Пятнадцать лет Светлана Бодрова не давала интервью, отказываясь от любых приглашений на эфиры. После того, как 20 сентября 2002 года ледник Колка в Кармадонском ущелье похоронил под собой съемочную группу фильма «Связной», она просто начала жить заново. В 35 лет, с двумя детьми на руках — четырехлетней Олей и месячным Сашей.
Куба, 1997
Все началось на Кубе. В 1997 году туда прилетела большая компания с российского телевидения — работать и заодно отдохнуть на фестивале молодежи. Среди них были Сергей Бодров, уже известный после «Кавказского пленника», и Светлана Ситина, режиссер телепередачи «Музобоз». Она, выпускница института геодезии, в девяностые годы, как и многие, не смогла найти работу по специальности и оказалась на телевидении.
Знакомство Сергея и Светланы не было похоже на киношную вспышку. Просто два человека начали разговаривать. Как Светлана потом вспоминала, они «зацепились друг за друга» в домике Хемингуэя и дальше говорили без остановки обо всем подряд. Причём, говорили так активно и с таким интересом, будто до этого молчали всю жизнь.
Светлана рассказывала, что Сергей вообще жил с каким-то внутренним знанием, как все должно быть. Он говорил, что с самого детства представлял себе свою жену, и когда встретил Светлану, то просто ее «узнал». Для него было принципиально важно, что она была не из его мира. Не актриса, не модель. Человек с нормальной профессией, твердо стоящий на ногах. Бодров искал не красивую картинку, а то, что сам называл «степенью свободы». Семья для него и была этой свободой, точкой опоры в мире славы, который его окружал.
Светлана, которой на тот момент было 30, уже не верила, что выйдет замуж. Она привыкла жить одна, а вся ее жизнь была посвящена работе. Светлана даже пыталась поначалу строить какие-то стенки, защищаться от напора Сергея Бодрова, но он добивался её всеми силами.
После Кубы они практически не расставались. Однажды Сергей и Светлана крепко поругались. Самое начало отношений, притирка характеров и оба непростые. Светлана вспоминала эту ссору так: ««Крутышка» — шоу-бизнес, своя машина, мобильный телефон — хлопнула дверью и уехала, а он остался сидеть с другом и моим начальником Сергеем Кушнеревым. Кушнерев тогда спросил Серёжу: «Ты не хотел бы на Свете жениться?» На что тот ответил: «Хотел бы очень. Она не хочет». Я узнала про этот диалог и поняла, что я важна Серёже. Стала не такой холодной по отношению к нему. Через год мы уже были мужем и женой».
Их семейная жизнь не была идеальной. Сергей Бодров постоянно был в разъездах — съемки, проекты, фестивали. Светлана тоже много работала. Часто их общение сводилось к письмам. Но именно в этих письмах актёр был максимально откровенен, размышлял о вещах, которые его по-настоящему волновали.
«Если человеку пришлось умереть, то тот, кто его любил, не перестанет любить. Это очевидно. Я не знаю, как заканчивается любовь. Если любовь заканчивается, видимо, это не она».— Из письма Сергея Бодрова жене Светлане
Эти строки, написанные задолго до Кармадона, стали для Светланы сутью всей её последующей жизни.
В 1998 году родилась дочка Оля. В августе 2002-го на свет появился сын Саша. Сергей тогда только закончил съемки и прилетел в Москву. Он успел забрать жену и новорожденного сына из роддома. Побыл с ними всего две недели. Потом отвез их на дачу и уехал в Осетию. Вот как сейчас Светлана это видит: он садится в свой огромный, любимый «Лендровер Дефендер» и говорит на прощание: «Я из аэропорта сразу к вам». Это была его последняя фраза. Больше Светлана его не видела.
Кармадон
Когда по телевизору в новостях сказали про ледник, первой реакцией Светланы было — бред, ошибка. Так не бывает. Она начала обзванивать всех, пытаясь что-то выяснить, а потом просто собрала вещи и полетела во Владикавказ.
Там, у въезда в перекрытое ущелье, уже стояли палатки. Родственники пропавших без вести разбили лагерь. Светлана была там. Этот стихийный лагерь, который журналисты и сами участники прозвали «Надежда», просуществовал почти полтора года, став символом отчаянной веры вопреки всему, о чем писали многие издания, включая «Комсомольскую правду» в своих репортажах 2002-2003 годов.
На следующий день после схода ледника в Осетию прилетел отец Сергея, режиссер Сергей Бодров-старший. В воспоминаниях очевидцев, которые позже публиковались в прессе, он подошёл к завалу, молча простоял около сорока минут, затем сказал: «Искать здесь больше некого». Он понял все сразу, а Светлана продолжала надеяться на чудо ещё очень долго.
Она летала в Осетию каждые выходные. Поиски то сворачивали, то возобновляли. В какой-то момент, когда казалось, что всё, технику уводят, поддержки больше нет, телефон молчит, наступило отчаяние. Сергей Кушнерев посоветовал ей позвонить Константину Эрнсту — только у него мог быть выход «наверх». Светлана в своем интервью 2017 года подробно рассказала, как набрала его номер, не разбирая ни дня недели, ни времени суток. Она просто рыдала в трубку: «Я тебя прошу как женщина, как жена, как мать. Я умоляю тебя, помоги!». И Эрнст, надо отдать ему должное, ответил: «Света, я помогу».
И техника снова появилась: экскаваторы и тракторы. В Осетию присылали водолазов, спелеологов. Об этом никто никогда не говорил. И сам Эрнст не говорит. Но так было. Он был на связи со Светланой до самого последнего дня поисковой операции. Однако всё было тщетно. Тело Сергея так и не нашли.
После
5 ноября, меньше чем через два месяца после трагедии, Светлана вышла на работу — режиссером в программу «Жди меня». Сложно представить более страшную иронию. Она помогала другим искать тех, кого они потеряли, сама находясь в эпицентре такой же беды. Эта работа вытащила ее. Она ушла в нее с головой, чтобы не сойти с ума, чтобы было на что кормить детей и доделывать ремонт.
Светлана больше не вышла замуж. Когда ее спросили: «почему?», она ответила: «Другого такого, как Сережа, нет, да и другой мне не нужен». Она говорит, что каждую секунду рядом с ним понимала, какое ей выпало счастье, какой невероятно глубокий и талантливый человек рядом. Самое тяжелое сейчас для нее — это отсутствие их разговоров. Они могли сидеть на кухне и говорить до утра, а могли просто молчать. Ехать в машине и молчать, и это не было неловкостью. Они друг друга понимали без слов.
Ольга Бодрова, которой было четыре года, когда погиб отец, помнит его вспышками и образами. Самый яркий — очень простой, дачный образ: отец сидит в зеленом кресле и пьет чай с лимоном из большой чашки. Поступая в ГИТИС, она скрыла, чья она дочь. Хотела всего добиться сама. И добилась — стала актрисой «Мастерской Петра Фоменко», получила приз на «Кинотавре». В 2023 году у нее родилась дочь Люба.
Александр, который отца не помнит совсем, вырос его поразительной копией. Светлана говорит, что в нем всё отцовское, до жестов и мимики. Он не пошел в кино. Его увлекла музыка. Под псевдонимом sanCheezeS он пишет и читает рэп. «Когда сын начинает кривляться или танцевать, — признавалась Светлана в том же интервью, — меня прямо током пробивает, потому что я вижу Сережу».
