Лилия стояла посреди пустой квартиры, держа в руках коробку с вещами. Однокомнатная, тридцать два квадратных метра, пятый этаж без лифта. Не дворец, конечно, но уютно. Николай открыл окно, запуская свежий воздух.
— Ну что, нравится? — Коля обнял девушку за плечи.
— Очень, — Лилия прижалась к жениху. — Правда очень.
Они встречались восемь месяцев, прежде чем Николай предложил съехаться. Лилия долго не раздумывала — любила этого высокого парня с добрыми глазами и мягким характером. Квартира принадлежала Николаю, досталась от бабушки по завещанию три года назад.
— Обустраивайся как хочешь, — Николай поставил ещё одну коробку у стены. — Это теперь твой дом.
«Твой дом». Лилия улыбнулась, разматывая скотч на коробке с посудой. Звучало красиво. Почти правдиво.
Следующие недели пролетели в приятных хлопотах. Лилия развешивала шторы, расставляла посуду, раскладывала постельное бельё. Николай работал инженером на заводе, получал шестьдесят восемь тысяч рублей. Лилия трудилась администратором в стоматологической клинике, зарабатывала сорок две тысячи. Вместе получалось сто десять тысяч — вполне достаточно для нормальной жизни.
Они готовили ужины вместе, смотрели сериалы по вечерам, планировали свадьбу. Лилия чувствовала себя счастливой. Наконец-то у неё появился настоящий дом, любимый человек рядом, стабильность.
Свадьбу сыграли через два месяца. Небольшую, человек на сорок. Ресторан на окраине города, белое платье из проката, букет роз. Валентина Андреевна, мать Николая, сидела за столом с каменным лицом весь вечер. Не улыбалась, не поздравляла, ела молча.
— Не обращай внимания, — шепнул Николай жене. — Мама просто переживает. Привыкнет.
Лилия кивнула, хотя внутри кольнуло беспокойством. Валентина Андреевна с первой встречи смотрела на невестку с подозрением. Задавала странные вопросы о родителях Лилии, о её работе, о зарплате. Словно проверяла, не мошенница ли девушка.
После свадьбы жизнь вернулась в прежнее русло. Лилия ходила на работу, готовила ужины, убиралась в квартире. Чувствовала себя полноправной хозяйкой. Почти.
Однажды вечером, когда они с Николаем разбирали вещи в шкафу, Лилия осторожно завела разговор.
— Коля, а давай оформим мне прописку здесь?
Муж замер с рубашкой в руках.
— Прописку? Зачем?
— Ну как зачем? Я же твоя жена. Живу здесь. Было бы логично.
— Давай повременим, — Николай повесил рубашку на вешалку. — Потом оформим.
— Но почему потом?
— Лиля, ну зачем спешить? Ты же здесь живёшь, какая разница, прописана ты или нет?
— Разница есть, — Лилия села на кровать. — Я чувствую себя… не знаю… гостьей.
— Ты не гостья. Ты моя жена.
— Тогда почему не прописать меня?
Николай потёр переносицу.
— Слушай, давай не будем об этом сейчас. Устал я. Потом обсудим, хорошо?
Лилия промолчала. Не хотела ссориться из-за какой-то прописки. Подумаешь, штамп в паспорте. Главное, что живут вместе, любят друг друга.
Но время шло, а вопрос оставался открытым. Через месяц Лилия снова попыталась заговорить о прописке. Николай отмахнулся, сославшись на загруженность на работе. Ещё через месяц — придумал другую отговорку.
Полгода прошло с момента свадьбы. Лилия всё ещё числилась прописанной у родителей в соседнем районе. Всё ещё чувствовала себя временной жилицей в квартире мужа.
А ещё были визиты свекрови.
Валентина Андреевна приезжала дважды в неделю. Всегда без предупреждения, всегда с кислым выражением лица. Осматривала квартиру критическим взглядом, проводила пальцем по полкам в поисках пыли, заглядывала в холодильник.
— Лилия, а почему у вас хлеб чёрствый? — свекровь доставала буханку, нюхала. — Экономишь на еде?
— Нет, Валентина Андреевна, просто не успели новый купить.
— Не успели или не хочешь покупать? Николай привык к свежему хлебу.
— Я знаю. Куплю сегодня.
— Смотри. А то мой сын недоедать будет.
Или вот так:
— Что это за кастрюли? Где мои кастрюли?
— На нижней полке, Валентина Андреевна.
— А почему не используешь?
— Использую. Просто сейчас готовила в этих.
— В этих дешёвых? Лилия, ты же понимаешь, что качественная посуда важна для здоровья?
Каждый визит превращался в экзамен. Лилия отчитывалась, оправдывалась, краснела. Николай обычно отмалчивался, уткнувшись в телефон или телевизор.
Хуже всего были намёки Валентины Андреевны.
— Ты, Лилия, конечно, девушка неплохая, — говорила свекровь, попивая чай. — Но я переживаю за сына. Вдруг ты его из-за квартиры выбрала?
— Валентина Андреевна, я люблю Николая!
— Любишь, любишь… Все так говорят. А потом оказывается, что квартира нужна была, а не человек.
— Это неправда!
— Время покажет. Я своего сына насквозь вижу. Если попытаешься его использовать, я сразу пойму.
Лилия сжимала кулаки под столом, глотая обиду. Хотелось крикнуть, что квартира ей не нужна, что у родителей своя есть, что любит Николая искренне. Но свекровь всё равно не поверила бы.
Николай после таких разговоров пожимал плечами:
— Не обращай внимания. Мама всегда волнуется. Это от любви ко мне.
«От любви». Лилия молча уходила на кухню мыть посуду.
Однажды октябрьским вечером, когда за окном моросил дождь, позвонила Валентина Андреевна.
— Николай, можно я завтра заеду? Нужно кое-что обсудить.
— Конечно, мама. Приезжай.
Свекровь явилась в субботу к обеду. Села на диван, сложила руки на коленях. Лилия налила чай, поставила печенье.
— Так, дети мои, — Валентина Андреевна обвела взглядом комнату. — Мне нужна ваша помощь.
— Какая, мама? — Коля отложил телефон.
— Понимаете, жить одной становится всё тяжелее. Пенсия маленькая, еле хватает. Вот я и подумала — сдать свою квартиру. Получу тысяч двадцать пять-тридцать дохода. А сама перееду к вам.
Лилия застыла с чашкой в руках. Переехать к ним? Валентина Андреевна? Сюда?
— Отличная идея, мама! — Николай просиял. — Конечно, переезжай!
— Подожди, — Лилия поставила чашку на стол. — Коля, давай обсудим…
— Что обсуждать? — Муж посмотрел на жену с удивлением. — Мама будет с нами жить, сдаст квартиру. Всем удобно.
— Всем? — Лилия сжала салфетку в кулаке. — А где она будет жить? У нас однушка!
— Ну поставим раскладушку, — Николай махнул рукой. — Или я куплю диван раскладной. Справимся.
— Николай…
— Лилечка, ты же не против? — Валентина Андреевна улыбнулась впервые за все месяцы знакомства. — Мы же семья. Будем жить дружно.
Семья. Лилия посмотрела на свекровь, потом на мужа. Николай кивал, уже строя планы, где поставить диван.
— Хорошо, — Валентина Андреевна встала. — Значит, договорились. Через две недели я уже оформлю сдачу квартиры и перееду.
Свекровь ушла довольная, напевая в коридоре. Николай радостно бродил по комнате, прикидывая, куда поставить мебель. Лилия сидела на диване, глядя в одну точку.
Когда за свекровью закрылась дверь, Лилия встала.
— Коля, нам надо поговорить.
— О чём?
— О твоей матери. О переезде.
— Что тут говорить? Всё решено.
— Ничего не решено! — Лилия повысила голос. — Ты даже не спросил моего мнения!
— А какое может быть мнение? Мама в трудном положении, мы должны помочь.
— Помочь — это одно. А вселить её сюда — совсем другое!
— Лиля, не драматизируй.
— Не драматизирую! — Лилия подошла к мужу. — Ты меня в своей квартире даже не прописал, зато маму сюда вселить хочешь? Милый, ты вообще в своём уме? Она же мне жизни не даст!
— Что значит не даст? — Николай нахмурился. — Мама нормальная, просто характер такой.
— Характер?! Николай, она меня за нахлебницу считает! Постоянно намекает, что я из-за квартиры за тебя вышла! Проверяет каждый мой шаг!
— Ты преувеличиваешь.
— Не преувеличиваю! Ты просто не видишь, потому что в телефоне сидишь! А я терплю её придирки полгода!
— Лилия, успокойся, — Николай взял жену за руки. — Всё будет хорошо. Мама переедет, увидит, какая ты хорошая хозяйка, и поменяет своё мнение.
— Не поменяет, — Лилия вырвала руки. — Никогда не поменяет. Для неё я всегда буду чужой.
— Ну хватит. Решено — мама переезжает. Точка.
Николай ушёл на кухню. Лилия осталась стоять посреди комнаты, чувствуя, как мир рушится.
Две недели пролетели как один день. Лилия металась между работой и домом, пытаясь подготовиться к неизбежному. Николай купил раскладной диван, поставил в углу комнаты. Разделили пространство шторой. Теперь одна половина комнаты была их спальней, другая — будущей территорией свекрови.
В субботу утром приехала Валентина Андреевна с тремя огромными сумками. Николай помог внести вещи, свекровь сразу начала обустраиваться.
— Лилия, где у вас чистое постельное бельё? — свекровь рылась в шкафу. — Это что, синтетика? У меня аллергия на синтетику. Надо натуральное покупать.
— Валентина Андреевна, это хлопок…
— Хлопок с добавками. Видишь бирку? Пять процентов полиэстера. Николай, скажи жене, что нужно качественное бельё покупать.
И так началось.
Валентина Андреевна вставала в шесть утра, громко гремела на кухне, включала телевизор на полную громкость. Лилия просыпалась от шума, шла на кухню — свекровь уже сидела за столом, пила кофе.
— А, проснулась, — Валентина Андреевна оглядывала невестку с ног до головы. — В халате на кухню ходишь? Николай такое видеть должен?
— Валентина Андреевна, я только проснулась…
— Вот именно. Надо вставать пораньше, приводить себя в порядок, а потом уже выходить. Мужа уважать надо.
Лилия сжимала челюсти, наливая себе чай. Проходила к столу — свекровь останавливала взглядом.
— Лилия, ты чай пьёшь по утрам? А кофе Николаю приготовила?
— Николай ещё спит…
— Так разбуди! Пора вставать! На работу же!
— Валентина Андреевна, у него выходной…
— Выходной — не повод валяться до обеда. В моё время мужчины…
Лилия переставала слушать. Допивала чай, уходила в ванную. Там хотя бы была дверь с замком.
Но это было только начало.
Валентина Андреевна проверяла холодильник каждый день. Осматривала продукты, нюхала, трогала.
— Лилия, этот йогурт просрочен. Видишь дату?
— Там ещё два дня до истечения срока.
— Два дня — это уже просрочка! Как ты смеешь кормить моего сына «протухшим» йогуртом?!
— Валентина Андреевна, он не «протухший»…
— Не спорь со мной! Я в твои годы давно знала, как продукты выбирать! А ты небось в магазине самое дешёвое берёшь!
Или вот так:
— Почему у вас крупа в банках стоит? Надо в мешочках держать!
— В банках удобнее, не заводятся жучки…
— Живность заводится от грязи! Если чисто убирать, никаких жучков не будет!
— Я убираю каждый день…
— Плохо убираешь, раз боишься живности!
Спорить было бесполезно. Валентина Андреевна всегда находила повод для критики. Пол вымыт плохо. Пыль на полке осталась. Полотенца висят не так. Шторы грязные. Сковородка пригорела. Суп пустой. Мясо пересушено.
Николай на все претензии отвечал односложно:
— Мама, всё нормально.
И возвращался к телефону.
Вечерами Лилия пыталась поговорить с мужем.
— Коля, мне невыносимо. Твоя мама меня с ума сводит.
— Да ладно тебе. Просто привыкнуть нужно.
— Я не хочу привыкать! Я хочу жить нормально!
— Живём же нормально.
— Нормально?! Николай, она меня третирует каждую минуту!
— Преувеличиваешь. Мама просто заботится.
— Это не забота! Это контроль!
— Лиля, хватит. Устал я от твоих жалоб.
Лилия замолкала. Понимала — бесполезно. Николай не видел проблемы. Или не хотел видеть.
Прошёл месяц. Потом второй. Лилия чувствовала, как теряет рассудок. Каждое утро просыпалась с тяжестью в груди. Каждый вечер ложилась спать с головной болью. Работа стала единственным местом, где можно было нормально дышать.
Коллега Марина заметила перемены.
— Лиля, ты что, заболела? Какая-то бледная.
— Всё нормально.
— Да ладно. Видно же, что что-то не так.
Лилия рассказала. Про свекровь, про придирки, про постоянное напряжение дома.
— Слушай, а может, тебе съехать? — предложила Марина. — Ну его, такую жизнь.
— Съехать? — Лилия задумалась. — Куда? Это же мой дом…
— Какой твой? Ты там даже не прописана.
— Но я жена Николая…
— Жена, которая живёт в кошмаре. Подумай об этом.
Подумать. Лилия действительно стала думать. А есть ли смысл терпеть? Ради чего? Ради мужа, который не защищает? Ради квартиры, в которой она не хозяйка? Ради свекрови, которая считает её мусором?
Однажды субботним утром Лилия готовила завтрак. Нарезала хлеб, сделала бутерброды: себе, Николаю и Валентине Андреевне.
Вышла из кухни на минуту — принять душ. Вернулась — её бутерброда нет.
— Валентина Андреевна, вы не видели мой бутерброд? Здесь лежал.
— Видела. Съела.
— Но… это был мой…
— И что? — свекровь посмотрела на невестку сверху вниз. — Разве нельзя было сделать больше? Или ты настолько жадная?
— Я не жадная! Просто…
— Просто экономишь на свекрови! Думаешь, я не вижу? Ты специально маленькие порции делаешь, чтобы мне не досталось!
— Валентина Андреевна, это неправда!
— Правда! — Свекровь повысила голос. — Николай, иди сюда!
Муж вышел из ванной, вытирая лицо полотенцем.
— Что случилось?
— Вот что случилось! — Валентина Андреевна ткнула пальцем в сторону Лилии. — Твоя жена экономит на мне! Сделала три бутерброда на троих! Жадина!
— Мама, да ладно тебе, — Николай пожал плечами. — Устроили скандал из-за ерунды.
— Разница есть! Это неуважение! Я взрослый человек, что для меня один бутерброд.
— Валентина Андреевна, вы могли бы и сами себе сделать, — сказала Лилия. — Я просто отлучилась на минуту…
— Не ври! Ты специально мало сделала!
— Не специально!
— Специально! Николай, ты слышишь, как она со мной разговаривает?!
Лилия повернулась к мужу. Ждала, что скажет. Что наконец-то заступится.
Николай молчал. Стоял с полотенцем в руках, глядя в пол.
— Николай? — позвала Лилия.
Муж поднял глаза, посмотрел на жену. Потом на мать. Снова на жену.
— Лиля, ну не надо было скупиться на еду, — тихо сказал Николай.
Всё. В этот момент что-то переломилось внутри Лилии. Окончательно, бесповоротно.
Без слов Лилия развернулась и пошла в комнату. Достала из шкафа сумку. Начала складывать вещи.
— Ты что делаешь? — Николай зашёл в комнату.
— Собираюсь.
— Куда?
— Отсюда. Навсегда.
— Из-за чего? Из-за бутерброда?!
Лилия засмеялась. Истерически, горько.
— Из-за бутерброда. Да, Николай. Из-за бутерброда. Потому что твоя мать обвинила меня в жадности из-за куска хлеба с колбасой. А ты согласился. Ты не защитил жену. Ты встал на сторону мамы.
— Лиля, не дури. Давай спокойно поговорим…
— О чём говорить? — Лилия запихнула в сумку свитер. — О том, что я полгода терплю унижения? О том, что ты меня даже не прописал здесь? О том, что вселил мать, не спросив меня? О том, что два месяца я живу в аду, а ты ничего не замечаешь?
— Ты преувеличиваешь…
— Нет. Это ты преуменьшаешь. Или просто наплевать тебе.
Лилия застегнула сумку, взяла куртку с вешалки. Прошла в прихожую. Валентина Андреевна стояла у кухни с довольной улыбкой.
— Уходишь? Правильно. Сразу видно было — не пара моему сыну.
Лилия не ответила. Открыла дверь, вышла на лестничную площадку. Николай выскочил следом.
— Лиля! Стой! Куда ты?!
— К родителям. А потом сниму квартиру. Отдельно от тебя и твоей матери.
— Ты с ума сошла!
— Нет. Впервые за долгое время я в здравом уме.
— Лилия, вернись! Мы всё обсудим!
— Нечего обсуждать.
Лилия спустилась по лестнице. Николай не пошёл следом. Стоял на площадке, растерянно глядя вниз.
На улице был холодный ноябрьский вечер. Лилия села в маршрутку, доехала до родителей. Мама открыла дверь, увидела дочь с сумкой и заплаканными глазами.
— Лилечка, что случилось?
— Можно я у вас поживу? Ненадолго.
— Конечно. Проходи.
Родители не задавали лишних вопросов. Просто обняли, накормили, уложили спать в её старой комнате.
Вечером позвонил Николай. Раз. Второй. Третий. Лилия не отвечала. Потом пришло сообщение: «Лиля, ты чего вообще? Из-за ерунды ушла? Возвращайся, поговорим.»
Из-за ерунды. Лилия удалила сообщение.
Через неделю Лилия подала заявление на развод. Ещё через три дня Николаю пришло уведомление.
Муж снова начал названивать. Лилия ответила один раз.
— Ты серьёзно подала на развод?! — Николай кричал в трубку.
— Абсолютно серьёзно.
— Из-за бутерброда?!
— Не из-за бутерброда. Из-за того, что ты позволил матери унижать меня. Из-за того, что не уважаешь меня. Из-за того, что не считаешь полноправной хозяйкой в доме. Из-за множества причин, которые ты не хочешь видеть.
— Это всё глупости! Ты разрушаешь семью!
— Нет, Николай. Семьи у нас никогда не было. Была я, ты и твоя мама. Причём мама всегда на первом месте.
— Конечно, на первом! Это моя мать!
— Именно. Вот и живи с ней. А я начну новую жизнь.
Лилия повесила трубку. Больше не отвечала на звонки.
Месяц тянулся мучительно долго. Лилия жила у родителей, ходила на работу, искала съёмную квартиру. Нашла небольшую студию. Восемнадцать тысяч в месяц. Дороговато, но своё пространство.
В день развода Лилия пришла в загс одна. Николай опоздал на двадцать минут. Явился с Валентиной Андреевной. Свекровь смотрела на бывшую невестку торжествующе.
— Вот видишь, сынок, сразу было ясно, что это временная девушка. Только квартиру приглядывала. Мамочка то у тебя умная, меня не проведешь. Теперь можно в свою квартиру возвращаться.
Лилия промолчала. Подписала документы, получила свидетельство о расторжении брака.
— Ты пожалеешь, — Николай сказал на прощание. — Пожалеешь, что разрушила семью.
— Не пожалею, — спокойно ответила Лилия. — Потому что семьи не было. Был ты, твоя мама и я, которую использовали как прислугу.
— Ты неблагодарная…
— Может быть. Но зато свободная.
Лилия ушла, не оборачиваясь.
Вечером она сидела в своей съемной квартире. Маленькой, тесноватой, но своей. Никто не проверял холодильник. Никто не критиковал еду. Никто не смотрел с подозрением.
Родители приехали помочь обустроиться. Привезли коробки с вещами, купили продуктов.
— Лилечка, а ты уверена, что правильно поступила? — мама мыла посуду на новой кухне.
— Абсолютно уверена.
— Может, надо было попытаться наладить отношения…
— Мама, я пыталась. Пыталась ужиться со свекровью. Но Николай выбрал мать. И это его право.
— А ты?
— А я выбрала себя. Своё спокойствие, своё достоинство, свою жизнь.
Мама обняла дочь.
— Тогда я горжусь тобой.
Жизнь потекла по-новому. Лилия ходила на работу, возвращалась в квартиру. Готовила то, что хотела. Смотрела фильмы, которые нравились. Встречалась с подругами. Никто не контролировал, не критиковал, не требовал отчёта.
Через два месяца Марина с работы спросила за обедом:
— Ну что, жалеешь о разводе?
Лилия задумалась, откусывая пиццу.
— Знаешь, единственное, о чём жалею — что не ушла раньше. Надо было сразу, как только Валентина Андреевна переехала.
— А Николай?
— Что Николай? Слышала через знакомых, что после развода съехала. Квартиру так и не сдала. Соврала, видимо, чтобы к сыну вселиться. Видимо узнала про прописку и решила меня выжать.
— Вот жаба.
— Да уж. Но теперь это не моя проблема.
Лилия допила кофе, посмотрела в окно. За стеклом светило мартовское солнце, тёплое, весеннее.
Новая жизнь. Без Николая, без Валентины Андреевны, без унижений и контроля. Свободная жизнь. Своя жизнь. И это было прекрасно.
Однажды вечером, разбирая коробку со старыми вещами, Лилия наткнулась на свадебную фотографию. Молодожёны улыбались в камеру. Николай обнимал жену. За их спинами, чуть в стороне, стояла Валентина Андреевна с каменным лицом.
Лилия посмотрела на фото, усмехнулась. Порвала пополам. Выбросила в мусорное ведро. Прошлое осталось в прошлом. А впереди было будущее. Чистое, светлое, без чужих матерей и слабохарактерных мужей.
Лилия открыла окно, впуская свежий воздух. Улыбнулась. Жизнь продолжалась. И это была её жизнь. Только её.
