Вера ставила на стол тарелки с ужином, когда Игорь начал свой привычный монолог. Муж сидел, откинувшись на спинку стула, и жевал котлету, между делом рассказывая о телефонном разговоре с матерью.
— Маме опять тяжело, — говорил Игорь, не поднимая глаз от тарелки. — В общаге холодно, соседи шумят. А у Алены с работой проблемы, зарплату задерживают.
Вера молча резала салат, чувствуя, как внутри закипает привычное раздражение. Эти разговоры повторялись каждую неделю, словно заезженная пластинка.
— Знаешь, может, стоит им помочь? — продолжал муж. — Хотя бы съемную квартиру снять на первое время.
— Игорь, — резко оборвала Вера, — твоя мать и сестра сами выбрали этот путь. Помнишь, как они вложились в пирамиду? Как продали квартиру, чтобы «удвоить капитал»?
— Ну и что? Люди ошиблись. С кем не бывает.
— Не бывает с теми, кто думает головой, — холодно ответила Вера. — Я предупреждала, ты предупреждал. Но нет, они знали лучше всех.
Игорь покраснел, отложил вилку:
— Как ты можешь так говорить? Это моя семья!
— Твоя семья — это я! — повысила голос Вера. — А Людмила Викторовна и Алена — взрослые люди, которые должны нести ответственность за свои поступки.
— У тебя нет сердца! — вскочил муж. — Нет сострадания к чужой беде!
— Беде? — Вера встала напротив мужа. — Игорь, твоя мать в возрасте получила предложение вложить деньги в «супервыгодный проект». Любой нормальный человек понял бы, что это мошенничество. Но нет, Людмила Викторовна решила, что умнее всех.
— Она доверилась людям…
— Доверилась мошенникам! И продала квартиру! А теперь ты хочешь, чтобы мы расплачивались за ее глупость?
Игорь сжал кулаки:
— Мы должны помочь семье!
— Мы никому ничего не должны! — отрезала Вера. — Это моя квартира, мои деньги. И я не собираюсь тратить их на то, чтобы исправлять чужие ошибки.
Муж молча вышел из кухни, громко хлопнув дверью. Вера осталась убирать со стола, чувствуя, как в груди разливается холодная пустота. Этот разговор что-то окончательно сломал в их отношениях.
В последующие дни атмосфера в квартире стала невыносимой. Игорь молчал, демонстративно игнорировал жену, а когда говорил, то только по необходимости. Вера тоже не стремилась к общению, чувствуя, как любовь медленно угасает, оставляя лишь раздражение.
Мелочи, которые раньше казались милыми, теперь бесили до зубовного скрежета. Игорь, как всегда, оставлял носки на полу в спальне. Не мыл за собой посуду, оставляя грязные тарелки в раковине. Громко чавкал за столом. Забывал выключить свет в ванной.
— Похоже, ты разлюбила мужа, — заметила подруга Настя во время очередного разговора по телефону.
Вера тяжело вздохнула:
— Наверное, да. Раньше эти мелочи не замечала, а теперь каждая его привычка раздражает.
— Это верный признак. Когда любишь, прощаешь все. Когда разлюбила — видишь только недостатки.
— Но что делать? Ведь мы муж и жена.
— Попробуй спасти отношения. Если не получится — хотя бы будешь знать, что пыталась.
Вера задумалась над словами подруги. Может, действительно стоит попробовать? Дать отношениям последний шанс?
На следующий день женщина зашла в турагентство и выбрала тур в Турцию. Две недели на море, хороший отель, экскурсии. Вера потратила накопления, но решила, что романтический отпуск может вернуть былую близость.
Вечером, придя домой, Вера с энтузиазмом рассказала мужу о планах:
— Игорь, я купила нам путевку в Турцию! Представляешь, две недели на берегу моря, без работы и забот.
Муж поднял глаза от телефона:
— В Турцию? А деньги откуда?
— Копила потихоньку. Хотела сюрприз сделать.
— Хорошо копишь, — язвительно заметил Игорь. — А маме с сестрой помочь не можешь.
У Веры упало сердце. Вместо радости муж снова заводит разговор о своей родне.
— Игорь, давай не будем об этом. Поедем отдыхать, забудем все проблемы.
— Какие проблемы? — вскочил муж. — У меня мать в общаге живет, а жена на курорты деньги тратит! Ты эгоистка, Вера! Думаешь только о себе!
— Я думаю о нас! — возразила женщина. — О нашем браке!
— О каком браке? — фыркнул Игорь. — У нас семья разваливается из-за твоей жадности!
Вера почувствовала, как внутри что-то окончательно обрывается. Последняя попытка спасти отношения провалилась, не успев начаться.
— Знаешь что, Игорь, — спокойно сказала Вера, — услышу снова про кредиты твоей родни — ночуй с ними в общаге, а не в моей квартире!
Муж замолчал на секунду, а потом взорвался:
— Как ты смеешь мне угрожать? Это и мой дом тоже!
— Нет, — твердо ответила Вера. — Квартира оформлена на меня. И я больше не намерена слушать нытье о твоих родственниках.
— Ты…
— Я сказала. Тема закрыта.
На следующий день Вера собрала чемодан и уехала в Турцию одна. Игорь пытался отговаривать, кричал, что так не поступают. Но женщина была непреклонна.
Две недели на берегу моря прошли как в раю. Вера читала книги, загорала, купалась в теплом море. Никто не пилил ее за отсутствие сострадания, никто не требовал денег на чужие долги. Впервые за долгое время она почувствовала себя свободной.
Возвращение в Москву принесло новую порцию недовольства. Игорь встретил жену кислым лицом:
— Хорошо отдохнула? Пока ты на пляже лежала, мама в больницу попала. Давление поднялось от нервов.
— Что случилось? — спросила Вера, ставя чемодан в прихожей.
— А то ты не знаешь! Из-за твоей упертости женщина мучается!
— Игорь, хватит уже. Твоя мать — взрослый человек. Если у нее проблемы со здоровьем, пусть обращается к врачам.
— Бессердечная ты, — покачал головой муж.
Вечером в дверь позвонили. На пороге стояли Людмила Викторовна и Алена. Свекровь выглядела осунувшейся, сестра мужа — уставшей. Обе с укором смотрели на загорелую Веру.
— Ну как, хорошо отдохнула? — ехидно спросила Людмила Викторовна, проходя в квартиру без приглашения.
— Нормально, — сухо ответила Вера.
— Небось дорого обошлось, — добавила Алена. — А мы вот в общаге мучаемся, есть нечего.
— Проходите, садитесь, — предложила Вера, чувствуя, как терпение подходит к концу.
Людмила Викторовна устроилась на диване, оглядывая квартиру:
— Хорошо живешь, Верочка. А мы с дочкой по углам мыкаемся.
— Мама, — предупреждающе сказал Игорь.
— Что мама? — взвилась пожилая женщина. — Невестка на курорты ездит, а свекровь в нищете прозябает!
— Людмила Викторовна, — холодно произнесла Вера, — я вас не заставляла продавать квартиру.
— Как не заставляла? — воскликнула Алена. — Мы просили помочь деньгами, а ты отказалась! Пришлось квартиру продавать!
— Я отказалась давать деньги на сомнительный проект. И была права.
— Права? — захохотала свекровь. — Семья разорилась, а ты права!
Вера встала с кресла:
— Знаете что? С меня хватит. Я не хочу больше слушать ваши жалобы в своем доме. Уходите!
— Как ты смеешь? — возмутилась Людмила Викторовна.
— Смею. Это моя квартира, мои правила.
— Игорь! — обратилась мать к сыну. — Ты слышишь, что твоя жена говорит?
— Слышу, — тихо ответил муж.
— И что? Будешь молчать?
Игорь посмотрел на жену, потом на мать:
— Мама, может, не стоит…
— Как не стоит? — взвизгнула Людмила Викторовна. — Она нас выгоняет!
— Именно, — подтвердила Вера. — Выгоняю. Все трое. Немедленно.
— Ты с ума сошла! — закричала Алена.
— Наоборот, наконец-то пришла в себя. Игорь, забирай мать и сестру и уходите.
— Вера, ты чего? — растерянно спросил муж.
— Чего слышал. Либо ты со мной, либо с ними. Выбирай.
В квартире повисла напряженная тишина. Людмила Викторовна и Алена смотрели на Игоря с надеждой. Тот мялся, не зная, что сказать.
— Время истекло, — объявила Вера. — Проваливайте все из моей квартиры.
— Игорь! — взмолилась мать.
Муж медленно встал с дивана:
— Мама, пойдем. Пока.
Родственники недовольно заворчали, но начали собираться. Людмила Викторовна на прощание бросила:
— Еще пожалеешь, Верочка! Без семьи останешься!
— Останусь, — спокойно ответила Вера. — Зато в покое.
Когда дверь закрылась, женщина прислонилась к косяку и глубоко вздохнула. Впервые за долгие месяцы в квартире воцарилась тишина. Никто не жаловался на жизнь, не требовал денег, не обвинял в жестокости.
Игорь ушел к матери и больше не возвращался. Звонил пару раз, пытался помириться, но Вера была непреклонна. Мужчина, который не смог защитить жену от нападок родни, ей больше не нужен.
Вера подала на развод, разделила имущество. Квартира осталась за ней — была куплена до брака на деньги, полученные в наследство от бабушки. Игорь съехал к матери в общагу, продолжая решать их финансовые проблемы.
После развода Вера первое время привыкала к одиночеству. Но постепенно наступило облегчение. Больше никто не лез с советами, как тратить деньги. Никто не обвинял в эгоизме за нежелание спонсировать чужие ошибки.
Вера теперь встречалась с подругами, не опасаясь, что дома ждет недовольный муж.
Деньги, которые раньше уходили на семейные нужды, теперь тратились только на себя. Вера обновила гардероб, сделала ремонт в спальне, купила дорогую косметику. Жизнь заиграла новыми красками.
Иногда Настя спрашивала, не жалеет ли подруга о разводе:
— Нет, — честно отвечала Вера. — Жалею только о том, что не сделала это раньше.
— А вдруг встретишь кого-то нового?
— Встречу. Но теперь буду внимательнее. Мужчина со сложными родственниками мне не нужен.
Прошел год. Людмила Викторовна и Алена продолжали жить в общаге, перебиваясь случайными заработками. Игорь устроился грузчиком, пытался помочь семье финансово. Но без поддержки бывшей жены справляться было тяжело.
Иногда Игорь звонил Вере, просил прощения, намекал на возможность помириться. Но женщина была непреклонна. Этот мост сожжен окончательно.
— Знаешь, — говорила Вера подруге, потягивая кофе в уютном кафе, — я наконец поняла разницу между помощью и попустительством.
— В чем разница?
— Помощь — это когда человек попал в беду не по своей вине. Автокатастрофа, болезнь, увольнение. А попустительство — это когда покрываешь чужую безответственность.
— И что в случае с Людмилой Викторовной?
— Классическое попустительство. Женщина сознательно рискнула деньгами, поверила мошенникам. Получила закономерный результат. Если бы я начала ее спонсировать, то только поощрила бы безответственность.
Настя кивнула:
— Мудро. А Игорь так и не понял?
— Не понял. Для него мать — святая корова, которую нужно содержать при любых обстоятельствах.
— Тогда ты правильно сделала, что развелась.
Вера посмотрела в окно на оживленную улицу. Люди спешили по своим делам, каждый решал собственные проблемы. Никто не требовал от прохожих денег на погашение чужих долгов.
— Правильно, — согласилась женщина. — Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на исправление чужих ошибок.
Вечером Вера вернулась в свою тихую квартиру. Включила любимую музыку, приготовила ужин для одной персоны. Больше никто не жаловался на судьбу, не просил денег, не обвинял в жестокосердии.
Это была ее жизнь. Спокойная, размеренная, свободная от чужих проблем. И Вера была счастлива.
