.
— Я выбираю свою семью, мам. Свою собственную семью. И если ты не можешь этого понять… что ж. Это твой выбор.
Аркадий нажал «отбой» и несколько секунд смотрел на потухший экран телефона. Его руки дрожали. Наталья молча обняла мужа, прижавшись щекой к его плечу.
— Я правильно поступил? — тихо спросил он.
— Правильно, — прошептала она. — Давно пора было.
Телефон зазвонил снова. И снова. И снова. Они не отвечали. Молча собрали корзину для пикника, сели в машину и уехали за город. Впервые за долгое время они чувствовали себя по-настоящему свободными.
Первая неделя после разговора выдалась тяжёлой. Клавдия Тимофеевна словно объявила войну: она звонила соседям, родственникам, общим знакомым, жалуясь на «неблагодарного сына» и «злыдню-невестку». Телефон разрывался от звонков возмущённых тётушек и двоюродных сестёр.
— Как ты мог так с матерью? — возмущалась тётя Зина. — Она же всю жизнь тебе отдала!
— Да вы знаете, сколько мы ей помогали? — не выдержала однажды Наталья. — У неё пенсия больше, чем у нас зарплаты! А мы по уши в долгах из-за её капризов!
Но все её слова разбивались о железобетонный аргумент: «Она же мать!»
Сама Клавдия Тимофеевна периодически присылала сообщения, где искусно смешивала упрёки с манипуляциями:
«Сижу в холодной бане, думаю о тебе, сынок. Вспоминаю, как маленьким тебя купала… А теперь вот старую мать забыл, бросил…»
Или:
«Соседка Маринка хвастается — её сын машину купил, ремонт сделал. А мой… Стыдно людям в глаза смотреть!»
Аркадий читал эти сообщения, и желваки ходили на его скулах. Но он держался.
Через месяц градус драмы начал спадать. Клавдия Тимофеевна поняла, что обычные приёмы больше не работают. Она попробовала зайти с другой стороны:
— Аркашенька, — позвонила она как-то вечером. — Я тут подумала… Может, ты прав. Я действительно много трачу… — В трубке повисла многозначительная пауза. — Вот, решила холодильник новый купить, чтобы экономить на продуктах. Не одолжишь десять тысяч?
— Мам, — устало ответил Аркадий. — Помнишь наш разговор? Ничего не изменилось.
— Но это же для экономии! — В голосе звучала искренняя обида.
— У тебя есть пенсия. Копи.
Ещё через месяц произошло неожиданное. Клавдия Тимофеевна позвонила Наталье — впервые за всё это время.
— Невестушка, — голос звучал непривычно тихо. — Можно с тобой поговорить?
Наталья насторожилась, ожидая подвоха. Но свекровь вдруг заговорила совсем иначе:
— Я тут на днях села, все чеки свои пересмотрела… — она запнулась. — И знаешь, ужаснулась. Как я умудрялась столько тратить? И ведь правда — половина вещей даже не пригодилась…
Наталья молчала, не зная, как реагировать на эту внезапную откровенность.
— Может… — Клавдия Тимофеевна откашлялась. — Может, научишь меня этому вашему планированию бюджета? А то я вижу, вы с Аркашей всегда всё рассчитываете…
Это было похоже на чудо. Или на хитрый манёвр. Но Наталья решила рискнуть:
— Хорошо, Клавдия Тимофеевна. Давайте попробуем.
Следующие выходные они провели вместе, разбирая финансы свекрови. Наталья научила её вести таблицу расходов, показала, как планировать крупные покупки, рассказала про накопительный счёт. Клавдия Тимофеевна временами хмурилась, но слушала внимательно.
К концу года в доме свекрови появилась новая вытяжка и стиральная машина — купленные на накопления с пенсии. Старые сапоги и сумки были проданы через интернет, а вырученные деньги пошли на ремонт крыльца.
Но главное — впервые за долгое время Аркадий и Наталья почувствовали себя настоящей семьёй, а не бесконечным источником финансирования. Они даже начали потихоньку откладывать на первый взнос по ипотеке — теперь, когда не нужно было каждый месяц спасать свекровь от очередного приступа шопоголизма, это стало возможным.
А в канун Нового года Наталья положила на стол перед мужем маленькую коробочку с тестом, показывающим две полоски. Аркадий замер, не веря своим глазам.
— Это… правда? — прошептал он.
Наталья кивнула, улыбаясь сквозь слёзы:
— Правда. Теперь мы действительно будем жить свою жизнь. Свою собственную.
Когда они сообщили новость Клавдии Тимофеевне, та впервые не сказала ни слова о деньгах. Только обняла их обоих и тихо произнесла:
— Спасибо, что научили меня жить «по-другому». Я очень счастлива, что в скором времени стану бабушкой и больше не буду для вас вечным источником проблем.
***
Иногда нужно набраться смелости и и сказать «нет», чтобы сохранить то, что действительно важно. Даже если речь идёт о самых близки людях. А может быть — особенно если речь идёт о них.
