В частности, об это писал в мемуарах знаменитый князь Феликс Юсупов, который дружил с сестрой императрицы:
Великая княгиня Елизавета Федоровна, также почти не бывая в Царском, приехала переговорить с сестрой. После того ожидали мы ее у себя. Сидели как на иголках, гадали, чем кончится. Пришла она к нам дрожащая, в слезах. «Сестра выгнала меня, как собаку! – воскликнула она. – Бедный Ники, бедная Россия!».
Эти слова князя часто используют, чтобы показать Александру Федоровну недалекой истеричкой. Но что же произошло между сестрами на самом деле?
Гофмейстерина (глава двора) и близкая подруга великой княгини Елизаветы Федоровны, графиня Александра Олсуфьева также оставила описание этого инцидента в своих небольших мемуарах.
Графиня Александра Олсуфьева (1846-1929). После революции уехала в Италию, где жила на собственной вилле «Русалка». Умерла в Сан-Ремо в возрасте 82 лет
Олсуфьева утверждает, что Елизавета Федоровна приехала в Царское село из Москвы с намерением поговорить прежде всего с Николаем II:
Будь ее совет принят, гибнущую монархию, наверное, можно было бы спасти. Великая княгиня стояла за полное единство между императором и Думой, за строгое соблюдение конституционного закона, провозглашенного в октябре 1905 года, и за ответственный кабинет министров. Она также настаивала, чтобы роковой Распутин был отправлен домой, в Сибирь.
Однако Александра Федоровна не дала сестре возможность лично пообщаться с царем под предлогом того, что он скоро уезжает на фронт и ему нужно отдохнуть.
Царица уступила лишь в том, что предложила лично выслушать советы сестры. Александра Федоровна сказала, что если сочтет эти соображения полезными, то непременно передаст их мужу.
После чего между сестрами и состоялся последний в их жизни серьезный разговор. Наверное, Елизавета Федоровна понимала, что он бесполезен, но делала все возможное из того, что было еще в ее силах:
Великая княгиня затронула нелегкий вопрос о Распутине; однако, хоть она и поведала о скандальных выходках, которые тот сумел утаить от взора ее величества, ей не удалось переубедить императрицу, уверенную в его святости. Государыня пребывала в столь глубоком заблуждении относительно его характера, что на все увещевания отвечала одно: «Мы знаем, что и прежде клеветали на святых».
Похоже, что этот обмен мнениями действительно принял в конце излишне эмоциональную окраску, поскольку Елизавета Федоровна в сердцах бросила сестре: «Вспомни судьбу Людовика XVI».
Но выгоняла ли сестру Александра Федоровна? Графиня Александра Олсуфьева об этом не пишет.
Возможно, что Елизавета Федоровна, рассказав подруге подробности этой прощальной беседы, умолчала об ее скандальном завершении, а может быть сама гофмейстерина не стала писать об этом из деликатности.
Последнюю точку в этом вопросе может поставить запись в камер-фурьерском журнале Царского села:
1 декабря 1916 года
20.30 — Императрица, вместе с дочерьми Ольгой и Татьяной, отвезли великую княгиню на ж/д станцию (Императорский павильон) и она уехала в Москву.
Как видим, cупруга Николая II лично посадила сестру на обратный поезд до Москвы и «как собаку» не выгоняла. Получается, что даже если они и поругались, то все осталось в рамках светских приличий.
Кстати, Елизавета Федоровна и к Феликсу Юсупову в этот день не заезжала, т.к. сразу же уехала в Москву. Таким образом, скандальный князь самым очевидным образом лжет и клевещет.
