Когда Татьяна Васильева появляется в кадре, публика заранее затаивает дыхание — будет жарко. Эксцентричная, неудобная, бесстрашная в словах, она не боится ни осуждения, ни последствий. Её биография — это не просто череда ролей, а откровенный дневник женщины, которая не прогибалась под систему, но часто платила за это дорогую цену. Она не боится сказать лишнего, пошутить на грани или рассказать то, что другие предпочли бы скрыть. Возможно, именно поэтому она и стала одной из самых обсуждаемых актрис своего времени.
«Я ему делала приятно»: роман, который стал ступенькой вверх
Молодая, дерзкая, амбициозная. Татьяна ещё носила девичью фамилию Ицыкович, когда начала свой путь в театре. Её первый муж, актёр Анатолий Васильев (тот самый Ковалёв из «Сватов»), казался логичным выбором — союз двух артистов. Но за этой красивой ширмой скрывался настоящий перевёрнутый мир: он — в пассивной роли, она — добытчица, вдохновитель и… любовница художественного руководителя.
Валентин Плучек, легенда театральной сцены, был старше Татьяны почти на сорок лет. Но это не мешало им встречаться по вечерам в его кабинете, когда остальные актёры уже расходились по домам. «Я знала, что делаю ему приятно, — вспоминала Васильева, — а он взамен делал меня примой». Тем временем её муж спокойно ждал под окнами, как будто всё происходящее было частью негласного соглашения.
Васильева не считала это постыдным. Она искренне верила, что театр требует жертв, и если такой путь открывает двери к сцене — значит, он того стоит. У многих на подобное решение ушли бы годы внутренней борьбы, а Татьяна просто сделала выбор — осознанный и холодный.
Любовь между спектаклями: от Державина до Мартиросяна
Следующий роман возник буквально на сцене. Михаил Державин, харизматичный и обаятельный, покорил Татьяну во время работы над «Обыкновенным чудом». Они не скрывали своих чувств, когда жена Державина уезжала, Васильева приходила с вещами. В гостях у элиты, под звуки джаза, она чувствовала себя своей. «Походная жена» — так она сама себя называла, не испытывая при этом ни стыда, ни сожаления.
В одном из интервью актриса признавалась, что рядом с Михаилом впервые почувствовала лёгкость. Он был весёл, щедр на комплименты, умел создавать атмосферу уюта даже в самой пафосной компании. Их связь продлилась несколько лет, пока очередная театральная постановка не принесла новую любовь — Григория Мартиросяна, второго супруга и отца её дочери Елизаветы.
Вместе они прожили 13 бурных лет, полных страстей, сцен, измен и примирений. Васильева не скрывала: «Мы были честны в своей нечестности». После очередного ток-шоу, где актриса слишком откровенно рассказала о былом, Григорий назвал её «сумасшедшей». Но это было уже неважно. Их история давно перешла в разряд воспоминаний.
Театр, вино и вылет без фанфар
С 1983 по 1992 год она блистала в Театре имени Маяковского. А потом — неожиданное увольнение. Причины? Интриги, зависть, дисциплинарные взыскания. Позже выяснилось: Васильеву фактически выжили из театра, как и из ещё трёх театральных домов.
«Я пила. Честно. 100–150 грамм в день. Это помогало держать себя в тонусе», — откровенничала актриса. Цена за искренность — слишком высока.
Пьянство, как и сцена, было частью её ежедневного ритуала. Где другие опускали руки, она брала себя в руки… с бокалом в руках. Татьяна признавалась, что алкоголь помогал ей справляться с двойной нагрузкой: внутренней болью и внешним давлением. Но со временем даже сильнейшая энергетика перестаёт защищать от закулисных интриг.
Заграница не помогла: как Васильева «кинула» режиссёра
В 1993 году Сергей Никоненко пригласил Татьяну на встречу со зрителями в Израиле. Та предложила оформить визы через связи своего мужа — быстрее и проще. Режиссёр отдал ей паспорта… и попал впросак. Сроки поджимали, визы так и не сделали, всё пришлось оформлять официально. А вскоре выяснилось, что Татьяна тайно звонила организатору и предлагала вычеркнуть Никоненко — и заплатить только ей.
«Она устроила шоу, даже за границей. Её поведение — сплошное хамство», — вспоминал режиссёр.
Но Васильева, похоже, считала, что такие поступки — часть её стиля жизни. Она была уверена в своей харизме, и часто пыталась монополизировать внимание публики даже там, где изначально все приглашались как коллектив.
Эта история стала одним из поводов для длительной вражды между актрисой и режиссёром. Но в глазах публики Васильева не теряла веса — наоборот, её образ только укрепился в статусе «опасной, но настоящей».
Садальский, Шифрин и другие разбитые дружбы
Со Станиславом Садальским они были не разлей вода: дни рождения, путешествия, слухи о романе. Но блогерская деятельность Садальского стала камнем преткновения. Он раскритиковал Татьяну за излишнюю открытость в эфирах. Ответ не заставил себя ждать:
«Он нерукопожатный. Пусть обо мне говорит что угодно, но детей не трогает. За них — порву».
С Ефимом Шифриным тоже не сложилось. Планировали спектакль, гастроли, но он уехал в одиночку. Татьяна обиделась: «Он меня кинул». И хотя вспоминает Шифрина с теплотой, между ними осталась непреодолимая трещина. По словам актрисы, во время репетиций он проявлял обидчивость, не выносил жёсткой критики, а Татьяна как раз была прямолинейна. «Я не умею говорить витиеватыми фразами. Если что-то не так — говорю прямо», — признавалась она.
Скандал с Прокловой: две правды на одну тему
Когда Елена Проклова заявила, что в юности стала жертвой домогательств известного актёра, большинство встало на её сторону. Но не Васильева. По её мнению, «15 лет — это не младенец», и «все женщины через это проходили». Такие слова вызвали волну критики.
«Если это был Табаков — гений, и не стоит его поливать грязью. Это давно прошло», — говорила она.
Проклова не стала вступать в полемику, лишь отстранённо назвала Васильеву «оригинальной актрисой с нетрадиционным мнением».
Эта позиция Васильевой раскрыла пропасть между поколениями и взглядами. Для неё жизнь была ареной, где каждый брал своё, чем мог. Для других — полем для борьбы за справедливость. И в этом противоречии отразился весь характер актрисы: она не стремилась быть понятой, она просто жила так, как считала нужным.
