Ты решил, что я твоей маме буду готовить и убирать, как прислуга? — удивлённо смотрела на мужа Маша

— Маш, я бы очень хотел, чтобы вы с мамой перестали конфликтовать, — сказал Виктор, вертя в пальцах вилку. — Я очень устал от того, что вы никак не найдете общий язык.

— Это не моя вина, — деланно равнодушно ответила Маша. — Твоя мама слишком требовательная.

— В чем же? — хмыкнул Виктор. — Что конкретно она требует от тебя? Да и вообще, тебе что, трудно ей, если что, помочь?

— Почему ты решил, что я твоей маме буду готовить и убирать за ней, как прислуга? — удивлённо посмотрела на мужа Маша.

— А что такого? Она же моя мама, — Виктор пожал плечами. — Ты ведь всё равно готовишь ужин.

— Вить, я готовлю ужин на двоих, когда прихожу с работы. А твоя мама хочет, чтобы я с утра варила ей особый кофе, на обед делала суп, тушила мясо и пекла пироги. И ещё возмущается, что я неправильно глажу её блузки!

— Маш, ну она же старенькая.

— Старенькая? Твоей маме пятьдесят три года! Она младше моей начальницы, которая управляет отделом из тридцати человек. И между прочим, твоя мама прекрасно водит машину и три раза в неделю ходит на фитнес.

Виктор молча открыл холодильник, достал сок и налил себе в стакан.

— Вить, мы договаривались, что твоя мама поживёт у нас две недели, пока у неё ремонт. Уже месяц прошёл. Я каждый день прихожу с работы и слышу претензии. То я неправильно расставила тарелки в шкафу, то надо срочно переклеить обои в коридоре, потому что они «старомодные».

— Ну а что тебе стоит сделать ей приятное? — Виктор поставил стакан на стол. — Она же хочет как лучше.

— Как лучше? — Маша подошла к окну. — А ты не заметил, что все её советы сводятся к одному — я должна бросить работу и сидеть дома? Каждый день она говорит, что «настоящая жена» должна встречать мужа горячим ужином, а не «бегать по офисам».

— Мам просто беспокоится о нас…

— О нас? — Маша повернулась к мужу. — Вить, вчера она заявила, что мы неправильно храним деньги. Представляешь, она залезла в наш шкаф, нашла конверт с накоплениями и устроила скандал, что мы «прячем от неё деньги»!

Виктор нахмурился: — Может она случайно увидела…

— Случайно? В нижнем ящике, под папками? И ты считаешь это нормальным?

В прихожей раздался звук открывающейся двери.

— Витенька, ты дома? — раздался голос Галины Петровны. — О, и Машенька уже пришла. А я вам такой замечательный борщ сварила! Правда, у вас совсем неправильная посуда, пришлось готовить в моей кастрюле. И вообще, я тут подумала…

Маша глубоко вздохнула и посмотрела на мужа. Тот виновато отвёл глаза.

— Машенька, — Галина Петровна вошла на кухню. — Я тут со своей подругой Верочкой разговаривала. Её дочка тоже работала в офисе, а потом поняла, что это не женское дело. Теперь сидит дома, борщи варит, мужа радует. И ты бы подумала…

— Галина Петровна, спасибо за заботу, но я люблю свою работу, — твёрдо сказала Маша.

— Ох, деточка, что там любить? Сидишь целый день за компьютером, портишь зрение. Вот я в твои годы…

— Мам, давай не сейчас, — попытался вмешаться Виктор.

— Почему не сейчас? Самое время поговорить. Вот я зашла в вашу спальню…

— В нашу спальню? — переспросила Маша.

— Ну да, хотела протереть пыль. Так вот, я посмотрела на эти ваши модные покрывала. Разве это красиво? Я видела в магазине чудесный комплект, прямо как у меня был в молодости.

— Галина Петровна, мы сами решим, какие покрывала нам нужны.

— Ну вот, опять ты грубишь. Витя, ты слышишь, как она со мной разговаривает? А ещё я заметила, у вас в ванной очень неудобно всё расставлено. Я завтра с утра переставлю…

— Не нужно ничего переставлять, — Маша почувствовала, как начинает злиться. — Мы привыкли к такому расположению вещей.

— Привыкли к неудобству? Вот в чём твоя проблема, Маша. Ты не хочешь учиться вести хозяйство. А ещё я звонила своей приятельнице риелтору. Она сказала, что ваш район очень неперспективный. Вам нужно продать эту квартиру и купить в другом месте…

Виктор поперхнулся соком: — Мам, мы не собираемся продавать квартиру.

— Почему это? Я же как лучше хочу. Вот, например, рядом с моим домом…

— Мам, мы это уже обсуждали.

— Ничего мы не обсуждали! Ты совсем перестал прислушиваться к матери. Это всё Маша на тебя плохо влияет. Вот помнишь, до свадьбы ты каждый день ко мне приезжал, я тебе котлетки жарила…

Маша посмотрела на мужа. Тот сидел, опустив голову.

— А сейчас что? Живёте непонятно как. Готовить толком не умеете. Маша целыми днями на работе. Разве это семья? Вот у Верочкиной дочки…

— Галина Петровна, давайте не будем сравнивать, — перебила Маша. — У каждой семьи своя жизнь.

— Вот именно, что у вас непонятно какая жизнь! Я же вижу, как вы живёте. Обои старые, шторы выцвели. А эта ваша современная мебель? Разве это уютно? Вот у меня дома…

— Мам, ты говорила, что у тебя ремонт, — вдруг сказал Виктор.

— Что? — Галина Петровна на секунду растерялась. — Ах, ремонт… Ну да, ремонт…

— Какой ремонт, мам? Я звонил в вашу квартиру вчера, там трубку сняла какая-то женщина.

Повисла тишина. Галина Петровна побледнела.

— Витенька, ты что-то путаешь…

— Я не путаю, мам. Я потом набрал ещё раз. Трубку снял мужчина и сказал, что они снимают квартиру уже три недели.

Маша удивлённо посмотрела на свекровь. Та нервно поправила воротник блузки.

— Ну хорошо, я сдала квартиру! И что здесь такого? Я имею право! А жить одной совсем не хочется. Вот я и подумала, что перееду к вам, буду помогать…

— Помогать? — не выдержала Маша. — Вы хотите сказать, что планировали остаться у нас насовсем?

— А что в этом плохого? Я мать! Я имею право жить с сыном!

— Мам, но ты же не посоветовалась с нами, — тихо сказал Виктор.

— А зачем советоваться? Я же хотела как лучше! Вы молодые, неопытные. Кто вам подскажет, как жить правильно? Вот я и решила…

— Что вы решили? — спросила Маша. — Занять нашу гостевую комнату, командовать в нашей квартире и критиковать каждый наш шаг?

— Не смей со мной так разговаривать! — вскрикнула Галина Петровна. — Витя, ты слышишь, как она себя ведёт? А я ведь только добра вам хочу! Я же вижу, что вы живёте неправильно!

— Мам, а как правильно? — вдруг спросил Виктор.

— Что?

— Как правильно жить? Так, как ты решила?

— Сынок, ты что? Я же мать, я лучше знаю.

— Знаешь что, мам. Я тебя очень люблю. Но мы с Машей женаты уже два года. У нас своя семья. Ты не можешь вот так просто взять и решить за нас, как нам жить.

— Но я же вижу, что вы всё делаете не так! Вот твой отец…

— Папа ушёл от тебя пятнадцать лет назад именно потому, что ты постоянно решала за всех.

Галина Петровна побелела: — Как ты можешь такое говорить матери?

— Мам, я долго молчал. Но сейчас я вижу, что ты делаешь то же самое с нами. Пытаешься контролировать каждый шаг, вмешиваться во все решения.

— Я не вмешиваюсь! Я помогаю!

— Нет, мам. Ты не помогаешь. Ты пытаешься сделать всё по-своему. Ты даже не спросила, хотим ли мы, чтобы ты жила с нами. Просто придумала историю с ремонтом и въехала.

— Я думала, ты будешь рад! Мать рядом, заботится…

— А ты спросила, чего хочу я? Чего хочет Маша? Мы с ней строим свою жизнь. У нас свои правила, свои привычки.

— Но они же неправильные! Вот я…

— Мам, остановись. Нет правильных и неправильных привычек. Есть наша жизнь. И мы сами решаем, как нам жить.

— Значит, ты выбираешь её, а не родную мать? — Галина Петровна всхлипнула.

— Я не выбираю между вами. Я прошу тебя уважать наши границы. Мы с Машей любим тебя. Мы всегда рады тебя видеть. Но жить ты должна у себя.

— У себя? В пустой квартире? Одна?

— Мам, ты сама выбрала сдать квартиру и переехать к нам, не спросив нашего согласия. Это было нечестно.

Галина Петровна опустилась на стул: — Я просто хотела быть ближе к тебе, сынок. Мне так одиноко…

— Мам, мы можем чаще видеться. Приезжать к тебе в гости. Но не так, как сейчас.

Маша наблюдала за этим разговором, затаив дыхание. Впервые за их брак она видела, как муж твёрдо отстаивает позицию их семьи.

— Галина Петровна, — мягко сказала она. — Мы правда любим вас. И мы хотим общаться. Но давайте будем уважать друг друга.

— Уважать? — свекровь покачала головой. — Я думала, что в старости сын будет рядом. А ты…

— Я рядом, мам. Но я взрослый. У меня своя семья.

— И что теперь? Выгоняете меня?

— Никто тебя не выгоняет. Но ты должна вернуться домой. К себе домой.

— А как же квартиранты?

— Сколько они заплатили вперёд?

— За месяц.

— Значит, у тебя есть время найти им замену. Или расторгнуть договор.

Галина Петровна обвела взглядом кухню: — А вдруг вы совсем перестанете ко мне приезжать?

— Не перестанем, — твёрдо сказал Виктор. — Но ты тоже должна измениться, мам. Прекратить командовать, указывать, критиковать. Принять, что у нас своя жизнь.

— Я не умею по-другому, — тихо сказала Галина Петровна.

— Научишься. Ради меня. Ради нас.

— Хорошо, — после долгой паузы сказала Галина Петровна. — Я поняла. Только можно, я ещё несколько дней поживу тут, пока не договорюсь с квартирантами?

— Конечно, мам. Но давай договоримся – никаких перестановок и советов. Идёт?

— Постараюсь, — она встала из-за стола. — Пойду к себе.

Когда свекровь ушла в свою комнату, Маша посмотрела на мужа: — Спасибо.

— За что?

— За то, что наконец сказал ей правду. Я знаю, как это было сложно.

Виктор подошёл к жене: — Прости, что так долго молчал. Я просто не хотел её обижать. Но ты права – так продолжаться не могло.

Прошла неделя. Галина Петровна действительно изменилась – больше не делала замечаний, не пыталась переставлять вещи и не критиковала готовку Маши. Она была непривычно тихой, будто осмысливала случившееся.

В выходные Виктор помог маме собрать вещи и отвёз её домой. Квартиранты согласились съехать досрочно.

— Витя, — сказала Галина Петровна, когда сын занёс последнюю сумку в её квартиру. — Ты приедешь на следующей неделе?

— Приеду. И Машу привезу. Устроим семейный обед.

— Правда? — в глазах матери мелькнула надежда.

— Правда. Только давай без критики, ладно?

— Я постараюсь. Правда постараюсь.

Через неделю они действительно приехали. Галина Петровна встретила их у порога. На столе уже стоял обед – любимый борщ Виктора и пирожки.

— Проходите, — она словно стеснялась. — Я тут подумала. Маша, может, научишь меня пользоваться этой, как её… видеосвязью? А то по телефону неудобно разговаривать.

Маша улыбнулась: — Конечно, Галина Петровна. С радостью.

— И ещё. Я записалась на курсы английского. Всегда мечтала выучить язык, да всё откладывала. А тут подумала – почему бы и нет? Будет чем заняться.

Виктор обнял мать: — Это здорово, мам.

— А ещё соседка предложила вместе ходить в бассейн. Представляете?

За обедом Галина Петровна неожиданно спросила: — Маша, а что ты сейчас делаешь на работе? Расскажи. А то я всё критиковала, а даже не знаю толком, чем ты занимаешься.

Маша начала рассказывать о своих проектах. Свекровь внимательно слушала, иногда задавая вопросы. Виктор смотрел на них и улыбался.

— Знаете что, — сказала вдруг Галина Петровна. — Я ведь правда думала, что помогаю вам. Хотела всё сделать по-своему, потому что считала, что так правильно. А теперь понимаю – вы сами знаете, как вам жить. У вас своя жизнь, свои правила. И они ничем не хуже моих. Просто другие.

Она помолчала и добавила: — Спасибо, что не отвернулись от меня. Я постараюсь больше не вмешиваться.

— Мы не отвернёмся, мам, — сказал Виктор. — Просто будем общаться по-другому. Как взрослые люди, которые уважают друг друга.

С того дня их отношения действительно изменились. Галина Петровна больше не пыталась контролировать жизнь сына и невестки. Она нашла свои увлечения, завела новых подруг. А по выходным они собирались вместе – уже не по обязанности, а потому что хотели этого.

Оцените статью
Ты решил, что я твоей маме буду готовить и убирать, как прислуга? — удивлённо смотрела на мужа Маша
Бывшая возлюбленная Павла Табакова снялась топлес