— Мама, мы тебе Дашку привели, она на улице осталась погулять, смотри за ней! — сын, Виктор, позвонил Лидии Николаевне. — Мы с женой на юбилей приглашены.
— А как же Даша? Ей в садик завтра! — всполошилась Лидия Николаевна. — Да и я собиралась к подруге на дачу съездить. Договорились уже с ней.
— Мама, ну ты что, в самом деле?! Нам из-за твоей прихоти на юбилей не идти? Мы уже подарок купили. А Дашку можно не водить в садик. Посидите с ней дома, мультики посмотрите, — сын нервно постукивал по корпусу телефона. — Хотя какой садик?! Завтра ж суббота! Что ты меня с толку сбиваешь! Точно! Мы в воскресенье её заберём! Всё, давай!
Не успела мать сказать, что в воскресенье она идёт с приятельницей в театр, как сын бросил трубку.
— Мама, дай денег! — в комнату заглянула младшая дочь. — Мы на квест хотим сходить.
— Лиза, у меня сейчас нет свободных денег, — мать прикидывала, сколько лежит наличных в кошельке, сколько осталось на карте и сколько ждать получки. — Я на лекарства отложила.
— Блин, как всегда! — фыркнула дочь. — Все пойдут, а я одна дома киснуть буду.
— Хорошо, Лизонька, — мать встала, потом вспомнила про внучку, что осталась на улице. — Дочка, выгляни в окно, там Дашенька гуляет. Проверь.
— Вот еще, чего на неё смотреть?! Не маленькая, дорогу сюда знает, сама придёт, — огрызнулась дочь.
— Ну зачем ты так? Она же маленькая еще! А я пока посмотрю, хватит у меня тебе на квест или нет. Сколько тебе нужно?
Лиза назвала сумму. Мать вздохнула. Это как раз та сумма, что она отложила себе на медикаменты. Раз в три месяца она принимала их для профилактики. Видимо, придется сместить прием. Ну, ничего, поболят суставы, не привыкать. Зато дочь довольна будет.
— Ты посмотрела на Дашу? — крикнула Лидия Николаевна Лизе.
— Да посмотрела, посмотрела, — отозвалась та. — Вон, гуляет твоя Даша.
В это время девочка залезла на железную горку и, оступившись, полетела вниз.
— Ой, кажется, она упала, — Лиза спокойно смотрела, как её племянница плачет под горкой.
— Да что же это?! — Лидия Николаевна, как была в халате и тапочках, помчалась через две ступеньки на улицу. Даша держала руку на весу и плакала от боли. Срочно было вызвано такси. К счастью, в травмпункте ничего серьезного на снимке не увидели.
— Ушиб, — поставил диагноз доктор.
— Ну, хоть не перелом, — с облегчением вздохнула Лидия Николаевна, но на всякий случай позвонила сыну.
— Витя, сынок, мы с Дашей в травмпункте, но вы не беспокойтесь, у неё просто ушиб. Она упала с горки.
— Мама, какого лешего?! — раскричался сын. — Тебе ребенка нельзя доверить совсем? Раз в сто лет выбрались отдохнуть.
— Да всё в порядке, отдыхайте. — Матери было неловко — сын так кричал, что доктор, который вышел в коридор, покачал головой. — Нам даже бинтовать не стали.
— Ладно, — сбавил тон Виктор, — из дома больше ни на шаг.
Лидия Николаевна опять не успела сказать, что у неё билеты в театр — сын снова бросил трубку. Перезванивать она не решилась.©Стелла Кьярри
«Что-нибудь придумаю. До воскресенья еще далеко», — подумала она.
Дома ждала сердитая дочь.
— Ты не могла мне денег оставить, а потом ехать, куда вам там надо? — набросилась она на мать. — Все меня только ждут. Давай! Я тороплюсь! — она протянула руку, требуя наличность.
Мать торопливо достала всю наличку и отдала Лизе. Та пересчитала и скривилась:
— Прямо копейка в копейку! А, может, я кофе захочу?!
— Лиза, дочка, это всё! На карте у меня только на проезд на работу и с работы, — развела руками мать.
— Могла бы и пешком прогуляться, — пробормотала себе под нос Лиза и выскочила из дома.
— Бабушка, я кушать хочу! — напомнила о себе внучка, и бабушка поспешила накормить ребенка. Пока Даша ела, Лидия Николаевна смотрела на неё, подперев щёку кулаком, и думала: «Вот и мои были такими же маленькими. А теперь вон, выросли. Витюше тридцать лет уже! С ума сойти! И Лизе скоро восемнадцать. Надо же праздник устроить девочке!»
Потом ей припомнился телефонный разговор с сыном и стало почему-то обидно. Раз в сто лет отдохнуть решили? Ну ничего себе! Каждый выходной, ребенка подкидывают! И всё без предупреждения. И так дочь не видят целыми днями: еще и на выходные сплавляют.
Лидия Николаевна всю жизнь отдала детям. Себя обделяла, но последнюю копейку всегда тратила на них. Муж ушел к другой женщине, когда сын женился.
— Одного я на ноги поставил, — сказал он жене, собирая чемодан, — со второй и сама справишься. Алименты буду платить до восемнадцатилетия.
Муж ушел, хлопнув дверью. Она так и не поняла, что делала не так. Вроде и не ругались никогда. Она занималась детьми, он своими делами. Так и жили.
В субботу Лидии Николаевне пришлось извиняться перед подругой.
— Нина, извини, внучку привезли без предупреждения, я не смогу приехать, как обещала.
— Лида, я не поняла, как без предупреждения? — удивление и возмущение слышались в голосе подруги. У тебя что, своих дел не может быть? Это что за эгоизм?
— Они уже подарок купили, на юбилей собрались, — оправдывалась Лидия Николаевна.
— А ты? Ты со мной договорилась! Я уже мяса купила на шашлыки, бутылку! Мне это куда теперь? Одной всё есть и пить? Я ничего не знаю, собирайся и приезжай! Бери свою внучку, пусть с кошками моими играет, а мы будем отдыхать! Все, такси вам заказываю. Через пятнадцать минут подъедет. Жду!
Подруга сбросила вызов. Пришлось Лидии Николаевне по-быстрому собираться, собирать внучку и выходить к подъезду.
На даче у подруги было здорово. Даша даже забыла про свою руку. У неё в распоряжении была кошка с котятами и целый сад, где можно было гулять, бегать за бабочками и плести веночки из одуванчиков.
— Лида, — нанизывая мясо на шампур, ругала Нина подругу, — ты меня извини, но твои дети сели тебе на шею. Лизке всего семнадцать, а запросы такие, я молчу просто! Ты когда последний раз была в парикмахерской?
— А зачем? — пожала плесами Лида. — Я сама себе дома челку могу подстричь. И краска у меня всегда есть. Крашусь я сама.
Нина сделала жест, называемый в народе «рука-лицо».
— А когда ты себе что-нибудь покупала? — продолжала она стыдить подругу.
— Да у меня есть, что надеть… — снова пожимала плечами Лида. — Полный шкаф одежды.
— Ну-ну, — усмехнулась Нина, — одежды, что ты до замужества себе покупала? В общем, подруга, пора тебе пересмотреть смысл жизни. И сделать выводы. Давай, за нас!
Она налила напитки в бокалы. Потом они покормили Дашу, уложили её спать, а сами душевно посидели, вспомнили молодость, мечты, которые у них были. Что исполнилось, что нет. Получалось, что у Лиды, кроме семьи и детей больше ничего и не исполнилось. Да и то, от семьи только название осталось.
Провожая на следующий день подругу с её внучкой домой, Нина обняла Лиду и шепнула ей на ухо:
— Не предавай мечты!
Та кивнула.
Дома их ждали разъяренные родители Даши.
— Мама, ты с ума сошла? Таскать больного ребенка неизвестно куда?! — Виктор был вне себя.
— Почему неизвестно? Мы ездили на дачу к Нине, — извиняющимся тоном пыталась успокоить сына Лидия Николаевна.
— Папа, мама, там так здорово! — пыталась вмешаться Даша, но родители не обращали на неё внимания.
— Лидия Николаевна, это безответственно! — невестка тоже решила пристыдить свекровь. — Мы чуть с ума не сошли, когда сегодня никого дома не застали.
— А чего сходить с ума? — не поняла Лидия Николаевна. — Я бы позвонила, если бы случилось что-то.
— Ну, мама, мы от тебя не ожидали! — сын с невесткой забрали дочь и, хлопнув дверью, ушли.
— Странные такие, — вышла из своей комнаты Лиза, — что-то вчера они не очень беспокоились о дочери. Спокойно отдыхали. Сегодня-то чего всполошились?
Лида посмотрела на дочь. Надо же, сказала всё то, что Лида сама подумала, но сказать не посмела.
В театр она не пошла, отдала билет соседке.
— Как сходила вчера? — спросила Лидия Николаевна у дочери.
— Нормально, — фыркнула та, — все потом в кафе пошли, а я одна домой попёрлась. Тебе же отец присылает алименты. Куда ты их деваешь?
— Как куда, дочка? — опешила мать. — А репетиторы?! А новый телефон тебе?! А одежда у тебя из фирменных магазинов?! Я сроду не знала, что футболка может стоить как велосипед!
— Ничего ты не понимаешь в брендовых шмотках! — отмахнулась Лиза и ушла к себе в комнату.
Проходя мимо комнаты дочери, Лида услышала, как та разговаривает с кем-то по телефону. Мать прислушалась — речь шла о ней.
— Да я не знаю, выглядит как клуша. Какие-то кофты растянутые, юбки бесформенные. На волосы вообще смотреть страшно. Ты бы это видела: какого-то непонятно-рыжего цвета. Челка как у первоклашки, хвостик. Мне стыдно рядом-то с ней идти. Я не удивляюсь, почему папаша от неё ушел. Видела тут его с новой женой — красотка! У меня же днюха скоро. Не знаю, как подступиться к ней. Опять начнёт ныть: денег нет, это на лекарства…
Лида больше не стала слушать. Единственное, на чем она заострила своё внимание, — это на дне рождения дочери.
«Разве я могу её подвести?!» — думала Лида. — «Я займу денег, но у неё будет замечательный праздник, который она запомнит надолго!»
День рождения приближался. Лида заняла денег у подруги, правда, не сказала, для чего. Она купила цветы, заказала торт, который обошелся ей в копеечку, наготовила салатов, запекла куриные бедрышки с овощами. В конверт положила пять тысяч.
Утром Лиза вышла на кухню, а мать встретила её с цветами и конвертом.
— Доченька, поздравляю тебя…
— О, конвертик! Сколько там? — не дала договорить матери Лиза и заглянула внутрь. — Это что? Все?! Ты смеешься?! Хорошо хоть папаша подкинул… А то опозорилась бы перед друзьями, отменяя кафе.— Лиза раздраженно посмотрела на мать. — Цветы в вазу поставь. Я пошла.
Дочь развернулась и уже набирала чей-то номер.
— Привет! Гуляем сегодня в «Кафе»! Сбор в пять часов.
— Лиза, дочка, а я вот приготовила тут, думала, ты с друзьями придешь, — Лида была расстроена.
— А тебя просила, разве? Кому нужна твоя курица? Народ хочет тусовку! — удивленно повернулась к ней дочь. — Лучше бы эти деньги мне отдала.
Именинница достала пятитысячную купюру, бросила пустой конверт на стол и ушла к себе. Через полчаса она вообще ушла из дома.
Лида смотрела на всё, что она приготовила, и волна негодования поднималась в ней. Ей вспомнился телефонный разговор дочери, упрёки сына и невестки, их бесцеремонность. Вспомнились слова Нины. Она подошла к зеркалу.
— Мне пятьдесят два. А на кого я похожа? — Она впервые за много лет критически посмотрела на себя со стороны. Неплохая фигура скрывалась за мешковатыми юбками и кофтами. Ни грамма макияжа. Усталое лицо, синяки под глазами. Волосы на мочалку похожи. — Баба Яга краше была и моднее. А ради чего всё? Ради претензий и неблагодарности?! Ведь никто ни разу не спросил, чего я хочу!
Лида ходила по квартире, и внутри у неё всё кипело. Вся жизнь ради детей! Мужу внимания было мало, на себя наплевала, лишь детям всё, потому и ушел.
— Я бы тоже ушла, — усмехнулась она вслух. Потом взяла телефон.
— Нина, дай мне номер твоего парикмахера. А в магазин со мной сходишь? Но с получки, а то я тебе еще за день рождения дочери должна, — горько усмехнулась Лида. Она рассказала, как дочь приняла её подарок.
— Считай, это был мой ей подарок, — хмыкнула подруга, — а с тобой я сама везде схожу, чтобы ты не передумала. Собирайся! Сегодня праздник не только у нее, но и у тебя.
Едва они поговорили, как раздался звонок от сына.
— Мама, мы Дашку закинем сейчас. Нас Лизка в «Кафе» позвала, днюху справлять.
— Меня нет дома и сегодня не будет, — ответила Лида и положила трубку. На глазах выступили слёзы.
— Вот так! Мать побоку! Только и годится — денег из неё вытрясти, да с внучкой посидеть. А как праздновать, это без мамы! — Слёзы текли по щекам. — Ну, сама виновата.
Телефон снова зазвонил. Снова сын.
— Мать, ты чего? Куда тебя понесло? Мы уже подъехали! Не везти же нам её обратно домой?! — негодовал сын в трубку.
— Везите куда хотите! Подъехали они! Ты у меня спросил: свободна я или занята?! Что за наглая бесцеремонность? И впредь, за два дня предупреждайте, что хотите оставить мне ребенка. Против Дашки я ничего не имею, но у меня есть и своя жизнь. Ты меня понял?
Сын молчал, ошалев от материнского отпора.©Стелла Кьярри
— Я не слышу! Ты меня понял? — строго спросила Лида.
— Понял, — растеряв весь пыл, медленно ответил сын.
Мать отключила вызов, а Витя еще долго смотрел на потухший экран и молчал.
На следующий день Лиза не узнала мать. Вернулась она поздно вечером, когда Лида уже спала. А утром, выйдя на кухню, удивленно посмотрела на красивую женщину, что сидела за их столом и пила кофе.
— Здрасьте! А мама где? — Лиза разглядывала незнакомку.
— В Караганде, — ответила Лида.
— Мама?! — глаза у дочери полезли на лоб.
— Нет, голограмма! — также спокойно ответила мать. — Ну что, с совершеннолетием тебя?! Отныне алименты закончились. Я тоже обязана была тебя содержать до восемнадцати лет. Я свою миссию выполнила.
Если пойдешь учиться дальше, буду помогать материально. Заметь — не содержать, а помогать. Ну а если работать надумаешь — препятствовать не стану. Можешь даже квартиру снять. Пора учиться самостоятельности.
Лиза не верила ни ушам своим, ни глазам. Всегда зашуганная мать, теперь сидела гордо, как королева. Стильная удлиненная стрижка, легкий макияж, модный брючный костюм, даже серьги, которые она сто лет не носила, элегантные.
— Я на работу. Посуду помоешь. Еды там — на три дня. Торт можешь съесть. А я на дачу к тете Нине после работы. У меня праздник — дети выросли. Свободная жизнь с чистого листа!
Лиза смотрела в окно, как из подъезда вышла стройная женщина в расцвете лет, легко перепрыгнула на высоких каблуках через лужу и лёгкой походкой скрылась за угол дома. Дочь надеялась, что мама передумает, снова станет, как прежде «Клушей-наседкой», но Лидии Николаевне больше понравился образ Орлицы, гордо раскрывшей крылья навстречу ветру перемен.
