Олеся прижала к себе годовалого Тимофея и в очередной раз поправила ему слюнявчик. Малыш извивался в коляске, пытаясь дотянуться до проезжающих мимо голубей. Летний день выдался жарким, и прогулка по двору затянулась дольше обычного. Телефон в кармане зазвонил, когда Олеся уже собиралась домой. На экране высветилось имя мужа.
— Привет милый. Как дела?
— Нормально. Слушай, мама звонила. Говорит, нужна помощь с уборкой после ремонта. Завтра съездим к ней.
Олеся остановилась посреди тротуара. Денис всегда говорил обо всём так, будто вопрос уже решён.
— А что именно нужно убрать?
— Да ерунда какая-то. Чуть-чуть помочь маме, ну ты понимаешь.
— Нет, не понимаю. Что значит чуть-чуть?
— Олесь, она же одна. У сестры работа, некогда ей. А ты в декрете, свободна практически.
Олеся крепче сжала ручку коляски. Свободна. Как будто круглосуточное кормление, смена подгузников и постоянное недосыпание — это отпуск на Мальдивах.
— Хорошо. Но Тимку с собой возьму.
— Конечно, мама не против детей.
До декрета Олеся работала парикмахером в студии красоты в центре города. Клиентки записывались к ней за месяц вперёд. Денис тогда гордился женой, рассказывал всем, какая у него умелая жена. Теперь же при каждом удобном случае напоминал, что Олеся сидит дома и ничего не делает.
Утром следующего дня Денис ушёл на завод как обычно. Олеся собрала сумку с детскими принадлежностями, покормила Тимофея и отправилась к свекрови. Галина Ивановна жила в соседнем доме, в двухкомнатной квартире на третьем этаже.
Поднимаясь по лестнице с коляской и сумкой, Олеся уже чувствовала усталость. Тимофей начал хныкать — время дневного сна подходило. Дверь открылась сразу после звонка.
— Олесенька, проходи, проходи! — Галина Ивановна была одета в домашний халат и выглядела бодро. — А я уж думала, не передумала ли ты.
Олеся вошла в прихожую и замерла. Квартира выглядела так, будто в ней взорвалась бомба. На полу валялись куски газет, засохшие капли краски покрывали линолеум пятнами. Стены были выкрашены в нежно-голубой цвет, но следы от рук рабочих виднелись повсюду. Пыль покрывала все поверхности толстым слоем.
— Ну как тебе? — Галина Ивановна развела руками. — Красота же! Только вот бардак такой оставили эти горе-мастера.
Тимофей начал плакать громче. Олеся качнула коляску, пытаясь его успокоить.
— Галина Ивановна, а что именно нужно сделать?
— Да все вымыть, подчистить. Окна протереть, полы отмыть от краски. В ванной тоже жуть что творится. Дочка моя, знаешь, как работает — с утра до вечера в офисе сидит. Некогда ей по дому заниматься. А ты в декрете, не занята особо.
Олеся поставила коляску в прихожей и достала манеж. Пока собирала его, Галина Ивановна продолжала перечислять фронт работ.
— Кухню тоже надо отдраить. Там пластиковые панели все заляпаны. И плинтуса протереть по всей квартире. Да ещё балкон — там тоже пыль после шлифовки стен.
— А где Лариса? — спросила Олеся про дочь свекрови.
— Лариса на работе. Я же говорю, у неё времени нет. Она бухгалтером работает, ответственность большая.
Олеся усадила Тимофея в манеж, дала ему игрушки. Малыш сразу потянул в рот яркую пирамидку. Галина Ивановна ушла в комнату, оставив Олесю наедине с хаосом после ремонта.
На кухне Олеся обнаружила, что пластиковые панели действительно покрыты пятнами штукатурки и жирными отпечатками рук. Раковина была забита строительным мусором. Олеся закатала рукава и принялась за работу.
Сначала нужно было отчистить раковину, чтобы набрать воды. Потом достать из-под раковины тряпки и моющие средства. Панели отмывались с трудом — засохшая штукатурка не поддавалась обычной губке, пришлось скрести ногтями.
Тимофей сидел в манеже в прихожей и периодически хныкал. Олеся выглядывала к нему, проверяла, всё ли в порядке.
— Галина Ивановна, может, поставим манеж в комнате? Здесь очень пыльно.
— А где же я буду проходить? Комната маленькая, я же мебель не переставляла ещё после ремонта.
Олеся вернулась на кухню. Пятна от штукатурки понемногу поддавались, но работа продвигалась медленно. Руки быстро устали от постоянного трения. К обеду удалось отмыть только половину панелей.
— Ты как, перекусить не хочешь? — заглянула Галина Ивановна.
— Нет, спасибо. Лучше продолжу, пока Тимка спокойный.
— Ну и правильно. А то дел ещё много. После кухни окна нужно помыть. А потом ванную комнату.
Олеся вытерла лоб тыльной стороной ладони. Пот стекал по спине, хотя было только начало дня. Галина Ивановна наблюдала за работой, периодически давая советы.
— Вот здесь плохо оттёрла. И вон там тоже пятно осталось.
— Галина Ивановна, а почему бы не нанять клининговую службу? После ремонта это нормальная практика.
— Да зачем тратиться? Тут же не такой объём. Да и ты свободна, в декрете сидишь.
Тимофей начал капризничать сильнее. Время кормления подходило. Олеся вымыла руки и пошла к сыну.
— Галина Ивановна, мне нужно покормить ребёнка.
— Конечно, конечно. Только быстренько, а то день пройдёт, а мы ничего не успеем.
Олеся покормила Тимофея, сменила подгузник. Малыш был уставший и сонный, но в манеже среди пыли и строительного запаха засыпать не хотел. Олеся покачала его на руках, спела колыбельную.
— Что, устал уже? — поинтересовалась Галина Ивановна. — А я думала, молодые мамочки выносливые.
Олеся уложила сына обратно в манеж и вернулась на кухню. Оставшиеся панели отмылись быстрее — рука уже приспособилась к движениям. Но впереди ещё были окна, ванная комната, полы во всей квартире.
Окна оказались в ужасном состоянии. Разводы от грунтовки, следы малярного скотча, засохшие капли краски. Олеся принесла стремянку из кладовки, встала на неё с губкой и средством для стёкол.
— Осторожнее там, не упади, — проговорила Галина Ивановна, устроившись в кресле с чашкой чая. — А то ещё в больницу попадёшь.
Руки болели от вытянутого положения, спина ныла от неудобной позы. Тимофей опять начал хныкать в манеже. Олеся спустилась со стремянки, подошла к сыну. Малыш тянул ручки, просился на руки.
— Тимка, ну потерпи ещё немного. Мама почти закончила.
Но это была неправда. До конца было ещё очень далеко.
Галина Ивановна между тем составляла новые планы.
— После окон ванную нужно отдраить. Там плитку рабочие так измазали — ужас просто. И унитаз, и ванну саму. А потом полы во всей квартире протереть.
Олеся кивнула, не поднимая головы. Во рту пересохло, хотелось пить. Но останавливаться было нельзя — день уходил, а дел меньше не становилось.
В ванной комнате картина была ещё хуже. Плитка покрыта разводами от цементной пыли, в швах застряли кусочки раствора. Олеся опустилась на колени, принялась оттирать каждую плитку по отдельности.
Тимофей плакал уже в полный голос. Олеся встала, вымыла руки, пошла к сыну. Взяла его на руки, покачала. Малыш успокоился, уткнулся лицом в мамино плечо.
— Ну что же ты, работу бросила? — Галина Ивановна поджала губы. — Ребёнок немного поплачет и перестанет.
— Галина Ивановна, ему нужно внимание. Тимофей устал, хочет домой.
— Да какой устал? Сидит себе в манеже. Вот раньше детей пеленали туго и клали — лежат целый день тихо. А теперь все носятся с ними, как с хрустальными.
Олеся вернулась в ванную с сыном на руках. Работать одной рукой было неудобно, но оставлять Тимофея в манеже не хотелось. Малыш цеплялся за мамину футболку, изредка всхлипывал.
К четырём часам дня ванная комната была готова. Плитка блестела, сантехника сияла белизной. Но впереди ещё оставались полы во всей квартире.
— Ну вот, уже лучше! — оценила результат Галина Ивановна. — Теперь за полы беремся. И плинтуса не забудь протереть.
Олеся взглянула на часы. Скоро шесть вечера — время, когда обычно Денис возвращался с работы. Тимофей висел у неё на руках, тяжёлый и сонный. Спина болела, руки горели от моющих средств.
— Галина Ивановна, а Лариса сегодня придёт?
— Лариса? Нет, конечно. У неё работа, потом спортзал. Она же следит за фигурой, не то что некоторые.
Олеся ничего не ответила. После родов лишние килограммы ещё не ушли, и свекровь не упускала случая об этом напомнить.
Полы отмывались долго. Засохшая краска стиралась с трудом, приходилось по несколько раз проходить одни и те же участки. Тимофей капризничал, просился есть. Олеся покормила его прямо на полу в прихожей, сидя рядом с ведром грязной воды.
— Дела-то, — покачала головой Галина Ивановна. — В моё время дети не так часто ели. Режим был строгий.
Солнце клонилось к закату, когда Олеся добралась до последней комнаты. Тимофей уже спал у неё на руках, измученный долгим днём. Галина Ивановна составляла планы на завтра.
— Завтра балкон помоем. И ещё кладовку разберём, там после рабочих тоже порядок навести нужно.
Олеся медленно выпрямилась, вытерла руки об полотенце. Спина болела так, что хотелось застыть в одном положении навсегда. Руки дрожали от усталости.
— Галина Ивановна, мне пора домой. Тимофей устал, ему нужен нормальный сон.
— Уже? А плинтуса не доделала. И окна в спальне ещё мутные остались.
Олеся уложила спящего сына в коляску, собрала вещи. Вид у неё был помятый, волосы растрепались, на футболке пятна от моющих средств.
— Ну ладно, — вздохнула Галина Ивановна. — Завтра доделаем. Спасибо, конечно. Хорошо, что ты в декрете, время есть помочь семье.
Олеся молча вышла из квартиры, не попрощавшись. Руки тряслись от усталости, когда катила коляску к лифту. Тимофей спал, накрытый пелёнкой, щёчки покраснели от духоты. Весь день провёл в пыльной прихожей среди строительного мусора, дышал химией от моющих средств.
Дома Олеся первым делом искупала сына, переодела в чистую одежду. Потом долго стояла под душем, смывая с себя пыль и запах строительский. На руках остались красные пятна от агрессивных чистящих средств, под ногтями забилась грязь.
Денис вернулся около семи вечера, бодрый и довольный. Уселся перед телевизором с бутылкой пива.
— Ну как дела у мамы? Помогла?
Олеся кормила Тимофея, сидя в кресле напротив. Малыш жадно хватал бутылочку, видно было, что день выдался тяжёлым.
— Денис, ты представляешь, что там творится? Квартира после ремонта в ужасном состоянии. Я весь день отмывала краску, штукатурку, строительную пыль.
— Ну и что? Мама же старенькая, ей тяжело. Тебе что, трудно помочь?
Олеся переложила Тимофея на другую руку, внимательно посмотрела на мужа.
— А где Лариса? У твоей мамы есть дочь, которая живёт в соседнем районе.
— Лариса работает. У неё дел полно.
— Я тоже работала. И буду работать, когда выйду из декрета. Почему помощь родителям автоматически ложится на меня?
Денис отхлебнул пива, переключил канал.
— Ты же свободна сейчас. В декрете сидишь, дома.
— Свободна? — Олеся старалась говорить тихо, чтобы не разбудить сына. — Денис, ты видел, как я провела сегодняшний день? Ребёнок сидел в манеже среди строительной пыли, дышал химией, плакал от усталости.
— Ну подумаешь, один день. Не умрёт от этого.
— А завтра твоя мама планирует продолжение. Балкон, кладовка, ещё что-то там.
Денис посмотрел на жену с удивлением.
— И что тут такого? Семья должна помогать друг другу.
— Хорошо. Тогда завтра поедешь ты. Возьмёшь Тимофея с собой и проведёшь день, убирая квартиру матери.
— Я работаю.
— В выходные тоже работаешь?
Денис помолчал, потом махнул рукой.
— Ладно, не наезжай. Поговорю с мамой, скажу, что не надо тебя напрягать.
Олеся уложила Тимофея в кроватку, села рядом с мужем на диван.
— Денис, ты понимаешь разницу между помочь и сделать всю работу? Сегодня я убиралась восемь часов подряд. С годовалым ребёнком. Это не помощь, это использование.
— Да ладно тебе. Мама не со зла.
— Может, и не со зла. Но у Галины Ивановны есть дочь Лариса, которая работает в магазине и по выходным сидит в кафе с подругами. Почему бы не попросить её?
— У Ларисы спина болит.
— А у меня спина не болит? После сегодняшнего дня я еле хожу.
Разговор зашёл в тупик. Денис уткнулся в телефон, Олеся пошла готовить ужин. Настроение было подавленное, руки до сих пор горели от моющих средств.
На следующий день около десяти утра позвонила Галина Ивановна.
— Олесенька, как дела? Ты сегодня придёшь? А то коридор недоделанный остался, и потолок на кухне нужно протереть.
Олеся глубоко вздохнула, собралась с мыслями.
— Галина Ивановна, я сегодня не приду.
— Как не придёшь? А кто же доделает?
— Не знаю. Может, Лариса поможет в выходные?
— У Ларисы спина болит. Да и работает много, устаёт.
— Галина Ивановна, я тоже устаю. У меня годовалый ребёнок, который требует постоянного внимания.
— Но ты же в декрете. Свободное время есть.
— Декрет — это не отпуск. Это работа без выходных, круглосуточно.
Галина Ивановна помолчала, потом вздохнула с обидой.
— Ну хорошо. Значит, буду сама доделывать.
— Или обратитесь к клининговой службе. После ремонта это нормальная практика.
— Откуда у меня такие деньги? Я же пенсионерка.
— Тогда попросите Ларису. У неё зарплата, может позволить себе оплатить уборку для матери.
Разговор закончился сухим прощанием. Олеся отложила телефон, почувствовала облегчение. Первый раз за долгое время сказала свекрови нет и не стала объяснять свой отказ.
Через несколько дней пришло голосовое сообщение от Галины Ивановны. Тон был обиженный, с нотками упрёка.
— Олеся, я, конечно, понимаю, что у тебя дела свои. Но вся надежда была на тебя. Лариса говорит, что спина болит, не может наклоняться. А ты как дочь для меня, думала, поможешь. Получается, что нехорошо поступаешь.
Олеся прослушала сообщение дважды, потом записала ответ.
— Галина Ивановна, я не дочь вам, а невестка. И помощь семье должна распределяться поровну между всеми детьми, а не только на одного человека. Если у Ларисы болит спина, пусть наймёт уборщицу. Я не на подхвате у кого-то, чтобы делать чужую работу.
Сообщение получилось жёстким, но честным. Олеся долго решалась его отправить, потом нажала кнопку. Хватит быть удобной для всех.
Вечером Денис вернулся с работы мрачный.
— Мама звонила. Говорит, ты ей грубо ответила.
— Не грубо, а честно.
— Ты бы молча помогла, как нормальная женщина. Не устраивала бы сцен.
Олеся отложила в сторону книжку, которую читала перед сном, повернулась к мужу.
— Денис, ты сам был в квартире матери после ремонта?
— Нет, а что?
— Ты видел, в каком состоянии там всё? Представляешь объём работы?
— Ну, уборка и уборка.
— Восемь часов подряд отмывать краску, штукатурку, строительную пыль. С годовалым ребёнком, который плачет от усталости и духоты. Это нормально для тебя?
Денис помолчал, почесал затылок.
— Может, действительно много получилось.
— Денис, у твоей матери есть дочь. Лариса здоровая взрослая женщина, работает в магазине, живёт в соседнем районе. Почему вся помощь должна ложиться на меня?
— Не знаю. Мама всегда звонит тебе.
— Потому что я молчу и делаю. А Лариса умеет сказать нет.
— Так может, и правда маме уборщицу нанять? Денег у неё нет, но можно помочь.
— Можно. Только не мне одной. У Ларисы зарплата больше моей декретной выплаты.
Денис кивнул, признавая правоту жены.
— Ладно. Поговорю с мамой. Скажу, что был не прав.
Галина Ивановна больше не звонила с просьбами об уборке. Несколько дней прошло в тишине. Потом в разговоре с Денисом между делом обмолвилась, что Лариса наконец-то пришла и отмыла окна в спальне.
— Она только окна? — удивился Денис.
— Ну и полы протерла. Говорит, спина болит, больше не может.
— А остальное?
— Остальное я сама потихоньку доделываю. По чуть-чуть, не спеша.
Олеся про себя усмехнулась. Значит, всё-таки нашлись силы у Ларисы помочь матери. Просто раньше было удобнее свалить всё на невестку.
В выходные Денис сам съездил к матери, помог передвинуть мебель на места. Галина Ивановна встретила сына радостно, накормила обедом, показала результаты ремонта. О том, что Олеся отказалась убираться, больше не вспоминала.
Через месяц квартира свекрови была полностью приведена в порядок. Олеся узнала об этом случайно, когда Денис рассказал, что заходил к матери проверить, как дела.
— Красиво получилось. Мама довольна.
— И кто доделывал?
— Лариса потихоньку. По выходным приходила.
— Видишь? Оказывается, спина не так уж сильно болела.
Денис пожал плечами.
— Видимо, да. Ты правильно тогда сделала. Не надо было на тебя всё вешать.
Олеся обняла мужа, поцеловала в щёку.
— Главное, что ты это понял.
Галина Ивановна больше не просила невестку о помощи с уборкой. Если нужно было что-то тяжёлое перенести или починить, звонила сыну. За обычными домашними делами обращалась к дочери. Олеся осталась просто женой Дениса и матерью Тимофея, а не бесплатной домработницей для всей семьи.
Главный урок, который вынесла Олеся из этой истории: пока молчишь и терпишь — тебя используют. Стоит один раз твёрдо сказать нет — и вдруг оказывается, что у проблемы есть множество других решений. Просто раньше никто не хотел их искать, когда был удобный и бесплатный вариант.
